Хитроумная геополитическая борьба ПутинаХитроумная геополитическая борьба Путина

Стивен Фидлер (Stephen Fidler)

Британия часто заявляет, что взваливает на себя непосильную ношу в мировых делах. Это утверждение особенно актуально сегодня, когда она выходит из Евросоюза. Но в 2016 году появилась еще одна страна, могущая выступить с таким же заявлением, не опасаясь противоречий. Это Россия.

Россия оказывает несоразмерное своему весу влияние на события в Европе, США и на Ближнем Востоке, чего она не делала на протяжении десятилетий, и многие на Западе порицают ее за это. Но здесь скрывается парадокс: почти по всем экономическим и демографическим меркам Россия это страна, находящаяся в состоянии упадка. Эта страна подверглась западным санкциям, введенным в ответ на ее действия на Украине. Однако российская экономика также страдает от более серьезного недуга: сохраняющейся зависимости от экспорта сырья, и в частности энергоресурсов, цены на которые в последние годы резко упали. Население России сокращается, и согласно прогнозам эта убыль будет продолжаться. К концу столетия его численность может сократиться со 144 до 100 миллионов человек. Но даже с такой позиции слабости Москва оказывает немалое влияние на политику Запада.

Политики тех стран, которыми прежде правила Москва, принимают российское вмешательство как данность. Однако оспариваемые пока выводы американских спецслужб о причастности России к хакерским атакам с целью повлиять на президентские выборы в США не имеют прецедента. Во Франции лидерами президентской гонки, которая завершится весной будущего года, являются политики-русофилы Франсуа Фийон и Марин Ле Пен. Выступая в четверг в Брюсселе, Фийон сказал, что у него нет никаких личных связей с российским президентом Владимиром Путиным, и что он просто «очень уважает» Россию.

У России самый большой в мире арсенал ядерного оружия, и она входит в пятерку постоянных членов Совета Безопасности ООН. В связи с этим Москва сохраняет свое глобальное влияние. Но при Путине Россия вернула себе то место, которое, как считают многие ее граждане, принадлежит ей по праву: за главным переговорным столом, где решаются глобальные вопросы. Как Путину удалось это сделать? Одно из объяснений состоит в том, что он это умеет. Биографы часто пишут о путинском мастерстве в борьбе дзюдо, где главное — воспользоваться слабостью соперника, когда он теряет равновесие.

Надо сказать, что западные страны сейчас явно потеряли равновесие. Финансовый кризис породил у людей реакцию отторжения политического истэблишмента, органов государственной власти и глобализации. Считается, что Россия усиливает эту реакцию, оказывая воздействие на политиков, осуществляя хакерские взломы и манипулируя социальными сетями. Россия «использует весь набор государственных органов и полномочий, чтобы осуществлять свою внешнюю политику за рубежом все более агрессивно, с использованием пропаганды, шпионажа, подрывной деятельности и кибератак», — заявил недавно Guardian руководитель британской спецслужбы МИ5 Эндрю Паркер (Andrew Parker).

Руководители британских органов безопасности говорят, что русские шпионы никогда не исчезали с улиц Лондона и других крупных городов. Однако новые технологии позволяют русским влиять на политику через социальные сети и киберпространство, не выезжая из страны и тратя на эту работу небольшие деньги. «Я думаю, любой российский лидер постарался бы воспользоваться всем этим, когда Россия оправилась от потрясений, связанных с распадом Советского Союза. Однако Путин очень умело проводит эту работу», — сказал бывший британский посол в Москве и специалист по российской истории Родрик Брейтвейт (Rodric Braithwaite).

Россия также тратит большие деньги на свою армию. Британский аналитический центр Jane’s Infromation Group на этой неделе опубликовал результаты исследования, указывающие на то, что в 2016 году Россия заняла шестое место в мире по военным расходам, уступив США, Китаю, Британии, Индии и Саудовской Аравии. Ее годовые затраты на оборону составили 48,4 миллиарда долларов, что во много раз меньше военного бюджета США в 622 миллиарда долларов. По оценкам Jane’s, к 2020 году Россия отстанет от Франции и займет седьмое место.

Но даже при таком скромном бюджете российская армия проявляет активность на Украине и вокруг других государств по своему периметру. Она переломила ситуацию в сирийской войне в пользу своего вассала Башара аль-Асада. Воспользовавшись нежеланием США вмешиваться в эту войну, Москва впервые за несколько десятилетий стала важным стратегическим игроком на Ближнем Востоке. Конечно, модернизируя свою армию, Россия порой устраивает демонстрации силы, которые весьма обманчивы. Ее авианосец солидного 30-летнего возраста с большой помпой и с большим трудом добрался до Средиземного моря. Военные эксперты говоря, что у него нет катапульт, из-за чего палубная авиация вынуждена взлетать с небольшой боевой нагрузкой и запасом топлива. С начала ноября авианосец потерял два своих самолета.

По западным меркам, российская тактика также очень груба и примитивна. В основном ее авиация использует в Сирии неуправляемые авиабомбы, а не высокоточные боеприпасы, применяемые западными войсками во избежание потерь среди гражданского населения. «Россия довольно методично осуществляет программу военной модернизации, которая производит на нас большее впечатление, чем следовало бы», — сказал Брейтвейт. Тем не менее, Россия при Владимире Путине вернулась на мировую сцену. Однако довольно сомнительно, что нарушив поддерживаемый США мировой порядок, она сможет создать что-то вместо него.

The wall street journal

Что делать Западу? Помогать Китаю и напомнить России о правилахЧто делать Западу? Помогать Китаю и напомнить России о правилах

Ian Bond

Россию и Китай часто объединяют, как самых значимых противников Запада. Они сблизились с тех пор, как после аннексии Крыма отношения России с Западом испортились. Но для западных демократических стран было бы ошибкой проводить политику, которая подталкивала бы эти две страны к чрезмерному сближению. Китай является восходящей державой, которой существующий мировой порядок выгоден, а Россия — слабеющая держава, которая надеется извлечь выгоду из разрушения этого порядка.

Задача Запада в отношении России должна состоять в том, чтобы ограничить тот вред, который Москва может причинить, особенно в Европе, и в то же время взаимодействовать с ней в тех случаях, когда возникает необходимость. Любое предложение администрации Дональда Трампа заключить «великую сделку», предложив России сферу влияния в Восточной Европе, приведет к значительной дестабилизации.

Западные цели в отношении Китая должны заключаться в создании максимально возможных стимулов для сотрудничества и самых серьезных препятствий для возникновения конфликта за счет усиления экономической взаимозависимости и совместной политической деятельности. Карательный подход в сфере торговли со стороны американской администрации приведет лишь к обострению проблем.

Хотя в соответствии с политической риторикой США Китай зачастую изображается как угроза, ошибочно закрывать глаза на факты, свидетельствующие о возможности сотрудничества. В последнее десятилетие Китай демонстрирует, что в определенных обстоятельствах, таких как, например, миротворческая деятельность под эгидой ООН или работа по ослаблению мирового финансового кризиса в 2008-2009 годах, он готов выступать в качестве «заинтересованного и надежного партнера».

Западу необходимо определить, каким образом без ущерба для своих собственных интересов он мог бы предоставить Китаю возможность участвовать в глобальном управлении соразмерно с его растущим экономическим весом. Не исключено, что при этом, помимо прочего, придется идти на неудобные компромиссы в таких вопросах, как претензии Китая в Южно-Китайском море. В 1970-е годы советский блок и Запад нашли путь к разрядке с помощью создания постоянно действовавшего международного форума «Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе» (СБСЕ), часто называемого Хельсинкским процессом. Возможно, странам, имеющим интересы в Азиатско-Тихоокеанском регионе, пора создать какой-нибудь современный аналог.

Одним из преимуществ (а иногда и недостатком) этого процесса было то, что для всех государств-членов обязательства носили лишь политический характер — изменить правила в свете происходящего и с учетом прежнего опыта было легко, и для этого не требовался длительный процесс ратификации. Недостаток заключался в том, что никаких наказаний за нарушение правил не предусматривалось.

Что касается Европы, основными вопросами, которые тогда обсуждались, были безопасность и права человека, при этом Запад признавал границы, установленные в Европе после Второй мировой войны, в обмен на то, что советская сторона соглашалась с обязательствами по соблюдению прав человека. В Азии на экономических вопросах (в тех случаях, если уже имеются общие интересы) и на вопросах безопасности (включая меры по укреплению доверия) могло бы сосредоточить свою работу — хотя бы на первых порах — «Совещание по безопасности и сотрудничеству в Азии» (СБСА), в том числе Россия, Китай и США. СБСА также могло бы стать форумом, в рамках которого ключевые игроки могли бы договориться (например) о правилах поведения в киберпространстве — даже при наличии разногласий в отношении правовых основ управления интернетом.

Любая страна, выдвигающая подобные инициативы, оказывается в затруднительном положении — как решать вопросы соблюдения прав человека. Китай знает, что советские власти недооценивали угрозу, исходящую от первого, казалось бы, умеренного набора обязательств в рамках СБСЕ в области прав человека. Не исключено, что западным странам придется отказаться от того, чтобы делать основной упор на проблеме соблюдения прав человека в Азии, а высказывать эти опасения с осторожностью. Но это будет трудно, если власти Китая и России начнут открытое наступление на опальных правозащитников и активистов, выступающих за демократию. Общественное мнение в демократических странах инстинктивно не приемлет того, что в погоне за геополитическими интересами игнорируются факты нарушения прав человека. Правительства демократических стран должны будут, по крайней мере, поддерживать диалог с Россией и Китаем по менее болезненным (теоретически), вопросам, касающимся гражданских и политических прав — таким, как судебная реформа, реформа пенитенциарной системы и верховенство права.

Запад не может предотвратить подъем Китая или упадок России, но он может попытаться управлять и тем, и другим таким образом, чтобы свести до минимума международную нестабильность. В настоящее время для западных лидеров более актуальная задача состоит не в том, чтобы пытаться сдержать растущую силу Китая, а в том, чтобы воздействовать на Россию, ведущую подрывную деятельность.

Запад должен стараться демонстрировать то, что у Пекина и западных стран есть общий интерес — добиться того, чтобы Москва соблюдала такие основополагающие международные нормы, как неприкосновенность границ. Сегодня действия России на международном уровне должны быть предметом беспокойства и для Китая тоже. Китай и США слишком много времени потратили на усвоение того, что говорил Фукидид (Thucydides) о неизбежности конфликта между растущими державами и державами, стремящимися сохранить свой статус-кво. И им следует более пристально взглянуть на то, как вели себя накануне первой мировой войны Германия и Россия — великие державы, втянутые в разрушительную войну в результате неразумных обещаний непредсказуемым союзникам.

The GuardianIan Bond

Россию и Китай часто объединяют, как самых значимых противников Запада. Они сблизились с тех пор, как после аннексии Крыма отношения России с Западом испортились. Но для западных демократических стран было бы ошибкой проводить политику, которая подталкивала бы эти две страны к чрезмерному сближению. Китай является восходящей державой, которой существующий мировой порядок выгоден, а Россия — слабеющая держава, которая надеется извлечь выгоду из разрушения этого порядка.

Задача Запада в отношении России должна состоять в том, чтобы ограничить тот вред, который Москва может причинить, особенно в Европе, и в то же время взаимодействовать с ней в тех случаях, когда возникает необходимость. Любое предложение администрации Дональда Трампа заключить «великую сделку», предложив России сферу влияния в Восточной Европе, приведет к значительной дестабилизации.

Западные цели в отношении Китая должны заключаться в создании максимально возможных стимулов для сотрудничества и самых серьезных препятствий для возникновения конфликта за счет усиления экономической взаимозависимости и совместной политической деятельности. Карательный подход в сфере торговли со стороны американской администрации приведет лишь к обострению проблем.

Хотя в соответствии с политической риторикой США Китай зачастую изображается как угроза, ошибочно закрывать глаза на факты, свидетельствующие о возможности сотрудничества. В последнее десятилетие Китай демонстрирует, что в определенных обстоятельствах, таких как, например, миротворческая деятельность под эгидой ООН или работа по ослаблению мирового финансового кризиса в 2008-2009 годах, он готов выступать в качестве «заинтересованного и надежного партнера».

Западу необходимо определить, каким образом без ущерба для своих собственных интересов он мог бы предоставить Китаю возможность участвовать в глобальном управлении соразмерно с его растущим экономическим весом. Не исключено, что при этом, помимо прочего, придется идти на неудобные компромиссы в таких вопросах, как претензии Китая в Южно-Китайском море. В 1970-е годы советский блок и Запад нашли путь к разрядке с помощью создания постоянно действовавшего международного форума «Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе» (СБСЕ), часто называемого Хельсинкским процессом. Возможно, странам, имеющим интересы в Азиатско-Тихоокеанском регионе, пора создать какой-нибудь современный аналог.

Одним из преимуществ (а иногда и недостатком) этого процесса было то, что для всех государств-членов обязательства носили лишь политический характер — изменить правила в свете происходящего и с учетом прежнего опыта было легко, и для этого не требовался длительный процесс ратификации. Недостаток заключался в том, что никаких наказаний за нарушение правил не предусматривалось.

Что касается Европы, основными вопросами, которые тогда обсуждались, были безопасность и права человека, при этом Запад признавал границы, установленные в Европе после Второй мировой войны, в обмен на то, что советская сторона соглашалась с обязательствами по соблюдению прав человека. В Азии на экономических вопросах (в тех случаях, если уже имеются общие интересы) и на вопросах безопасности (включая меры по укреплению доверия) могло бы сосредоточить свою работу — хотя бы на первых порах — «Совещание по безопасности и сотрудничеству в Азии» (СБСА), в том числе Россия, Китай и США. СБСА также могло бы стать форумом, в рамках которого ключевые игроки могли бы договориться (например) о правилах поведения в киберпространстве — даже при наличии разногласий в отношении правовых основ управления интернетом.

Любая страна, выдвигающая подобные инициативы, оказывается в затруднительном положении — как решать вопросы соблюдения прав человека. Китай знает, что советские власти недооценивали угрозу, исходящую от первого, казалось бы, умеренного набора обязательств в рамках СБСЕ в области прав человека. Не исключено, что западным странам придется отказаться от того, чтобы делать основной упор на проблеме соблюдения прав человека в Азии, а высказывать эти опасения с осторожностью. Но это будет трудно, если власти Китая и России начнут открытое наступление на опальных правозащитников и активистов, выступающих за демократию. Общественное мнение в демократических странах инстинктивно не приемлет того, что в погоне за геополитическими интересами игнорируются факты нарушения прав человека. Правительства демократических стран должны будут, по крайней мере, поддерживать диалог с Россией и Китаем по менее болезненным (теоретически), вопросам, касающимся гражданских и политических прав — таким, как судебная реформа, реформа пенитенциарной системы и верховенство права.

Запад не может предотвратить подъем Китая или упадок России, но он может попытаться управлять и тем, и другим таким образом, чтобы свести до минимума международную нестабильность. В настоящее время для западных лидеров более актуальная задача состоит не в том, чтобы пытаться сдержать растущую силу Китая, а в том, чтобы воздействовать на Россию, ведущую подрывную деятельность.

Запад должен стараться демонстрировать то, что у Пекина и западных стран есть общий интерес — добиться того, чтобы Москва соблюдала такие основополагающие международные нормы, как неприкосновенность границ. Сегодня действия России на международном уровне должны быть предметом беспокойства и для Китая тоже. Китай и США слишком много времени потратили на усвоение того, что говорил Фукидид (Thucydides) о неизбежности конфликта между растущими державами и державами, стремящимися сохранить свой статус-кво. И им следует более пристально взглянуть на то, как вели себя накануне первой мировой войны Германия и Россия — великие державы, втянутые в разрушительную войну в результате неразумных обещаний непредсказуемым союзникам.

The Guardian

Пять объяснений того, почему в Финляндии нет и никогда не будет массовой коррупцииПять объяснений того, почему в Финляндии нет и никогда не будет массовой коррупции

Игорь Доминиканский

1. У финнов нет тяги к роскоши. Роскошь — это средневековое восточное развлечение для дегенератов. Какать в золотой унитаз может только дегенерат.

2. Финны знают, что обогащение своей семьи за счет других представителей своего народа — это ненависть к своему народу. Так поступают только выродки.

3. Финны ясно понимают, что так называемый «распил» бюджетных (то есть народных) средств — это ненависть к своем детям и внукам, так как им ездить по этим дорогам и учиться в этих школах. Ненавидеть своих детей и внуков может только урод.

4. Финны уверены, что вор — всегда трус. Он живет в страхе разоблачения и справедливого возмездия. Такой человек не может быть свободным. Такой человек изгой от народа.

5. Финны убеждены, что «устраивать» своих детей — это сильно вредить им. Если человек не смог достигнуть всего сам или хотя бы законно войти в наследство, через образование и свои успехи — ему будет плохо. Закладывать проблемы на будущее своим детям может только глупец.

LiveJournalИгорь Доминиканский

1. У финнов нет тяги к роскоши. Роскошь — это средневековое восточное развлечение для дегенератов. Какать в золотой унитаз может только дегенерат.

2. Финны знают, что обогащение своей семьи за счет других представителей своего народа — это ненависть к своему народу. Так поступают только выродки.

3. Финны ясно понимают, что так называемый «распил» бюджетных (то есть народных) средств — это ненависть к своем детям и внукам, так как им ездить по этим дорогам и учиться в этих школах. Ненавидеть своих детей и внуков может только урод.

4. Финны уверены, что вор — всегда трус. Он живет в страхе разоблачения и справедливого возмездия. Такой человек не может быть свободным. Такой человек изгой от народа.

5. Финны убеждены, что «устраивать» своих детей — это сильно вредить им. Если человек не смог достигнуть всего сам или хотя бы законно войти в наследство, через образование и свои успехи — ему будет плохо. Закладывать проблемы на будущее своим детям может только глупец.

LiveJournal

Зачем Порошенко даёт обещания, выполнение которых от него не зависитЗачем Порошенко даёт обещания, выполнение которых от него не зависит

Алексей Коваленко

focus.ua разбирался, насколько реальна отмена виз для украинцев в обозримом будущем, а также попытался понять, зачем президент Порошенко даёт обещания, выполнение которых от него не зависит

Президент Пётр Порошенко во время октябрьского визита в нидерландский Маастрихт, отвечая на вопрос российского журналиста, заявил, что «в ноябре украинцы будут путешествовать в Европейский союз без виз». Обещанный месяц подходит к концу, а вопрос о предоставлении Украине безвизового режима даже не включён в повестку дня ближайшего заседания Европарламента.

Гибкие сроки

Возможность ездить в Европу без виз стала одним из лозунгов Майдана. Спустя три года, несмотря на то что Украина выполнила 156 пунктов обязательств перед ЕС, решение о безвизовом режиме для украинцев всё ещё не принято.

Судя по показателям независимой экспертизы Eastern Partnership Visa Liberalisation Index, Украина ещё в начале 2016 года вышла в лидеры стран, которые могут последовать за Молдовой на пути к безвизовой Европе. Суммарные показатели Украины по четырём ключевым блокам вопросов (защищённость документов, нелегальная миграция, общественный порядок и безопасность, соблюдение основных прав) превысили успехи других стран Восточного партнёрства — Грузии, Армении, Азербайджана и Беларуси. Прогнозы экспертизы предвещали безвизовый режим к середине 2016 года.

