Не ждать Годо!

Слухи о новом переделе сфер влияния в мире, возможной закулисной сделке между Белым домом и Кремлем возникли сразу после победы Дональда Трампа. Любители конспирологии охотно рассуждали о вероятности заключения так называемой Big Deal, одной из главных жертв которой якобы суждено было стать Украине, обреченной окончательно и бесповоротно попасть под неусыпный контроль Москвы.

Масштаб и характер новой американской политики в отношении РФ должны приобрести более-менее четкие очертания до встречи американского и российского президентов, которая состоится не позже лета. Именно летом Европейский Союз будет принимать решения о возможном продлении санкции в отношении России. И если к тому времени Белый дом решится на отмену (либо смягчение) ограничений, это развяжет руки «друзьям Путина» в ЕС, давно и настойчиво ставящим вопрос о нецелесообразности санкционного давления на Кремль.

По сведениям источников в дипломатических кругах, инициатором отказа от санкций, направленных на Россию, стал старший советник Трампа, член постоянного состава Совета национальной безопасности США Стивен Бэннон, один из наиболее доверенных лиц главы Белого дома. Бакалавр искусств, в прошлом — морской офицер, инвестиционный банкир, сценарист и продюсер, публицист и блогер, приверженец ярко выраженных правых взглядов, отвечает в команде главы США за стратегический анализ. Духовный вождь так называемых альтернативных правых Бэннон стал руководителем избирательной кампании Трампа после того как кандидат от республиканцев вынужден был официально снять с этого поста Пола Манафорта, «засвеченного» в «амбарной книге» Партии регионов.

В 2014-м известный Бэннон яростно критиковал Обаму за мягкотелость и неспособность дать жесткий отпор политике Москвы в Украине. Очутившись в команде Трампа, он демонстрировал явную симпатию к Путину и столь же откровенное пренебрежение к проблемам Украины. Впрочем, Бэннону не впервой «корректировать» взгляды. По утверждениям американского интернет-ресурса The Daily Beast, ранее он называл себя «ленинцем». Сегодня (по словам британской The Independent) громче всех радовались его карьерному возвышению американские неонацисты.

Отчего любимец американских крайне правых решил столь спешно услужить Кремлю, добиваясь скорой отмены санкций, можем только догадываться. По словам экспертов, Бэннон пытался воспользоваться управленческим вакуумом в США и пролоббировать решение об отмене санкций до окончания перезагрузки Госдепа, и не дожидаясь пока его босс окончательно определится, кто станет главным советчиком президента США в геополитических вопросах — госсекретарь Рекс Тиллерсон или Советник президента США по национальной безопасности Майкл Флинн.

Вопрос о санкциях не был разрешен в режиме «блицкрига», но вероятность того, что он решится положительно для Кремля, все еще высока. Тем более что о «завязках» и Флинна, и Тиллерсона известно всем и давно, и недавняя аниткремлевская риторика последнего никого не должна водить в заблуждение: тогда еще кандидату в госсеки необходимо было успешно пройти слушания в Конгрессе и добиться безболезненного назначения на пост главы внешнеполитического ведомства США.

Пока нежелательное для Украины решение удалось отложить — во многом благодаря оперативной и жесткой реакции Берлина и Лондона, обеспеченной (в том числе) усилиями украинских дипломатов. Заявления Меркель и Мэй о необходимости продления санкций опасный процесс притормозили. Трамп, насколько можно судить, не признает авторитетов, но во внешнеполитических вопросах пока еще рефлексирует. Французский президент для него уже — «сбитый летчик», а вот британский премьер, и особенно немецкий канцлер, воспринимаются главой Белого дома как фигуры, чье мнение иногда игнорировать не стоит.

Во время недавнего визита Петра Порошенко в Берлин Ангела Меркель (по сведениям наших источников) заверила главу украинского государства, что не допустит никаких внешнеполитических сделок за спиной Украины. Вероятность ее переизбрания на роль федерального канцлера по-прежнему высока, и наличие подобного союзника для Украины — важное обстоятельство. Тем более что Германия в ближайшее время может оказаться единственным «большим» союзником. В рамках «Нормандского формата» россияне обозначают формальную склонность к уступкам. В контактах с западными дипломатами они озвучивают, например, готовность обсуждать замену Захарченко и Плотницкого другими, компромиссными и даже согласованными с партнерами по «нормандскому формату» фигурами. Но готовность эта, с точки зрения информантов, связана не с чуткостью к пожеланиям Берлина и, тем более, Киева. Есть и более прагматичные мотивы: «вожди» несколько зарвались, изрядно проворовались.

Это, кстати, одна из причин, по которым финансирование «республик» урезается. Однако гипотетическое смещение одиозных «глав» ОРДО и ОРЛО Москва подает как демонстрацию своей компромиссности. После долгих препирательств Россия согласилась обсуждать возможность вооружения миссии ОБСЕ и ее право исполнять свои функции не только во время, но и после теоретических выборов на неконтролируемых территориях. Это тоже подается как уступка. Ценность которой пока незначительна — предлагаемые Москвой численность и мандат миссии Киев категорически не устраивают. Оснащение ее только личным стрелковым оружием для самообороны — также. Официально не признавая присутствия кадровых военных в Донбассе, Россия продемонстрировала «гибкий» ответ на требования убрать оттуда свои регулярные подразделения.

По сведениям наших источников, значительная часть российских военных в последнее время была выведена из ОРДЛО — как очередная демонстрация уступчивости Кремля. Но внушительная (и постоянно увеличиваемая) группировка по-прежнему сосредоточена у границ Украины и в любой момент может быть переброшена в Донбасс. Несколько изменилась переговорная риторика россиян. Едва ли не главными требованиями стали обязательное пенсионное обеспечение Киевом жителей ОРДЛО, полная безоговорочная отмена любых форм торговой блокады и официальная отмена АТО. Авдеевское обострение позволило Украине в очередной раз привлечь внимание мировой общественности к событиям на востоке страны. И оно же дало России повод удариться в миротворческую риторику, призывая к «пацификации» Украины и «демилитаризации» Донбасса. Спекулируя на крови людей, убитых по их прямой вине.

Россия по-прежнему не желает уступать в ключевом вопросе — предложения не то что о контроле границы Киевом, но хотя бы о постоянном мониторинге ее миссией ОБСЕ Москвой блокируются. А без этого любые разговоры о выборах, «особом статусе», деоккупации, реинтеграции et cetera лишены всякого смысла. Бессмысленны они и без полного прекращения огня и полного отвода вооружений — отправной точки минских соглашений. А в то, что это произойдет скоро, — не верит никто. События на Светлодарской дуге и на «промке» демонстрируют — свидетельствуют, что сценарий эскалации выглядит более правдоподобно, чем шанс на установление режима полной тишины.

В дипломатических кругах все чаще говорят о том, что именно 2017-й либо приведет к полной реализации «минских соглашений» (что пока просматривается с большим трудом), либо окончательно похоронит «Минск». По нашим сведениям, после обнародования информации о возможной отмене Белым домом санкций против Кремля Киев проинформировал Вашингтон, Берлин и Париж, что отказ Запада от санкционной политики в отношении России будет означать конец «минского процесса».

Не стоит переоценивать значение санкций как экономического инструмента давления на Россию. Они, безусловно, подтачивают силы Кремля, но не столь быстро и существенно, как многим казалось на старте. Санкции, в первую очередь, — символ. Символ поддержки Западом Украины, символ противопоставления Запада и России. Отмена ограничений оставит Украину один на один с Путиным.

Для того чтобы избежать подобного, Украина должна продемонстрировать свою состоятельность. Вернуть доверие одних геополитических игроков, заслужить уважение других и привлечь к себе внимание третьих. Причем делать это одновременно, но различными способами и на европейском, и на американском фронтах. ЕС должен убедиться в системности, последовательности и неотвратимости проводимых в Украине преобразований. Эффектные PR-фантики, в которые власть обучилась заворачивать локальные успехи и выдуманные «победы», могут ввести в заблуждение украинского обывателя, но не европейского политика или чиновника. Времени на шаги, убедительно демонстрирующие, что Украина становится самодостаточным государством, немного. Что принять, кого посадить и от чего отказаться — наверху прекрасно знают. Никто пока не знает, как заставить власть это сделать.

Выстраивать отношения с США будет еще сложнее. Простите за бестактность, но не уверен, что все в команде Трампа могут назвать столицу Украины. Украинская проблематика точно не находится в списке приоритетных направлений новой американской администрации. С учетом специфики личности (нацеленность Трампа на внутреннюю политику, кастовость принятия решений, склонность игнорировать позицию международных партнеров) вынудить президента США всерьез интересоваться и проникаться украинскими проблемами будет особенно тяжело. Есть и дополнительные нюансы — Трамп, похоже, не склонен вникать в детали и не любит сложных конструкций, а в его окружении — избыток лиц, так или иначе ориентированных на Россию. Кроме того, он воспринимает нынешнюю украинскую власть как политическое детище ненавистных ему демократов. Несостоятельное детище несостоятельных демократов.

Украинская власть для него — режим, игравший на стороне его противника. Манафорт никуда от Трампа не делся, он не входит в самый близкий круг, но по-прежнему влиятелен… При таком раскладе Трампу проще отдать пока не интересную ему Украину пока интересной ему России. Те, кто говорят, что Ялта-2 невозможна, правы. Венская система мироустройства была не похожа на Вестфальскую, а Ялтинская — на Версальскую. Возможно что-то новое. У них, у Путина и Трампа может не получиться, но они могут попытаться. А мы должны попытаться воспрепятствовать.

Становиться субъектом сложнее, чем просто просить деньги, оружие или политическую защиту. Но не так унизительно. Трамп пока — tabula rasa в сложных геополитических вопросах. И это дает Украине шанс даже при неблагоприятных стартовых условиях. Трамп — коммерсант, и можно попытаться заинтересовать его как коммерсанта. Печально, если украинская власть предпримет попытку заинтересовать лично Трампа (что, увы, вполне возможно). Необходимо, чтобы Трамп понял, чем для США интересно, полезно и выгодно государство Украина. Альтруистом он точно не будет. По нашим сведениям, наладить мосты с Белым домом в Штаты отряжают Бориса Ложкина. Надо думать, с пакетом инициатив (в том числе коммерческих).

Что будет, если санкции все же отменят? Идти на поводу у России, соглашаться на все ее условия? Надеюсь, что подобный сценарий украинская власть не рассматривает. А если и рассматривает, уверен, — общество не позволит ей этого сделать. Воевать? К этому никто наверху не готов. Но это не означает, что к этому не следует готовиться. Уже сейчас. Как минимум, жестко пресечь воровство в сфере ВПК. И наконец-то полностью укомплектовать фронтовые части.

Признавать отторгнутые территории оккупированными, вводить полную блокаду ОРДЛО, строить стену и готовиться к многолетнему, сложному процессу деоккупации и реинтеграции? Если другого выхода нет, следует готовиться к этому. Есть информация, что данный вариант на Банковой наконец стали серьезно рассматривать как возможный.

Может быть, есть и другие сценарии, но они пока не очевидны. Существует и экзотический способ «умиротворения». Якобы реанимирована идея назначения Киевом (по согласованию с Москвой) глав ОРДО и ОРЛО и руководителей де-факто оккупированных районов. После прекращение огня (гарантированного Москвой и Киевом), создания буферной зоны на месте нынешней линии разграничения и обязательства Киева (хотя бы частично) финансировать ОРДЛО. Имитация юридического восстановления украинской власти на фактически неконтролируемых территориях.

Квазивыход из ситуации, якобы позволяющий (хотя бы на время) остановить машину войны. Замораживание ситуации до лучших (лучших ли?) времен. О подобных планах рассказал источник, близкий к российским дипкругам. Вероятность реализации такого сценария выглядит сомнительной. Его бесперспективность — очевидной.

2017-й может стать успешным для страны только в том случае, если отечественная власть спешно избавится хотя бы от одной из своих хворей. От прокрастинации. Привычки постоянно откладывать неотложные дела, боязни принимать своевременные решения. Толща проблем становится угрожающей. Откладывать проблемы скоро будет некуда и некогда. Отпуск за наш счет закончился.

Зеркало неделиСлухи о новом переделе сфер влияния в мире, возможной закулисной сделке между Белым домом и Кремлем возникли сразу после победы Дональда Трампа. Любители конспирологии охотно рассуждали о вероятности заключения так называемой Big Deal, одной из главных жертв которой якобы суждено было стать Украине, обреченной окончательно и бесповоротно попасть под неусыпный контроль Москвы.

Масштаб и характер новой американской политики в отношении РФ должны приобрести более-менее четкие очертания до встречи американского и российского президентов, которая состоится не позже лета. Именно летом Европейский Союз будет принимать решения о возможном продлении санкции в отношении России. И если к тому времени Белый дом решится на отмену (либо смягчение) ограничений, это развяжет руки «друзьям Путина» в ЕС, давно и настойчиво ставящим вопрос о нецелесообразности санкционного давления на Кремль.

По сведениям источников в дипломатических кругах, инициатором отказа от санкций, направленных на Россию, стал старший советник Трампа, член постоянного состава Совета национальной безопасности США Стивен Бэннон, один из наиболее доверенных лиц главы Белого дома. Бакалавр искусств, в прошлом — морской офицер, инвестиционный банкир, сценарист и продюсер, публицист и блогер, приверженец ярко выраженных правых взглядов, отвечает в команде главы США за стратегический анализ. Духовный вождь так называемых альтернативных правых Бэннон стал руководителем избирательной кампании Трампа после того как кандидат от республиканцев вынужден был официально снять с этого поста Пола Манафорта, «засвеченного» в «амбарной книге» Партии регионов.

В 2014-м известный Бэннон яростно критиковал Обаму за мягкотелость и неспособность дать жесткий отпор политике Москвы в Украине. Очутившись в команде Трампа, он демонстрировал явную симпатию к Путину и столь же откровенное пренебрежение к проблемам Украины. Впрочем, Бэннону не впервой «корректировать» взгляды. По утверждениям американского интернет-ресурса The Daily Beast, ранее он называл себя «ленинцем». Сегодня (по словам британской The Independent) громче всех радовались его карьерному возвышению американские неонацисты.

Отчего любимец американских крайне правых решил столь спешно услужить Кремлю, добиваясь скорой отмены санкций, можем только догадываться. По словам экспертов, Бэннон пытался воспользоваться управленческим вакуумом в США и пролоббировать решение об отмене санкций до окончания перезагрузки Госдепа, и не дожидаясь пока его босс окончательно определится, кто станет главным советчиком президента США в геополитических вопросах — госсекретарь Рекс Тиллерсон или Советник президента США по национальной безопасности Майкл Флинн.

Вопрос о санкциях не был разрешен в режиме «блицкрига», но вероятность того, что он решится положительно для Кремля, все еще высока. Тем более что о «завязках» и Флинна, и Тиллерсона известно всем и давно, и недавняя аниткремлевская риторика последнего никого не должна водить в заблуждение: тогда еще кандидату в госсеки необходимо было успешно пройти слушания в Конгрессе и добиться безболезненного назначения на пост главы внешнеполитического ведомства США.