Украинские и европейские политики периодически называют новые даты. Оптимистом оказался еврокомиссар по вопросам расширения и политики соседства Иоганнес Хан, который в конце сентября заявил, что отмена виз произойдёт в октябре. Возможно, он имел в виду не отмену виз, а только решение Европарламента. Как октябрь, так и названный украинским президентом ноябрь не смогли подарить украинцам обещанный безвизовый режим.

«После голосования в Европарламенте вопрос согласовывается с Советом ЕС. Уже после принятия окончательного решения Советом ЕС должно пройти полтора месяца, и тогда можно будет ездить без виз», — объясняет процедуру эксперт Совета внешней политики «Украинская призма» Марьяна Кузьо. Она подчёркивает, что рассмотрение этого вопроса на пленарной сессии Европарламента зависит от работы украинской дипломатии и темпов реформ в стране.

До конца года пройдут три пленарных сессии Европарламента, последняя из них — 12–15 декабря. Если до 15 декабря главный законодательный орган ЕС не примет решение, рассмотрение безвизового режима для Украины переносится на 2017 год.

По мнению политолога-международника Георгия Кухалейшвили, президент продолжает обещать всё новые даты, чтобы избежать социального взрыва: «Рейтинги Петра Порошенко резко упали, а безвизовый режим был одним из главных требований Майдана, которое выполнить пока не удалось».

Дела европейские

При всём желании украинского президента установить очередной дедлайн, повлиять на европейские решения он не может. На пути к безвизовому режиму появилось препятствие, которое никак не зависит от Украины, — разработка механизма приостановления безвизового режима. Без принятия этого механизма Европейским союзом процедуру отмены виз не продолжат ни для одной третьей страны, а значит, голосования по украинскому вопросу в Европарламенте можно не ждать.

Механизм предусматривает список критериев, из-за которых Евросоюз может приостановить действие безвизового режима. Предложение о таком предохранителе от больших волн миграции поступило от Франции и Германии.

«Сейчас идут трёхсторонние консультации между Европейским парламентом, Советом ЕС и Европейской комиссией по поводу этого законодательства. Решение ожидается в ближайшее время», — объясняет ситуацию пресс-атташе ЕС в Украине Давид Стулик. По его словам, только после этого будет рассматриваться вопрос предоставления безвизового режима для всех третьих стран, в том числе Украины, Грузии, Косово и Турции. Остаётся непонятным, что мешает Европейскому союзу принять этот механизм уже после решения о безвизовом режиме для отдельных стран.

«Механизм приостановления безвизового режима является сугубо внутренним европейским вопросом. Этого механизма не было в условиях для Украины», — рассказывает старший научный сотрудник Института мировой политики Леонид Литра. По его мнению, мешают и другие проблемы, не зависящие от Украины: в некоторых европейских странах скоро пройдут выборы, поэтому тема предоставления безвизового режима становится слишком чувствительной.

Политическое согласие

Технически Украина действительно выполнила все требования, которые стояли на пути к получению безвизового режима. Другая сторона проблемы — периодически вспыхивающие коррупционные скандалы, которые могут вызвать опасения у европейских политиков. «Любые коррупционные скандалы могут стать поводом для дополнительных вопросов к Украине. Все это означает затягивание процесса. Может казаться, что ЕС задает слишком много дополнительных вопросов, но украинские власти сами давали поводы для сомнений, например, затягивая голосование в Верховной Раде и создание антикоррупционных институтов. Поэтому важно удержать темп реформ и не сделать два шага назад», — рассказывает Марьяна Кузьо.

Координатор проекта Eastern Partnership Visa Liberalisation Index Кшиштоф Мрозэк практически уверен, что скандалы, связанные с содержанием деклараций и заявлениями о коррупции, не должны повлиять на намерения ЕС предоставить безвизовый режим Украине.

«Вопрос прежде всего политического согласия. Украина выполнила план действий по безвизовому режиму, и решение сейчас в руках политиков стран — членов ЕС. До сих пор создавалось впечатление, что Париж может уничтожить шансы на снятие виз, но новая позиция Франции показывает, что решение действительно можно получить уже в ноябре», — объясняет Мрозэк.

Европейские политики, в отличие от украинских, не готовы называть какие-то конкретные даты, ограничиваясь формулировкой: «в ближайшее время». «Украина выполнила все условия для безвизового режима», — подтвердил Давид Стулик. Судя по всему, даже скандалы, которыми сопровождалось введение электронного декларирования чиновников, уже не повлияют на процесс отмены виз для украинцев. Следующий шаг за Европой. А украинским политикам не стоит обещать дедлайны, которые от них не зависят.

ФокусАлексей Коваленко

focus.ua разбирался, насколько реальна отмена виз для украинцев в обозримом будущем, а также попытался понять, зачем президент Порошенко даёт обещания, выполнение которых от него не зависит

Президент Пётр Порошенко во время октябрьского визита в нидерландский Маастрихт, отвечая на вопрос российского журналиста, заявил, что «в ноябре украинцы будут путешествовать в Европейский союз без виз». Обещанный месяц подходит к концу, а вопрос о предоставлении Украине безвизового режима даже не включён в повестку дня ближайшего заседания Европарламента.

Гибкие сроки

Возможность ездить в Европу без виз стала одним из лозунгов Майдана. Спустя три года, несмотря на то что Украина выполнила 156 пунктов обязательств перед ЕС, решение о безвизовом режиме для украинцев всё ещё не принято.

Судя по показателям независимой экспертизы Eastern Partnership Visa Liberalisation Index, Украина ещё в начале 2016 года вышла в лидеры стран, которые могут последовать за Молдовой на пути к безвизовой Европе. Суммарные показатели Украины по четырём ключевым блокам вопросов (защищённость документов, нелегальная миграция, общественный порядок и безопасность, соблюдение основных прав) превысили успехи других стран Восточного партнёрства — Грузии, Армении, Азербайджана и Беларуси. Прогнозы экспертизы предвещали безвизовый режим к середине 2016 года.

Украинские и европейские политики периодически называют новые даты. Оптимистом оказался еврокомиссар по вопросам расширения и политики соседства Иоганнес Хан, который в конце сентября заявил, что отмена виз произойдёт в октябре. Возможно, он имел в виду не отмену виз, а только решение Европарламента. Как октябрь, так и названный украинским президентом ноябрь не смогли подарить украинцам обещанный безвизовый режим.

«После голосования в Европарламенте вопрос согласовывается с Советом ЕС. Уже после принятия окончательного решения Советом ЕС должно пройти полтора месяца, и тогда можно будет ездить без виз», — объясняет процедуру эксперт Совета внешней политики «Украинская призма» Марьяна Кузьо. Она подчёркивает, что рассмотрение этого вопроса на пленарной сессии Европарламента зависит от работы украинской дипломатии и темпов реформ в стране.

До конца года пройдут три пленарных сессии Европарламента, последняя из них — 12–15 декабря. Если до 15 декабря главный законодательный орган ЕС не примет решение, рассмотрение безвизового режима для Украины переносится на 2017 год.

По мнению политолога-международника Георгия Кухалейшвили, президент продолжает обещать всё новые даты, чтобы избежать социального взрыва: «Рейтинги Петра Порошенко резко упали, а безвизовый режим был одним из главных требований Майдана, которое выполнить пока не удалось».

Дела европейские

При всём желании украинского президента установить очередной дедлайн, повлиять на европейские решения он не может. На пути к безвизовому режиму появилось препятствие, которое никак не зависит от Украины, — разработка механизма приостановления безвизового режима. Без принятия этого механизма Европейским союзом процедуру отмены виз не продолжат ни для одной третьей страны, а значит, голосования по украинскому вопросу в Европарламенте можно не ждать.

Механизм предусматривает список критериев, из-за которых Евросоюз может приостановить действие безвизового режима. Предложение о таком предохранителе от больших волн миграции поступило от Франции и Германии.

«Сейчас идут трёхсторонние консультации между Европейским парламентом, Советом ЕС и Европейской комиссией по поводу этого законодательства. Решение ожидается в ближайшее время», — объясняет ситуацию пресс-атташе ЕС в Украине Давид Стулик. По его словам, только после этого будет рассматриваться вопрос предоставления безвизового режима для всех третьих стран, в том числе Украины, Грузии, Косово и Турции. Остаётся непонятным, что мешает Европейскому союзу принять этот механизм уже после решения о безвизовом режиме для отдельных стран.

«Механизм приостановления безвизового режима является сугубо внутренним европейским вопросом. Этого механизма не было в условиях для Украины», — рассказывает старший научный сотрудник Института мировой политики Леонид Литра. По его мнению, мешают и другие проблемы, не зависящие от Украины: в некоторых европейских странах скоро пройдут выборы, поэтому тема предоставления безвизового режима становится слишком чувствительной.

Политическое согласие

Технически Украина действительно выполнила все требования, которые стояли на пути к получению безвизового режима. Другая сторона проблемы — периодически вспыхивающие коррупционные скандалы, которые могут вызвать опасения у европейских политиков. «Любые коррупционные скандалы могут стать поводом для дополнительных вопросов к Украине. Все это означает затягивание процесса. Может казаться, что ЕС задает слишком много дополнительных вопросов, но украинские власти сами давали поводы для сомнений, например, затягивая голосование в Верховной Раде и создание антикоррупционных институтов. Поэтому важно удержать темп реформ и не сделать два шага назад», — рассказывает Марьяна Кузьо.

Координатор проекта Eastern Partnership Visa Liberalisation Index Кшиштоф Мрозэк практически уверен, что скандалы, связанные с содержанием деклараций и заявлениями о коррупции, не должны повлиять на намерения ЕС предоставить безвизовый режим Украине.

«Вопрос прежде всего политического согласия. Украина выполнила план действий по безвизовому режиму, и решение сейчас в руках политиков стран — членов ЕС. До сих пор создавалось впечатление, что Париж может уничтожить шансы на снятие виз, но новая позиция Франции показывает, что решение действительно можно получить уже в ноябре», — объясняет Мрозэк.

Европейские политики, в отличие от украинских, не готовы называть какие-то конкретные даты, ограничиваясь формулировкой: «в ближайшее время». «Украина выполнила все условия для безвизового режима», — подтвердил Давид Стулик. Судя по всему, даже скандалы, которыми сопровождалось введение электронного декларирования чиновников, уже не повлияют на процесс отмены виз для украинцев. Следующий шаг за Европой. А украинским политикам не стоит обещать дедлайны, которые от них не зависят.

Фокус

Прощание Турции с ЕвропойПрощание Турции с Европой

Пер Улав Эдегорд

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган (Recep Tayyip Erdogan) сжигает мосты, соединяющие Турцию с западными странами. Это происходит из-за систематических нарушений прав человека и правовой безопасности.

Это означает прощание Турции с Европой. Сближение с ЕС основывалось на уважении к основополагающим ценностям. Теперь Эрдоган нарушает именно этот контракт.

Законы о чрезвычайном положении

Турция подвергается постоянным нападениям террористов. У нее есть полное право защищать себя всеми средствами правового государства. Но то, что происходит в настоящее время, является чем-то совершенно иным. Законы о чрезвычайной ситуации используются для того, чтобы бросать в тюрьмы оппозиционных политиков, журналистов и судей.

Никто не подвергает сомнению право Турции на объявление чрезвычайной ситуации после кровавой попытки переворота этим летом. Но сейчас действие законов о чрезвычайной ситуации продлевается, власти занимаются преследованием политических соперников, действительных и воображаемых.

Даже во время кризисов власти демократических стран уважают основополагающие гражданские права.

Массовые аресты

В ночь на пятницу руководитель Демократической партии народов (ДПН), его заместитель и десять членов парламента от этой партии были схвачены во время проведения масштабной полицейской операции. ДПН — это демократическая социалистическая партия, за которую во время парламентских выборов в июне 2015 года проголосовало 13,2% избирателей, она является третьей по величине партией Турции.

Предлогом для арестов партийных руководителей стало заявление о том, что они распространяют пропаганду запрещенной Рабочей партии Курдистана, (РПК), ведущей войну против турецких властей. ДПН является прокурдской партией, которая также поддерживает другие национальные меньшинства Турции. Частично успех партии объясняется тем, что она предложила избирателям мирную и демократическую альтернативу. Это вызвало поддержку не только со стороны курдов.

«Это черный день не только для нашей партии, но и для Турции и всего региона. Это означает конец демократии в Турции», — говорилось в заявлении ДПН.

Министр иностранных дел (Норвегии) Бёрге Бренде (Børge Brende) отреагировал на аресты вместе с представителями других европейских правительств. Он отзывается об этом как о драматическом и негативном развитии.

Это показывает, что развитие идет в худшую сторону. Арест оппозиционных политиков — одно из многих подтверждений того, что Турция идет в направлении авторитаризма.

Смертная казнь

Другим симптомом является попытка снова ввести смертную казнь. Турция отменила смертную казнь в 2004 году, в то время правительство было занято тем, чтобы подготовить почву для будущего членства в ЕС. Президент Эрдоган заявил в прошлые выходные, что правительство хочет вернуть смертную казнь. Он убежден в том, что парламент одобрит изменение закона:

«Нет оснований для беспокойства. Это скоро произойдет. Мы хотим вернуть смертную казнь», — сказал президент под громовые аплодисменты на одном из митингов.

Это безусловно приемлемо для его сторонников, но в западных странах это вызывает большие опасения. Если парламент снова введет смертную казнь, то Турция должна будет покинуть Европейский совет. Все желающие вступить в ЕС должны удалить смертную казнь из своего законодательства.

Турция могла бы стать моделью для Ближнего Востока, светской демократией в мусульманской стране. Но Эрдогана, очевидно, больше не волнует, что об этом думает Европа. Европейские ценности больше не являются чем-то, к чему следует стремиться.

Преследования

Негативное развитие происходит уже в течение многих лет, но усилилось после попытки переворота в июле. 26 международных организаций в конце октября призвали турецкие власти прекратить проведение мероприятий, которые практически не совместимы с обязательствами страны относительно прав человека. Нельзя использовать чрезвычайное положение для подавления инакомыслия и закрепления в законе нарушений прав человека.

34 тысячи находятся в предварительном заключении после неудачной попытки переворота этим летом. Это не только солдаты и офицеры, но и судьи, учителя и другие. 70 тысяч человек находятся под следствием. 150 газет и медийных организаций закрыты, и по крайней мере 130 журналистов арестованы. На прошлой неделе были арестованы еще несколько человек. Это последовало после ареста редактора крупной газеты с богатыми традициями Cumhurriyet и нескольких журналистов.

В то время как ЕС настоятельно просит Эрдогана соблюдать турецкие и международные законы, президент занимается тем, чтобы расширить свои полномочия, изменить законодательство и криминализировать оппозицию.

Для западных стран становится все труднее поддерживать связи со стратегически важной страной НАТО и незаменимым партнером по работе с обеспечением внешней границы Шенгенской зоны. С 2,2 миллионов сирийских беженцев Турция является самой важной транзитной страной Европы.

Террор и далеко идущие последствия войны в Сирии тяжело сказываются на положении в Турции. Ситуация в Турции напрямую касается нас. Это подталкивает к тесному сотрудничеству. Но Эрдоган выбирает свой собственный путь, и расстояние между Турцией и Европой растет. Для Турции это плохие новости. И для Европы тоже.

VGПер Улав Эдегорд

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган (Recep Tayyip Erdogan) сжигает мосты, соединяющие Турцию с западными странами. Это происходит из-за систематических нарушений прав человека и правовой безопасности.

Это означает прощание Турции с Европой. Сближение с ЕС основывалось на уважении к основополагающим ценностям. Теперь Эрдоган нарушает именно этот контракт.

Законы о чрезвычайном положении

Турция подвергается постоянным нападениям террористов. У нее есть полное право защищать себя всеми средствами правового государства. Но то, что происходит в настоящее время, является чем-то совершенно иным. Законы о чрезвычайной ситуации используются для того, чтобы бросать в тюрьмы оппозиционных политиков, журналистов и судей.

Никто не подвергает сомнению право Турции на объявление чрезвычайной ситуации после кровавой попытки переворота этим летом. Но сейчас действие законов о чрезвычайной ситуации продлевается, власти занимаются преследованием политических соперников, действительных и воображаемых.

Даже во время кризисов власти демократических стран уважают основополагающие гражданские права.

Массовые аресты

В ночь на пятницу руководитель Демократической партии народов (ДПН), его заместитель и десять членов парламента от этой партии были схвачены во время проведения масштабной полицейской операции. ДПН — это демократическая социалистическая партия, за которую во время парламентских выборов в июне 2015 года проголосовало 13,2% избирателей, она является третьей по величине партией Турции.

Предлогом для арестов партийных руководителей стало заявление о том, что они распространяют пропаганду запрещенной Рабочей партии Курдистана, (РПК), ведущей войну против турецких властей. ДПН является прокурдской партией, которая также поддерживает другие национальные меньшинства Турции. Частично успех партии объясняется тем, что она предложила избирателям мирную и демократическую альтернативу. Это вызвало поддержку не только со стороны курдов.

«Это черный день не только для нашей партии, но и для Турции и всего региона. Это означает конец демократии в Турции», — говорилось в заявлении ДПН.

Министр иностранных дел (Норвегии) Бёрге Бренде (Børge Brende) отреагировал на аресты вместе с представителями других европейских правительств. Он отзывается об этом как о драматическом и негативном развитии.

Это показывает, что развитие идет в худшую сторону. Арест оппозиционных политиков — одно из многих подтверждений того, что Турция идет в направлении авторитаризма.

Смертная казнь

Другим симптомом является попытка снова ввести смертную казнь. Турция отменила смертную казнь в 2004 году, в то время правительство было занято тем, чтобы подготовить почву для будущего членства в ЕС. Президент Эрдоган заявил в прошлые выходные, что правительство хочет вернуть смертную казнь. Он убежден в том, что парламент одобрит изменение закона:

«Нет оснований для беспокойства. Это скоро произойдет. Мы хотим вернуть смертную казнь», — сказал президент под громовые аплодисменты на одном из митингов.

Это безусловно приемлемо для его сторонников, но в западных странах это вызывает большие опасения. Если парламент снова введет смертную казнь, то Турция должна будет покинуть Европейский совет. Все желающие вступить в ЕС должны удалить смертную казнь из своего законодательства.

Турция могла бы стать моделью для Ближнего Востока, светской демократией в мусульманской стране. Но Эрдогана, очевидно, больше не волнует, что об этом думает Европа. Европейские ценности больше не являются чем-то, к чему следует стремиться.

Преследования

Негативное развитие происходит уже в течение многих лет, но усилилось после попытки переворота в июле. 26 международных организаций в конце октября призвали турецкие власти прекратить проведение мероприятий, которые практически не совместимы с обязательствами страны относительно прав человека. Нельзя использовать чрезвычайное положение для подавления инакомыслия и закрепления в законе нарушений прав человека.

34 тысячи находятся в предварительном заключении после неудачной попытки переворота этим летом. Это не только солдаты и офицеры, но и судьи, учителя и другие. 70 тысяч человек находятся под следствием. 150 газет и медийных организаций закрыты, и по крайней мере 130 журналистов арестованы. На прошлой неделе были арестованы еще несколько человек. Это последовало после ареста редактора крупной газеты с богатыми традициями Cumhurriyet и нескольких журналистов.

В то время как ЕС настоятельно просит Эрдогана соблюдать турецкие и международные законы, президент занимается тем, чтобы расширить свои полномочия, изменить законодательство и криминализировать оппозицию.

Для западных стран становится все труднее поддерживать связи со стратегически важной страной НАТО и незаменимым партнером по работе с обеспечением внешней границы Шенгенской зоны. С 2,2 миллионов сирийских беженцев Турция является самой важной транзитной страной Европы.

Террор и далеко идущие последствия войны в Сирии тяжело сказываются на положении в Турции. Ситуация в Турции напрямую касается нас. Это подталкивает к тесному сотрудничеству. Но Эрдоган выбирает свой собственный путь, и расстояние между Турцией и Европой растет. Для Турции это плохие новости. И для Европы тоже.

VG

«Мы не хотим новой холодной войны»: НАТО готовится к военной агрессии России«Мы не хотим новой холодной войны»: НАТО готовится к военной агрессии России

Сергей Сидоренко

Российский вопрос снова вернулся в повестку дня Североатлантического альянса. На главные позиции.

«Проблема РФ» – прямо или косвенно – обсуждалась в течение всего первого дня встречи министров обороны альянса. Именно с нее начинал все свои выступления генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, именно ей была посвящена большая часть заявлений генсека.

Каждый раз он настаивал и повторял: НАТО не делает шаги первым, а лишь «реагирует на действия России».

По четыре повтора слов «оборонительный» и «ответственный», 5 повторов слова «пропорциональный», 9 упоминаний о «диалоге» и 16 употреблений слова «ответ» или «отвечать» – таков словарный фон заявления Йенса Столтенберга по российской тематике лишь за два коротких общения со СМИ и только за один день, в среду. Похожей была его лексика на пресс-конференциях во вторник и в четверг.

Зато действия России упоминались с такими эпитетами, как «самоуверенная» или «непредсказуемая».

В конце концов журналисты начали шутить, что они способны предсказать следующую речь Столтенберга: она точно должна начинаться фразой типа «мы столкнулись с самоуверенными действиями РФ, но ответ альянса является пропорциональным, взвешенным и защитным (или же оборонительным)».

И несмотря на шутки, договоренности, достигнутые в Брюсселе, оказались весьма серьезными.

Балтийский фронт

Собственно, радикально новых сообщений эта встреча не принесла – об усилении «северо-восточного фланга» страны-члены НАТО договорились еще летом.

На июльском саммите альянса в Варшаве было объявлено, что в Литве, Латвии, Эстонии и Польше будут размещены 4 батальона союзников. Нынешняя министерская встреча ставила целью согласовать подробности такого размещения. И эти «детали» оказались более чем весомыми.

Первой новостью стало, конечно, подтверждение планов.

«Балтийские» батальоны будут созданы уже в начале 2017 года, а к лету – полностью укомплектованы.

И самое важное. Это уже является новостью именно нынешней министерской встречи: «4 батальона» не означает «4 страны». Присутствие альянса в Балтике окажется действительно международным. Свои силы для защиты союзников пришлют 16 из 28 стран-членов НАТО. Вместе с принимающими государствами – 19, абсолютное большинство. Это – успех, на который мало кто рассчитывал на саммите.

Такое единство альянса создал сам Кремль. Действия РФ в последние месяцы сплотили «антироссийскую коалицию» и уничтожили аргументы ее противников.

«Рядом с нашей границей активно проводятся маневры, в том числе масштабные учения, которые происходят без предупреждения. Только в течение этого месяца Россия доставила в Калининград ракеты «Искандер», способные нести ядерные заряды, а также приостановила соглашение с США относительно (утилизации) оружейного плутония.

Также РФ продолжает дестабилизировать восточную Украину, оказывая военную и финансовую поддержку сепаратистам», — пояснил Столтенберг.

А посол США при НАТО Дуглас Льют отметил, что альянс до сих пор не знает, не переехали ли в Калининград не только «Искандеры», но и ядерные боеголовки к ним.

И даже если считать, что напряженность в отношениях России и НАТО (тем более с учетом веса США в альянсе) за последние 2,5 года стала в определенной степени привычной, нынешняя «антироссийская встреча» альянса является особой.

Впервые к этому диалогу привлечены два балтийских государства, которые не являются членами НАТО, – Швеция и Финляндия. Как известно, эти страны отказываются от членства в альянсе именно для того, чтобы не раздражать РФ; особенно это касается Финляндии, имеющей протяженную сухопутную границу с РФ. Однако в нынешних условиях они решили присоединиться к разговорамо сдерживании России.

Не холодная война

«НАТО не хочет противостояния с Россией. Нам не нужна новая холодная война, не нужна новая «гонка вооружений». Поэтому действия НАТО являются оборонительными и пропорциональными», — подчеркнул генсек в среду вечером.

О том, что альянс не хочет холодной войны», Столтенберг также заявлял накануне. Да и чиновники стран-союзников регулярно говорят об этом, призывая СМИ не проводить параллели между нынешним обострением и отношениями НАТО-СССР. И в вопросах журналистов все равно время от времени всплывает такая аналогия.

И у первых, и у вторых есть аргументы.

В альянсе подчеркивают, что сейчас нет ничего похожего на отношения советского периода, когда даже создание НАТО имело целью «противодействие советской угрозе», а о сотрудничестве речь не шла в принципе. Теперь альянс каждый раз подчеркивает, что «стремится к партнерству с Москвой» и не рад тому, что «РФ считает альянс противником».

Хотя эти заявления порой кажутся просто несерьезными – это «партнерство» существует только в мечтах и на бумаге.

Заявления об отсутствии гонки вооружений также можно поставить под сомнение, ведь для этого процесса достаточно желания одной стороны. А то, что со стороны России такое желание есть, признает даже Столтенберг.

«В России уже длительное время ведется перевооружение. РФ утроила расходы на оборону и вложила немало средств в новейшее оружие.

Но самое главное – то, что они готовы использовать силу против соседей», — подчеркнул генсек НАТО.

Именно поэтому альянсу приходится действовать.

Несмотря на желание многих стран-членов НАТО «не ссориться с Россией», сейчас в альянсе есть несомненное согласие: Кремль несет опасность.

И хотя страны-союзники официально говорят, что их новые батальоны, усиленное присутствие на востоке, увеличение оборонных бюджетов и создание новой инфраструктуры являются «мерами сдерживания», в то же время признают: нужно быть готовым при необходимости применить это «сдерживание» на практике.

«НАТО не стремится к конфронтации с Россией… Но сигнал очень четкий: нападение на одного из нас будет нападением на весь альянс», – объясняет Столтенберг.

Турецкое Черное море

Руководитель миссии Украины при НАТО перед началом министерской встречи убеждал журналистов, что балтийское усиление альянса добавит безопасности и Украине.

Он прав, но лишь в определенной степени… Так, любые действия по сдерживанию РФ нам на руку. Да, они отвлекают военные и политические ресурсы Кремля, которые в ином случае могли быть направлены на войну в Украине.

Однако более весомо присутствие НАТО рядом с нашими границами. Не на Балтийском море, а на Черном. А с этим было сложно.

Источники свидетельствуют, что Турция до последнего времени блокировала все инициативы о совместном присутствии НАТО в Черном море.

При чем не стоит списывать все только на новый период «дружбы» между Эрдоганом и Путиным, тем более, что эту «дружбу» действительно можно упоминать только в кавычках. Совпадение интересов, just business – да, но взаимные чувства этих лидеров скорее похожи на пренебрежение или даже тихую ненависть.

Для Турции Черное море является особым регионом. Она самостоятельно контролирует Босфор и Дарданеллы и не намерена отдавать хотя бы часть этого контроля кому-либо. Даже альянсу.

Казалось, что переговоры по «черноморским силам НАТО» зашли в тупик – несмотря на желание и просьбы Румынии усилить ее безопасность. Из-за этого Варшавский саммит заявил о балтийских батальонах для сдерживания РФ – но «забыл» о существовании Черного моря.

А потому новость, объявленная в среду вечером, стала действительно сенсационной.

«Мы обсудили прогресс в усилении присутствия НАТО в черноморском регионе, с наземной бригадой под руководством Румынии.

Мы работаем над присутствием в воздухе и на море.

И я рад объявить, что несколько государств заявили о своем желании вложиться в присутствие в черноморском регионе – на земле, на воде и на море,… включительно с Турцией», — заявил генсек НАТО.

Итак, Анкара согласилась. И хотя детали еще необходимо согласовать (ожидается, что их примут в феврале), но решение уже есть.

И аргументы, которые заставили Турцию прислушиваться к другим государствам альянса, не является секретом.

«Кровавый путинский режим»

Этот термин, который чаще всего использует российская оппозиция, вы вряд ли услышите в заявлениях европейских чиновников, и его точно не будет использовать НАТО. А до недавнего времени казалось, что альянс никогда даже не приблизится к использованию таких выражений.

Но времена меняются. Прямая речь генсека НАТО в день министерской встречи:
«Россия возобновила бомбардировки Алеппо, усиливая гуманитарную катастрофу. Мужчины, женщины и дети умирают каждый день из-за позорных нападений (российской армии) на их дома и даже на больницы. Россия должна показать реальные усилия по прекращению насилия… Нападения без разбора должны прекратиться».

Уже похоже, не так ли?

Столь резкие заявления от генсека (а он никогда не скажет и слова, не имея согласия ВСЕХ стран-членов НАТО) – важное изменение в политике альянса.

На самом деле, недавние действия РФ в Сирии стали последней каплей, переполнившей терпение альянса. И именно поэтому даже намека генсека хватило, чтобы остановить намерения относительно заправки российских кораблей в портах Испании и Мальты

Правда, надо быть реалистами: со временем отношения союзников с Путиным могут вновь потеплеть.

Но сейчас мы можем быть уверены: у НАТО есть консенсус для всесторонней поддержки Киева. Поддержки изменений. Поддержки военной реформы. И только от Украины зависит, воспользуемся ли мы историческим шансом.

В то же время, имидж России в альянсе может и ухудшиться, дойдя до привычного украинцам термина: «страна-агрессор»; исключать этого не стоит.

Поэтому НАТО пытается быть готовым и к такому развитию событий. Готовым в военном смысле.

Европейская ПравдаСергей Сидоренко

Российский вопрос снова вернулся в повестку дня Североатлантического альянса. На главные позиции.

«Проблема РФ» – прямо или косвенно – обсуждалась в течение всего первого дня встречи министров обороны альянса. Именно с нее начинал все свои выступления генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, именно ей была посвящена большая часть заявлений генсека.

Каждый раз он настаивал и повторял: НАТО не делает шаги первым, а лишь «реагирует на действия России».

По четыре повтора слов «оборонительный» и «ответственный», 5 повторов слова «пропорциональный», 9 упоминаний о «диалоге» и 16 употреблений слова «ответ» или «отвечать» – таков словарный фон заявления Йенса Столтенберга по российской тематике лишь за два коротких общения со СМИ и только за один день, в среду. Похожей была его лексика на пресс-конференциях во вторник и в четверг.

Зато действия России упоминались с такими эпитетами, как «самоуверенная» или «непредсказуемая».

В конце концов журналисты начали шутить, что они способны предсказать следующую речь Столтенберга: она точно должна начинаться фразой типа «мы столкнулись с самоуверенными действиями РФ, но ответ альянса является пропорциональным, взвешенным и защитным (или же оборонительным)».

И несмотря на шутки, договоренности, достигнутые в Брюсселе, оказались весьма серьезными.

Балтийский фронт

Собственно, радикально новых сообщений эта встреча не принесла – об усилении «северо-восточного фланга» страны-члены НАТО договорились еще летом.

На июльском саммите альянса в Варшаве было объявлено, что в Литве, Латвии, Эстонии и Польше будут размещены 4 батальона союзников. Нынешняя министерская встреча ставила целью согласовать подробности такого размещения. И эти «детали» оказались более чем весомыми.

Первой новостью стало, конечно, подтверждение планов.

«Балтийские» батальоны будут созданы уже в начале 2017 года, а к лету – полностью укомплектованы.

И самое важное. Это уже является новостью именно нынешней министерской встречи: «4 батальона» не означает «4 страны». Присутствие альянса в Балтике окажется действительно международным. Свои силы для защиты союзников пришлют 16 из 28 стран-членов НАТО. Вместе с принимающими государствами – 19, абсолютное большинство. Это – успех, на который мало кто рассчитывал на саммите.

Такое единство альянса создал сам Кремль. Действия РФ в последние месяцы сплотили «антироссийскую коалицию» и уничтожили аргументы ее противников.

«Рядом с нашей границей активно проводятся маневры, в том числе масштабные учения, которые происходят без предупреждения. Только в течение этого месяца Россия доставила в Калининград ракеты «Искандер», способные нести ядерные заряды, а также приостановила соглашение с США относительно (утилизации) оружейного плутония.

Также РФ продолжает дестабилизировать восточную Украину, оказывая военную и финансовую поддержку сепаратистам», — пояснил Столтенберг.

А посол США при НАТО Дуглас Льют отметил, что альянс до сих пор не знает, не переехали ли в Калининград не только «Искандеры», но и ядерные боеголовки к ним.

И даже если считать, что напряженность в отношениях России и НАТО (тем более с учетом веса США в альянсе) за последние 2,5 года стала в определенной степени привычной, нынешняя «антироссийская встреча» альянса является особой.

Впервые к этому диалогу привлечены два балтийских государства, которые не являются членами НАТО, – Швеция и Финляндия. Как известно, эти страны отказываются от членства в альянсе именно для того, чтобы не раздражать РФ; особенно это касается Финляндии, имеющей протяженную сухопутную границу с РФ. Однако в нынешних условиях они решили присоединиться к разговорамо сдерживании России.

Не холодная война

«НАТО не хочет противостояния с Россией. Нам не нужна новая холодная война, не нужна новая «гонка вооружений». Поэтому действия НАТО являются оборонительными и пропорциональными», — подчеркнул генсек в среду вечером.

О том, что альянс не хочет холодной войны», Столтенберг также заявлял накануне. Да и чиновники стран-союзников регулярно говорят об этом, призывая СМИ не проводить параллели между нынешним обострением и отношениями НАТО-СССР. И в вопросах журналистов все равно время от времени всплывает такая аналогия.

И у первых, и у вторых есть аргументы.

В альянсе подчеркивают, что сейчас нет ничего похожего на отношения советского периода, когда даже создание НАТО имело целью «противодействие советской угрозе», а о сотрудничестве речь не шла в принципе. Теперь альянс каждый раз подчеркивает, что «стремится к партнерству с Москвой» и не рад тому, что «РФ считает альянс противником».

Хотя эти заявления порой кажутся просто несерьезными – это «партнерство» существует только в мечтах и на бумаге.

Заявления об отсутствии гонки вооружений также можно поставить под сомнение, ведь для этого процесса достаточно желания одной стороны. А то, что со стороны России такое желание есть, признает даже Столтенберг.

«В России уже длительное время ведется перевооружение. РФ утроила расходы на оборону и вложила немало средств в новейшее оружие.

Но самое главное – то, что они готовы использовать силу против соседей», — подчеркнул генсек НАТО.

Именно поэтому альянсу приходится действовать.

Несмотря на желание многих стран-членов НАТО «не ссориться с Россией», сейчас в альянсе есть несомненное согласие: Кремль несет опасность.

И хотя страны-союзники официально говорят, что их новые батальоны, усиленное присутствие на востоке, увеличение оборонных бюджетов и создание новой инфраструктуры являются «мерами сдерживания», в то же время признают: нужно быть готовым при необходимости применить это «сдерживание» на практике.

«НАТО не стремится к конфронтации с Россией… Но сигнал очень четкий: нападение на одного из нас будет нападением на весь альянс», – объясняет Столтенберг.

Турецкое Черное море

Руководитель миссии Украины при НАТО перед началом министерской встречи убеждал журналистов, что балтийское усиление альянса добавит безопасности и Украине.

Он прав, но лишь в определенной степени… Так, любые действия по сдерживанию РФ нам на руку. Да, они отвлекают военные и политические ресурсы Кремля, которые в ином случае могли быть направлены на войну в Украине.

Однако более весомо присутствие НАТО рядом с нашими границами. Не на Балтийском море, а на Черном. А с этим было сложно.

Источники свидетельствуют, что Турция до последнего времени блокировала все инициативы о совместном присутствии НАТО в Черном море.

При чем не стоит списывать все только на новый период «дружбы» между Эрдоганом и Путиным, тем более, что эту «дружбу» действительно можно упоминать только в кавычках. Совпадение интересов, just business – да, но взаимные чувства этих лидеров скорее похожи на пренебрежение или даже тихую ненависть.

Для Турции Черное море является особым регионом. Она самостоятельно контролирует Босфор и Дарданеллы и не намерена отдавать хотя бы часть этого контроля кому-либо. Даже альянсу.

Казалось, что переговоры по «черноморским силам НАТО» зашли в тупик – несмотря на желание и просьбы Румынии усилить ее безопасность. Из-за этого Варшавский саммит заявил о балтийских батальонах для сдерживания РФ – но «забыл» о существовании Черного моря.

А потому новость, объявленная в среду вечером, стала действительно сенсационной.

«Мы обсудили прогресс в усилении присутствия НАТО в черноморском регионе, с наземной бригадой под руководством Румынии.

Мы работаем над присутствием в воздухе и на море.

И я рад объявить, что несколько государств заявили о своем желании вложиться в присутствие в черноморском регионе – на земле, на воде и на море,… включительно с Турцией», — заявил генсек НАТО.

Итак, Анкара согласилась. И хотя детали еще необходимо согласовать (ожидается, что их примут в феврале), но решение уже есть.

И аргументы, которые заставили Турцию прислушиваться к другим государствам альянса, не является секретом.

«Кровавый путинский режим»

Этот термин, который чаще всего использует российская оппозиция, вы вряд ли услышите в заявлениях европейских чиновников, и его точно не будет использовать НАТО. А до недавнего времени казалось, что альянс никогда даже не приблизится к использованию таких выражений.

Но времена меняются. Прямая речь генсека НАТО в день министерской встречи:
«Россия возобновила бомбардировки Алеппо, усиливая гуманитарную катастрофу. Мужчины, женщины и дети умирают каждый день из-за позорных нападений (российской армии) на их дома и даже на больницы. Россия должна показать реальные усилия по прекращению насилия… Нападения без разбора должны прекратиться».

Уже похоже, не так ли?

Столь резкие заявления от генсека (а он никогда не скажет и слова, не имея согласия ВСЕХ стран-членов НАТО) – важное изменение в политике альянса.

На самом деле, недавние действия РФ в Сирии стали последней каплей, переполнившей терпение альянса. И именно поэтому даже намека генсека хватило, чтобы остановить намерения относительно заправки российских кораблей в портах Испании и Мальты

Правда, надо быть реалистами: со временем отношения союзников с Путиным могут вновь потеплеть.