Пока нежелательное для Украины решение удалось отложить — во многом благодаря оперативной и жесткой реакции Берлина и Лондона, обеспеченной (в том числе) усилиями украинских дипломатов. Заявления Меркель и Мэй о необходимости продления санкций опасный процесс притормозили. Трамп, насколько можно судить, не признает авторитетов, но во внешнеполитических вопросах пока еще рефлексирует. Французский президент для него уже — «сбитый летчик», а вот британский премьер, и особенно немецкий канцлер, воспринимаются главой Белого дома как фигуры, чье мнение иногда игнорировать не стоит.

Во время недавнего визита Петра Порошенко в Берлин Ангела Меркель (по сведениям наших источников) заверила главу украинского государства, что не допустит никаких внешнеполитических сделок за спиной Украины. Вероятность ее переизбрания на роль федерального канцлера по-прежнему высока, и наличие подобного союзника для Украины — важное обстоятельство. Тем более что Германия в ближайшее время может оказаться единственным «большим» союзником. В рамках «Нормандского формата» россияне обозначают формальную склонность к уступкам. В контактах с западными дипломатами они озвучивают, например, готовность обсуждать замену Захарченко и Плотницкого другими, компромиссными и даже согласованными с партнерами по «нормандскому формату» фигурами. Но готовность эта, с точки зрения информантов, связана не с чуткостью к пожеланиям Берлина и, тем более, Киева. Есть и более прагматичные мотивы: «вожди» несколько зарвались, изрядно проворовались.

Это, кстати, одна из причин, по которым финансирование «республик» урезается. Однако гипотетическое смещение одиозных «глав» ОРДО и ОРЛО Москва подает как демонстрацию своей компромиссности. После долгих препирательств Россия согласилась обсуждать возможность вооружения миссии ОБСЕ и ее право исполнять свои функции не только во время, но и после теоретических выборов на неконтролируемых территориях. Это тоже подается как уступка. Ценность которой пока незначительна — предлагаемые Москвой численность и мандат миссии Киев категорически не устраивают. Оснащение ее только личным стрелковым оружием для самообороны — также. Официально не признавая присутствия кадровых военных в Донбассе, Россия продемонстрировала «гибкий» ответ на требования убрать оттуда свои регулярные подразделения.

По сведениям наших источников, значительная часть российских военных в последнее время была выведена из ОРДЛО — как очередная демонстрация уступчивости Кремля. Но внушительная (и постоянно увеличиваемая) группировка по-прежнему сосредоточена у границ Украины и в любой момент может быть переброшена в Донбасс. Несколько изменилась переговорная риторика россиян. Едва ли не главными требованиями стали обязательное пенсионное обеспечение Киевом жителей ОРДЛО, полная безоговорочная отмена любых форм торговой блокады и официальная отмена АТО. Авдеевское обострение позволило Украине в очередной раз привлечь внимание мировой общественности к событиям на востоке страны. И оно же дало России повод удариться в миротворческую риторику, призывая к «пацификации» Украины и «демилитаризации» Донбасса. Спекулируя на крови людей, убитых по их прямой вине.

Россия по-прежнему не желает уступать в ключевом вопросе — предложения не то что о контроле границы Киевом, но хотя бы о постоянном мониторинге ее миссией ОБСЕ Москвой блокируются. А без этого любые разговоры о выборах, «особом статусе», деоккупации, реинтеграции et cetera лишены всякого смысла. Бессмысленны они и без полного прекращения огня и полного отвода вооружений — отправной точки минских соглашений. А в то, что это произойдет скоро, — не верит никто. События на Светлодарской дуге и на «промке» демонстрируют — свидетельствуют, что сценарий эскалации выглядит более правдоподобно, чем шанс на установление режима полной тишины.

В дипломатических кругах все чаще говорят о том, что именно 2017-й либо приведет к полной реализации «минских соглашений» (что пока просматривается с большим трудом), либо окончательно похоронит «Минск». По нашим сведениям, после обнародования информации о возможной отмене Белым домом санкций против Кремля Киев проинформировал Вашингтон, Берлин и Париж, что отказ Запада от санкционной политики в отношении России будет означать конец «минского процесса».

Не стоит переоценивать значение санкций как экономического инструмента давления на Россию. Они, безусловно, подтачивают силы Кремля, но не столь быстро и существенно, как многим казалось на старте. Санкции, в первую очередь, — символ. Символ поддержки Западом Украины, символ противопоставления Запада и России. Отмена ограничений оставит Украину один на один с Путиным.

Для того чтобы избежать подобного, Украина должна продемонстрировать свою состоятельность. Вернуть доверие одних геополитических игроков, заслужить уважение других и привлечь к себе внимание третьих. Причем делать это одновременно, но различными способами и на европейском, и на американском фронтах. ЕС должен убедиться в системности, последовательности и неотвратимости проводимых в Украине преобразований. Эффектные PR-фантики, в которые власть обучилась заворачивать локальные успехи и выдуманные «победы», могут ввести в заблуждение украинского обывателя, но не европейского политика или чиновника. Времени на шаги, убедительно демонстрирующие, что Украина становится самодостаточным государством, немного. Что принять, кого посадить и от чего отказаться — наверху прекрасно знают. Никто пока не знает, как заставить власть это сделать.

Выстраивать отношения с США будет еще сложнее. Простите за бестактность, но не уверен, что все в команде Трампа могут назвать столицу Украины. Украинская проблематика точно не находится в списке приоритетных направлений новой американской администрации. С учетом специфики личности (нацеленность Трампа на внутреннюю политику, кастовость принятия решений, склонность игнорировать позицию международных партнеров) вынудить президента США всерьез интересоваться и проникаться украинскими проблемами будет особенно тяжело. Есть и дополнительные нюансы — Трамп, похоже, не склонен вникать в детали и не любит сложных конструкций, а в его окружении — избыток лиц, так или иначе ориентированных на Россию. Кроме того, он воспринимает нынешнюю украинскую власть как политическое детище ненавистных ему демократов. Несостоятельное детище несостоятельных демократов.

Украинская власть для него — режим, игравший на стороне его противника. Манафорт никуда от Трампа не делся, он не входит в самый близкий круг, но по-прежнему влиятелен… При таком раскладе Трампу проще отдать пока не интересную ему Украину пока интересной ему России. Те, кто говорят, что Ялта-2 невозможна, правы. Венская система мироустройства была не похожа на Вестфальскую, а Ялтинская — на Версальскую. Возможно что-то новое. У них, у Путина и Трампа может не получиться, но они могут попытаться. А мы должны попытаться воспрепятствовать.

Становиться субъектом сложнее, чем просто просить деньги, оружие или политическую защиту. Но не так унизительно. Трамп пока — tabula rasa в сложных геополитических вопросах. И это дает Украине шанс даже при неблагоприятных стартовых условиях. Трамп — коммерсант, и можно попытаться заинтересовать его как коммерсанта. Печально, если украинская власть предпримет попытку заинтересовать лично Трампа (что, увы, вполне возможно). Необходимо, чтобы Трамп понял, чем для США интересно, полезно и выгодно государство Украина. Альтруистом он точно не будет. По нашим сведениям, наладить мосты с Белым домом в Штаты отряжают Бориса Ложкина. Надо думать, с пакетом инициатив (в том числе коммерческих).

Что будет, если санкции все же отменят? Идти на поводу у России, соглашаться на все ее условия? Надеюсь, что подобный сценарий украинская власть не рассматривает. А если и рассматривает, уверен, — общество не позволит ей этого сделать. Воевать? К этому никто наверху не готов. Но это не означает, что к этому не следует готовиться. Уже сейчас. Как минимум, жестко пресечь воровство в сфере ВПК. И наконец-то полностью укомплектовать фронтовые части.

Признавать отторгнутые территории оккупированными, вводить полную блокаду ОРДЛО, строить стену и готовиться к многолетнему, сложному процессу деоккупации и реинтеграции? Если другого выхода нет, следует готовиться к этому. Есть информация, что данный вариант на Банковой наконец стали серьезно рассматривать как возможный.

Может быть, есть и другие сценарии, но они пока не очевидны. Существует и экзотический способ «умиротворения». Якобы реанимирована идея назначения Киевом (по согласованию с Москвой) глав ОРДО и ОРЛО и руководителей де-факто оккупированных районов. После прекращение огня (гарантированного Москвой и Киевом), создания буферной зоны на месте нынешней линии разграничения и обязательства Киева (хотя бы частично) финансировать ОРДЛО. Имитация юридического восстановления украинской власти на фактически неконтролируемых территориях.

Квазивыход из ситуации, якобы позволяющий (хотя бы на время) остановить машину войны. Замораживание ситуации до лучших (лучших ли?) времен. О подобных планах рассказал источник, близкий к российским дипкругам. Вероятность реализации такого сценария выглядит сомнительной. Его бесперспективность — очевидной.

2017-й может стать успешным для страны только в том случае, если отечественная власть спешно избавится хотя бы от одной из своих хворей. От прокрастинации. Привычки постоянно откладывать неотложные дела, боязни принимать своевременные решения. Толща проблем становится угрожающей. Откладывать проблемы скоро будет некуда и некогда. Отпуск за наш счет закончился.

Зеркало недели

Комментарий: Соло для Надежды, или Зачем Савченко встречалась с лидерами ДНР и ЛНР?Комментарий: Соло для Надежды, или Зачем Савченко встречалась с лидерами ДНР и ЛНР?

Сергей Руденко

В условиях войны в Донбассе «самодеятельность» Надежды Савченко, встретившейся с лидерами ДНР и ЛНР, выглядит как минимум странно. Журналист Сергей Руденко о роли Савченко в переговорах о будущем Донбасса.

Надежда Савченко осуществила свою давнюю мечту: в Минске она встретилась с лидерами самопровозглашенных ДНР и ЛНР Александром Захарченко и Игорем Плотницким. С ними, как утверждает бывшая узница Кремля, она обсуждала возможность обмена пленными и усиление минского формата. Правда, кто уполномочил ее на такую встречу, Савченко не ответила. Как и на вопрос о том, почему организацией этих переговоров занималась российская сторона. В условиях войны в Донбассе такая «самодеятельность» народного депутата Украины выглядит, как минимум, странно.

Авантюристка или «консерва»?

Поведение Савченко после освобождения из российской тюрьмы не дает однозначного ответа на простой вопрос: она — авантюристка или «консерва» ФСБ («законсервированный» агент)? За полгода после возвращения в Украину она удивительным образом успела растерять народное доверие. Реверансы в сторону лидеров ДНР и ЛНР, заявления о всепрощении, попытки наладить диалог с боевиками вызывали и продолжают вызывать недоумение у украинцев.

Кто-то утверждает, что у Савченко такой характер. Мол, она привыкла себя вести так, как считает нужным, — на грани фола. Так было во время ее пребывания в Ираке в составе миротворческих сил, так было на Евромайдане, так было и на востоке Украины. А кто-то убежден, что Надежда — «консерва» ФСБ и все то, что с ней происходило в России, а главное — то, что происходит сейчас в Украине, — не что иное, как умелое использование российскими спецслужбами Савченко для достижения своих целей.

Скорее всего, мы являемся свидетелями того, как строптивый характер Надежды Москва умело пытается использовать в своих целях. Понимает ли это Савченко? Вне всякого сомнения. Просто она уверена, что сможет удержать ситуацию под контролем и получить то, что она хочет. Похоже, она свято верит в то, что только в ее силах завершить войну в Донбассе. О цене вопроса пока речь не идет.

Игра на Путина

За последние два месяца Савченко дважды откровенно подыграла хозяину Кремля. Впервый раз, когда прилетела в Москву на суд над украинцами Николаем Карпюком и Станиславом Клыхом. Во второй — сев за стол переговоров с Игорем Плотницким и Александром Захарченко в Минске. В первом случае окружение Путина важно отвечало: Савченко — свободный человек, может спокойно передвигаться в Российской Федерации. Мол, не такой уж и страшный Путин, как его малюют. Во втором — Кремлю удалось организовать переговоры народного депутата с теми, кого в Украине считают террористами.

Сама Надежда Савченко объясняет свое поведение желанием освободить из плена украинских заложников и прекратить войну в Донбассе. Никто не сомневается в ее искренности. Но Надежда поставила перед собой практически невыполнимую задачу: сделать то, что до сих пор не удавалось международной общественности, — заставить Россию уйти с востока Украины. Вы можете себе представить: ни «нормандская четверка», ни минский формат и соглашения, ни давление Запада не смогли «поломать» Путина, а Савченко — сможет?

Успех Надежды в этом вопросе сегодня зависит вовсе не от Захарченко и Плотницкого, а от их куратора — Владимира Путина. Только он способен решать вопросы обмена пленных, прекращения огня и восстановления украино-российской границы в Донбассе. Для российского президента переговоры Савченко с лидерами ЛНР и ДНР — попытка продемонстрировать, что конфликт в Луганской и Донецких областях — внутренний. Вот есть украинская сторона — Савченко, а вот есть «ополченцы» Плотницкий и Захарченко. И якобы они сами между собой договариваются о будущем Донбасса. Чем не картинка для Запада, обвиняющего Россию в агрессии против Украины?

Соло для Надежды?

Встреча Надежды Савченко с Игорем Плотницким и Александром Захарченко вызвала негативную реакцию в Киеве. СБУ вызывало народного депутата на допрос в качестве свидетеля. В администрации президента Порошенко недоуменно пожимают плечами. А коллеги Савченко по фракции в Верховной Раде заявили о недопустимости проведения переговоров с террористами, к которым причисляют Захарченко и Плотницкого. К тому же, в партии Юлии Тимошенко не очень довольным тем, что Савченко собирается создавать свой политический проект, и обещают обсудить этот вопрос в ближайшее время.

Очевидно, что Савченко становится все теснее и во фракции «Батькивщины», и в общении с Петром Порошенко. Она заявила, что собирается продвигать свой политический проект. Точнее — уже существующую партию «Народный Рух Украины», который, очевидно, в скором времени будет ассоциироваться с ней, с победительницей, которой удалось освободить украинских заложников в Донбассе.

Политическое будущее Надежды Савченко сейчас зависит не столько от Путина, Захарченко и Плотницкого, сколько от Юлии Тимошенко. Оставит ли она летчицу в «Батькивщине» или нет? В случае исключения из фракции, Савченко может лишиться депутатского мандата. С одной стороны, Тимошенко рискует получить порцию негатива от избирателей, ведь летчица была номером один в списке «Батькивщины». С другой стороны — Юлия Владимировна, все еще мечтающая о президентстве, рискует своим будущим, оставляя возле себя непрогнозируемую Надежду Савченко. Что выберет Тимошенко, сказать пока трудно. Но очевидно одно: Савченко в политике будет идти своим путем.

Автор: Сергей Руденко — украинский журналист и политический обозреватель. Издал несколько книг об украинских политиках. Автор еженедельной колонки на DW. Сергей Руденко в Facebook: Сергій Руденко

Deutsche WelleСергей Руденко

В условиях войны в Донбассе «самодеятельность» Надежды Савченко, встретившейся с лидерами ДНР и ЛНР, выглядит как минимум странно. Журналист Сергей Руденко о роли Савченко в переговорах о будущем Донбасса.

Надежда Савченко осуществила свою давнюю мечту: в Минске она встретилась с лидерами самопровозглашенных ДНР и ЛНР Александром Захарченко и Игорем Плотницким. С ними, как утверждает бывшая узница Кремля, она обсуждала возможность обмена пленными и усиление минского формата. Правда, кто уполномочил ее на такую встречу, Савченко не ответила. Как и на вопрос о том, почему организацией этих переговоров занималась российская сторона. В условиях войны в Донбассе такая «самодеятельность» народного депутата Украины выглядит, как минимум, странно.

Авантюристка или «консерва»?

Поведение Савченко после освобождения из российской тюрьмы не дает однозначного ответа на простой вопрос: она — авантюристка или «консерва» ФСБ («законсервированный» агент)? За полгода после возвращения в Украину она удивительным образом успела растерять народное доверие. Реверансы в сторону лидеров ДНР и ЛНР, заявления о всепрощении, попытки наладить диалог с боевиками вызывали и продолжают вызывать недоумение у украинцев.

Кто-то утверждает, что у Савченко такой характер. Мол, она привыкла себя вести так, как считает нужным, — на грани фола. Так было во время ее пребывания в Ираке в составе миротворческих сил, так было на Евромайдане, так было и на востоке Украины. А кто-то убежден, что Надежда — «консерва» ФСБ и все то, что с ней происходило в России, а главное — то, что происходит сейчас в Украине, — не что иное, как умелое использование российскими спецслужбами Савченко для достижения своих целей.

Скорее всего, мы являемся свидетелями того, как строптивый характер Надежды Москва умело пытается использовать в своих целях. Понимает ли это Савченко? Вне всякого сомнения. Просто она уверена, что сможет удержать ситуацию под контролем и получить то, что она хочет. Похоже, она свято верит в то, что только в ее силах завершить войну в Донбассе. О цене вопроса пока речь не идет.

Игра на Путина

За последние два месяца Савченко дважды откровенно подыграла хозяину Кремля. Впервый раз, когда прилетела в Москву на суд над украинцами Николаем Карпюком и Станиславом Клыхом. Во второй — сев за стол переговоров с Игорем Плотницким и Александром Захарченко в Минске. В первом случае окружение Путина важно отвечало: Савченко — свободный человек, может спокойно передвигаться в Российской Федерации. Мол, не такой уж и страшный Путин, как его малюют. Во втором — Кремлю удалось организовать переговоры народного депутата с теми, кого в Украине считают террористами.

Сама Надежда Савченко объясняет свое поведение желанием освободить из плена украинских заложников и прекратить войну в Донбассе. Никто не сомневается в ее искренности. Но Надежда поставила перед собой практически невыполнимую задачу: сделать то, что до сих пор не удавалось международной общественности, — заставить Россию уйти с востока Украины. Вы можете себе представить: ни «нормандская четверка», ни минский формат и соглашения, ни давление Запада не смогли «поломать» Путина, а Савченко — сможет?

Успех Надежды в этом вопросе сегодня зависит вовсе не от Захарченко и Плотницкого, а от их куратора — Владимира Путина. Только он способен решать вопросы обмена пленных, прекращения огня и восстановления украино-российской границы в Донбассе. Для российского президента переговоры Савченко с лидерами ЛНР и ДНР — попытка продемонстрировать, что конфликт в Луганской и Донецких областях — внутренний. Вот есть украинская сторона — Савченко, а вот есть «ополченцы» Плотницкий и Захарченко. И якобы они сами между собой договариваются о будущем Донбасса. Чем не картинка для Запада, обвиняющего Россию в агрессии против Украины?

Соло для Надежды?

Встреча Надежды Савченко с Игорем Плотницким и Александром Захарченко вызвала негативную реакцию в Киеве. СБУ вызывало народного депутата на допрос в качестве свидетеля. В администрации президента Порошенко недоуменно пожимают плечами. А коллеги Савченко по фракции в Верховной Раде заявили о недопустимости проведения переговоров с террористами, к которым причисляют Захарченко и Плотницкого. К тому же, в партии Юлии Тимошенко не очень довольным тем, что Савченко собирается создавать свой политический проект, и обещают обсудить этот вопрос в ближайшее время.

Очевидно, что Савченко становится все теснее и во фракции «Батькивщины», и в общении с Петром Порошенко. Она заявила, что собирается продвигать свой политический проект. Точнее — уже существующую партию «Народный Рух Украины», который, очевидно, в скором времени будет ассоциироваться с ней, с победительницей, которой удалось освободить украинских заложников в Донбассе.

Политическое будущее Надежды Савченко сейчас зависит не столько от Путина, Захарченко и Плотницкого, сколько от Юлии Тимошенко. Оставит ли она летчицу в «Батькивщине» или нет? В случае исключения из фракции, Савченко может лишиться депутатского мандата. С одной стороны, Тимошенко рискует получить порцию негатива от избирателей, ведь летчица была номером один в списке «Батькивщины». С другой стороны — Юлия Владимировна, все еще мечтающая о президентстве, рискует своим будущим, оставляя возле себя непрогнозируемую Надежду Савченко. Что выберет Тимошенко, сказать пока трудно. Но очевидно одно: Савченко в политике будет идти своим путем.

Автор: Сергей Руденко — украинский журналист и политический обозреватель. Издал несколько книг об украинских политиках. Автор еженедельной колонки на DW. Сергей Руденко в Facebook: Сергій Руденко

Deutsche Welle

Военная опора: как США помогут УкраинеВоенная опора: как США помогут Украине

Алина Купцова

Сенат США вслед за Палатой представителей Конгресса проголосовал за увеличение военной помощи Украине до $350 миллионов, однако будущее этих средств остается туманным. Документ должен подписать президент Барак Обама, однако распоряжаться деньгами будет уже Пентагон Дональда Трампа.

Стоит ли Украине рассчитывать на военную поддержку Штатов в следующем году, и если да, то на какую, — разбирался «Обозреватель».

Два больших «но»

Конгресс в очередной раз продемонстрировал свою лояльность к Киеву, увеличив помощь Украине в рамках военного бюджета на следующий год на $50 млн. Также расширен перечень видов помощи. Теперь в него входят предоставление средств для разработки системы мониторинга государственной границы, а также помощь в подготовке штабных офицеров и высшего военного командования. Программа поддержки включает и летальное оружие.

Однако между Украиной и обещанной помощью стоят несколько обстоятельств. Во-первых, Конгресс уже дважды принимал решение о предоставлении Киеву летального оружия, но вопрос блокировал президент. Данный пункт даже пришлось исключить из военного бюджета США на 2016 год, потому что Обама отказался подписывать его в таком виде.

Глава Белого дома считал, что выделение летального вооружения только обострит ситуацию на Донбассе. Оснований полагать, что он изменил точку зрения, пока нет. Да и Обама выступает уже в роли уходящего президента. Этика американской политики предполагает, что под конец каденции глава государства не должен принимать принципиально важные решения, которые, условно говоря, придется «расхлебывать» преемнику. Хотя Обама этот принцип уже нарушил, разблокировав поставку вооружений сирийским повстанцам. Но они-то теряют Алеппо, а вот на Донбассе ситуация стабильно тяжелая.

Во-вторых, даже документ, подписанный Обамой без оговорок, не дает стопроцентных гарантий Украине. Уже следующий президент Трамп и новое руководство Пентагона будут распределять прописанные в бюджете деньги. И велика вероятность того, что о летальном оружии не будет даже идти речь.

С одной стороны, Трамп — представитель Республиканской партии, которая занимает более жесткую позицию по отношению к российской агрессии и выступает за активную помощь Украине. Однако Трамп — неклассический республиканец. Он выступает за нормализацию отношений с Россией и обещает не вмешиваться в заграничные конфликты. Ответ на вопрос, как в эту тактику вписывается активная военная помощь Украине, не совсем ясен.

Интенсивность поддержки Вашингтона во многом зависит и от новой администрации: государственного секретаря, вице-президента, главы Пентагона и т. д. Уже известна фамилия главы оборонного ведомства. Им, скорее всего, станет отставной генерал-морпех Джеймс Маттис. Он заявлял, что агрессия России в Украине «значительно острее и серьезнее», чем думают в Вашингтоне и Европейском Союзе. Также Маттис выступает за оказание более активной поддержки.

«Маттис — интересная и здравомыслящая личность. Но Пентагон решает не все. Это ведомство очень важно с точки зрения внешней политики, однако самыми серьезными игроками в этой сфере всегда будут государственный секретарь и президент Штатов», — отметил в беседе с нами экс-генконсул Украины в Эдинбурге и Стамбуле, председатель правления фонда «Майдан иностранных дел» Богдан Яременко.

Кто станет следующим госсекретарем — пока не ясно. Все еще рассматриваются несколько кандидатур. Одной из наиболее вероятных западная пресса считает губернатора штата Массачусетс Митта Ромни, который называл Россию врагом № 1. Также сообщалось, что одним из ведущих претендентов является бывший посол США в Организации Объединенных Наций Джон Болтон, который выступал за предоставление Украине вооружения и ее членство в НАТО.

Вице-президентом станет губернатор Индианы Майкл Пенс — «темная лошадка» в рядах республиканцев, которая, впрочем, называла главу Кремля Владимира Путина «маленьким драчливым лидером». Также Пенс несколько раз опровергал заявления, сделанные Трампом в прошлом, например, его утверждение о том, что Путин — более сильный лидер, чем Обама, а НАТО устарело.

Но некоторые кадровые решения Трампа не вселяют особого оптимизма в Киеве. Советником президента по национальной безопасности станет Майкл Флинн, которого называют главным недругом Украины в окружении Трампа. Флинн не раз призывал к сотрудничеству с Россией. А в прошлом году он посетил праздничный ужин в Москве по случаю 10-летия канала RT, ранее известного как Russia Today, чем сильно удивил американский истеблишмент. Во время мероприятия Флинн сидел недалеко от Путина.

Концепция Трампа и модель «сдерживания»

Неопределенность Трампа по отношению к конфликту на Донбассе и аннексии Крыма рождает обоснованные опасения не только в Украине, но и в ЕС. Об этом заявлял, например, министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер. И все же то, что сейчас известно о будущей американской администрации, говорит скорее в пользу Украины.

«Я только что вернулся из США, где встречался с представителями команды Трампа. Так вот, по отношению к Украине выработана прагматичная позиция. Она заключается в дружественных отношениях с Киевом. Это будет более экономическое сотрудничество, но на равноправной основе. Украине будет оказываться стратегическая помощь. По поводу Донбасса Трамп и его команда сказали, что будут выходить на модель дипломатического урегулирования. Это касается не только Украины, а и Сирии, Афганистана, Ирака. Будут разрабатываться индивидуальные дорожные карты. Есть вероятность, что состоится международный форум, где будут обсуждаться пути урегулирования ситуации в горячих точках», — рассказал «Обозревателю» экс-глава Службы внешней разведки, генерал армии Украины Николай Маломуж.

На тот случай, если после инаугурации Трамп все же будет активно продвигать политику сближения с Москвой, у Конгресса есть запасной план. Сенаторы Джон Маккейн, Линдси Грэм и Бен Кардин — три архитектора модели «сдерживания» Трампа посредством соответствующих законодательных инициатив.

ОбозревательАлина Купцова

Сенат США вслед за Палатой представителей Конгресса проголосовал за увеличение военной помощи Украине до $350 миллионов, однако будущее этих средств остается туманным. Документ должен подписать президент Барак Обама, однако распоряжаться деньгами будет уже Пентагон Дональда Трампа.

Стоит ли Украине рассчитывать на военную поддержку Штатов в следующем году, и если да, то на какую, — разбирался «Обозреватель».

Два больших «но»

Конгресс в очередной раз продемонстрировал свою лояльность к Киеву, увеличив помощь Украине в рамках военного бюджета на следующий год на $50 млн. Также расширен перечень видов помощи. Теперь в него входят предоставление средств для разработки системы мониторинга государственной границы, а также помощь в подготовке штабных офицеров и высшего военного командования. Программа поддержки включает и летальное оружие.

Однако между Украиной и обещанной помощью стоят несколько обстоятельств. Во-первых, Конгресс уже дважды принимал решение о предоставлении Киеву летального оружия, но вопрос блокировал президент. Данный пункт даже пришлось исключить из военного бюджета США на 2016 год, потому что Обама отказался подписывать его в таком виде.

Глава Белого дома считал, что выделение летального вооружения только обострит ситуацию на Донбассе. Оснований полагать, что он изменил точку зрения, пока нет. Да и Обама выступает уже в роли уходящего президента. Этика американской политики предполагает, что под конец каденции глава государства не должен принимать принципиально важные решения, которые, условно говоря, придется «расхлебывать» преемнику. Хотя Обама этот принцип уже нарушил, разблокировав поставку вооружений сирийским повстанцам. Но они-то теряют Алеппо, а вот на Донбассе ситуация стабильно тяжелая.

Во-вторых, даже документ, подписанный Обамой без оговорок, не дает стопроцентных гарантий Украине. Уже следующий президент Трамп и новое руководство Пентагона будут распределять прописанные в бюджете деньги. И велика вероятность того, что о летальном оружии не будет даже идти речь.

С одной стороны, Трамп — представитель Республиканской партии, которая занимает более жесткую позицию по отношению к российской агрессии и выступает за активную помощь Украине. Однако Трамп — неклассический республиканец. Он выступает за нормализацию отношений с Россией и обещает не вмешиваться в заграничные конфликты. Ответ на вопрос, как в эту тактику вписывается активная военная помощь Украине, не совсем ясен.

Интенсивность поддержки Вашингтона во многом зависит и от новой администрации: государственного секретаря, вице-президента, главы Пентагона и т. д. Уже известна фамилия главы оборонного ведомства. Им, скорее всего, станет отставной генерал-морпех Джеймс Маттис. Он заявлял, что агрессия России в Украине «значительно острее и серьезнее», чем думают в Вашингтоне и Европейском Союзе. Также Маттис выступает за оказание более активной поддержки.

«Маттис — интересная и здравомыслящая личность. Но Пентагон решает не все. Это ведомство очень важно с точки зрения внешней политики, однако самыми серьезными игроками в этой сфере всегда будут государственный секретарь и президент Штатов», — отметил в беседе с нами экс-генконсул Украины в Эдинбурге и Стамбуле, председатель правления фонда «Майдан иностранных дел» Богдан Яременко.

Кто станет следующим госсекретарем — пока не ясно. Все еще рассматриваются несколько кандидатур. Одной из наиболее вероятных западная пресса считает губернатора штата Массачусетс Митта Ромни, который называл Россию врагом № 1. Также сообщалось, что одним из ведущих претендентов является бывший посол США в Организации Объединенных Наций Джон Болтон, который выступал за предоставление Украине вооружения и ее членство в НАТО.

Вице-президентом станет губернатор Индианы Майкл Пенс — «темная лошадка» в рядах республиканцев, которая, впрочем, называла главу Кремля Владимира Путина «маленьким драчливым лидером». Также Пенс несколько раз опровергал заявления, сделанные Трампом в прошлом, например, его утверждение о том, что Путин — более сильный лидер, чем Обама, а НАТО устарело.

Но некоторые кадровые решения Трампа не вселяют особого оптимизма в Киеве. Советником президента по национальной безопасности станет Майкл Флинн, которого называют главным недругом Украины в окружении Трампа. Флинн не раз призывал к сотрудничеству с Россией. А в прошлом году он посетил праздничный ужин в Москве по случаю 10-летия канала RT, ранее известного как Russia Today, чем сильно удивил американский истеблишмент. Во время мероприятия Флинн сидел недалеко от Путина.