Но сейчас мы можем быть уверены: у НАТО есть консенсус для всесторонней поддержки Киева. Поддержки изменений. Поддержки военной реформы. И только от Украины зависит, воспользуемся ли мы историческим шансом.

В то же время, имидж России в альянсе может и ухудшиться, дойдя до привычного украинцам термина: «страна-агрессор»; исключать этого не стоит.

Поэтому НАТО пытается быть готовым и к такому развитию событий. Готовым в военном смысле.

Европейская Правда

К разобщенной Европе подбирается русский медведьК разобщенной Европе подбирается русский медведь

Марсель Михельсон

На этой неделе два российских бомбардировщика залетели в воздушное пространство Франции, и истребителям пришлось сопровождать их обратно — этот последний инцидент наглядно демонстрирует усилившуюся напряженность в отношениях между Россией и Европой.

Украина, Сирия, трубопроводы и санкции являются основными причинами, заставляющими президента Владимира Путина добиваться продвижения идеи «Великой России» — что поддерживается победой его партии на парламентских выборах в этом году.

Для него дополнительные войска и ракеты НАТО — это провокация, а роль Европы и США в Сирии — камень преткновения, и он возмущен тем, что не получает того международного признания, которого, по его мнению, он заслуживает.

Но в результате идет наращивание военной мощи и повышение боеготовности на границах Европы, в то время как по ту сторону отсутствует солидарность, и нет ничего, кроме споров и разногласий.

Британия проголосовала за выход из Евросоюза, Венгрия пытается порвать с ЕС из-за его миграционной политики, а спецслужб перед лицом постоянной угрозы терроризма практически выбились из сил. Но вместо того чтобы объединяться, страны разобщены, и политики-популисты призывают людей голосовать за то, чтобы выйти из старой системы и, сломя голову, ринуться в неизвестное.

Отлично — если мы не изменим нынешнюю политическую тенденцию, Европа распадется на множество стран во главе с политиками-экстремистами, разжигающими внутренние раздоры и даже провоцировать гражданские войны, а российские войска при этом будут стоять у границ — готовые вмешаться и приступить к захвату территории.

Те люди, которые считают, что могут остановить то, что они считают политическим кризисом и экономическими трудностями, просто нажав кнопку «выкл», должны понимать, что на самом деле они нажимают кнопку «вкл» и запускают «адскую машину».

Похоже, что со времен Второй мировой войны Европа еще никогда так не нуждалась в единстве и сплоченности, необходимых для того, чтобы сохранить сильный Европейский союз с согласованными законами и общей системой обороны.

Нельзя позволить недалеким и узколобым людям разрушить грандиозный проект, навлечь войну на континент и Великобританию, подвергнув их тяжелым испытаниям.

ForbesМарсель Михельсон

На этой неделе два российских бомбардировщика залетели в воздушное пространство Франции, и истребителям пришлось сопровождать их обратно — этот последний инцидент наглядно демонстрирует усилившуюся напряженность в отношениях между Россией и Европой.

Украина, Сирия, трубопроводы и санкции являются основными причинами, заставляющими президента Владимира Путина добиваться продвижения идеи «Великой России» — что поддерживается победой его партии на парламентских выборах в этом году.

Для него дополнительные войска и ракеты НАТО — это провокация, а роль Европы и США в Сирии — камень преткновения, и он возмущен тем, что не получает того международного признания, которого, по его мнению, он заслуживает.

Но в результате идет наращивание военной мощи и повышение боеготовности на границах Европы, в то время как по ту сторону отсутствует солидарность, и нет ничего, кроме споров и разногласий.

Британия проголосовала за выход из Евросоюза, Венгрия пытается порвать с ЕС из-за его миграционной политики, а спецслужб перед лицом постоянной угрозы терроризма практически выбились из сил. Но вместо того чтобы объединяться, страны разобщены, и политики-популисты призывают людей голосовать за то, чтобы выйти из старой системы и, сломя голову, ринуться в неизвестное.

Отлично — если мы не изменим нынешнюю политическую тенденцию, Европа распадется на множество стран во главе с политиками-экстремистами, разжигающими внутренние раздоры и даже провоцировать гражданские войны, а российские войска при этом будут стоять у границ — готовые вмешаться и приступить к захвату территории.

Те люди, которые считают, что могут остановить то, что они считают политическим кризисом и экономическими трудностями, просто нажав кнопку «выкл», должны понимать, что на самом деле они нажимают кнопку «вкл» и запускают «адскую машину».

Похоже, что со времен Второй мировой войны Европа еще никогда так не нуждалась в единстве и сплоченности, необходимых для того, чтобы сохранить сильный Европейский союз с согласованными законами и общей системой обороны.

Нельзя позволить недалеким и узколобым людям разрушить грандиозный проект, навлечь войну на континент и Великобританию, подвергнув их тяжелым испытаниям.

Forbes

Запад и дезинтеграция: мировые проблемы можно решить лишь объединенными усилиямиЗапад и дезинтеграция: мировые проблемы можно решить лишь объединенными усилиями

Вениамин Попов

Некоторые журналисты утверждают, что 2016 год стал своего рода «моментом истины» для Запада: по странам Евросоюза и США прокатилась одна за другой мощная волна протестных политических демонстраций, социальных выступлений широких масс, возмущенных катастрофическим для них снижением уровня жизни, ростом цен, состоянием окружающей среды. И главное, утрачено ощущение привычной безмятежности, спокойствия, безопасности.

Неудивительно, что сегодня исследователи, анализирующие нынешние процессы в Европе, так часто упоминают Освальда Шпенглера, идеолога прусского юнкерства, немецкого философа первой трети прошлого столетия, и прежде всего нашумевшую в свое время его монографию «Закат Европы», опубликованную в 1918 году, после поражения Германии в Первой мировой войне. Согласно его концепции, западная культура пережила период расцвета в эпоху феодализма, и с переходом к капитализму в XIX веке вступила в стадию упадка. Социологи и политики XXI века не могут не признать, что западная цивилизация в целом и, в частности, все страны Западной Европы переживают сложнейший, многовекторный системный кризис, охватывающий все аспекты человеческой жизни.

Богатые и бедные

Страны ЕС втягиваются все глубже в воронку экономического кризиса, что породило пессимистический прогноз, погасив надежду на скорый выход из депрессии – экономической и моральной.

Миграционные потоки неизмеримо усугубили и без того сложное экономическое положение, и что еще трагичнее, состояние безопасности в Старом Свете.

Западную Европу сотрясает тяжелейший кризис, об этом говорят многие. Так, в газете «Файнэншл таймс», в статье «Глобальная демократическая рецессия» (09.08.16), делается вывод о том, что «для демократии настали плохие времена», даже в Европе некоторые завоевания 1989 года (например, падение Берлинской стены) оказались под угрозой, а Дональд Трамп «наносит огромный ущерб престижу и достоинству американской демократии».

Основным показателем нынешнего этапа состояния дел является резко выросший разрыв между бедными и богатыми слоями населения и в отдельных странах, и в мире в целом. Так, в опубликованном 18 января этого года докладе Международного объединения организаций по борьбе с бедностью зафиксировано, что с 2010 года состояние самых богатых людей мира увеличилось на полтриллиона долларов и составило 1,76 трлн. За этот же период наименее обеспеченная половина человечества обеднела на 1 трлн долл., или на 41%. Сегодня 62 самых богатых человека планеты владеют таким же состоянием, как 3,6 млрд наиболее бедных людей. Доход средних слоев и особенно обездоленных не только не возрос пропорционально росту экономики, но даже во многих случаях сократился.

По данным организации Wealth-X, в 2015 году в мире насчитывалось 2,4 тыс. человек с состоянием более 1 млрд долл., их совокупное состояние за год возросло на 5,4%, и эта тенденция продолжалась последние 25 лет: общее состояние миллиардеров в мире составило 7,7 трлн долл., что больше, чем ВВП большинства стран мира, кроме США и Китая.

Естественно, что последствия нарастания этой тенденции напрямую ощущают на себе не только бедные, но и средние слои населения. Социологи именно этим объясняют феномен брекзита в Великобритании и поддержку Трампа американским средним классом.

Некоторые называют это «бунтом среднего класса». По сравнению с большинством населения многих развивающихся стран эти «недовольные» живут относительно неплохо, но они ясно ощущают заметный спад, уязвимость их положения, нависающую тень грядущего неблагополучия.

Люди теряют уверенность в завтрашнем дне, не видят будущего для себя и своих детей, напуганы темпами и направлением перемен, последствия которых далеко не очевидны и вызывают тревогу. Это напрямую связано с невиданными прежде масштабами миграции и ростом числа жертв террористических актов в разных странах мира.

Популисты и правые

Демографический фактор, как никогда ранее, приобрел решающее значение для развития мирового процесса: быстрый рост численности населения во всех незападных государствах становится важнейшим международным фактором. Это особенно тревожно на фоне демографического тупика в странах Старого Света: там ускоряются сокращение и старение коренного населения, налицо низкая рождаемость. Из 20 наций мира, имеющих самый низкий уровень рождаемости, 18 находятся в Европе. При сохранении нынешних тенденций к 2050 году численность европейцев рабочего возраста (от 15 до 65 лет) сократится на 65 млн человек, а лиц старше 65 лет будет 172 млн, то есть треть населения.

Все большее влияние на политическую и экономическую жизнь Европы оказывает так называемый исламский фактор, то есть мусульманские общины, которые превращаются в реальную составляющую европейского общества и энергично отстаивают свои права.

В 2015 году Европа практически не смогла переварить огромный поток беженцев (более 1 млн человек) и до сих пор не может найти адекватного решения этой сложнейшей проблемы. Ответная реакция: рост ксенофобии и исламофобии, общее нарастание атмосферы страха, недоверия, подозрительности, предубеждения в отношении людей иного цвета кожи, этнической группы или вероисповедания. Одной из характерных черт этого процесса становится углубляющийся разрыв между Западом и исламским миром, что проявляется во все большем распространении исламофобского настроения, в заметном увеличении числа терактов.

Обо всем этом в Европе свидетельствуют усиление антииммигрантского настроения и рост влияния популистских партий и движений.

Процесс глобализации и унификации вызвал в качестве защитной реакции усиление стремления наций к сохранению собственной идентичности, самобытности.

В Европе это выплескивается на поверхность в форме недовольства в отношении «человеческой» глобализации, то есть смешения людей различной культуры и этнической принадлежности, которое происходит вследствие устранения границ и облегчения поездок. В США – в усилении социальной напряженности в обществе, связанной с конфликтной ситуацией между белыми группами населения, численность которых сокращается, и небелыми – афроамериканцами, испаноязычными гражданами, выходцами из стран Азии, причем все более заметным становится сокращение влияния англосаксов в политическом и социальном плане. В 50-х годах XX века белое население США составляло около 90% от общей его численности. Ныне вследствие массового прилива иммигрантов его доля сократилась до 62%, и при сохранении нынешней тенденции через 25 лет оно будет составлять меньшинство. Весьма примечателен здесь опять же феномен Трампа, который выступает с нападками на все небелые группы населения США (и с этим в определенной степени связана его популярность в среде «белой» Америки).

Трамп предложил построить стену между США и Мексикой, по сути, наподобие заграждения из колючей проволоки в Венгрии и Болгарии для недопущения беженцев с Ближнего Востока. Предложение Трампа о том, чтобы запретить мусульманам въезд в США, сродни заявлению венгерского премьера Виктора Орбана о приеме только беженцев-христиан.

Между 2012 и 2016 годами количество белых избирателей выросло всего на 2%, а черных – на 6%, азиатов – на 16%, испаноязычных – на 17%.

Симптоматично, что число голосующих на выборах растет быстрее именно в этих меньшинствах: в 1988 году лишь 55% черных избирателей приняли участие в голосовании, а в 2012 году – 66%. Между тем число голосующих белых остается постоянным на уровне 64%. В итоге на выборах 2012 года Митт Ромни получил 59% голосов белых избирателей, Барак Обама – 93% черных, 71% испаноязычных и 73% азиатов. Англосаксы белые начинают всерьез опасаться, что теряют контроль.

Примерно те же процессы происходят в Европе: когда мусульманские общины в континентальной Европе были слабы как численно, так и политически, антиэмигрантское движение было незначительно, маргинально. Оно усилилось после нарастания с 2013 года потока беженцев с Ближнего Востока и Африки. Как следствие, идет рост влияния правых националистических течений и партий. Крайне настораживающим является быстрый процесс усиления влияния так называемых новых правых, крайне радикальных групп и организаций, мировоззрение которых наводит на память некоторые тезисы фашизма. Например, один из теоретиков этого направления Гийом Фей испытывает, по его признанию, «обаяние силы» и полагает, что «общество, каким мы его знаем, не может быть спасено… Единственное решение в настоящий момент состоит в том, чтобы ввергнуть его в состояние хаоса путем гражданской войны, экономической депрессии».

Сегодня мы являемся свидетелями столкновения двух полюсов политических сил в Европе: тех, которые верят в возможность управления происходящими изменениями под знаком социальной справедливости, свободы и универсализма прав, и тех, кто проводит политику страха и ненависти, пытаясь убедить всех в том, что помешать происходящим изменениям можно только путем возведения стен. Националистическая идеология как своего рода защита от растворения и исчезновения национальной культуры получает все большее распространение среди разных слоев населения.

Кто бунтует против глобализации

Борьба двух этих тенденций во многом будет определять ход международных отношений в ближайшем будущем, однако ясно, что переход к более интегрированному миру не может быть легким, а в нынешних условиях влияние крайних националистов будет возрастать.

В последнее время более энергично в деятельности западных СМИ стали проявляться колониалистские и расистские замашки: арабов упрекают в неспособности вывести их страны из кризисного состояния, пакистанцев обвиняют в неумении справиться с террористами и т.п.

Для Запада характерно восприятие мусульманских стран не как равноправного субъекта международного права, а как объекта для осуществления гегемонистских притязаний и выкачивания природных ресурсов. Любую террористическую акцию следует осуждать, но европейская пресса, например, уделила гораздо больше внимания нападению алжирца с ножом на бельгийского полицейского, чем ужасающему теракту в Пакистане, в ходе которого было убито 100 человек и ранено около 200.

Сегодняшние события на Западе – это бунт против глобализации. Белый рабочий класс, неквалифицированные рабочие в США, Великобритании и других европейских странах вдруг оказались на положении пасынков морально и материально.

Весьма примечательно, что Тереза Мэй, новый премьер-министр Великобритании, хотя и является лидером консерваторов, отказалась от жесткой монетарной политики и объявила себя сторонником активной борьбы с социальным неравенством.

Бывший экономический советник председателя Еврокомиссии Филипп Легрэн считает, что брекзит может закончиться разрушением ЕС: «слабый и разделенный Евросоюз, неспособный решить многие европейские кризисы, особенно на фоне поднимающегося национализма, будет площадкой для дезинтеграции, при этом можно ожидать новых выходов из этого объединения».

Мало кто сомневается в том, что сепаратистские тенденции не только в Испании и Великобритании, но и в целом ряде других государств будут набирать силу, а резкое замедление темпов экономического развития подстегнет этот настрой.

Во Франции, где оппозиция Евросоюзу больше, чем в Англии, Марин Ле Пен строит свою кампанию в предстоящих президентских выборах на обещании референдума по брекзиту (по оценке Европейского совета по международным делам, такого рода популистские партии играют прямую роль в управлении 8 из 28 государств – членов ЕС).

Примечательно, что крайне правая партия «Свободы» Герта Вильдерса лидирует, по опросу, в предстоящих в марте 2017 года парламентских выборах в Голландии, и она требует референдума о членстве в ЕС.

Возрастает настороженность Запада действиями Реджепа Эрдогана, президента Турции, его даже подозревают в намерении вывести страну из НАТО.

* * *

«Для Америки близится час расплаты», – заявила Хиллари Клинтон на съезде Демократической партии, подчеркнув, что «могущественные силы угрожают расколоть общество, а доверие и уважение друг к другу снижаются».

В любом случае, как бы ни закончились американские выборы, идея Трампа о том, что на первое место надо ставить американские собственные интересы, американизм, а не глобализм, находит все больший отклик в американском обществе.

Пожалуй, здесь уместно напомнить вывод выдающегося американского ученого Сэмюэла Хантингтона о том, что впервые в истории глобальная политика становится и многополюсной, и полицивилизационной, а незападные цивилизации вновь подтверждают ценность своей культуры, относительное влияние Запада снижается, а его универсалистские претензии все чаще приводят к конфликту с другими цивилизациями.

Разногласия между различными цивилизациями на протяжении веков были делом обыденным и естественным, однако сегодня, когда перед всем миром встали огромные глобальные проблемы, решить которые можно только сообща и тем самым сохранить жизнь на планете, мы исходим из того, что ключевой задачей международного сообщества остается обеспечение мира, региональной и глобальной стабильности.

Мы считаем, что надо руководствоваться не амбициями, а общими ценностями, общими интересами, на основе международного права объединить усилия для решения стоящих перед нами новых проблем: Россия не раз предлагала создать международную антитеррористическую коалицию, участниками которой должны стать и мусульманские страны, ведь «Исламское государство» (ИГ, запрещено в РФ) не только несет прямую угрозу миру, но и своими кровавыми преступлениями оскверняет величайшую мировую религию – ислам.

В Москве убеждены, что учет интересов и прав на основе справедливости и равноправия это единственно возможный путь для достижения истинного мира и реальной безопасности.

Независимая ГазетаВениамин Попов

Некоторые журналисты утверждают, что 2016 год стал своего рода «моментом истины» для Запада: по странам Евросоюза и США прокатилась одна за другой мощная волна протестных политических демонстраций, социальных выступлений широких масс, возмущенных катастрофическим для них снижением уровня жизни, ростом цен, состоянием окружающей среды. И главное, утрачено ощущение привычной безмятежности, спокойствия, безопасности.

Неудивительно, что сегодня исследователи, анализирующие нынешние процессы в Европе, так часто упоминают Освальда Шпенглера, идеолога прусского юнкерства, немецкого философа первой трети прошлого столетия, и прежде всего нашумевшую в свое время его монографию «Закат Европы», опубликованную в 1918 году, после поражения Германии в Первой мировой войне. Согласно его концепции, западная культура пережила период расцвета в эпоху феодализма, и с переходом к капитализму в XIX веке вступила в стадию упадка. Социологи и политики XXI века не могут не признать, что западная цивилизация в целом и, в частности, все страны Западной Европы переживают сложнейший, многовекторный системный кризис, охватывающий все аспекты человеческой жизни.

Богатые и бедные

Страны ЕС втягиваются все глубже в воронку экономического кризиса, что породило пессимистический прогноз, погасив надежду на скорый выход из депрессии – экономической и моральной.

Миграционные потоки неизмеримо усугубили и без того сложное экономическое положение, и что еще трагичнее, состояние безопасности в Старом Свете.

Западную Европу сотрясает тяжелейший кризис, об этом говорят многие. Так, в газете «Файнэншл таймс», в статье «Глобальная демократическая рецессия» (09.08.16), делается вывод о том, что «для демократии настали плохие времена», даже в Европе некоторые завоевания 1989 года (например, падение Берлинской стены) оказались под угрозой, а Дональд Трамп «наносит огромный ущерб престижу и достоинству американской демократии».