Концепция Трампа и модель «сдерживания»

Неопределенность Трампа по отношению к конфликту на Донбассе и аннексии Крыма рождает обоснованные опасения не только в Украине, но и в ЕС. Об этом заявлял, например, министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер. И все же то, что сейчас известно о будущей американской администрации, говорит скорее в пользу Украины.

«Я только что вернулся из США, где встречался с представителями команды Трампа. Так вот, по отношению к Украине выработана прагматичная позиция. Она заключается в дружественных отношениях с Киевом. Это будет более экономическое сотрудничество, но на равноправной основе. Украине будет оказываться стратегическая помощь. По поводу Донбасса Трамп и его команда сказали, что будут выходить на модель дипломатического урегулирования. Это касается не только Украины, а и Сирии, Афганистана, Ирака. Будут разрабатываться индивидуальные дорожные карты. Есть вероятность, что состоится международный форум, где будут обсуждаться пути урегулирования ситуации в горячих точках», — рассказал «Обозревателю» экс-глава Службы внешней разведки, генерал армии Украины Николай Маломуж.

На тот случай, если после инаугурации Трамп все же будет активно продвигать политику сближения с Москвой, у Конгресса есть запасной план. Сенаторы Джон Маккейн, Линдси Грэм и Бен Кардин — три архитектора модели «сдерживания» Трампа посредством соответствующих законодательных инициатив.

Обозреватель

Хроники гибридной войны. Как взрослела украинская армия в ДонбассеХроники гибридной войны. Как взрослела украинская армия в Донбассе

Александра Горчинская

Сегодня Вооруженным Силам Украины исполняется 25 лет. По факту же нынешней украинской армии — всего три года, но за этот период она успела окрепнуть, считают собеседники НВ

25 лет назад, 6 декабря 1991-го, в уже независимом государстве Украина был принят Закон «О вооруженных силах Украины». В этот же день, спустя два года, в стране появился официальный праздник – День Вооруженных Сил Украины. Три года назад, когда Украина резко встала перед необходимостью мобилизировать все свои силы для защиты своей территории, вдруг стало ясно, что у украинской армии – большие проблемы.

Удалось ли за эти три года превратить ВСУ в действительно сильную и мощную структуру, кто прилагал для этого усилия и какие моменты все еще требуют доработок, НВ рассказывают военный эксперт, демобилизованный воин АТО, волонтер и боец, который сейчас воюет в Донбассе.

Андрей Рымарук, волонтер Повернись живым, бывший разведчик 53-й бригады

По календарю ВСУ – 25 лет. Но на самом деле украинской армии, большей ее части, сегодня исполнилось всего три года. За эти три года нормальная профессиональная армия начала формироваться благодаря тем мобилизированным айтишникам, слесарям, электрикам, которые внесли свою лепту во время войны. Они что-то, где-то поменяли, доработали во внутренней бюрократической системе.

Если брать вопрос обеспечения – питание, форма, он, в принципе, на сегодня практически решен. Ситуация существенно лучше, чем один, два, три года назад. Если раньше выдавали только сухпайки, то сегодня – еще и мясо. Если давали плохую форму, то теперь дают хорошую. Тут жаловаться грех, потому что форма в некоторых вопросах у бойца сейчас на передовой хорошая, но ее мало. Ребятам на передке необходимо выдавать два-три комплекта, в зависимости от места прохождения службы. Размеров не хватает всем, но на это уже грех жаловаться. Хорошо, что есть пока и такое.

Что касается технического вопроса – ничего не поменялось, если говорить о боевых подразделениях. Стала сильнее Национальная гвардия, стали мощнее и более оборудованы пограничники, спецподразделения. Почему-то не стала сильнее пехота. А мы умудряемся заключать феноменальные контракты и продавать те же БТРы, БМП за границу – хорошие, но не себе на передовую, а куда-то туда. Если взять, к примеру, украинский Буцефал, БТР-4, то за границу они продаются в таком же техническом вооружении, как и в Украине, но туда они идут с ночной тепловизионной оптикой, а ребятам на передовую – «слепые», стоит просто пушка. А если бы у ребят на этих Буцефалах были эти тепловизионные ночные прицелы, они бы творили с врагами чудеса. Потому что волонтеры не в состоянии купить эти прицелы – стоимость одной единицы более 30 тыс. долларов.

Самый болючий вопрос – это кадры. Это наше все. Генеральный штаб не уделяет особого внимания обучению личного состава. И обучение, и квалификация личного состава на передовой даже в силовых подразделениях на сегодня желает лучшего. Пока это просто беспредел. Я сейчас в очередной раз еду по передовой, катаюсь, (на момент беседы Рымарук проезжает один из блокпостов в Донбассе, — НВ), смотрю на ребят и понимаю: эти контрактники, которые набраны лишь бы как, лишь бы где и лишь бы набрать, это люди вообще никогда в армии не служили, не держали оружия. И тут они сразу в окопе с АГСом стоят (АГС-17, Автоматический гранатомет станковый, — НВ), либо сразу же становятся механиком-водителем БМП. Но он даже не знает, что такое БМП (Боевая машина пехоты, — НВ), он его ни разу в жизни не видел, зато он контрактник, зато военкомат выполнил показатель, а в бригаде на одного человека стало больше.

Ничего в этой армии не меняется, бюрократия как была, так и есть

Оттуда уже ушли все, кто мог. Но тут вопрос другой: государство не создало условий, чтобы больше мобилизированных, которые прошли войну 2014-2015 года, остались на передовой. И ничего в этой армии не меняется, бюрократия как была, так и есть. Армейский долбо*бизм, как был, так и остается. Начальник Генштаба проехал по передовой, доложил прессе и всем журналистам через свою пресс-службу и у себя на странице в facebook, что «я горжусь командовать такой армией», а по факту, после приезда Муженко, на передовую съезжаются сотнями полковники, генералы и начинают непонятные проверки. Например, почему девушка – командир минометного взвода, почему этот парень недодал каждому бойцу 15 грамм перловки и так далее.

Пока мы не поменяем внутреннюю бюрократию, нашей армии ничего не светит. На бумаге руководству предоставляется одно, а по факту на передовой все совсем другое.

Владимир, командир группы спецназа, на данный момент воюет в Донбассе

То появились бронежилеты и форма – это еще не новая армия. Принципы управления войсками всех видов у нас совсем не изменились еще с 1960-х, когда были написаны боевые уставы сухопутных войск.

Все начинается еще с момента, когда новый контрактник приходит в военную часть. Во-первых, ему негде жить, казарма – не выход для женатого. Во-вторых, чтобы получить свои обещанные 7 тыс. грн, ему нужно ждать три месяца. Ну и много других подобных моментов.

Что касается кадров, в основном, это старые, те, кто хочет спокойно дослужить до пенсии. Но проблема кроется не в частях, а в высшем командовании, которое спускает туда, вниз, бредовые приказы.

Валерий Рябых, военный эксперт, директор по развитию информационно-консалтинговой компании Defense Express

Сегодня – нелегкие времена. Но если бы не это, тех вооруженных сил, которые мы сейчас имеем, у нас бы не было.

Сейчас вооруженные силы существенно отличаются от тех, что были три года назад, и это факт, с которым нельзя ни поспорить. На это есть философская причина: вооруженные силы, которые не выполняли или не готовились выполнять боевые задачи, не имеют перспективы. Опыт Украины показал: если государство не уделяет внимания армии, если агенты иностранного государства, насаженные в государственный аппарат, целенаправленно разваливают вооруженные силы, придет то, что показал 2014 год. Боевая готовность не была на должном уровне. В итоге – аннексия Крыма и оккупация части территории иностранными войсками, как бы они не прикрывались различными лозунгами.

Сейчас – период гибридного использования военной агрессии. Военные силы в экспансионистской политике, в захватнической – не главные. Сейчас на первый план в действиях противника выходят другие средства: информационные, дипломатические, экономические. Военные же действия часто играют лишь роль информповода.

Те вооруженные силы, которые были до 2014 года, находились в череде постоянных трансформаций – от советской модели построения вооруженных сил и неизвестно куда. Конечная цель этой перестройки не была понятна. В обществе шла постоянная дискуссия о том, какой должна быть Украина – там, нейтральной, или примкнуть в какому-то из блоков. Практика показала: реальный гарант независимости территориальной целостности нашей страны – это не международные договора или обязательства, которые взяли на себя те или иные геополитические игроки, ни даже вхождение в какой-то из союзов. Это, в первую очередь, собственные вооруженные силы.

До 2014-го в ВСУ служили, можно сказать, три типа людей. Первые – сознательные, для которых долг и воинская обязанность — не пустой звук. Это те, кто сознательно отдал себя службе. Другая категория – невостребованные в обществе люди. Они не смогли реализоваться – не ушли в бизнес, не пошли учиться на престижные профессии, не иммигрировали, а последним исходом для них стали вооруженные силы. Поэтому ВСУ все больше грозила деградация. Той, первой категории становилось меньше, а второй – больше. И это объективно отражалось в политике государства: она формировалась несознательно, Янукович был первым в истории Украины президентом, при котором он же сам вооруженным силам поставил оценку «не готовы к бою». Если до этого при проведении ежегодных проверок боеготовности они получали удовлетворительные оценки, то при Януковиче процесс деградации был на пике. Но выводов тогда не было сделано никаких.

ВСУ – народная армия, построенная в особых условиях, когда она оказалась востребована, и при поддержке народа

Третья категория, которая тоже дополняла вторую и работала против первой – те, которых туда затянули другие военные. Например, дети военных, которые нашли в армии средство обогащения и решение каких-то своих вопросов. В те времена мы знали много примеров, когда некоторые генералы, полковники имели по пять квартир, но во всех вооруженных силах было больше 40 тыс. бесквартирных офицеров. Но у таких детей уже была решена судьба: они продолжали дело отцов, разворовывание ВСУ. За последние годы эта третья категория увеличилась.

Но сегодня можно констатировать, что ВСУ – народная армия, построенная в особых условиях, когда она оказалась востребована, и при поддержке народа. Без плеча народа, без тех людей, которые пошли в ВСУ по мобилизации, без огромного подвижнического труда волонтеров те ВСУ, которые мы сейчас имеем, не состоялись бы. И уже сейчас можно говорить, что процессу возобновления мощностей вооруженных сил способствовала именно поддержка народа.

Изменился и облик ВСУ. Там все-таки преобладают военнослужащие с боевым опытом, более зрелые люди, которые сознательно выбрали этот путь в нынешних условиях. Сейчас уже и отечественные, и иностранные эксперты отмечают, что ВСУ по готовности выполнять задачи, по обученности и по оснащенности занимают одно из лидирующих мест в Европе – этому способствовало непосредственное их использование по назначению. Ведь точно так же любой человеческий орган, который постоянно используется, тренируется, получает все больше возможностей.

Маси Найем, 122-й батальон, демобилизирован этой осенью

Помню, как в 2014 году летом мы поехал с тогда еще волонтером Максимом Музыкой на передовую. Мы завозили вещи ребятам. Это было в тот день, когда сбили малазийский лайнер.

Одна картина въелась в память: мы приехали на какую-то позицию, привезли воду. И вот мы стоим, жара, солнце просто прожигает нас. Мы – на опушке леса, вдоль стоит тяжелая техника вразброс. Кто-то куда-то едет, кричит – будто цыганский табор, только боевой. И мы, еще в гражданском, выгрузили бутыли с водой, ждали минут 20-30. Оказалось, что адресат находится рядом, на другой позиции. Стали отъезжать и услышали какие-то залпы. Это не помешало доехать, выгрузиться и выехать. Но тогда у меня было ощущение, что армия – это ребята, чуть-чуть лучше экипированные, чем друзья с Майдана. Плюс у них откуда-то эти вот боевые машины. Слава Богу, что хоть это дало государство.

За три года мы стали сильнее вопреки советской системе в армии, но не благодаря ей
А потом меня призвали в армию. Все выглядело как реконструкция боевых действий времен Второй мировой. Но на самих боевых уже все было не так многозначно, стало ясно, что те, кто допустил 2014 год, вдруг стали теми, кто реформировал ВСУ.

Армия, да, изменилась. пришли новые люди, появилась волонтерская помощь. Но система в этой армии не менялась. За три года мы стали сильнее вопреки советской системе в армии, но не благодаря ей. Но именно «благодаря» той системе в украинской армии мы потеряли огромное количество людей и навсегда сделали инвалидами много своих граждан.

И еще. Хочется напомнить, что армия – это не только война и боевые действия. Это еще и забота о своих после войны. Если бы не те люди, которые заботятся об армии, у многих раненных на войне не было бы стольких надежд.

Новое ВремяАлександра Горчинская

Сегодня Вооруженным Силам Украины исполняется 25 лет. По факту же нынешней украинской армии — всего три года, но за этот период она успела окрепнуть, считают собеседники НВ

25 лет назад, 6 декабря 1991-го, в уже независимом государстве Украина был принят Закон «О вооруженных силах Украины». В этот же день, спустя два года, в стране появился официальный праздник – День Вооруженных Сил Украины. Три года назад, когда Украина резко встала перед необходимостью мобилизировать все свои силы для защиты своей территории, вдруг стало ясно, что у украинской армии – большие проблемы.

Удалось ли за эти три года превратить ВСУ в действительно сильную и мощную структуру, кто прилагал для этого усилия и какие моменты все еще требуют доработок, НВ рассказывают военный эксперт, демобилизованный воин АТО, волонтер и боец, который сейчас воюет в Донбассе.

Андрей Рымарук, волонтер Повернись живым, бывший разведчик 53-й бригады

По календарю ВСУ – 25 лет. Но на самом деле украинской армии, большей ее части, сегодня исполнилось всего три года. За эти три года нормальная профессиональная армия начала формироваться благодаря тем мобилизированным айтишникам, слесарям, электрикам, которые внесли свою лепту во время войны. Они что-то, где-то поменяли, доработали во внутренней бюрократической системе.

Если брать вопрос обеспечения – питание, форма, он, в принципе, на сегодня практически решен. Ситуация существенно лучше, чем один, два, три года назад. Если раньше выдавали только сухпайки, то сегодня – еще и мясо. Если давали плохую форму, то теперь дают хорошую. Тут жаловаться грех, потому что форма в некоторых вопросах у бойца сейчас на передовой хорошая, но ее мало. Ребятам на передке необходимо выдавать два-три комплекта, в зависимости от места прохождения службы. Размеров не хватает всем, но на это уже грех жаловаться. Хорошо, что есть пока и такое.

Что касается технического вопроса – ничего не поменялось, если говорить о боевых подразделениях. Стала сильнее Национальная гвардия, стали мощнее и более оборудованы пограничники, спецподразделения. Почему-то не стала сильнее пехота. А мы умудряемся заключать феноменальные контракты и продавать те же БТРы, БМП за границу – хорошие, но не себе на передовую, а куда-то туда. Если взять, к примеру, украинский Буцефал, БТР-4, то за границу они продаются в таком же техническом вооружении, как и в Украине, но туда они идут с ночной тепловизионной оптикой, а ребятам на передовую – «слепые», стоит просто пушка. А если бы у ребят на этих Буцефалах были эти тепловизионные ночные прицелы, они бы творили с врагами чудеса. Потому что волонтеры не в состоянии купить эти прицелы – стоимость одной единицы более 30 тыс. долларов.