Основным показателем нынешнего этапа состояния дел является резко выросший разрыв между бедными и богатыми слоями населения и в отдельных странах, и в мире в целом. Так, в опубликованном 18 января этого года докладе Международного объединения организаций по борьбе с бедностью зафиксировано, что с 2010 года состояние самых богатых людей мира увеличилось на полтриллиона долларов и составило 1,76 трлн. За этот же период наименее обеспеченная половина человечества обеднела на 1 трлн долл., или на 41%. Сегодня 62 самых богатых человека планеты владеют таким же состоянием, как 3,6 млрд наиболее бедных людей. Доход средних слоев и особенно обездоленных не только не возрос пропорционально росту экономики, но даже во многих случаях сократился.

По данным организации Wealth-X, в 2015 году в мире насчитывалось 2,4 тыс. человек с состоянием более 1 млрд долл., их совокупное состояние за год возросло на 5,4%, и эта тенденция продолжалась последние 25 лет: общее состояние миллиардеров в мире составило 7,7 трлн долл., что больше, чем ВВП большинства стран мира, кроме США и Китая.

Естественно, что последствия нарастания этой тенденции напрямую ощущают на себе не только бедные, но и средние слои населения. Социологи именно этим объясняют феномен брекзита в Великобритании и поддержку Трампа американским средним классом.

Некоторые называют это «бунтом среднего класса». По сравнению с большинством населения многих развивающихся стран эти «недовольные» живут относительно неплохо, но они ясно ощущают заметный спад, уязвимость их положения, нависающую тень грядущего неблагополучия.

Люди теряют уверенность в завтрашнем дне, не видят будущего для себя и своих детей, напуганы темпами и направлением перемен, последствия которых далеко не очевидны и вызывают тревогу. Это напрямую связано с невиданными прежде масштабами миграции и ростом числа жертв террористических актов в разных странах мира.

Популисты и правые

Демографический фактор, как никогда ранее, приобрел решающее значение для развития мирового процесса: быстрый рост численности населения во всех незападных государствах становится важнейшим международным фактором. Это особенно тревожно на фоне демографического тупика в странах Старого Света: там ускоряются сокращение и старение коренного населения, налицо низкая рождаемость. Из 20 наций мира, имеющих самый низкий уровень рождаемости, 18 находятся в Европе. При сохранении нынешних тенденций к 2050 году численность европейцев рабочего возраста (от 15 до 65 лет) сократится на 65 млн человек, а лиц старше 65 лет будет 172 млн, то есть треть населения.

Все большее влияние на политическую и экономическую жизнь Европы оказывает так называемый исламский фактор, то есть мусульманские общины, которые превращаются в реальную составляющую европейского общества и энергично отстаивают свои права.

В 2015 году Европа практически не смогла переварить огромный поток беженцев (более 1 млн человек) и до сих пор не может найти адекватного решения этой сложнейшей проблемы. Ответная реакция: рост ксенофобии и исламофобии, общее нарастание атмосферы страха, недоверия, подозрительности, предубеждения в отношении людей иного цвета кожи, этнической группы или вероисповедания. Одной из характерных черт этого процесса становится углубляющийся разрыв между Западом и исламским миром, что проявляется во все большем распространении исламофобского настроения, в заметном увеличении числа терактов.

Обо всем этом в Европе свидетельствуют усиление антииммигрантского настроения и рост влияния популистских партий и движений.

Процесс глобализации и унификации вызвал в качестве защитной реакции усиление стремления наций к сохранению собственной идентичности, самобытности.

В Европе это выплескивается на поверхность в форме недовольства в отношении «человеческой» глобализации, то есть смешения людей различной культуры и этнической принадлежности, которое происходит вследствие устранения границ и облегчения поездок. В США – в усилении социальной напряженности в обществе, связанной с конфликтной ситуацией между белыми группами населения, численность которых сокращается, и небелыми – афроамериканцами, испаноязычными гражданами, выходцами из стран Азии, причем все более заметным становится сокращение влияния англосаксов в политическом и социальном плане. В 50-х годах XX века белое население США составляло около 90% от общей его численности. Ныне вследствие массового прилива иммигрантов его доля сократилась до 62%, и при сохранении нынешней тенденции через 25 лет оно будет составлять меньшинство. Весьма примечателен здесь опять же феномен Трампа, который выступает с нападками на все небелые группы населения США (и с этим в определенной степени связана его популярность в среде «белой» Америки).

Трамп предложил построить стену между США и Мексикой, по сути, наподобие заграждения из колючей проволоки в Венгрии и Болгарии для недопущения беженцев с Ближнего Востока. Предложение Трампа о том, чтобы запретить мусульманам въезд в США, сродни заявлению венгерского премьера Виктора Орбана о приеме только беженцев-христиан.

Между 2012 и 2016 годами количество белых избирателей выросло всего на 2%, а черных – на 6%, азиатов – на 16%, испаноязычных – на 17%.

Симптоматично, что число голосующих на выборах растет быстрее именно в этих меньшинствах: в 1988 году лишь 55% черных избирателей приняли участие в голосовании, а в 2012 году – 66%. Между тем число голосующих белых остается постоянным на уровне 64%. В итоге на выборах 2012 года Митт Ромни получил 59% голосов белых избирателей, Барак Обама – 93% черных, 71% испаноязычных и 73% азиатов. Англосаксы белые начинают всерьез опасаться, что теряют контроль.

Примерно те же процессы происходят в Европе: когда мусульманские общины в континентальной Европе были слабы как численно, так и политически, антиэмигрантское движение было незначительно, маргинально. Оно усилилось после нарастания с 2013 года потока беженцев с Ближнего Востока и Африки. Как следствие, идет рост влияния правых националистических течений и партий. Крайне настораживающим является быстрый процесс усиления влияния так называемых новых правых, крайне радикальных групп и организаций, мировоззрение которых наводит на память некоторые тезисы фашизма. Например, один из теоретиков этого направления Гийом Фей испытывает, по его признанию, «обаяние силы» и полагает, что «общество, каким мы его знаем, не может быть спасено… Единственное решение в настоящий момент состоит в том, чтобы ввергнуть его в состояние хаоса путем гражданской войны, экономической депрессии».

Сегодня мы являемся свидетелями столкновения двух полюсов политических сил в Европе: тех, которые верят в возможность управления происходящими изменениями под знаком социальной справедливости, свободы и универсализма прав, и тех, кто проводит политику страха и ненависти, пытаясь убедить всех в том, что помешать происходящим изменениям можно только путем возведения стен. Националистическая идеология как своего рода защита от растворения и исчезновения национальной культуры получает все большее распространение среди разных слоев населения.

Кто бунтует против глобализации

Борьба двух этих тенденций во многом будет определять ход международных отношений в ближайшем будущем, однако ясно, что переход к более интегрированному миру не может быть легким, а в нынешних условиях влияние крайних националистов будет возрастать.

В последнее время более энергично в деятельности западных СМИ стали проявляться колониалистские и расистские замашки: арабов упрекают в неспособности вывести их страны из кризисного состояния, пакистанцев обвиняют в неумении справиться с террористами и т.п.

Для Запада характерно восприятие мусульманских стран не как равноправного субъекта международного права, а как объекта для осуществления гегемонистских притязаний и выкачивания природных ресурсов. Любую террористическую акцию следует осуждать, но европейская пресса, например, уделила гораздо больше внимания нападению алжирца с ножом на бельгийского полицейского, чем ужасающему теракту в Пакистане, в ходе которого было убито 100 человек и ранено около 200.

Сегодняшние события на Западе – это бунт против глобализации. Белый рабочий класс, неквалифицированные рабочие в США, Великобритании и других европейских странах вдруг оказались на положении пасынков морально и материально.

Весьма примечательно, что Тереза Мэй, новый премьер-министр Великобритании, хотя и является лидером консерваторов, отказалась от жесткой монетарной политики и объявила себя сторонником активной борьбы с социальным неравенством.

Бывший экономический советник председателя Еврокомиссии Филипп Легрэн считает, что брекзит может закончиться разрушением ЕС: «слабый и разделенный Евросоюз, неспособный решить многие европейские кризисы, особенно на фоне поднимающегося национализма, будет площадкой для дезинтеграции, при этом можно ожидать новых выходов из этого объединения».

Мало кто сомневается в том, что сепаратистские тенденции не только в Испании и Великобритании, но и в целом ряде других государств будут набирать силу, а резкое замедление темпов экономического развития подстегнет этот настрой.

Во Франции, где оппозиция Евросоюзу больше, чем в Англии, Марин Ле Пен строит свою кампанию в предстоящих президентских выборах на обещании референдума по брекзиту (по оценке Европейского совета по международным делам, такого рода популистские партии играют прямую роль в управлении 8 из 28 государств – членов ЕС).

Примечательно, что крайне правая партия «Свободы» Герта Вильдерса лидирует, по опросу, в предстоящих в марте 2017 года парламентских выборах в Голландии, и она требует референдума о членстве в ЕС.

Возрастает настороженность Запада действиями Реджепа Эрдогана, президента Турции, его даже подозревают в намерении вывести страну из НАТО.

* * *

«Для Америки близится час расплаты», – заявила Хиллари Клинтон на съезде Демократической партии, подчеркнув, что «могущественные силы угрожают расколоть общество, а доверие и уважение друг к другу снижаются».

В любом случае, как бы ни закончились американские выборы, идея Трампа о том, что на первое место надо ставить американские собственные интересы, американизм, а не глобализм, находит все больший отклик в американском обществе.

Пожалуй, здесь уместно напомнить вывод выдающегося американского ученого Сэмюэла Хантингтона о том, что впервые в истории глобальная политика становится и многополюсной, и полицивилизационной, а незападные цивилизации вновь подтверждают ценность своей культуры, относительное влияние Запада снижается, а его универсалистские претензии все чаще приводят к конфликту с другими цивилизациями.

Разногласия между различными цивилизациями на протяжении веков были делом обыденным и естественным, однако сегодня, когда перед всем миром встали огромные глобальные проблемы, решить которые можно только сообща и тем самым сохранить жизнь на планете, мы исходим из того, что ключевой задачей международного сообщества остается обеспечение мира, региональной и глобальной стабильности.

Мы считаем, что надо руководствоваться не амбициями, а общими ценностями, общими интересами, на основе международного права объединить усилия для решения стоящих перед нами новых проблем: Россия не раз предлагала создать международную антитеррористическую коалицию, участниками которой должны стать и мусульманские страны, ведь «Исламское государство» (ИГ, запрещено в РФ) не только несет прямую угрозу миру, но и своими кровавыми преступлениями оскверняет величайшую мировую религию – ислам.

В Москве убеждены, что учет интересов и прав на основе справедливости и равноправия это единственно возможный путь для достижения истинного мира и реальной безопасности.

Независимая Газета

«Кремль будує нову Європу на засадах егоїзму, популізму і цинізму». Виступ Порошенка на YES«Кремль строит новую Европу на принципах эгоизма, популизма и цинизма». Речь Порошенко на YES

Петро Порошенко, президент України

Пленарну частину щорічної зустрічі Yalta European Strategy цього року відкрила промова Петра Порошенка. Президент звернувся до закордонних політиків та експертів із більше ніж 40-хвилинним системним виступом про Європу, що змінюється, місце України в ній та роль Росії у цих змінах.
Ця промова варта уваги, тому «Європейська правда» підготувала український переклад виступу Порошенка. Публікується із незначними скороченнями
.

«З’являється нова Європа,
побудована на егоїзмі, популізмі і цинізмі»

Торік ми в цьому залі обговорювали, як нова Україна впливає на світ та на Європу.

Мало хто з експертів та журналістів тоді міг уявити, як зміниться світ лише за один рік. Палає конфлікт на Близькому Сході, йдуть масштабні військові навчання РФ на східному кордоні НАТО, продовжується агресія РФ проти моєї країни на Донбасі, що загрожує хвилями мігрантів, ескалацією тероризму, вибухом популізму та ультраправого екстремізму.

Масштабна пропаганда стала характерною рисою сьогодення.

Демократичний світ втрачає контроль над власними цінностями.

Російська пропаганда не лише використовує слабкі місця Заходу. Вона наповнює Захід своїми параноідальними ідеями та перетворює маргінальні течії на мейнстрім. Росія намагається влізти в голову західній цивілізації. Євроскептицизм, антиамериканізм, ізоляціонізм – все це руйнує поточну систему координат західної цивілізації.

Концепція «зон впливу» повернулася до реальності.

Ми маємо визнати, що сотні мільйонів доларів течуть на Захід для підтримки національного егоїзму, втоми від інтеграції, ненависті і нетерпимості.

Я мав змогу ознайомитися з детальною стратегією Кремля, який планує наступний «екзіт», а також має на меті започаткувати новий європейський проект, мета якого – змінити проєвропейські політичні еліти, підірвати західні цінності, зруйнувати єдність в Євросоюзі та в НАТО.

В результаті може з’явитися альтернативна Європа. Європа, побудована на егоїзмі, популізмі й цинізмі.

Після виборів у ключових європейських столицях цілком може з’явитися принципово нова Європа. Наступні місяці стануть «моментами істини» для Заходу.

І вже сьогодні ми маємо готуватися до такої можливої реальності…

Та я не сприймаю такого майбутнього. Просто неможливо бути президентом країни, яка перебуває у війні, і водночас не лишатися оптимістом. Так не можна виграти битву і вести народ за собою. І тому я сподіваюся, що європейські лідери також лишатимуться оптимістами та будуть захищати Європу.

Ми зараз говоримо не про захист України, а про захист нашої спільної Європи. У цій битві можливо перемогти, лише якщо ми будемо разом.

Коли європейські лідери питають «Чого ви від нас чекаєте?», то я кажу не про гроші – це не найважливіша наша потреба. Не про зброю і не про радників. Нам перш за все потрібна ваша єдність і солідарність з Україною.
(аплодисменти)

«Поле битви – це Європа»

Настав час зрозуміти – більше немає зони комфорту, де хтось може сховатися від сучасних шоків і проблем глобалізованого світу. Такої зони комфорту просто не існує. Коли одна держава намагається безкарно захопити територію іншої держави, це має сприйматися як загроза для всієї світової цивілізації.

Адже інакше ніхто не може гарантувати, що завтра це не станеться з будь-ким із вас.

Колеги, два с половиною роки ми ведемо боротьбу проти російської агресії. І ця назва – дуже проста. Це не громадянська війна, не конфлікт в Україні, це не що інше, як агресія Російської Федерації проти суверенної, незалежної, вільної і демократичної України. І ми маємо використовувати лише це визначення…

Головне досягнення – те, що вдалося зупинити подальше поширення війни на територію України. Міжнародна солідарність, яку забезпечила українська дипломатія, захищає нас від цієї загрози.

А на полі бою нас захищає українська армія, яку нам вдалося відновити буквально «на марші». Стан українського війська ми бачили на параді до 25-ї річниці незалежності. І це не нові танки, не системи залпового вогню, не нова артилерія.

Нова армія – це нові українські військові, нові солдати. Дуже мотивовані, патріотичні, професійні та молоді.

Більшість із них народилися вже після незалежності. Вони не «інфіковані» нашим радянським минулим, вони знають, за що б’ються, люблять свою країну і свій народ.

Дехто з них, навіть більшість із них, розмовляє російською, але зі зброєю в руках вони захищають наш суверенітет, українську свободу і демократію.

Вибачте, не так. Не українську, а європейську. Адже це – поле битви. І наша дипломатія та армія стали значно досвідченішими.

Ми набуваємо цього досвіду у війні, якої ми не прагнули. Ми були наймирнішою країною на пострадянському просторі. Я не міг уявити, що таке могло статися, якби ви спитали мене в 2013 році. Навіть незважаючи на інцидент на Тузлі 2003 року.

Але ворог прийшов до нас без запрошення.

«Якщо закриємо кордон – не буде конфлікту в Україні»

Мене часто звинувачують, що Україна не просувається вперед у виконанні політичної частини Мінських домовленостей.

Я хочу раз і назавжди відповісти. І я вже говорив це іншим світовим лідерам.

Ми не зробимо більше жодного кроку вперед, доки російська сторона не зробить те, що вона має зробити в питаннях безпеки (на Донбасі).
(аплодисменти)

Саме безпекові питання є ключем до мирного врегулювання на Донбасі.

Я запропонував дорожню карту, яка містить послідовність кроків у політичному та безпековому полі.

Дуже важливий фактор – гарантії їхнього втілення. Що означає слово «гарантії» – ми дуже добре знаємо з Будапештського меморандуму. Більше такого не має бути.

Наша вимога проста: Росія має забезпечити стале перемир’я на Донбасі.

Що означає «перемир’я», оголошене для нас, наших друзів і партнерів, Німеччини і Франції – ми побачили за останню добу. Нам обіцяли припинення вогню, а було більше тридцяти обстрілів, включно з мінометними і артилерійськими.

Друге – Росія має припинити постачати свою важку артилерію, танки, війська, боєприпаси та військове обладнання на українську територію.

Третє – забезпечити повний доступ СММ ОБСЄ на всю окуповану територію Донбасу і до Криму. Це – мандат ОБСЄ. І також, до речі – забезпечити повний доступ ОБСЄ на не контрольовану Україною частину українсько-російського кордону. Це 409 км 300 метрів неконтрольованого кордону!

Якщо ми закриємо кордон – не буде конфлікту в Україні.

Якщо вони заберуть окупаційні війська та зброю – ми домовимося про все.

І тому четвертий пункт – виведення російський військ з України. Точно це записане в Мінських угодах.

П’яте – звільнення заручників і політичних в’язнів (аплодисменти). В’язнів, які зараз у російських в’язницях… І до речі, є велика надія, що завтра ми привеземо додому одного з в’язнів, Жемчугова.

Цьому плану опирається російська сторона, намагаючись довести, що Україна нібито не виконує політичну частину Мінських домовленостей. Але це неправда. На противагу Кремлю, Україна виконує свої зобов’язання.

Україна ухвалила закон про особливості місцевого самоврядування в окремих регіонах Донецької та Луганської областей. Це вже зроблене. Друге – ухвалений закон про амністію. Третє – законодавчий акт, що перераховує місцевості, що входять до ОРДЛО. Четверте – ухвалено в першому читанні зміни до Конституції щодо децентралізації. І п’яте – ми разом з європейськими партнерами обговорюємо модальність виборів, які мають відбутися після встановлення необхідного рівня безпеки. А не лише після перемир’я.

Іншими словами, Україна робить чіткі кроки до мирного врегулювання.

А що робить Росія? Відповідь дуже проста. Нічого, нуль!

І до того ж – намагається перекинути відповідальність на інших.

А тому ми не будемо заходити у пастку щодо пріоритетності політичних аспектів Мінська. Не будемо! Це не що інше, як тактика політичної маніпуляції з боку РФ за столом переговорів і, коли потрібно, на полі бою.

Росія демонструє контрольовану агресію не лише в Україні. Ви бачите Близький Схід, інші регіони. До того ви бачили Придністров’я, Абхазію, Осетію і багато інших місць. Чи можете ви знайти хоч одну щасливу людину серед простого народу в Придністров’ї, Південній Осетії чи в Донецьку?
І саме тому ми маємо повернути український прапор до Криму, Луганська, Донецька.

«Утримання Криму має бути нестерпно болісним для агресора»

Ми не маємо забувати про Крим.