Самый болючий вопрос – это кадры. Это наше все. Генеральный штаб не уделяет особого внимания обучению личного состава. И обучение, и квалификация личного состава на передовой даже в силовых подразделениях на сегодня желает лучшего. Пока это просто беспредел. Я сейчас в очередной раз еду по передовой, катаюсь, (на момент беседы Рымарук проезжает один из блокпостов в Донбассе, — НВ), смотрю на ребят и понимаю: эти контрактники, которые набраны лишь бы как, лишь бы где и лишь бы набрать, это люди вообще никогда в армии не служили, не держали оружия. И тут они сразу в окопе с АГСом стоят (АГС-17, Автоматический гранатомет станковый, — НВ), либо сразу же становятся механиком-водителем БМП. Но он даже не знает, что такое БМП (Боевая машина пехоты, — НВ), он его ни разу в жизни не видел, зато он контрактник, зато военкомат выполнил показатель, а в бригаде на одного человека стало больше.

Ничего в этой армии не меняется, бюрократия как была, так и есть

Оттуда уже ушли все, кто мог. Но тут вопрос другой: государство не создало условий, чтобы больше мобилизированных, которые прошли войну 2014-2015 года, остались на передовой. И ничего в этой армии не меняется, бюрократия как была, так и есть. Армейский долбо*бизм, как был, так и остается. Начальник Генштаба проехал по передовой, доложил прессе и всем журналистам через свою пресс-службу и у себя на странице в facebook, что «я горжусь командовать такой армией», а по факту, после приезда Муженко, на передовую съезжаются сотнями полковники, генералы и начинают непонятные проверки. Например, почему девушка – командир минометного взвода, почему этот парень недодал каждому бойцу 15 грамм перловки и так далее.

Пока мы не поменяем внутреннюю бюрократию, нашей армии ничего не светит. На бумаге руководству предоставляется одно, а по факту на передовой все совсем другое.

Владимир, командир группы спецназа, на данный момент воюет в Донбассе

То появились бронежилеты и форма – это еще не новая армия. Принципы управления войсками всех видов у нас совсем не изменились еще с 1960-х, когда были написаны боевые уставы сухопутных войск.

Все начинается еще с момента, когда новый контрактник приходит в военную часть. Во-первых, ему негде жить, казарма – не выход для женатого. Во-вторых, чтобы получить свои обещанные 7 тыс. грн, ему нужно ждать три месяца. Ну и много других подобных моментов.

Что касается кадров, в основном, это старые, те, кто хочет спокойно дослужить до пенсии. Но проблема кроется не в частях, а в высшем командовании, которое спускает туда, вниз, бредовые приказы.

Валерий Рябых, военный эксперт, директор по развитию информационно-консалтинговой компании Defense Express

Сегодня – нелегкие времена. Но если бы не это, тех вооруженных сил, которые мы сейчас имеем, у нас бы не было.

Сейчас вооруженные силы существенно отличаются от тех, что были три года назад, и это факт, с которым нельзя ни поспорить. На это есть философская причина: вооруженные силы, которые не выполняли или не готовились выполнять боевые задачи, не имеют перспективы. Опыт Украины показал: если государство не уделяет внимания армии, если агенты иностранного государства, насаженные в государственный аппарат, целенаправленно разваливают вооруженные силы, придет то, что показал 2014 год. Боевая готовность не была на должном уровне. В итоге – аннексия Крыма и оккупация части территории иностранными войсками, как бы они не прикрывались различными лозунгами.

Сейчас – период гибридного использования военной агрессии. Военные силы в экспансионистской политике, в захватнической – не главные. Сейчас на первый план в действиях противника выходят другие средства: информационные, дипломатические, экономические. Военные же действия часто играют лишь роль информповода.

Те вооруженные силы, которые были до 2014 года, находились в череде постоянных трансформаций – от советской модели построения вооруженных сил и неизвестно куда. Конечная цель этой перестройки не была понятна. В обществе шла постоянная дискуссия о том, какой должна быть Украина – там, нейтральной, или примкнуть в какому-то из блоков. Практика показала: реальный гарант независимости территориальной целостности нашей страны – это не международные договора или обязательства, которые взяли на себя те или иные геополитические игроки, ни даже вхождение в какой-то из союзов. Это, в первую очередь, собственные вооруженные силы.

До 2014-го в ВСУ служили, можно сказать, три типа людей. Первые – сознательные, для которых долг и воинская обязанность — не пустой звук. Это те, кто сознательно отдал себя службе. Другая категория – невостребованные в обществе люди. Они не смогли реализоваться – не ушли в бизнес, не пошли учиться на престижные профессии, не иммигрировали, а последним исходом для них стали вооруженные силы. Поэтому ВСУ все больше грозила деградация. Той, первой категории становилось меньше, а второй – больше. И это объективно отражалось в политике государства: она формировалась несознательно, Янукович был первым в истории Украины президентом, при котором он же сам вооруженным силам поставил оценку «не готовы к бою». Если до этого при проведении ежегодных проверок боеготовности они получали удовлетворительные оценки, то при Януковиче процесс деградации был на пике. Но выводов тогда не было сделано никаких.

ВСУ – народная армия, построенная в особых условиях, когда она оказалась востребована, и при поддержке народа

Третья категория, которая тоже дополняла вторую и работала против первой – те, которых туда затянули другие военные. Например, дети военных, которые нашли в армии средство обогащения и решение каких-то своих вопросов. В те времена мы знали много примеров, когда некоторые генералы, полковники имели по пять квартир, но во всех вооруженных силах было больше 40 тыс. бесквартирных офицеров. Но у таких детей уже была решена судьба: они продолжали дело отцов, разворовывание ВСУ. За последние годы эта третья категория увеличилась.

Но сегодня можно констатировать, что ВСУ – народная армия, построенная в особых условиях, когда она оказалась востребована, и при поддержке народа. Без плеча народа, без тех людей, которые пошли в ВСУ по мобилизации, без огромного подвижнического труда волонтеров те ВСУ, которые мы сейчас имеем, не состоялись бы. И уже сейчас можно говорить, что процессу возобновления мощностей вооруженных сил способствовала именно поддержка народа.

Изменился и облик ВСУ. Там все-таки преобладают военнослужащие с боевым опытом, более зрелые люди, которые сознательно выбрали этот путь в нынешних условиях. Сейчас уже и отечественные, и иностранные эксперты отмечают, что ВСУ по готовности выполнять задачи, по обученности и по оснащенности занимают одно из лидирующих мест в Европе – этому способствовало непосредственное их использование по назначению. Ведь точно так же любой человеческий орган, который постоянно используется, тренируется, получает все больше возможностей.

Маси Найем, 122-й батальон, демобилизирован этой осенью

Помню, как в 2014 году летом мы поехал с тогда еще волонтером Максимом Музыкой на передовую. Мы завозили вещи ребятам. Это было в тот день, когда сбили малазийский лайнер.

Одна картина въелась в память: мы приехали на какую-то позицию, привезли воду. И вот мы стоим, жара, солнце просто прожигает нас. Мы – на опушке леса, вдоль стоит тяжелая техника вразброс. Кто-то куда-то едет, кричит – будто цыганский табор, только боевой. И мы, еще в гражданском, выгрузили бутыли с водой, ждали минут 20-30. Оказалось, что адресат находится рядом, на другой позиции. Стали отъезжать и услышали какие-то залпы. Это не помешало доехать, выгрузиться и выехать. Но тогда у меня было ощущение, что армия – это ребята, чуть-чуть лучше экипированные, чем друзья с Майдана. Плюс у них откуда-то эти вот боевые машины. Слава Богу, что хоть это дало государство.

За три года мы стали сильнее вопреки советской системе в армии, но не благодаря ей
А потом меня призвали в армию. Все выглядело как реконструкция боевых действий времен Второй мировой. Но на самих боевых уже все было не так многозначно, стало ясно, что те, кто допустил 2014 год, вдруг стали теми, кто реформировал ВСУ.

Армия, да, изменилась. пришли новые люди, появилась волонтерская помощь. Но система в этой армии не менялась. За три года мы стали сильнее вопреки советской системе в армии, но не благодаря ей. Но именно «благодаря» той системе в украинской армии мы потеряли огромное количество людей и навсегда сделали инвалидами много своих граждан.

И еще. Хочется напомнить, что армия – это не только война и боевые действия. Это еще и забота о своих после войны. Если бы не те люди, которые заботятся об армии, у многих раненных на войне не было бы стольких надежд.

Новое Время

Турчинов: Мобилизация зависит от ситуации на фронте, от призыва мы пока отказаться не можемТурчинов: Мобилизация зависит от ситуации на фронте, от призыва мы пока отказаться не можем

Эксклюзивное интервью секретаря СНБО Украины Александра Турчинова агентству «Интерфакс-Украина» (часть 1)

Вопрос: Какая ситуация в зоне АТО? Особенно интересует ситуация на Мариупольском направлении.

Ответ: Последние полтора-два месяца действительно на Мариупольском направлении просматривается наибольшая активность, и по количеству обстрелов, и по попыткам проникновения разведывательно-диверсионных групп. Сопоставима по напряженности только ситуация в районе Промзоны Авдеевки, где идут постоянные бои, где вражеские войска пытаются изменить занятую нами линию обороны, очень проблемную и опасную для них.

Если говорить о последних двух неделях, то статистика показывает, что количество обстрелов наших позиций как бы сократилось. Но это не должно нас расслаблять, так как огонь ведется прицельно из орудий и минометов, запрещенных Минскими соглашениями больших калибров. Это и 120 мм минометы, и 152 мм гаубицы. Более того, зафиксированы случаи использования РСЗО «Град». Враг пытается нанести максимальный урон для нашей обороны, поэтому говорить о снижении напряжения не приходится. При этом мы видим, что продолжается активная переброска из РФ, военной техники, оружия и боеприпасов. Эти резервы создаются не для парадов…

Поэтому мы не можем исключать, что в декабре-январе, до инаугурации нового президента Америки, русские все-таки попытаются значительно обострить ситуацию, предприняв локальные наступательные операции. При этом наиболее опасным направлением остается Мариупольское. Мариуполь с его портом и заводами для них – стратегическая цель. Деформированная экономическая модель оккупированного Донбасса не может самостоятельно функционировать без финансовых дотаций РФ. Помните фальшивые шаблоны времен Януковича: «Донбасс кормит всю Украину». В реальности регион был убыточен, а эти квазиформирования – ущербны и убыточны в квадрате. Они, как бездонная бочка, требуют постоянных вливаний. И для русских, у которых сейчас серьезные экономические проблемы, эти дотации становятся тяжелой ношей. Для компенсации потерь им нужны новые объекты грабежа, какое-то подобие работающей экономической модели. Им, как саранче, для выживания нужны новые территории, где можно поживиться. И Мариуполь идеально подходит им для этого. Но наши воины готовы раздавить эту саранчу и защитить город.

Вопрос: Затраты России на содержание собственно Луганска и Донецка оцениваются в миллиард долларов. Вы согласны с этим?

Ответ: По нашим оценкам речь идет о более 6 миллиардах долларов в год. Из них 3 миллиарда идет на финансовую поддержку этих оккупированных территорий, и более 3 миллиардов на военные расходы.

Вопрос: Как сейчас ситуация с разведением сторон в пунктах, которые были определены – Золотое, Петровское, Станица Луганская?

Ответ: Сразу хочу сказать, что когда Генеральный штаб согласовывал зоны разведения сторон, то использовал четкие критерии: ни один населенный пункт не может выйти из-под контроля Вооруженных сил Украины. И спекуляции вокруг этого отдельных политиков не имели никаких оснований.

Новая конфигурация линии разграничения в этих зонах с точки зрения контроля над ситуацией, полностью устраивала наших военных. В двух местах в районе Золотого и Петровского – разведение прошло более-менее без проблем.

Что касается Станицы Луганской, то здесь процесс сорван российско-террористическими войсками, не прекращающими обстрел этого сектора. Прекращение огня – это главный критерий для начала разведения. При этом я хочу подчеркнуть, что в случае выполнения договоренностей линия этого населенного пункта остается для нас оборонным рубежом. То есть, вся Станица Луганская остается под нашим полным контролем. Если не будет решен вопрос по Станице Луганской, все остальные договоренности по дальнейшему разведению войск, которые обсуждались во время встречи в «нормандском формате», и в Минске, — теряют всякий смысл. Станица Луганская расположена практически на границе с Российской Федерацией, и они увидели, что конфигурация, которую ранее согласовали, для них достаточно проблемная. Им приходится оставлять хорошо оборудованные и удачно расположенные опорные пункты. Поэтому русские пытаются сорвать договоренности по Станице Луганской и перейти к обсуждению других участков. Но так не будет.

Вопрос: Какие последние данные количества российских военных на Донбассе? Эта цифра увеличивается или уменьшается? Какая тенденция?

Ответ: Без учета численности двух армейский корпусов, сформированных на смешанной основе, на Донбассе находятся регулярные российские воинские части численностью до 10 тысяч человек. Генштаб РФ производит постоянные ротации своих военных, но общая их численность в течение последнего года находится в этих пределах. Сколько русских офицеров и солдат воюет в составе 1-го и 2-го армейского корпуса сказать сложно, но практически все их командование укомплектовано кадровыми российскими военными.

С другой стороны мы видим, как происходит концентрация российских войск и создание новых военных баз вдоль нашей границы. И это для нас очень серьезная проблема, потому что в случае активизации агрессии они могут в кратчайшие сроки значительно нарастить численность своих войск на любом участке фронта.

Вопрос: Появилась информация о том, что с 1 декабря могут прекратить поставлять воду в оккупированную Луганскую область в связи с неоплатой. Не может ли эта проблема стать одним из поводов для обострения?

Ответ: Вы знаете, для русских не нужен какой-то конкретный повод. Если Путин примет решение активизировать военные действия, то повод они всегда придумают. Но, с другой стороны, у нас нет лишних ресурсов и украинцы не должны из своего кармана дотировать «кормильцев» с Донбасса, потому что за все надо платить. И если у них находятся деньги на содержание многотысячной армии, то я думаю, что деньги на воду тоже должны найтись. Моя позиция – никаких дотаций оккупированным территориям. Прекратите агрессию, сложите оружие, выведите российские войска и восстановите украинскую власть и тогда можете заикаться о дотациях. И я не воспринимаю давления в этих вопросах (вода, электричество и т.д.) наших международных партнеров, мол там гуманитарная катастрофа. МВФ и Ко требуют, чтобы украинцы за потребляемые ресурсы платили полную цену, а туда мы должны поставлять бесплатно? Да, там тяжело выживать, там много проблем, но не по нашей вине, а по вине Российской Федерации, оккупировавшей часть нашей страны. Прекратите оккупацию, тогда и будем помогать, будем сами решать все эти вопросы. При этом, у нас, например, нет задолженности по выплатам пенсий пенсионерам Донбасса.

Вопрос: Правильно мы понимаем, что в этом году мобилизации уже не будет?

Ответ: Я надеюсь. Но если произойдет обострение и нам надо будет значительно нарастить численность Вооруженных сил, конечно, мы не сможем обойтись без мобилизации.