Тимчасово окупований Крим, український півострів, Росія перетворює на зону посиленої військової присутності, змінюючи на власну користь баланс сил в Чорному морі.

І для тих, хто вірить у людські цінності та права людини, Крим перетворюється на концентраційний табір, де вводяться каральна медицина та радянські стандарти покарань.

Приклад Ільмі Умерова демонструє кримінальну й цинічну політику щодо українських активістів в окупованому Криму. Також цілком очевидно, що вони не здатні забезпечити належний соціальний рівень

Як сказав Медведєв, «денег нет, но вы держитесь».

Ось чому в Криму зараз шукають так званих «диверсантів» з України, як це було на початку серпня. І, до речі, так нікого й не знайшли.

Російська стратегія зрозуміла – примусити світ визнати суверенітет Москви над Кримом. І нам уже кажуть, що кримське питання закрите. Але насправді, з точки зору міжнародного права, воно ніколи й не відкривалося. Бо Крим – це Україна.

А от інше питання – притягнення до відповідальності порушників міжнародного права – і досі відкрите. Ось чому нам потрібно зберігати єдність, щоби застосувати всі можливі міжнародні механізми для деокупації Криму.

Генасамблея ООН цього року також має сказати своє слово щодо цього.

Ми розраховуємо на ухвалення Генасамблеєю резолюції щодо порушення прав людини в Криму. Це – складова нашої загальної політики деокупації. Ключова мета – забезпечити такий стан, щоби ціна окупації зростала.

Щоби утримання Криму, який був цинічно вкрадений, для агресора було настільки нестерпно болісним, як ніби він тримає в руці розпечене вугілля з Донбасу.

Це означає, що настав час впроваджувати нові секторальні санкції.

Без санкцій ми нічого не зробимо!

У нас немає солдатів НАТО, ми захищаємося власною зброєю. Але солідарність – це санкції, бо це єдиний механізм тримати Путіна за столом переговорів. І ми на це розраховуємо.

Якщо санкції будуть пом’якшені, чи піде Росія з Донбасу чи з Криму? Чи виведуть вони свої війська? Чи випустять політичних в’язнів? Чи почнуть вони співпрацювати з ОБСЄ? Чи зробить Росія бодай щось? То чому ми обговорюємо можливість зняття санкцій?

Цьому немає пояснення.

І в світлі цього поновлений варіант поправки Джексона-Веніка не був би зайвим. Я просив зняти цю поправку щодо України. Тепер я кажу: настав час впровадити її щодо Росії. Адже страждання українців вже давно не є відповідальністю певних особистостей. Нині це – системна проблема режиму, запровадженого Кремлем в Росії.

Так, ці окремі особистості мають нести відповідальність за здійснені злочини. Але так само відповідальним є режим в цілому. Він має зрозуміти, що ціна порушень лише зростає.

Зараз вже відбуваються консультації з нашими партнерами. І однією з можливих реакцій має бути реакція на так звані російські парламентські вибори, що відбуваються на території українського Криму.

Українська позиція є чіткою: ми не визнаємо легітимність виборів, які відбуваються в окупованому Криму.

Ті, хто буде обраний до Держдуми від Криму або організує ці вибори, насправді купують квиток до санкційного клубу. Ласкаво просимо, пані та панове.

Хочу подякувати США за їхнє лідерство у зміцненні санкцій. Вважаю, що санкції проти компаній, пов’язаних із «Газпромом» і тими, хто будує так званий путінський міст до Криму, стане дзвінком, що розбудить агресора.

«Долари, що йдуть до Росії,
можуть повернутися у вигляді куль та снарядів»

Мене часто питають закордонні партнери: що може зробити світ, щоби допомогти Україні.

Моя перша відповідь – прокинутися і усвідомити реальність. Зрозуміти, що війна ведеться не проти України, а проти Заходу. Величезна війна, масштабна. Вона має назву «гібридна війна». І ця гібридна війна стосується не лише України…

Ми не маємо права вдавати, що нічого не відбувається.

Завтра вони прийдуть до вас, не майте в цьому жодного сумніву. Не питайте, «за ким дзвонить колокол». Він дзвонить за кожним з нас.

Я вітаю і дякую за вчорашнє рішення Ради ЄС про продовження санкцій проти порушення територіальної цілісності України на ще один термін. Ми маємо бути солідарними один з одним, говорити в унісон, на даючи агресору жодного шансу роз’єднати нас.

Та ми маємо говорити про те, щоби Євросоюз переглянув часові рамки свого санкційного режиму, перейшовши від піврічного до річного циклу санкцій.

Ми чуємо багато дискусій про те, чи має Росія порушити солідарність Європи щодо України. Чи буде ескалація конфлікту з втратами сотень життів.

Я чую заяви європейських підприємців, що вони мають величезні втрати від санкцій проти Росії. Насправді ж це не втрати. Це – інвестиції. Інвестиції у вашу власну безпеку, ваш спокій. Замисліться – найбільша частина надприбутків Росії від продажу нафти і газу пішли не на модернізацію, не на оновлення економіки, а на корупцію і масштабне оновлення війська, яке тепер загрожує Україні і Європі, нашій і вашій безпеці.

Ми не можемо дозволити, щоби євро і долари, які надійшли до Росії, поверталися у вигляді куль та ракет. Замисліться про це саме з такого позиції.

Міжнародно-правова система має бути задіяна на повну, щоби дати відсіч агресору.

Ми вже подали кілька позовів проти агресора за порушення конвенції ООН з морського права. І агресор має відчувати всю міць міжнародного права, яке було ним брутально порушене. І ми абсолютно переконані у добрій перспективі цих позовів.

Ми також маємо зробити висновки з того, як був «дотриманий» Будапештський меморандуму. Я вважаю, що нам треба посилити гарантії безпеки, які містяться у Мінську, уклавши двосторонні угоди з нашими союзниками.

Має бути комплексна система допомоги задля побудови нової європейської України. України, яка була мрією Георгія Гонгадзе. Сьогодні ми відзначаємо сумну 16-ту річницю його зникнення.

«Головний ворог – це корупція»

Вже більше двох років ми сьогодні б’ємося на двох фронтах, і внутрішня перемога так само важлива, як і військова.

Наш головний та найнебезпечніший внутрішній ворог – це корупція.

Забагато часу і ресурсів зникло замість того, щоби бути використаним для модернізації побудови нової України.

Для мене, як президента, боротьба з корупцією – це пріоритетне завдання. І ми маємо новаторські способи боротьби з корупцією і зараз випробовуємо їх.

Ніхто не сховається, все буде відкрите.

Моє бажання – не просто мати якнайбільше арештів та вироків. Потрібно також створити систему нульової терпимості. Має бути нова культура відносин суспільства і держави – одночасно з новими інструментами.

Державні закупівлі роками були головним джерелом корупції. Так звана «тендерна палата» оперувала сотнями мільярдів гривень коштів державних підприємств і фінансувала попередню владу. Зараз завдяки системі ProZorro ми вже заощаджуємо ці сотні мільярдів бюджетних ресурсів.

Роками міліція була символом корупції. Тепер нова поліція, створена за підтримки наших американських і європейських друзів, викорінила корупцію з доріг і відновила довіру до правоохоронних органів.

Роками енергетична система була клондайком корупції. Тепер, завдяки реформі «Нафтогазу», ми зупинили процес банкрутства компанії і повернули її до роботи на державу.

Фінансова децентралізація. Ми за два роки маємо 5-6-7-разове підвищення обсягів коштів, які йдуть на власний розвиток (регіонів). Їм не треба тепер приїжджати до Києва і торгуватися за ці ресурси. Тепер це їхня власна відповідальність – як витрачати десятки мільярдів гривень, які вони отримали через децентралізацію, яку я започаткував.

Це – демонстрація ефективності реформ.

Потужний антикорупційний потенціал, закладений в систему електронного декларування.

Було багато дискусії щодо запуску системи; тепер ми її запустили. Вона запрацювала з 1 вересня і нині немає можливості її зламати.

Має бути прозорість і відповідальність, незалежно від того, чи ви член уряду, чи член парламенту, чи хтось інший.

Важливий етап нашого розвитку – реформування судової системи. Це остання цитадель корупції. І я вдячний парламенту, що він підтримав мої пропозиції щодо реформи Конституції.

Ми не здолаємо корупцію в Україні, доки не очистимо суди від корумпованих суддів.

30 вересня набуває чинності нова Конституцію, і ми запускаємо великий процес. Я вірю, що ці поправки до Конституції дозволять створити незалежну Вищу раду юстиції і зроблять судову систему набагато здоровішою. Чи можете ви уявити, що 200 нових, чесних, фахових суддів одночасно з’являться у Верховному суді і ми виведемо звідти весь попередній склад суду?

І я радий, що американські, британські, європейські колеги підтримують нас у тестуванні кандидатів, їхній антикорупційній перевірці та навчанні для створення нового суду.

Не думаю, що є ще якась країна, яка створювала найвищий судовий орган за такий стислий час. І важливо, що наші оцінки щодо реформи судової системи поділяються та підтримуються нашими міжнародними партнерами.

* * * * *
Дуже важливо, щоби завершилася ратифікація Угоди про асоціацію.

Так само важливою є візова лібералізація, на яку Україна по праву заслужила. Ми виконали 144 критерії. Є позитивний звіт оцінювальної місії.

І я сподіваюся, що на початку жовтня Європарламент проголосує на корить цього і по тому буде позитивне рішення Європейської ради.

Рішення про візову лібералізацію буде не лише підтвердженням того, що спільні цінності превалюють над меркантильними інтересами. Це рішення також стане елементом мирного врегулювання на Донбасі та в Криму.

Пані та панове,
я розраховую на щиру підтримку зусиль України у досягненні миру і успішного перетворення держави.

Ми заклали камінь у фундамент масштабних змін. І ми й надалі покладаємося на вашу увагу та підтримку.

Успіхів конференції Yalta European Strategy та слава Україні!

Київ, 2016, Yalta European Strategy

Переклад «Європейської правди»

Европейская ПравдаПетр Порошенко, президент Украины

Пленарную часть ежегодной встречи Yalta European Strategy в этом году открыла речь Петра Порошенко. Президент обратился к зарубежным политикам и экспертам с более чем 40-минутным системным выступлением о меняющейся Европе, месте Украины в ней и роли России в этих изменениях.
Эта речь заслуживает внимания, поэтому «Европейская правда» подготовила русский перевод выступления Порошенко. Публикуется с незначительными сокращениями.

«Возникает новая Европа,
построенная на эгоизме, популизме и цинизме»

В прошлом году мы в этом зале обсуждали, как новая Украина влияет на мир и Европу.

Мало кто из экспертов и журналистов тогда мог представить, как изменится мир за один год. Пылает конфликт на Ближнем Востоке, идут масштабные военные учения РФ на восточной границе НАТО, продолжается агрессия РФ против моей страны на Донбассе, что грозит волнами мигрантов, эскалацией терроризма, взрывом популизма и ультраправого экстремизма.

Масштабная пропаганда стала характерной чертой современности.

Демократический мир теряет контроль над собственными ценностями.

Российская пропаганда не только использует слабые места Запада. Она наполняет Запад своими параноидальными идеями и превращает маргинальные течения в мейнстрим. Россия пытается влезть в голову западной цивилизации. Евроскептицизм, антиамериканизм, изоляционизм – все это разрушает текущую систему координат западной цивилизации.

Концепция «зон влияния» вернулась в реальность.

Мы должны признать, что сотни миллионов долларов текут на Запад для поддержки национального эгоизма, усталости от интеграции, ненависти и нетерпимости.

Я имел возможность ознакомиться с подробной стратегией Кремля, который планирует следующий «экзит», а также намерен начать новый европейский проект, цель которого – изменить проевропейские политические элиты, подорвать западные ценности, разрушить единство в Евросоюзе и в НАТО.

В результате может появиться альтернативная Европа. Европа, построенная на эгоизме, популизме и цинизме.

После выборов в ключевых европейских столицах вполне может появиться принципиально новая Европа. Следующие месяцы станут «моментами истины» для Запада.

И уже сегодня мы должны готовиться к такой возможной реальности…

И я не воспринимаю такого будущего. Просто невозможно быть президентом страны, которая находится в состоянии войны, и в то же время не оставаться оптимистом. Так нельзя выиграть битву и вести народ за собой. И поэтому я надеюсь, что европейские лидеры также будут оставаться оптимистами и будут защищать Европу.

Мы сейчас говорим не о защите Украины, а о защите нашей общей Европы. В этой битве можно победить, только если мы будем вместе.

Когда европейские лидеры спрашивают: «Чего вы от нас ждете?», то я говорю не о деньгах – это не самая важная наша потребность. Не об оружии и не о советниках. Нам прежде всего нужны ваше единство и солидарность с Украиной.
(аплодисменты)

«Поле битвы – это Европа»

Пришло время понять – больше нет зоны комфорта, где кто-то может спрятаться от современных шоков и проблем в глобализированном мире. Такой зоны комфорта просто не существует. Когда одно государство пытается безнаказанно захватить территорию другого, это должно восприниматься как угроза для всей мировой цивилизации.

Ведь иначе никто не может гарантировать, что завтра это не произойдет с любым из вас.

Коллеги, два с половиной года мы ведем борьбу против российской агрессии. И это название – очень простое. Это не гражданская война, не конфликт в Украине, это не что иное, как агрессия Российской Федерации против суверенной, независимой, свободной и демократической Украины. И мы должны использовать только это определение…

Главное достижение – то, что удалось остановить дальнейшее распространение войны на территорию Украины. Международная солидарность, которую обеспечила украинская дипломатия, защищает нас от этой угрозы.

А на поле боя нас защищает украинская армия, которую нам удалось восстановить буквально «на марше». Состояние украинского войска мы видели на параде к 25-й годовщине независимости. И это не новые танки, системы залпового огня, не новая артиллерия.

Новая армия – новые украинские военные, новые солдаты. Очень мотивированные, патриотичные, профессиональные и молодые.

Большинство из них родились уже после независимости. Они не «инфицированы» нашим советским прошлым, они знают, за что сражаются, любят свою страну и свой народ.

Некоторые из них, даже большинство из них, говорят на русском языке, но с оружием в руках они защищают наш суверенитет, украинскую свободу и демократию.

Извините, не так. Не украинскую, а европейскую. Ведь это – поле битвы. И наша дипломатия и армия стали гораздо опытнее.

Мы набираемся этого опыта в войне, к которой мы не стремились. Мы были самой мирной страной на постсоветском пространстве. Я не мог представить, что такое возможно, если бы вы спросили меня в 2013 году. Даже несмотря на инцидент на Тузле в 2003-м.

Но враг пришел к нам без приглашения.

«Если закроем границу – не будет конфликта в Украине»

Меня часто обвиняют в том, что Украина не продвигается вперед в выполнении политической части Минских договоренностей.

Я хочу раз и навсегда ответить. И я уже говорил это другим мировым лидерам.

Мы не сделаем больше ни шагу вперед, пока российская сторона не сделает то, что она должна сделать в вопросах безопасности (на Донбассе).
(аплодисменты)

Именно вопросы безопасности являются ключом к мирному урегулированию на Донбассе.

Я предложил дорожную карту, которая содержит последовательность шагов в плане политики и безопасности.

Очень важный фактор – гарантии их воплощения. Что означает слово «гарантии» – мы очень хорошо знаем из Будапештского меморандума. Больше такого быть не должно.

Наше требование простое: Россия должна обеспечить устойчивое перемирие на Донбассе.

Что означает «перемирие», объявленное для нас, наших друзей и партнеров, Германии и Франции – мы увидели за последние сутки. Нам обещали прекращение огня, а было больше тридцати обстрелов, включая минометные и артиллерийские.

Второе – Россия должна прекратить поставлять свою тяжелую артиллерию, танки, войска, боеприпасы и военное оборудование на украинскую территорию.

Третье – обеспечить полный доступ СММ ОБСЕ на всю оккупированную территорию Донбасса и в Крым. Это – мандат ОБСЕ. И также, кстати, обеспечить полный доступ ОБСЕ на не контролируемую Украиной часть украинско-российской границы. Это 409 км 300 метров границы!

Если мы закроем границу – не будет конфликта в Украине.

Если они отведут оккупационные войска и оружие – мы договоримся обо всем.

И поэтому четвертый пункт – вывод российский войск из Украины. Именно это записано в Минских соглашениях.

Пятое – освобождение заложников и политических заключенных (аплодисменты). Заключенных, которые сейчас находятся в российских тюрьмах… И кстати, есть большая надежда, что завтра мы привезем домой одного из них, Жемчугова.

Этому плану сопротивляется российская сторона, пытаясь доказать, что Украина якобы не выполняет политическую часть Минских договоренностей. Но это неправда. В противовес Кремлю, Украина выполняет свои обязательства.

Украина приняла закон об особенностях местного самоуправления в отдельных регионах Донецкой и Луганской областей. Это уже сделано. Второе – принят закон об амнистии. Третье – законодательный акт, перечисляющий местности, входящие в ОРДЛО. Четвертое – приняты в первом чтении изменения в Конституцию относительно децентрализации. И пятое – мы вместе с европейскими партнерами обсуждаем модальность выборов, которые должны состояться после установления необходимого уровня безопасности. А не только после перемирия.

Иными словам, Украина делает четкие шаги к мирному урегулированию.

А что делает Россия? Ответ очень прост. Ничего, ноль!

И к тому же – пытается перебросить ответственность на других.

А потому мы не будем заходить в ловушку относительно приоритетности политических аспектов Минска. Не будем! Это не что иное, как тактика политической манипуляции со стороны РФ за столом переговоров и, когда нужно, на поле боя.

Россия демонстрирует контролируемую агрессию не только в Украине. Посмотрите на Ближний Восток, другие регионы. До этого вы видели Приднестровье, Абхазию, Осетию и много других мест. Можете ли вы найти хоть одного счастливого человека среди простого народа в Приднестровье, Южной Осетии или в Донецке?

И именно поэтому мы должны вернуть украинский флаг в Крым, Луганск, Донецк.

«Содержание Крыма должно стать невыносимо болезненным для агрессора»

Мы не должны забывать о Крыме.

Временно оккупированный Крым, украинский полуостров, Россия превращает в зону усиленного военного присутствия, изменяя в свою пользу баланс сил в Черном море.

И для тех, кто верит в человеческие ценности и права человека, Крым превращается в концентрационный лагерь, где вводятся карательная медицина и советские стандарты наказаний.

Пример Ильми Умерова демонстрирует криминальную и циничную политику в отношении украинских активистов в оккупированном Крыму. Также вполне очевидно, что они не способны обеспечить должный социальный уровень

Как сказал Медведев, «денег нет, но вы держитесь».

Вот почему в Крыму сейчас ищут так называемых «диверсантов» из Украины, как это было в начале августа. И, кстати, так никого и не нашли.

Российская стратегия понятна – заставить мир признать суверенитет Москвы над Крымом. И нам уже говорят, что крымский вопрос закрыт. Но на самом деле, с точки зрения международного права, он никогда и не открывался. Потому что Крым – это Украина.

А вот другой вопрос – привлечение к ответственности нарушителей международного права – до сих пор остается открытым. Вот почему нам нужно сохранять единство, чтобы применить все возможные международные механизмы для деоккупации Крыма.

Генассамблея ООН в этом году также должна сказать свое слово по этому поводу.

Мы рассчитываем на принятие Генассамблеей резолюции о нарушении прав человека в Крыму. Это – составляющая нашей общей политики деоккупации. Ключевая цель – обеспечить такое положение вещей, чтобы цена оккупации росла.

Чтобы содержание Крыма, который был цинично украден, для агрессора было настолько невыносимо болезненным, словно он держит в руке раскаленный уголь с Донбасса.

Это означает, что пришло время внедрять новые секторальные санкции.

Без санкций мы ничего не сделаем!

У нас нет солдат НАТО, мы защищаемся собственным оружием. Но солидарность – это санкции, потому что это единственный механизм, позволяющий держать Путина за столом переговоров. И мы на это рассчитываем.

Если санкции будут смягчены, уйдет ли Россия из Донбасса или из Крыма? Выведут ли они свои войска? Выпустят ли политических заключенных? Начнут ли они сотрудничать с ОБСЕ? Сделает ли Россия хоть что-то? Так почему мы обсуждаем возможность снятия санкций?

Этому нет объяснения.

И в свете этого обновленный вариант поправки Джексона-Вэника не был бы лишним. Я просил снять эту поправку в отношении Украины. Теперь я говорю: пришло время внедрить ее в отношении России. Ведь страдания украинцев уже давно не являются ответственностью определенных людей. Сейчас это – системная проблема режима, введенного Кремлем в России.

Да, эти отдельные личности должны нести ответственность за совершенные преступления. Но также ответственным является режим в целом. Он должен понять, что цена нарушений только растет.
Сейчас уже идут консультации с нашими партнерами. И одной из возможных реакций должна быть реакция на так называемые российские парламентские выборы, происходящие на территории украинского Крыма.

Украинская позиция четкая: мы не признаем легитимность выборов, которые происходят в оккупированном Крыму.

Те, кто будет избран в Госдуму от Крыма или организует эти выборы, на самом деле покупают билет в санкционный клуб. Добро пожаловать, дамы и господа.

Хочу поблагодарить США за их лидерство в укреплении санкций. Считаю, что санкции против компаний, связанных с «Газпромом» и теми, кто строит так называемый путинский мост в Крым, станут тем звонком, который разбудит агрессора.

«Доллары, которые идут в Россию,
могут вернуться в виде пуль и снарядов»

Меня часто спрашивают зарубежные партнеры: что может сделать мир, чтобы помочь Украине.

Мой первый ответ – проснуться и осознать реальность. Понять, что война ведется не против Украины, а против Запада. Огромная война, масштабная. Это называется «гибридная война». И эта гибридная война касается не только Украины…

Мы не имеем права делать вид, что ничего не происходит.

Завтра они придут к вам, не сомневайтесь. Не спрашивайте, «по ком звонит колокол». Он звонит по каждому из нас.

Я приветствую и благодарю за вчерашнее решение Совета ЕС о продлении санкций против нарушения территориальной целостности Украины еще на один срок. Мы должны быть солидарны друг с другом, говорить в унисон, не!!! давая агрессору ни одного шанса разъединить нас.

Но мы должны говорить о том, чтобы Евросоюз пересмотрел временные рамки своего санкционного режима, перейдя от полугодового к годовому циклу санкций.

Мы слышим много дискуссий о том, должна ли Россия нарушить солидарность Европы относительно Украины. Будет ли эскалация конфликта с потерей сотен жизней.

Я слышу заявления европейских предпринимателей, что они несут огромные потери от санкций против России. На самом же деле это не потери. Это – инвестиции. Инвестиции в вашу собственную безопасность, ваше спокойствие. Задумайтесь – наибольшая часть сверхдоходов России от продажи нефти и газа пошла не на модернизацию, не на обновление экономики, а на коррупцию и масштабное обновление армии, которое теперь угрожает Украине и Европе, нашей и вашей безопасности.

Мы не можем позволить, чтобы евро и доллары, которые поступили в Россию, возвращались в виде пуль и ракет. Задумайтесь над этим именно с такой позиции.

Международно-правовая система должна быть задействована по полной, чтобы дать отпор агрессору.

Мы уже подали несколько исков против агрессора за нарушение конвенции ООН по морскому праву. И агрессор должен чувствовать всю мощь международного права, которое было им грубо нарушено. И мы абсолютно уверены в хорошей перспективе этих исков.

Мы также должны сделать выводы из того, как был «соблюден» Будапештский меморандума. Я считаю, что нам надо усилить гарантии безопасности, содержащиеся в Минске, заключив двусторонние соглашения с нашими союзниками.

Должна быть комплексная система помощи для построения новой европейской Украины. Украины, которая была мечтой Георгия Гонгадзе. Сегодня мы отмечаем печальную 16-ю годовщину его исчезновения.

«Главный враг – это коррупция»

Уже больше двух лет мы сражаемся на двух фронтах, и внутренняя победа так же важна, как и военная.

Наш главный и самый опасный внутренний враг – это коррупция.

Слишком много времени и ресурсов было утрачено вместо того, чтобы использоваться для модернизации и построения новой Украины.

Для меня, как президента, борьба с коррупцией – это приоритетная задача. У нас есть новаторские способы борьбы с коррупцией, и сейчас мы испытываем их.

Никто не спрячется, все будет открыто.

Мое желание – не просто больше арестов и приговоров. Нужно также создать систему нулевой терпимости. Должна появиться новая культура отношений общества и государства – одновременно с новыми инструментами.

Государственные закупки на протяжении многих лет были главным источником коррупции. Так называемая «тендерная палата» оперировала сотнями миллиардов гривен средств государственных предприятий и финансировала предыдущую власть. Сейчас благодаря системе ProZorro мы уже экономим эти сотни миллиардов бюджетных ресурсов.

Годами милиция была символом коррупции. Теперь новая полиция, созданная при поддержке наших американских и европейских друзей, искоренила коррупцию на дорогах и восстановила доверие к правоохранительным органам.

Годами энергетическая система была клондайком коррупции. Теперь, благодаря реформе «Нафтогаза», мы остановили процесс банкротства компании и вернули ее к работе на государство.

Финансовая децентрализация. У нас за два года произошло 5-6-7-разовое повышение объемов средств, которые идут на собственное развитие (регионов). Им не надо теперь приезжать в Киев и торговаться за эти ресурсы. Теперь это их собственная ответственность – как тратить десятки миллиардов гривен, которые они получили благодаря децентрализации, которую я ввел.

Это – демонстрация эффективности реформ.

Мощный антикоррупционный потенциал заложен в систему электронного декларирования.

Было много дискуссий вокруг запуска системы; теперь мы ее запустили. Она заработала с 1 сентября и сейчас нет возможности ее взломать.

Должна быть прозрачность и ответственность, вне зависимости от того, то ли вы член правительства, то ли член парламента, то ли кто-то другой.

Важный этап нашего развития – реформирование судебной системы. Это последняя цитадель коррупции. И я благодарен парламенту за то, что он поддержал мои предложения по реформе Конституции.

Мы не преодолеем коррупцию в Украине, пока не очистим суды от коррумпированных судей.

30 сентября вступает в силу новая Конституция, и мы запускаем большой процесс. Я верю, что эти поправки в Конституцию позволят создать независимый Высший совет юстиции и сделают судебную систему гораздо здоровее. Можете ли вы представить, что 200 новых, честных, профессиональных судей одновременно появятся в Верховном суде и мы выведем оттуда весь предыдущий состав суда?
И я рад, что американские, британские, европейские коллеги поддерживают нас в тестировании кандидатов, их антикоррупционной проверке и обучении для создания нового суда.

Не думаю, что есть еще какая-либо страна, которая создавала высший судебный орган за такое короткое время. И важно, что наши оценки относительно реформы судебной системы разделяют и поддерживают наши международные партнеры.

* * * * *

Очень важно, чтобы завершилась ратификация Соглашения об ассоциации.

Также важна визовая либерализация, которую Украина по праву заслужила. Мы выполнили 144 критерия. Есть положительный отчет оценочной миссии.

И я надеюсь, что в начале октября Европарламент проголосует за это и будет положительное решение Европейского совета.

Решение о визовой либерализации станет не только подтверждением того, что общие ценности превалируют над меркантильными интересами. Это решение также станет элементом мирного урегулирования на Донбассе и в Крыму.

Дамы и господа,
я рассчитываю на искреннюю поддержку усилий Украины в достижении мира и успешного преобразования государства.

Мы заложили камень в фундамент масштабных изменений. И мы и впредь рассчитываем на ваше внимание и поддержку.

Успехов конференции Yalta European Strategy и слава Украине!

Киев, 2016, Yalta European Strategy

Перевод «Европейской правды»

Европейская Правда

На что был бы похож мир без всевластия Вашингтона?На что был бы похож мир без всевластия Вашингтона?

Александр дель Валль (Alexandre Del Valle), Сириль Бре (Cyrille Bret)

После долгого периода сверхдержавности США задаются вопросом о том, как вести себя на фоне начатой Россией и Китаем военной эскалации. Речь идет о смене баланса сил, который мог бы подтолкнуть Америку к принятию многополярного мира, а Европу — к формированию собственных оборонных ресурсов.

Atlantico: Хотя заголовки западных газет пестрят новостями о войне с Исламским государством (террористической организацией, запрещенной в России, — прим. ИноСМИ), Пентагон в первую очередь беспокоится насчет российской и китайской угрозы. Как пишет The Washington Post, Министерство обороны США размышляет об эскалации в мире, которая могла бы поставить под сомнение однозначное военное превосходство Америки. К каким последствиям могли бы привести изменения в расстановке сил военных держав? И что означало бы окончание доминирующего положения США в нынешней игре альянсов?

Александр Дель Валль: Монтескье и де Токвиль прекрасно описали ситуацию, когда сказали, что на политическом уровне только власть может остановить власть. Когда ее слишком много, возникает естественное желание ей злоупотребить. Так было с Америкой в период, когда она оставалась единственной сверхдержавой с 1990-х годов до середины 2000-х годов. Нельзя не отметить нанесенный такой политикой ущерб, от Ирака и Афганистана до Ливии и бывшей Югославии. Своими вмешательствами американцы дестабилизировали целые регионы, сместили режимы, которые были единственным заслоном от радикального исламизма (вроде Ирака Саддама Хусейна), открыли ящик Пандоры микронационализмов, как в бывшей Югославии…. В том плане, что такое доминирование США создало больше проблем, чем решило, а также обострило новую асимметричную угрозу исламизма, перебалансировка сил принесла бы только пользу.

Как бы то ни было, опасаться этого или надеяться на это еще слишком рано: военно-техническое превосходство американцев таково, что китайской армии предстоит наверстывать поистине колоссальный разрыв. Россия занимает лидирующие позиции в ядерной, ракетной и противоракетной областях, но превосходство США таково, что перебалансировка означала бы в первую очередь формирование противовеса, возможность сказать «нет» Америке, а не победить ее. Не стоит забывать, что оборонный бюджет США равняется трети всего российского ВВП и превосходит 14 следующих за Америкой в этом списке стран вместе взятых. Американские военные расходы составляют от 600 до 650 миллиардов долларов в год или 1,8 миллиарда в день, что превышает 4% ВВП страны. Все остальные отстают, причем очень серьезно: Китай — 145 миллиардов, Саудовская Аравия — 81, Россия — 66, Индия — 48, Великобритания — 56,2, Франция — 46 и т.д.

Тем не менее, баланс сил несколько меняется под действием «антигегемонистской» коалиции, если перефразировать Збигнева Бжезинского. Как мне кажется, это может подтолкнуть США к тому, чтобы принять более многополярный мир, то есть вести себя разумнее. Некоторые стратеги вроде Киссинджера и даже Бжезинского и Коэна выступали с критикой американского интервенционизма за последние десятилетия, который был неразумным и контрпродуктивным, источником дисбаланса и беспрецедентной ненависти к США и всему Западу. Такие политики как Берни Сандерс и Дональд Трамп выражают еще больше недовольства вмешательствами. Таким образом, некоторые американские стратеги и политики осознали, что нужно позволить другим самим решать, как им жить, а также покончить с «высокомерием» и вмешательством. Об этом говорил еще Сэмюэл Хантингтон, которого на Западе критиковали все, кому не лень, даже не читав его и не осознавая, что он был против интервенционизма и войн.

Вызов России и Китая мощи Америки в некоторых регионах мира может повлечь за собой два последствия. Во-первых, подтолкнуть США к дальнейшему развитию оборонных технологий, что подтверждают последние решения Пентагона и новая доктрина по сохранению военного и технологического преимущества над российским и китайским соперниками в долгосрочной перспективе. Задача в том, чтобы достичь нового уровня стратегического преимущества, который пока что выглядит, как научная фантастика, но вполне осуществим в среднесрочной перспективе. Основные моменты — это разработка искусственного интеллекта и роботов, систем помощи солдатам в принятии решений, новых систем постановки помех в связи и визуализации поля боя, новых беспилотных подлодок и дронов последнего поколения. Цель в том, чтобы обеспечить сдерживание врага не ядерными силами, а с помощью превосходства в обычных.

Натовские стратеги, будь-то англосаксы, поляки или прибалты, испытывают жизненную потребность в российской угрозе и думают лишь о том, как окружить Россию, отрезать ее от Запада, хотя настоящую опасность для наших ослабленных в демографическом плане демократий представляет неоимпериалистический исламизм (об этом я говорю уже не первый год). Им можно противопоставить «панзападный» или «альтерзападный» альянс, который должен быть нацелен на борьбу с исламистским тоталитаризмом и последующее сдерживание Китая (однажды он, безусловно, станет гегемоном в некоторых регионах мира и, как мне кажется, является ложным другом России в среднесрочной и долгосрочной перспективе). Сегодня же американцы поступают с точностью до наоборот и делают все, чтобы отрезать Западную Европу от России и тем самым сохранить мировое господство. Я считаю это большой ошибкой, потому что Китай является историческим врагом России, а обхаживаемые Вашингтоном монархии Персидского залива — наши ложные друзья и истинные враги, потому что они покровительствуют джихадистам и пустившемуся на завоевание Запада исламизму. В интересах Европы объединиться с Россией, а не пытаться сдерживать ее и не толкать ее в объятья Китая.

Сириль Бре: Наверстывание Китаем и Россией военного отставания от США — все еще весьма отдаленная гипотеза. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить выделяемую на военные нужды долю ВВП каждый страны, а также абсолютные цифры. Здесь США наголову опережают потенциальных оппонентов. Помимо финансового вопроса не стоит сбрасывать со счетов и полученное США за последние годы технологическое преимущество. Наконец, следует рассмотреть географический фактор: в настоящий момент США — единственная держава, которая в состоянии действовать в любых театрах операций. По всем этим причинам пока еще никто не в силах бросить вызов военному господству США.

Как бы то ни было, если в долгосрочной перспективе Китай и Россия наверстают военное отставание от США, это будет означать перемены в системе коллективной безопасности, в первую очередь в Европе и Азии. Опорой системы коллективной безопасности Европы сейчас служит место США в НАТО с точки зрения, как их возможностей, так и доктрины. Ослабление военного превосходства Америки потребовало бы от европейцев (Франции, России, Великобритании, Германии) дополнительных усилий в плане сотрудничества и определения общей доктрины безопасности Европы, которая пока что решается НАТО и США.

Касательно перемен в системе коллективной безопасности в Азии, это, по всей видимости, подразумевало бы изменение расстановки сил в пользу Китая в Юго-Восточной и Северной Азии. В таком случае для Китая приоритетной задачей стало бы формирование альянсов с его нынешними соперниками (Вьетнам, Южная Корея, Япония). Обеспечение стабильности потребовало бы нового регионального сотрудничества с упором на Пекин.

— Если верить Zeit Online, Германия намеревается восстановить обязательную военную службу в проекте гражданской обороны, а министры обороны и иностранных дел Италии выступили в августе с предложением об «оборонном Шенгене». В условиях нового соотношения сил Европе придется самой обеспечивать свою оборону?

Сириль Бре: Касательно недавних перемен в немецкой оборонной доктрине (речь идет как о восстановлении обязательной военной службы, так и собственно самой новой доктрине, которую составила и обнародовала в середине июля министр Урсула фон дер Ляйен), мы видим скорее попытку наверстать упущенное, чем настоящую оборонную инициативу.

Вооруженные силы Германии переживают упадок, как в количественном, так и в качественном плане. Поэтому все принятые инициативы не нацелены на то, чтобы сделать Германию значимым игроком в системе европейской безопасности. Пока что Германия не в состоянии дать Европе даже относительную стратегическую автономию.

Насчет «оборонного Шенгена» итальянских министров, речь идет об очередной инкарнации европейской оборонной системы. Крупнейшие оборонные игроки на континенте, Великобритания и Франция, сегодня и так уже чрезмерно задействуют имеющиеся у них возможности или же сокращают их, в связи с чем автономность Европы в стратегическом плане — всего лишь пустое пожелание. Но если военное присутствие Америки в Европе пойдет на спад, ей придется все же озаботиться своей обороной. В любом случае, обеспечивать ее будет не вся Европа, а уже упомянутые традиционно сильнейшие державы при поддержке нескольких локальных держав вроде Швеции.

Александр Дель Валль: Оборона и стратегия привязаны к интересам. Если вашу безопасность обеспечивает кто-то другой, то вы, по сути, не защищены. Итальянская инициатива похвальна, но оборонная система может появиться в Европе лишь при сближении интересов разных столиц, которые преследуют собственные цели и не хотят отдавать последние прерогативы брюссельским союзным структурам. Именно поэтому Брюссель занимается водоснабжением, сырами и картинами, а не стратегическими вопросами. На это можно посетовать, но законы суверенитета и истории непреклонны.

Все нынешние договоры Евросоюза ссылаются на НАТО как на структуру обеспечения его безопасности. Однако с окончания холодной войны НАТО является в первую очередь инструментом американской гегемонии, а не защиты государств-членов ЕС в соответствии с их интересами. Альянс служит интересам США по сдерживанию и изоляции России. Почему бы не распустить НАТО и не создать из его европейской части независимую континентальную структуру с участием крупнейших европейских столиц? Но для этого потребовалось бы, чтобы европейцы были готовы расширить свои военные бюджеты и договориться об общей позиции. До этого еще далеко, потому что прибалты и поляки стремятся всячески противодействовать России, тогда как итальянцы, греки, киприоты, венгры и французы были бы не против сближения с ней. Сегодня каждая европейская столица смотрит в свою сторону: Германия нацелена прежде всего на Центральную и Восточную Европу, Франция и Италия рассматривают ситуацию одновременно через европейскую и африканскую призму, а Великобритания по-прежнему остается троянским конем США в Европе. Как объединить все это перед лицом общего врага? НАТО говорит, что это Россия. Я считаю, что это радикальный исламизм. Нужно сделать выбор, расставить приоритеты. Россия не угрожает нам в отличие от стран Персидского залива, Пакистана, Судана, Турции и транснациональных организаций вроде «Братьев-мусульман» и салафитов. Угроза носит асимметричный характер, а НАТО не в состоянии справиться с ней, потому что альянсу нужна угроза государственного масштаба для оправдания оборонного бюджета США и их доминирующего положения в Европе.