Что очень важно, мы фактически построили профессиональную добровольческую армию. В основе этой армии – профессионал-контрактник. А добровольческая она потому что контракт подписывают все только добровольно. Это не мобилизация, когда хочешь – не хочешь, надо идти и защищать свою страну. Эффективность воина-контрактника несопоставимо выше, чем мобилизованного. Поэтому, несмотря на все сложности и проблемы, мы сегодня имеем боеспособную профессиональную армию.

С другой стороны, мы не можем отказаться от призыва. Призывники-срочники у нас не воюют в зоне проведения антитеррористической операции, это для нас принципиально. Но в условиях постоянной военной угрозы нам необходим мощный подготовленный резерв. Особенно резерв первой очереди.

Резерв первой очереди — это люди, прошедшие военную службу, которые имеют воинскую специальность, знают, куда им надо прибывать в случае необходимости, и которые вольются в разворачиваемые подразделения без потери времени на обучение, воспитание, слаживание и т.д. Поэтому молодые ребята, прошедшие срочную службу, будут пополнять наш резерв для того, чтобы в случае необходимости у нас не было потери времени на поиск тех, кто будет защищать Родину.

Вопрос: Т.е. призыв в ВСУ будет сохранен? Потому что я знаю, что Госпогранслужба отказалась осенью от призыва срочников.

Ответ: В ближайшей перспективе от призыва и срочной службы мы не откажемся. Даже если Вооруженные силы будут полностью укомплектованы контрактниками, мы все равно будем готовить резервистов. Чем больше подготовленный резерв – тем выше обороноспособность страны. Создание мощного подготовленного резерва Вооруженных сил – это для нас необходимость и условие выживания. Это решение четко зафиксировано в принятой СНБО Стратегии национальной безопасности.

Вопрос: Периодически появляется информация о том, какие новые образцы оружия готовятся. Что вы считаете из того, что в последнее время появилось, самым значительным и самым важным? Особенно интересует ракетная техника.

Ответ: Перед нами стоит масштабная задача полной замены, полученного по наследству советского оружия и военной техники на современные и эффективные образцы. Понятно, что в основном это будет оружие и техника украинского производства, соответствующая высоким стандартам НАТО. Это задача очень сложная и затратная, рассчитанная не на один год, но мы уверенно идем по этому пути. Я помню первые месяцы войны: техника не ездила, оружие, произведенное в середине прошлого века, не подготовлено к применению. Да что там оружие, бронежилеты и кевларовые каски напрочь отсутствовали. Первые качественные бронежилеты волонтеры тянули контрабандой из-за границы. Сегодня у нас нет проблем с обеспечением наших воинов отечественными средствами защиты высокого качества. Возьмите, к примеру, те же минометы, мы наладили выпуск 120 мм минометов, сейчас ставим на вооружение 82 мм и легкие, мобильные 60 мм минометы. Производители украинских бронетранспортеров широкой модификации уже реально конкурируют между собой, снижая цену и улучшая качество. При этом, конечно, не всегда наши оборонные предприятия могут обеспечить сразу продукцию на уровне лучших мировых стандартов. Но в чем есть преимущество у техники и оружия украинского производства? Они проходят проверку не только на полигонах, но и в условиях реального боя! И сразу конструкторы и производители вносят нужные изменения в выпускаемые образцы с учетом их боевого применения. В результате быстро возрастает качество, эффективность, надежность. Так у нас появились хорошие образцы широкой линейки стрелкового оружия. В этом направлении идет производство танков и перспективных артиллерийских систем. И конечно, надо говорить о восстановлении нашего ракетного потенциала. Для нас является приоритетом производство мощного ракетного оружия, которое позволит решать не только тактические, но и оперативные и стратегические задачи.

Вопрос: Это то, что раньше называлось оружием сдерживания, правильно?

Ответ: Тут формула очевидная: чем мощнее будет у нашей страны оружие, тем меньше шансов, что агрессор попробует наступать на нас. Поэтому в этом направлении работает наша наука, в этом направлении работают наши конструкторы и производственники.

В последнее время мы регулярно, где-то раз в месяц, проводим испытания новой ракетной техники. Эти испытания показали, что наши ракеты превосходят российские аналоги. Это управляемые ракеты, точность которых на порядок выше, чем у российских. А это очень важно, ведь необходимо не только запустить ракету, важно чтобы она точно поражала цель. Помните, демонстративные удары российских крылатых ракет по сирийским объектам? Одни упали в Иране, другие – вообще непонятно где. Мы делаем ракеты не для парада, не для запугивания соседей, а для защиты своего отечества. Поэтому некачественная продукция нам не нужна.

Но мы могли бы организовать производство новых видов оружия и военной техники быстрее и на более высоком уровне, если бы наши партнеры не блокировали нам военно-техническое сотрудничество. Мы вынуждены все составляющие сложной военной техники производить самостоятельно, хотя некоторые комплектующие высокого качества могли бы получать у наших партнеров. Это могло бы резко сократить сроки и значительно улучшить качество. Но, к большому сожалению, тема поставок летального оружия и его комплектующих в Украине до сих пор заблокированы нашими партнерами. Конгресс США, вы знаете, несколько раз уже принимал такое решение, но пока это остается только в теории. Я надеюсь, что новая администрация Соединенных Штатов обеспечит выполнение, несмотря на все надежды русских, тех решений, которые принимали те же республиканцы в Конгрессе, относительно военно-технического сотрудничества, в том числе и в вопросах летального оружия.

Вопрос: Европейские страны, которые тоже могли что-то нам поставлять, они это не делают исходя из какой-то негласной договоренности, или ссылаясь на какие-то документы?

Ответ: Они объясняют это тем, что не хотят обострять ситуацию, не хотят провоцировать Россию и т.д. Простыми словами: они просто бояться, мягко говоря, реакции России. Они рассказывают нам, что «мы же все делаем для мира, мы же хотим мирным путем все вопросы решить».

Но этот мирный путь, о котором они говорят, каждый день забирает жизни наших ребят. Как раз отсутствие жесткой реакции цивилизованных стран на агрессию провоцируют Россию продолжать провокации. Я на всех переговорах упорно повторяю очевидное, что только сильная украинская армия обеспеченная современным оружием и твердая позиция наших союзников могут заставить Россию прекратить агрессию и освободить захваченные территории.

Вопрос: Т.е. вы думаете, что при президенте Трампе у Украины есть шансы получить летальное оружие?

Ответ: Да, я считаю, что у Украины есть шанс получить летальное оружие. Напомню, что Дональд Трамп избирался от республиканцев. Позиция Республиканской партии в вопросах Украины достаточно четка и последовательна. Все их голосования в Конгрессе, и в Сенате – этому однозначное подтверждение. Надеюсь, что президент Трамп будет последовательно проводить политику своей политической силы.

С другой стороны, я надеюсь, что новый президент Америки будет ознакомлен с содержанием Будапештского меморандума, подписанным его предшественниками, где четко записаны обязательства Соединенных Штатов обеспечить территориальную целостность и безопасность нашей страны. И я убежден, что, все стороны должны выполнить взятые на себя обязательства. Надеюсь, ожидания России, что Штаты будут закрывать глаза на их террористическую деятельность не оправдаются, и их бравада сменится очередной истерикой. Надеюсь также, что новый президент будет работать в интересах своей страны, и в интересах цивилизованного мира. А весь цивилизованный мир заинтересован прекратить решение политических вопросов военным путем, прекратить перекраивание границ, прекратить военные конфликты. А это, в свою очередь, возможно если агрессию будут не обсуждать и обговаривать, а жестко пресекать.

Вопрос: В США уже пошли первые назначения. Насколько эти кадры, которые на самом деле решают многое, насколько они знакомы с украинской тематикой, и насколько они понимают Украину?

Ответ: Давайте подождем, пока эти назначения будут происходить не на страницах аналитических изданий, а в Белом Доме. А это возможно только после инаугурации нового президента. Потому что пока это только прикидки. Но я думаю, что эти назначения будут проецировать позицию Республиканской партии. Республиканцы всегда были более активны во внешней политике, и более последовательны в противостоянии агрессии в любой ее форме, как в виде исламского терроризма, так и в виде российского империализма. И я надеюсь, что эта позиция не изменится и при президенте Трампе.

Вопрос: С другой стороны Трамп заявил, что Америка в меньшей степени будет заниматься, или вообще не будет заниматься, внутренними делами других государств, имея в виду, в том числе и их реформирование…

Ответ: Вы знаете, Украина проводит реформы не потому, что этого хочет Белый дом или Брюссель, а потому что это нам необходимо. Мы должны реализовать не абстрактные реформы под кальку, которые кто-то где-то проводил, и считает, что это хорошо. Все наши реформы должны работать на результат, а это, в первую очередь, экономический рост страны и рост доходов наших граждан. Без сильной экономики нельзя говорить о сильной армии – это связанные вещи. Единственная страна, где экономика в глубоком кризисе, а население в ужасной нищете, но есть и ядерное оружие, и огромная армия – это Северная Корея. Но это не наш путь, это парадигма тоталитарных стран, в том числе, и таких, как Россия.

Наш путь – это европейская демократическая страна. А европейская демократическая страна не может без мощной экономики иметь мощный сектор безопасности и обороны. Это исключено. Поэтому без динамичного экономического развития мы не сможем добиться тех задач, которые мы поставили в Стратегии национальной безопасности нашей страны. Следовательно, все реформы, которые мы хотим проводить, должны работать на экономику в первую очередь, на украинского производителя, на создание площадок для перспективных инвестиционных проектов, для того, чтобы доходы людей росли. Это связанные вещи. Некоторые теоретики реформ, в том числе, и из международных организаций рассказывают о том, что надо сократить, сократить, и еще раз сократить расходы, и вот за счет этого мы будем иметь какие-то сбалансированные экономические модели. Но бездумное сокращение расходов приводит к сокращению доходов. В то же время многие ведущие экономисты, тот же Кейнс, и другие, говорили, что доходы населения – это очень важный показатель перспективности и роста экономики. Доходы превращаются в спрос. Спрос – это тот фундамент, на котором растет экономика. При сильном сжатии спроса – предложение всегда убивается, а экономика перестает работать. Поэтому доходы наших граждан, должны быть неразрывно связаны с ростом объемов производства. Расширение и модернизация национального производства, рост производительности труда, и как главный результат – рост доходов населения – вот цель реформ, которые должны проводиться в Украине.

И я согласен с господином Трампом, что навязывать странам под копирку какие-то штампы, без учета их национальных интересов и особенностей – это не правильно. Каждая страна должна выходить из своих национальных интересов. А в наш национальный интерес – это мощная, сильная, независимая Украина.

Вопрос: Вы не опасаетесь, что Штаты при Трампе сократят помощь на реформирование сектора безопасности в Украине?

Ответ: Вы знаете, еще раз хочу напомнить, что Украина отдала свой ядерный потенциал, который входил в пятерку самых мощных в мире, в обмен на гарантии безопасности. И я считаю, что гарантии не выполнены. Коробит это наших партнеров или нет, они не выполнены! Россия оккупировала часть нашей суверенной территории. Оказанная нам помощь не соответствует гарантиям, взятым на себя нашими партнерами. Это примерно так, как если бы в ваш застрахованный автомобиль врезался грузовик, управляемый одуревшим от алкоголя водилой, а страховая компания компенсирует вам только просроченный освежитель воздуха. При этом высокомерно похлопывают вас по плечу: «мол, смотрите и эту помощь можем уменьшить». Нам не нужен освежитель воздуха, мы заслуживаем на адекватную серьезную помощь. Серьезная помощь – это мощное оружие, серьезная помощь – это финансирование наших стратегических оборонных предприятий, это создание совместных производств и т.д. Это та помощь, которая обеспечит полную деоккупацию Украины!

Парадигмой нового тысячелетия не должны быть разрушительные войны. Но пока все больше и больше разрушительных конфликтов, все больше и больше зон, где происходят боевые действия, все больше и больше крови, боли, разрушений, и связанных с этим потоков беженцев. Не одной стране не удастся отгородиться большим забором от глобальных проблем в современном мире. Это путь в никуда. Мир сегодня очень интегрирован, все процессы, происходящие в разных его частях, взаимозависимы и связаны между собой. Война, например, на Ближнем Востоке, создает реальные проблемы и для Европы и для других стран. Поэтому и Европейский Союз, и Соединенные Штаты Америки, и все ведущие цивилизованные страны мира заинтересованы в стабильности, заинтересованы в локализации очагов напряжения. А для этого одних, знаете, докладов, и политических лозунгов не достаточно. Нужно работать. Нужно укреплять НАТО, нужно укреплять обороноспособность Европы, противостоять любой агрессии. Нужно жестко ставить на место любого агрессора.

Это российские террористы, или исламские террористы, разницы для цивилизованного мира не должно быть никакой.

Я надеюсь, что здравый смысл, ответственность и реальный интерес Америки, европейских стран и Украины, которые полностью совпадают, должны дать новые качества отношений, в том числе и в вопросах военно-технического сотрудничества, а также в противостоянии агрессии, какой бы она не была и от кого бы не исходила.

Вопрос: Буквально на днях на заседании парламентского комитета по борьбе с коррупцией прозвучало требование предоставить «Укроборонпрому» все контракты, которые существуют?

Ответ: Вы знаете, все должны заниматься своими вопросами в рамках своих полномочий. У нас достаточно создано силовых структур, в том числе и подразделений по борьбе с коррупцией, которые должны профессионально выполнять свои функции.

И я не думаю, что любой парламентский комитет сможет подменять НАБУ, СБУ или прокуратуру. Я за то, чтобы очень жестко пресекать любые злоупотребления, особенно если они связаны с сектором обороны и безопасности нашей страны. У нас настолько ограниченный ресурс, что его использование по назначению является сегодня залогом выживания страны. Поэтому ни одной копейки, направляемой на оборону, не должно быть украдено, выведено и т.д. И здесь, повторю, любые нарушения должны очень жестко пресекаться.

С другой стороны, мы наблюдаем множество провокаций наших врагов, цель которых — выбить Украину с внешних рынков вооружений. Часто публикуется фальшивая информация, связанная с работой оборонных предприятий Украины, она сразу тиражируется в странах, где идет конкуренция с теми же российскими компаниями, которые предлагают аналогичное вооружение. Этот рынок очень жесткий, и здесь тоже нельзя подыгрывать врагу. Во всех странах тема ВТС не публична. Да, должна быть жесткая борьба с коррупцией, но это не должно быть политическим шоу, это не должно бить рикошетом по обороноспособности страны. У вас есть информация о проблемах? Информируйте компетентные органы. Например, та информация, которая тиражировалась в прессе, это как раз результат не журналистских или парламентских расследований, а системной работы следственных органов. Нам нужен результат профессионально выполненной работы, а не шоу и накачка политических дивидендов. Тема оборонного комплекса и ВТС всегда имеет ограничения в доступе к информации, ее нельзя превращать в базарные сплетни.

Но делать шоу, придавать гласности контракты… С этим никогда не согласится ни один наш зарубежный партнер. Поверьте, что у нас, кстати, в отличие от многих стран, тех же Соединенных Штатов Америки, отсутствует, например, закрытая часть бюджета. Я не беру Россию, где вообще весь бюджет обороны закрытый. Но в тех же Штатах есть закрытая часть бюджета, которая не публикуется вообще, ее использование происходит в интересах безопасности государства. И там совершенно другая система контроля и информирования об этом. Есть люди, которые имеют допуск, в том числе конгрессмены и сенаторы, 3-4 человека, есть представители правоохранительных органов, имеющие допуск к этой теме, но это очень ограниченное количество людей, получающих возможность проверить использование средств.

У нас, к большому сожалению, тема обороны для многих стала темой политического пиара и очень часто этот политический пиар вредит собственной стране. Попытка заработать на этом политический капитал, часто приводит к тому, что создаются серьезные проблемы для оборонных предприятий или происходит потеря внешних рынков оружия. Поэтому здесь надо разделить борьбу с коррупцией, усиление обороноспособности нашей страны, и политический пиар, который, в этом сегменте не уместен.

Вопрос: 5% от ВВП – этого достаточно, на ваш взгляд для сферы обороны и безопасности? И по поводу не принятия законопроект о спецконфискации: чем это грозит, ведь он должен быть направлен на военно-техническое оснащение армии?

Ответ: Вы знаете, есть несколько масштабных проектов, для быстрой реализации которых и 25% нашего ВВП будет мало. Но мы должны исходить из реальных возможностей экономики страны. И принятые 5% — это тот минимум, который должен быть выделен на оборону и безопасность.

При этом главная проблема в реальном наполнении этих процентов. Недооценка этой проблемы в бюджете 2016 года серьезно, нарушила темпы обеспечения Вооруженных сил, и других наших силовых формирований, новым оружием и новой техникой.

В бюджете текущего года значительная часть государственного оборонного заказа должна финансироваться из спецфонда, который, в свою очередь, должен был наполняться за счет спецконфискации. Тема была как бы всем понятна. В «Ощадбанке», и в нескольких других банках, лежит 1,5 млрд. долларов арестованных средств, украденных окружением Януковича. Надо только их перевести в бюджет и обеспечить выполнение оборонного заказа. Как бы все просто. Уже заканчивается бюджетный год, но закон «О спецконфискации» так и не принят.

Я выступал много раз в прессе, говорил, что причиной срыва десятка голосований за закон, с одной стороны – коррупция, с другой стороны, боязнь многих депутатов, что спецконфискация может коснуться и их не всегда праведных доходов. Но «воз и ныне там», год заканчивается, а закон так и не смогли принять.

С другой стороны, мы знаем, что окружение Януковича, собственники этих наворованных средств, системно работают с судами, нанимают за большие деньги самых сильных юристов для того, чтобы отсудить эти деньги. Офшорные фирмы на которые записаны эти деньги уже много раз сменяли номинальных собственников. Затягивание этой проблемы очень опасно. Украина может вновь потерять ресурс. Мы еще чуть потянем, и потом получим решение какого-нибудь суда, что надо эти деньги вернуть какому-то оффшорному предприятию, которое имеет добропорядочных собственников. Это серьезный вопрос, и я считаю, что это преступление против своей страны, когда в течение года под разными предлогами блокируется передача в бюджет такой большой суммы.

Уже предложили 50% этих средств использовать на социальные программы, на повышение пенсий и зарплат. Все равно находятся поводы не голосовать.

Проблема в том, что закона нет, а эти деньги вновь записаны в бюджете 2017 года. Уже меньшие суммы из этих средств идут на оборону и безопасность, порядка там 3 млрд., насколько я помню. Но все равно это огромный ресурс, и мы не можем сами себя обманывать. Или перед принятием бюджета будет принят закон о специальной конфискации, или давайте тогда не обманывать сами себя, запишите этот ресурс, например, на выплату зарплаты депутатам Верховной Рады, судьям, и т.д. А армия и другие органы, отвечающие за оборону и безопасность страны, должны обеспечиваться реальными, живыми деньгами.

Вопрос: Какие, на Ваш взгляд, сегодня существуют внутренние угрозы в Украине?

Ответ: Враг не смог прорвать нашу оборону на фронте, поэтому предпринимаются постоянные попытки подорвать ситуацию изнутри. Это полностью вписывается в теорию гибридной войны, которую против нас ведет Российская Федерация. Главная их задача — это полная внутренняя дестабилизация, беспорядок и хаос. Понятно, что ввергнутая в хаос страна не способна обеспечить свою оборону. Это очевидные истины и именно поэтому на дестабилизацию внутри страны четко направлены действия спецслужб Российской Федерации.

Они пытаются раскачивать ситуацию через пророссийские СМИ, специально созданные группы в социальных сетях, через экстремистские организации и агентуру влияния в Украинской политике…

Попытки дестабилизировать ситуацию через массовые акции, которые должны были перейти в массовые беспорядки 15 и 21 ноября провалились, потому что их не поддержал наш народ. В результате, мы имели хороводы покупной массовки 15-го, локальные выходки хулиганов и мародеров 21-го. Конечно, и 15-го и 21-го на улицах Киева были и простые, патриотически настроенные люди, вышедшие защитить свои права, или отметить третью годовщину революции, но их было не очень много и они не были нацелены на провокации.

В воюющей стране тема массовых акций не должна стать оружием, которое враг может использовать для достижения своих целей. Вспомните историю, когда во время Первой мировой войны немецкий Генштаб финансировал большевистскую партию для подрыва ситуации внутри воюющей страны.

Я верю в мудрость нашего народа, его ответственность за свою страну.

С другой стороны, и власть должна выполнять свои функции так, чтобы у людей не было оснований выходить на улицу.

Фактически, должен быть, социальный договор между властью и обществом, когда власть делает в сложнейших условиях все возможное для стабилизации ситуации, демонстрирует прозрачность мобилизации и распределения ограниченных ресурсов, обеспечивает безопасность граждан и поэтапность роста их доходов. При этом и граждане поддерживают стабильность и безопасность своей страны, учитывая те угрозы, которые стоят перед нами.

Вопрос: Могут стать такой угрозой те люди, которые вернулись с фронта?

Ответ: Те, кто работает на дестабилизацию ситуации, в первую очередь, пытаются их использовать. И одна из задач, которую мы ставим перед местной властью, региональными администрациями – это обеспечить психологическую реабилитацию и оказать помощь в трудоустройстве вернувшимся с фронта ребятам.

В привлечении ветеранов АТО заинтересованы силовые структуры. Очень много фронтовиков пошли работать в Национальную полицию, в Службу безопасности, подписали контракт с Нацгвардией, пограничниками, и, конечно, большинство подписавших контракт с ВСУ – также ветераны АТО.

В результате, костяк силового блока сегодня составляют ребята, участвовавшие непосредственно в боевых действиях. Это золотой кадровый фонд Украины, и не только в вопросах безопасности. Это те люди, которые знают цену жизни, цену свободы, и это не по книжкам, не по каким-то телевизионным передачам, а из собственного опыта. Это очень важный для нас ресурс, его надо очень ценить, о нем надо заботиться.

В то же время, постоянно происходят попытки толкнуть ребят-ветеранов АТО на неконституционные действия, использовать их, как силовой ресурс для дестабилизации ситуации в стране. Те, кто режиссирует эти процессы, реально понимают, чем это может все закончится, и надеются, что те, кого они толкнут на масштабные провокации, не задумываются о последствиях. Проблема не в том, чтобы, например, захватить Кабинет министров, парламент или Администрацию президента, проблема в том, что с этим делать дальше?

Вы же понимаете, что можно себя назвать Кабинетом министров, но к вам никто не будет относиться как к Кабинету министров. Можно выйти на площадь и назвать себя президентом, но к вам никто не будет относиться как к президенту.

Можно забраться под купол на Грушевского и голосовать руками, ногами или, даже запустив систему «Рада», но это не будет парламентом.

Во время Майдана я возглавлял штаб и было много предложений взять под контроль здания КМУ, ВРУ и АП. При желании это можно было сделать. Но, в результате, мы бы обоснованно получили клеймо «террористов» и от нас бы отвернулся цивилизованный мир. Для нас было самой сложной задачей добиться легитимной смены власти. И даже после того, как бежал Янукович и вместе с ним большинство руководителей центрального и регионального уровня, Кабмин и АП никто не захватывал, хоть они и не охранялись. В Кабмин вошло только легитимное правительство, после того, как за него проголосовало новое парламентское большинство. А в президентский кабинет сел только легитимный президент, после того, как за него проголосовало большинство украинского народа на выборах, признанных всем цивилизованным миром.

Вспоминая Майдан, хочу также напомнить, что наша революция называлась Революцией Достоинства! За все время пребывания в центре Киева огромного количества людей не было случаев хулиганства и мародерства. Ни одна витрина не была разбита, ни один магазин или офис не был ограблен, или разрушен активистами Майдана!

Поэтому, надо понимать, что враг, ведущий против нас гибридную войну, пытается все сделать для дестабилизации ситуации, для делегитимизации и уничтожения системы власти в стране, чтобы дискредитировать и изолировать Украину, разрушить управляемость и защищенность, подавить способность к сопротивлению. Но я уверен, что эти планы «Кремлевские мечтатели» никогда не смогут осуществить.

Вопрос: Как вы считаете, состоявшийся допрос Януковича, это, де-факто, просто формальность, которая необходима для того, чтобы приговор был более-менее объективный?

Ответ: Я убежден, что Януковича надо допрашивать не как свидетеля по делу «Беркута», а как обвиняемого, и для этого есть все основания. Начиная от масштабной коррупции, и заканчивая его личной ответственностью за расстрел Небесной Сотни.

Я также считаю, что Януковича надо судить за государственную измену. Вспомните подписанное им обращение к Путину о введении войск в Украину. За это надо отвечать. Если мы не можем обеспечить его доставку в Украину, значит должно быть заочное правосудие. Украинский суд должен вынести ему заслуженный приговор.

Вопрос: Арсен Борисович, например, заявил, что Левочкин разогнал Майдан 30-го ноября…

Ответ: Разгоняли его силовики. А кто давал непосредственно команду использовать силу против безоружных детей, на этот вопрос должно ответить следствие. Но вина отдававших команду не меньше тех, кто ее исполнил.

Интерфакс УкраинаЭксклюзивное интервью секретаря СНБО Украины Александра Турчинова агентству «Интерфакс-Украина» (часть 1)

Вопрос: Какая ситуация в зоне АТО? Особенно интересует ситуация на Мариупольском направлении.

Ответ: Последние полтора-два месяца действительно на Мариупольском направлении просматривается наибольшая активность, и по количеству обстрелов, и по попыткам проникновения разведывательно-диверсионных групп. Сопоставима по напряженности только ситуация в районе Промзоны Авдеевки, где идут постоянные бои, где вражеские войска пытаются изменить занятую нами линию обороны, очень проблемную и опасную для них.

Если говорить о последних двух неделях, то статистика показывает, что количество обстрелов наших позиций как бы сократилось. Но это не должно нас расслаблять, так как огонь ведется прицельно из орудий и минометов, запрещенных Минскими соглашениями больших калибров. Это и 120 мм минометы, и 152 мм гаубицы. Более того, зафиксированы случаи использования РСЗО «Град». Враг пытается нанести максимальный урон для нашей обороны, поэтому говорить о снижении напряжения не приходится. При этом мы видим, что продолжается активная переброска из РФ, военной техники, оружия и боеприпасов. Эти резервы создаются не для парадов…

Поэтому мы не можем исключать, что в декабре-январе, до инаугурации нового президента Америки, русские все-таки попытаются значительно обострить ситуацию, предприняв локальные наступательные операции. При этом наиболее опасным направлением остается Мариупольское. Мариуполь с его портом и заводами для них – стратегическая цель. Деформированная экономическая модель оккупированного Донбасса не может самостоятельно функционировать без финансовых дотаций РФ. Помните фальшивые шаблоны времен Януковича: «Донбасс кормит всю Украину». В реальности регион был убыточен, а эти квазиформирования – ущербны и убыточны в квадрате. Они, как бездонная бочка, требуют постоянных вливаний. И для русских, у которых сейчас серьезные экономические проблемы, эти дотации становятся тяжелой ношей. Для компенсации потерь им нужны новые объекты грабежа, какое-то подобие работающей экономической модели. Им, как саранче, для выживания нужны новые территории, где можно поживиться. И Мариуполь идеально подходит им для этого. Но наши воины готовы раздавить эту саранчу и защитить город.

Вопрос: Затраты России на содержание собственно Луганска и Донецка оцениваются в миллиард долларов. Вы согласны с этим?

Ответ: По нашим оценкам речь идет о более 6 миллиардах долларов в год. Из них 3 миллиарда идет на финансовую поддержку этих оккупированных территорий, и более 3 миллиардов на военные расходы.

Вопрос: Как сейчас ситуация с разведением сторон в пунктах, которые были определены – Золотое, Петровское, Станица Луганская?

Ответ: Сразу хочу сказать, что когда Генеральный штаб согласовывал зоны разведения сторон, то использовал четкие критерии: ни один населенный пункт не может выйти из-под контроля Вооруженных сил Украины. И спекуляции вокруг этого отдельных политиков не имели никаких оснований.

Новая конфигурация линии разграничения в этих зонах с точки зрения контроля над ситуацией, полностью устраивала наших военных. В двух местах в районе Золотого и Петровского – разведение прошло более-менее без проблем.

Что касается Станицы Луганской, то здесь процесс сорван российско-террористическими войсками, не прекращающими обстрел этого сектора. Прекращение огня – это главный критерий для начала разведения. При этом я хочу подчеркнуть, что в случае выполнения договоренностей линия этого населенного пункта остается для нас оборонным рубежом. То есть, вся Станица Луганская остается под нашим полным контролем. Если не будет решен вопрос по Станице Луганской, все остальные договоренности по дальнейшему разведению войск, которые обсуждались во время встречи в «нормандском формате», и в Минске, — теряют всякий смысл. Станица Луганская расположена практически на границе с Российской Федерацией, и они увидели, что конфигурация, которую ранее согласовали, для них достаточно проблемная. Им приходится оставлять хорошо оборудованные и удачно расположенные опорные пункты. Поэтому русские пытаются сорвать договоренности по Станице Луганской и перейти к обсуждению других участков. Но так не будет.

Вопрос: Какие последние данные количества российских военных на Донбассе? Эта цифра увеличивается или уменьшается? Какая тенденция?

Ответ: Без учета численности двух армейский корпусов, сформированных на смешанной основе, на Донбассе находятся регулярные российские воинские части численностью до 10 тысяч человек. Генштаб РФ производит постоянные ротации своих военных, но общая их численность в течение последнего года находится в этих пределах. Сколько русских офицеров и солдат воюет в составе 1-го и 2-го армейского корпуса сказать сложно, но практически все их командование укомплектовано кадровыми российскими военными.

С другой стороны мы видим, как происходит концентрация российских войск и создание новых военных баз вдоль нашей границы. И это для нас очень серьезная проблема, потому что в случае активизации агрессии они могут в кратчайшие сроки значительно нарастить численность своих войск на любом участке фронта.

Вопрос: Появилась информация о том, что с 1 декабря могут прекратить поставлять воду в оккупированную Луганскую область в связи с неоплатой. Не может ли эта проблема стать одним из поводов для обострения?