Нужно перестать считать Россию врагом, чтобы не быть на американской орбите. Европа и США должны остаться союзниками, но вести себя независимо. Как мне кажется, для этого нужна ось Париж-Берлин-Москва, о чем, кстати, говорил еще генерал де Голль.

Пока Европа видит в России врага, о какой независимой оборонной системе может идти речь? Пока европейская оборона (в которой всем заправляет НАТО) направлена против России, это неизбежно толкает нас в объятья США. К разногласиям европейских столиц стоит также добавить недостаточность европейских оборонных бюджетов, психологическую слабость и пост-тоталитарный комплекс европейских социальных государств, которые отказались от истории, уверовав, что войны — это удел «плохишей». Европа сможет вернуться в историю только в том случае, если справится со своей коллективной депрессией, победит демонов прошлого и вырвется из навязанного самой себе бессилия.

— В то же время администрация Обамы отметилась относительным отходом от международной политики. Каким образом эта «доктрина Обамы» может измениться с победой того или иного кандидата в президенты?

Александр Дель Валль: Если изберут Хиллари Клинтон, не думаю, что ее политика будет так уж отличаться от курса Обамы. Но не стоит забывать, что вокруг них находятся поддерживающие вмешательства советники-неоконсерваторы. Барак Обама пытался провести «перезагрузку» отношений с Россией, улучшить образ США в арабском мире.

Ему это не удалось, и он даже кардинально сменил мнение по поводу России. Он упустил возможность изменить НАТО и сформировать более здоровые отношения с Европой. На Ближнем Востоке этот отход был воспринят как отступление врагами-джихадистами. В Афганистане талибы возвращают свое, утверждая, что американские солдаты были обращены в бегство воинами джихада, как в прошлом и СССР. В Ираке вывод американских войск разрушил всю стратегию отличающегося завидным умом генерала Петреуса, который стремился направить суннитские племена против «Аль-Каиды» и зарождавшегося «Исламского государства». Такая безответственная политика Обамы в Ираке при отсутствии какой-либо дальнейшей поддержки означает, что он несет не меньшую вину за появление ДАИШ, чем Буш. Камель Дауд говорил, что война в Ираке — это отец ДАИШ, а Саудовская Аравия — его мать. Я бы сказал, что крестный отец — это Саудовская Аравия, отец — глупая война Буша, а мать — не менее глупая стратегия отхода без дальнейшей поддержки.

Безусловно, при избрании Трампа все может измениться намного больше, чем при Клинтон, которая голосовала за все войны США, от бывшей Югославии, до Ирака и Ливии. Трамп устраивает жуткие провокации, которые могут навести на мысль о его воинственном нраве, но на самом деле его внешнеполитическая программа направлена против вмешательств в той же мере, что и программа Сандерса. С традиционным республиканцем его роднит разве что определенная традиция изоляционизма. За мультикультуралистскими заявлениями Хиллари Клинтон на самом деле не скрывается особой человечности, ей ничуть не жалко принесенных в жертву жизней, и ей движет худшее морализаторство в традициях американской экспансии. Поэтому во внешней политике она бы проявила себя хуже, чем ее противник.

Сириль Бре: Самый воинственный из двух кандидатов вовсе не тот, на кого бы можно было подумать. Дональд Трамп произносит громкие заявления, в частности с первого выступления по внешней политике несколько месяцев тому назад. Общий и поверхностный характер его предложений означает, что он будет охотнее прислушиваться к мнению Конгресса и военных, потому что сам не обладает должной компетентностью в этой области. В то же время на счету Хиллари Клинтон целый ряд вмешательств. Она выступала в частности и за операцию в Сирии. Таким образом, она, скорее всего, отойдет от доктрины Обамы во внешней политике. А в Республиканской партии не стоит недооценивать влияние изоляционизма. Что касается заявлений Дональда Трампа по снижению государственных расходов и необходимости для союзников США самим взять на себя оборонные расходы, все это наводит на мысль, что его реальный подход будет куда более умеренным, чем его заявления.

Сейчас во всех оборонных экспертных группах принято отмечать, что администрация Обамы отступает повсюду. На самом же деле она активно действует на Ближнем Востоке и поддерживает европейских союзников, развертывает дополнительные силы НАТО в Прибалтике. То есть, такое отступление весьма относительное. Как напоминает Гийом Лаган, не стоит забывать, что администрация Обамы встала у руля после десятилетия интервенционизма, который истощил ресурсы американского государства.

AtlanticoАлександр дель Валль (Alexandre Del Valle), Сириль Бре (Cyrille Bret)

После долгого периода сверхдержавности США задаются вопросом о том, как вести себя на фоне начатой Россией и Китаем военной эскалации. Речь идет о смене баланса сил, который мог бы подтолкнуть Америку к принятию многополярного мира, а Европу — к формированию собственных оборонных ресурсов.

Atlantico: Хотя заголовки западных газет пестрят новостями о войне с Исламским государством (террористической организацией, запрещенной в России, — прим. ИноСМИ), Пентагон в первую очередь беспокоится насчет российской и китайской угрозы. Как пишет The Washington Post, Министерство обороны США размышляет об эскалации в мире, которая могла бы поставить под сомнение однозначное военное превосходство Америки. К каким последствиям могли бы привести изменения в расстановке сил военных держав? И что означало бы окончание доминирующего положения США в нынешней игре альянсов?

Александр Дель Валль: Монтескье и де Токвиль прекрасно описали ситуацию, когда сказали, что на политическом уровне только власть может остановить власть. Когда ее слишком много, возникает естественное желание ей злоупотребить. Так было с Америкой в период, когда она оставалась единственной сверхдержавой с 1990-х годов до середины 2000-х годов. Нельзя не отметить нанесенный такой политикой ущерб, от Ирака и Афганистана до Ливии и бывшей Югославии. Своими вмешательствами американцы дестабилизировали целые регионы, сместили режимы, которые были единственным заслоном от радикального исламизма (вроде Ирака Саддама Хусейна), открыли ящик Пандоры микронационализмов, как в бывшей Югославии…. В том плане, что такое доминирование США создало больше проблем, чем решило, а также обострило новую асимметричную угрозу исламизма, перебалансировка сил принесла бы только пользу.

Как бы то ни было, опасаться этого или надеяться на это еще слишком рано: военно-техническое превосходство американцев таково, что китайской армии предстоит наверстывать поистине колоссальный разрыв. Россия занимает лидирующие позиции в ядерной, ракетной и противоракетной областях, но превосходство США таково, что перебалансировка означала бы в первую очередь формирование противовеса, возможность сказать «нет» Америке, а не победить ее. Не стоит забывать, что оборонный бюджет США равняется трети всего российского ВВП и превосходит 14 следующих за Америкой в этом списке стран вместе взятых. Американские военные расходы составляют от 600 до 650 миллиардов долларов в год или 1,8 миллиарда в день, что превышает 4% ВВП страны. Все остальные отстают, причем очень серьезно: Китай — 145 миллиардов, Саудовская Аравия — 81, Россия — 66, Индия — 48, Великобритания — 56,2, Франция — 46 и т.д.

Тем не менее, баланс сил несколько меняется под действием «антигегемонистской» коалиции, если перефразировать Збигнева Бжезинского. Как мне кажется, это может подтолкнуть США к тому, чтобы принять более многополярный мир, то есть вести себя разумнее. Некоторые стратеги вроде Киссинджера и даже Бжезинского и Коэна выступали с критикой американского интервенционизма за последние десятилетия, который был неразумным и контрпродуктивным, источником дисбаланса и беспрецедентной ненависти к США и всему Западу. Такие политики как Берни Сандерс и Дональд Трамп выражают еще больше недовольства вмешательствами. Таким образом, некоторые американские стратеги и политики осознали, что нужно позволить другим самим решать, как им жить, а также покончить с «высокомерием» и вмешательством. Об этом говорил еще Сэмюэл Хантингтон, которого на Западе критиковали все, кому не лень, даже не читав его и не осознавая, что он был против интервенционизма и войн.

Вызов России и Китая мощи Америки в некоторых регионах мира может повлечь за собой два последствия. Во-первых, подтолкнуть США к дальнейшему развитию оборонных технологий, что подтверждают последние решения Пентагона и новая доктрина по сохранению военного и технологического преимущества над российским и китайским соперниками в долгосрочной перспективе. Задача в том, чтобы достичь нового уровня стратегического преимущества, который пока что выглядит, как научная фантастика, но вполне осуществим в среднесрочной перспективе. Основные моменты — это разработка искусственного интеллекта и роботов, систем помощи солдатам в принятии решений, новых систем постановки помех в связи и визуализации поля боя, новых беспилотных подлодок и дронов последнего поколения. Цель в том, чтобы обеспечить сдерживание врага не ядерными силами, а с помощью превосходства в обычных.

Натовские стратеги, будь-то англосаксы, поляки или прибалты, испытывают жизненную потребность в российской угрозе и думают лишь о том, как окружить Россию, отрезать ее от Запада, хотя настоящую опасность для наших ослабленных в демографическом плане демократий представляет неоимпериалистический исламизм (об этом я говорю уже не первый год). Им можно противопоставить «панзападный» или «альтерзападный» альянс, который должен быть нацелен на борьбу с исламистским тоталитаризмом и последующее сдерживание Китая (однажды он, безусловно, станет гегемоном в некоторых регионах мира и, как мне кажется, является ложным другом России в среднесрочной и долгосрочной перспективе). Сегодня же американцы поступают с точностью до наоборот и делают все, чтобы отрезать Западную Европу от России и тем самым сохранить мировое господство. Я считаю это большой ошибкой, потому что Китай является историческим врагом России, а обхаживаемые Вашингтоном монархии Персидского залива — наши ложные друзья и истинные враги, потому что они покровительствуют джихадистам и пустившемуся на завоевание Запада исламизму. В интересах Европы объединиться с Россией, а не пытаться сдерживать ее и не толкать ее в объятья Китая.

Сириль Бре: Наверстывание Китаем и Россией военного отставания от США — все еще весьма отдаленная гипотеза. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить выделяемую на военные нужды долю ВВП каждый страны, а также абсолютные цифры. Здесь США наголову опережают потенциальных оппонентов. Помимо финансового вопроса не стоит сбрасывать со счетов и полученное США за последние годы технологическое преимущество. Наконец, следует рассмотреть географический фактор: в настоящий момент США — единственная держава, которая в состоянии действовать в любых театрах операций. По всем этим причинам пока еще никто не в силах бросить вызов военному господству США.

Как бы то ни было, если в долгосрочной перспективе Китай и Россия наверстают военное отставание от США, это будет означать перемены в системе коллективной безопасности, в первую очередь в Европе и Азии. Опорой системы коллективной безопасности Европы сейчас служит место США в НАТО с точки зрения, как их возможностей, так и доктрины. Ослабление военного превосходства Америки потребовало бы от европейцев (Франции, России, Великобритании, Германии) дополнительных усилий в плане сотрудничества и определения общей доктрины безопасности Европы, которая пока что решается НАТО и США.

Касательно перемен в системе коллективной безопасности в Азии, это, по всей видимости, подразумевало бы изменение расстановки сил в пользу Китая в Юго-Восточной и Северной Азии. В таком случае для Китая приоритетной задачей стало бы формирование альянсов с его нынешними соперниками (Вьетнам, Южная Корея, Япония). Обеспечение стабильности потребовало бы нового регионального сотрудничества с упором на Пекин.

— Если верить Zeit Online, Германия намеревается восстановить обязательную военную службу в проекте гражданской обороны, а министры обороны и иностранных дел Италии выступили в августе с предложением об «оборонном Шенгене». В условиях нового соотношения сил Европе придется самой обеспечивать свою оборону?

Сириль Бре: Касательно недавних перемен в немецкой оборонной доктрине (речь идет как о восстановлении обязательной военной службы, так и собственно самой новой доктрине, которую составила и обнародовала в середине июля министр Урсула фон дер Ляйен), мы видим скорее попытку наверстать упущенное, чем настоящую оборонную инициативу.

Вооруженные силы Германии переживают упадок, как в количественном, так и в качественном плане. Поэтому все принятые инициативы не нацелены на то, чтобы сделать Германию значимым игроком в системе европейской безопасности. Пока что Германия не в состоянии дать Европе даже относительную стратегическую автономию.

Насчет «оборонного Шенгена» итальянских министров, речь идет об очередной инкарнации европейской оборонной системы. Крупнейшие оборонные игроки на континенте, Великобритания и Франция, сегодня и так уже чрезмерно задействуют имеющиеся у них возможности или же сокращают их, в связи с чем автономность Европы в стратегическом плане — всего лишь пустое пожелание. Но если военное присутствие Америки в Европе пойдет на спад, ей придется все же озаботиться своей обороной. В любом случае, обеспечивать ее будет не вся Европа, а уже упомянутые традиционно сильнейшие державы при поддержке нескольких локальных держав вроде Швеции.

Александр Дель Валль: Оборона и стратегия привязаны к интересам. Если вашу безопасность обеспечивает кто-то другой, то вы, по сути, не защищены. Итальянская инициатива похвальна, но оборонная система может появиться в Европе лишь при сближении интересов разных столиц, которые преследуют собственные цели и не хотят отдавать последние прерогативы брюссельским союзным структурам. Именно поэтому Брюссель занимается водоснабжением, сырами и картинами, а не стратегическими вопросами. На это можно посетовать, но законы суверенитета и истории непреклонны.

Все нынешние договоры Евросоюза ссылаются на НАТО как на структуру обеспечения его безопасности. Однако с окончания холодной войны НАТО является в первую очередь инструментом американской гегемонии, а не защиты государств-членов ЕС в соответствии с их интересами. Альянс служит интересам США по сдерживанию и изоляции России. Почему бы не распустить НАТО и не создать из его европейской части независимую континентальную структуру с участием крупнейших европейских столиц? Но для этого потребовалось бы, чтобы европейцы были готовы расширить свои военные бюджеты и договориться об общей позиции. До этого еще далеко, потому что прибалты и поляки стремятся всячески противодействовать России, тогда как итальянцы, греки, киприоты, венгры и французы были бы не против сближения с ней. Сегодня каждая европейская столица смотрит в свою сторону: Германия нацелена прежде всего на Центральную и Восточную Европу, Франция и Италия рассматривают ситуацию одновременно через европейскую и африканскую призму, а Великобритания по-прежнему остается троянским конем США в Европе. Как объединить все это перед лицом общего врага? НАТО говорит, что это Россия. Я считаю, что это радикальный исламизм. Нужно сделать выбор, расставить приоритеты. Россия не угрожает нам в отличие от стран Персидского залива, Пакистана, Судана, Турции и транснациональных организаций вроде «Братьев-мусульман» и салафитов. Угроза носит асимметричный характер, а НАТО не в состоянии справиться с ней, потому что альянсу нужна угроза государственного масштаба для оправдания оборонного бюджета США и их доминирующего положения в Европе.

Нужно перестать считать Россию врагом, чтобы не быть на американской орбите. Европа и США должны остаться союзниками, но вести себя независимо. Как мне кажется, для этого нужна ось Париж-Берлин-Москва, о чем, кстати, говорил еще генерал де Голль.

Пока Европа видит в России врага, о какой независимой оборонной системе может идти речь? Пока европейская оборона (в которой всем заправляет НАТО) направлена против России, это неизбежно толкает нас в объятья США. К разногласиям европейских столиц стоит также добавить недостаточность европейских оборонных бюджетов, психологическую слабость и пост-тоталитарный комплекс европейских социальных государств, которые отказались от истории, уверовав, что войны — это удел «плохишей». Европа сможет вернуться в историю только в том случае, если справится со своей коллективной депрессией, победит демонов прошлого и вырвется из навязанного самой себе бессилия.

— В то же время администрация Обамы отметилась относительным отходом от международной политики. Каким образом эта «доктрина Обамы» может измениться с победой того или иного кандидата в президенты?

Александр Дель Валль: Если изберут Хиллари Клинтон, не думаю, что ее политика будет так уж отличаться от курса Обамы. Но не стоит забывать, что вокруг них находятся поддерживающие вмешательства советники-неоконсерваторы. Барак Обама пытался провести «перезагрузку» отношений с Россией, улучшить образ США в арабском мире.

Ему это не удалось, и он даже кардинально сменил мнение по поводу России. Он упустил возможность изменить НАТО и сформировать более здоровые отношения с Европой. На Ближнем Востоке этот отход был воспринят как отступление врагами-джихадистами. В Афганистане талибы возвращают свое, утверждая, что американские солдаты были обращены в бегство воинами джихада, как в прошлом и СССР. В Ираке вывод американских войск разрушил всю стратегию отличающегося завидным умом генерала Петреуса, который стремился направить суннитские племена против «Аль-Каиды» и зарождавшегося «Исламского государства». Такая безответственная политика Обамы в Ираке при отсутствии какой-либо дальнейшей поддержки означает, что он несет не меньшую вину за появление ДАИШ, чем Буш. Камель Дауд говорил, что война в Ираке — это отец ДАИШ, а Саудовская Аравия — его мать. Я бы сказал, что крестный отец — это Саудовская Аравия, отец — глупая война Буша, а мать — не менее глупая стратегия отхода без дальнейшей поддержки.

Безусловно, при избрании Трампа все может измениться намного больше, чем при Клинтон, которая голосовала за все войны США, от бывшей Югославии, до Ирака и Ливии. Трамп устраивает жуткие провокации, которые могут навести на мысль о его воинственном нраве, но на самом деле его внешнеполитическая программа направлена против вмешательств в той же мере, что и программа Сандерса. С традиционным республиканцем его роднит разве что определенная традиция изоляционизма. За мультикультуралистскими заявлениями Хиллари Клинтон на самом деле не скрывается особой человечности, ей ничуть не жалко принесенных в жертву жизней, и ей движет худшее морализаторство в традициях американской экспансии. Поэтому во внешней политике она бы проявила себя хуже, чем ее противник.

Сириль Бре: Самый воинственный из двух кандидатов вовсе не тот, на кого бы можно было подумать. Дональд Трамп произносит громкие заявления, в частности с первого выступления по внешней политике несколько месяцев тому назад. Общий и поверхностный характер его предложений означает, что он будет охотнее прислушиваться к мнению Конгресса и военных, потому что сам не обладает должной компетентностью в этой области. В то же время на счету Хиллари Клинтон целый ряд вмешательств. Она выступала в частности и за операцию в Сирии. Таким образом, она, скорее всего, отойдет от доктрины Обамы во внешней политике. А в Республиканской партии не стоит недооценивать влияние изоляционизма. Что касается заявлений Дональда Трампа по снижению государственных расходов и необходимости для союзников США самим взять на себя оборонные расходы, все это наводит на мысль, что его реальный подход будет куда более умеренным, чем его заявления.

Сейчас во всех оборонных экспертных группах принято отмечать, что администрация Обамы отступает повсюду. На самом же деле она активно действует на Ближнем Востоке и поддерживает европейских союзников, развертывает дополнительные силы НАТО в Прибалтике. То есть, такое отступление весьма относительное. Как напоминает Гийом Лаган, не стоит забывать, что администрация Обамы встала у руля после десятилетия интервенционизма, который истощил ресурсы американского государства.

Atlantico