Ответ: Вы знаете, для русских не нужен какой-то конкретный повод. Если Путин примет решение активизировать военные действия, то повод они всегда придумают. Но, с другой стороны, у нас нет лишних ресурсов и украинцы не должны из своего кармана дотировать «кормильцев» с Донбасса, потому что за все надо платить. И если у них находятся деньги на содержание многотысячной армии, то я думаю, что деньги на воду тоже должны найтись. Моя позиция – никаких дотаций оккупированным территориям. Прекратите агрессию, сложите оружие, выведите российские войска и восстановите украинскую власть и тогда можете заикаться о дотациях. И я не воспринимаю давления в этих вопросах (вода, электричество и т.д.) наших международных партнеров, мол там гуманитарная катастрофа. МВФ и Ко требуют, чтобы украинцы за потребляемые ресурсы платили полную цену, а туда мы должны поставлять бесплатно? Да, там тяжело выживать, там много проблем, но не по нашей вине, а по вине Российской Федерации, оккупировавшей часть нашей страны. Прекратите оккупацию, тогда и будем помогать, будем сами решать все эти вопросы. При этом, у нас, например, нет задолженности по выплатам пенсий пенсионерам Донбасса.

Вопрос: Правильно мы понимаем, что в этом году мобилизации уже не будет?

Ответ: Я надеюсь. Но если произойдет обострение и нам надо будет значительно нарастить численность Вооруженных сил, конечно, мы не сможем обойтись без мобилизации.

Что очень важно, мы фактически построили профессиональную добровольческую армию. В основе этой армии – профессионал-контрактник. А добровольческая она потому что контракт подписывают все только добровольно. Это не мобилизация, когда хочешь – не хочешь, надо идти и защищать свою страну. Эффективность воина-контрактника несопоставимо выше, чем мобилизованного. Поэтому, несмотря на все сложности и проблемы, мы сегодня имеем боеспособную профессиональную армию.

С другой стороны, мы не можем отказаться от призыва. Призывники-срочники у нас не воюют в зоне проведения антитеррористической операции, это для нас принципиально. Но в условиях постоянной военной угрозы нам необходим мощный подготовленный резерв. Особенно резерв первой очереди.

Резерв первой очереди — это люди, прошедшие военную службу, которые имеют воинскую специальность, знают, куда им надо прибывать в случае необходимости, и которые вольются в разворачиваемые подразделения без потери времени на обучение, воспитание, слаживание и т.д. Поэтому молодые ребята, прошедшие срочную службу, будут пополнять наш резерв для того, чтобы в случае необходимости у нас не было потери времени на поиск тех, кто будет защищать Родину.

Вопрос: Т.е. призыв в ВСУ будет сохранен? Потому что я знаю, что Госпогранслужба отказалась осенью от призыва срочников.

Ответ: В ближайшей перспективе от призыва и срочной службы мы не откажемся. Даже если Вооруженные силы будут полностью укомплектованы контрактниками, мы все равно будем готовить резервистов. Чем больше подготовленный резерв – тем выше обороноспособность страны. Создание мощного подготовленного резерва Вооруженных сил – это для нас необходимость и условие выживания. Это решение четко зафиксировано в принятой СНБО Стратегии национальной безопасности.

Вопрос: Периодически появляется информация о том, какие новые образцы оружия готовятся. Что вы считаете из того, что в последнее время появилось, самым значительным и самым важным? Особенно интересует ракетная техника.

Ответ: Перед нами стоит масштабная задача полной замены, полученного по наследству советского оружия и военной техники на современные и эффективные образцы. Понятно, что в основном это будет оружие и техника украинского производства, соответствующая высоким стандартам НАТО. Это задача очень сложная и затратная, рассчитанная не на один год, но мы уверенно идем по этому пути. Я помню первые месяцы войны: техника не ездила, оружие, произведенное в середине прошлого века, не подготовлено к применению. Да что там оружие, бронежилеты и кевларовые каски напрочь отсутствовали. Первые качественные бронежилеты волонтеры тянули контрабандой из-за границы. Сегодня у нас нет проблем с обеспечением наших воинов отечественными средствами защиты высокого качества. Возьмите, к примеру, те же минометы, мы наладили выпуск 120 мм минометов, сейчас ставим на вооружение 82 мм и легкие, мобильные 60 мм минометы. Производители украинских бронетранспортеров широкой модификации уже реально конкурируют между собой, снижая цену и улучшая качество. При этом, конечно, не всегда наши оборонные предприятия могут обеспечить сразу продукцию на уровне лучших мировых стандартов. Но в чем есть преимущество у техники и оружия украинского производства? Они проходят проверку не только на полигонах, но и в условиях реального боя! И сразу конструкторы и производители вносят нужные изменения в выпускаемые образцы с учетом их боевого применения. В результате быстро возрастает качество, эффективность, надежность. Так у нас появились хорошие образцы широкой линейки стрелкового оружия. В этом направлении идет производство танков и перспективных артиллерийских систем. И конечно, надо говорить о восстановлении нашего ракетного потенциала. Для нас является приоритетом производство мощного ракетного оружия, которое позволит решать не только тактические, но и оперативные и стратегические задачи.

Вопрос: Это то, что раньше называлось оружием сдерживания, правильно?

Ответ: Тут формула очевидная: чем мощнее будет у нашей страны оружие, тем меньше шансов, что агрессор попробует наступать на нас. Поэтому в этом направлении работает наша наука, в этом направлении работают наши конструкторы и производственники.

В последнее время мы регулярно, где-то раз в месяц, проводим испытания новой ракетной техники. Эти испытания показали, что наши ракеты превосходят российские аналоги. Это управляемые ракеты, точность которых на порядок выше, чем у российских. А это очень важно, ведь необходимо не только запустить ракету, важно чтобы она точно поражала цель. Помните, демонстративные удары российских крылатых ракет по сирийским объектам? Одни упали в Иране, другие – вообще непонятно где. Мы делаем ракеты не для парада, не для запугивания соседей, а для защиты своего отечества. Поэтому некачественная продукция нам не нужна.

Но мы могли бы организовать производство новых видов оружия и военной техники быстрее и на более высоком уровне, если бы наши партнеры не блокировали нам военно-техническое сотрудничество. Мы вынуждены все составляющие сложной военной техники производить самостоятельно, хотя некоторые комплектующие высокого качества могли бы получать у наших партнеров. Это могло бы резко сократить сроки и значительно улучшить качество. Но, к большому сожалению, тема поставок летального оружия и его комплектующих в Украине до сих пор заблокированы нашими партнерами. Конгресс США, вы знаете, несколько раз уже принимал такое решение, но пока это остается только в теории. Я надеюсь, что новая администрация Соединенных Штатов обеспечит выполнение, несмотря на все надежды русских, тех решений, которые принимали те же республиканцы в Конгрессе, относительно военно-технического сотрудничества, в том числе и в вопросах летального оружия.

Вопрос: Европейские страны, которые тоже могли что-то нам поставлять, они это не делают исходя из какой-то негласной договоренности, или ссылаясь на какие-то документы?

Ответ: Они объясняют это тем, что не хотят обострять ситуацию, не хотят провоцировать Россию и т.д. Простыми словами: они просто бояться, мягко говоря, реакции России. Они рассказывают нам, что «мы же все делаем для мира, мы же хотим мирным путем все вопросы решить».

Но этот мирный путь, о котором они говорят, каждый день забирает жизни наших ребят. Как раз отсутствие жесткой реакции цивилизованных стран на агрессию провоцируют Россию продолжать провокации. Я на всех переговорах упорно повторяю очевидное, что только сильная украинская армия обеспеченная современным оружием и твердая позиция наших союзников могут заставить Россию прекратить агрессию и освободить захваченные территории.

Вопрос: Т.е. вы думаете, что при президенте Трампе у Украины есть шансы получить летальное оружие?

Ответ: Да, я считаю, что у Украины есть шанс получить летальное оружие. Напомню, что Дональд Трамп избирался от республиканцев. Позиция Республиканской партии в вопросах Украины достаточно четка и последовательна. Все их голосования в Конгрессе, и в Сенате – этому однозначное подтверждение. Надеюсь, что президент Трамп будет последовательно проводить политику своей политической силы.

С другой стороны, я надеюсь, что новый президент Америки будет ознакомлен с содержанием Будапештского меморандума, подписанным его предшественниками, где четко записаны обязательства Соединенных Штатов обеспечить территориальную целостность и безопасность нашей страны. И я убежден, что, все стороны должны выполнить взятые на себя обязательства. Надеюсь, ожидания России, что Штаты будут закрывать глаза на их террористическую деятельность не оправдаются, и их бравада сменится очередной истерикой. Надеюсь также, что новый президент будет работать в интересах своей страны, и в интересах цивилизованного мира. А весь цивилизованный мир заинтересован прекратить решение политических вопросов военным путем, прекратить перекраивание границ, прекратить военные конфликты. А это, в свою очередь, возможно если агрессию будут не обсуждать и обговаривать, а жестко пресекать.

Вопрос: В США уже пошли первые назначения. Насколько эти кадры, которые на самом деле решают многое, насколько они знакомы с украинской тематикой, и насколько они понимают Украину?

Ответ: Давайте подождем, пока эти назначения будут происходить не на страницах аналитических изданий, а в Белом Доме. А это возможно только после инаугурации нового президента. Потому что пока это только прикидки. Но я думаю, что эти назначения будут проецировать позицию Республиканской партии. Республиканцы всегда были более активны во внешней политике, и более последовательны в противостоянии агрессии в любой ее форме, как в виде исламского терроризма, так и в виде российского империализма. И я надеюсь, что эта позиция не изменится и при президенте Трампе.

Вопрос: С другой стороны Трамп заявил, что Америка в меньшей степени будет заниматься, или вообще не будет заниматься, внутренними делами других государств, имея в виду, в том числе и их реформирование…

Ответ: Вы знаете, Украина проводит реформы не потому, что этого хочет Белый дом или Брюссель, а потому что это нам необходимо. Мы должны реализовать не абстрактные реформы под кальку, которые кто-то где-то проводил, и считает, что это хорошо. Все наши реформы должны работать на результат, а это, в первую очередь, экономический рост страны и рост доходов наших граждан. Без сильной экономики нельзя говорить о сильной армии – это связанные вещи. Единственная страна, где экономика в глубоком кризисе, а население в ужасной нищете, но есть и ядерное оружие, и огромная армия – это Северная Корея. Но это не наш путь, это парадигма тоталитарных стран, в том числе, и таких, как Россия.

Наш путь – это европейская демократическая страна. А европейская демократическая страна не может без мощной экономики иметь мощный сектор безопасности и обороны. Это исключено. Поэтому без динамичного экономического развития мы не сможем добиться тех задач, которые мы поставили в Стратегии национальной безопасности нашей страны. Следовательно, все реформы, которые мы хотим проводить, должны работать на экономику в первую очередь, на украинского производителя, на создание площадок для перспективных инвестиционных проектов, для того, чтобы доходы людей росли. Это связанные вещи. Некоторые теоретики реформ, в том числе, и из международных организаций рассказывают о том, что надо сократить, сократить, и еще раз сократить расходы, и вот за счет этого мы будем иметь какие-то сбалансированные экономические модели. Но бездумное сокращение расходов приводит к сокращению доходов. В то же время многие ведущие экономисты, тот же Кейнс, и другие, говорили, что доходы населения – это очень важный показатель перспективности и роста экономики. Доходы превращаются в спрос. Спрос – это тот фундамент, на котором растет экономика. При сильном сжатии спроса – предложение всегда убивается, а экономика перестает работать. Поэтому доходы наших граждан, должны быть неразрывно связаны с ростом объемов производства. Расширение и модернизация национального производства, рост производительности труда, и как главный результат – рост доходов населения – вот цель реформ, которые должны проводиться в Украине.

И я согласен с господином Трампом, что навязывать странам под копирку какие-то штампы, без учета их национальных интересов и особенностей – это не правильно. Каждая страна должна выходить из своих национальных интересов. А в наш национальный интерес – это мощная, сильная, независимая Украина.

Вопрос: Вы не опасаетесь, что Штаты при Трампе сократят помощь на реформирование сектора безопасности в Украине?

Ответ: Вы знаете, еще раз хочу напомнить, что Украина отдала свой ядерный потенциал, который входил в пятерку самых мощных в мире, в обмен на гарантии безопасности. И я считаю, что гарантии не выполнены. Коробит это наших партнеров или нет, они не выполнены! Россия оккупировала часть нашей суверенной территории. Оказанная нам помощь не соответствует гарантиям, взятым на себя нашими партнерами. Это примерно так, как если бы в ваш застрахованный автомобиль врезался грузовик, управляемый одуревшим от алкоголя водилой, а страховая компания компенсирует вам только просроченный освежитель воздуха. При этом высокомерно похлопывают вас по плечу: «мол, смотрите и эту помощь можем уменьшить». Нам не нужен освежитель воздуха, мы заслуживаем на адекватную серьезную помощь. Серьезная помощь – это мощное оружие, серьезная помощь – это финансирование наших стратегических оборонных предприятий, это создание совместных производств и т.д. Это та помощь, которая обеспечит полную деоккупацию Украины!

Парадигмой нового тысячелетия не должны быть разрушительные войны. Но пока все больше и больше разрушительных конфликтов, все больше и больше зон, где происходят боевые действия, все больше и больше крови, боли, разрушений, и связанных с этим потоков беженцев. Не одной стране не удастся отгородиться большим забором от глобальных проблем в современном мире. Это путь в никуда. Мир сегодня очень интегрирован, все процессы, происходящие в разных его частях, взаимозависимы и связаны между собой. Война, например, на Ближнем Востоке, создает реальные проблемы и для Европы и для других стран. Поэтому и Европейский Союз, и Соединенные Штаты Америки, и все ведущие цивилизованные страны мира заинтересованы в стабильности, заинтересованы в локализации очагов напряжения. А для этого одних, знаете, докладов, и политических лозунгов не достаточно. Нужно работать. Нужно укреплять НАТО, нужно укреплять обороноспособность Европы, противостоять любой агрессии. Нужно жестко ставить на место любого агрессора.

Это российские террористы, или исламские террористы, разницы для цивилизованного мира не должно быть никакой.

Я надеюсь, что здравый смысл, ответственность и реальный интерес Америки, европейских стран и Украины, которые полностью совпадают, должны дать новые качества отношений, в том числе и в вопросах военно-технического сотрудничества, а также в противостоянии агрессии, какой бы она не была и от кого бы не исходила.

Вопрос: Буквально на днях на заседании парламентского комитета по борьбе с коррупцией прозвучало требование предоставить «Укроборонпрому» все контракты, которые существуют?

Ответ: Вы знаете, все должны заниматься своими вопросами в рамках своих полномочий. У нас достаточно создано силовых структур, в том числе и подразделений по борьбе с коррупцией, которые должны профессионально выполнять свои функции.

И я не думаю, что любой парламентский комитет сможет подменять НАБУ, СБУ или прокуратуру. Я за то, чтобы очень жестко пресекать любые злоупотребления, особенно если они связаны с сектором обороны и безопасности нашей страны. У нас настолько ограниченный ресурс, что его использование по назначению является сегодня залогом выживания страны. Поэтому ни одной копейки, направляемой на оборону, не должно быть украдено, выведено и т.д. И здесь, повторю, любые нарушения должны очень жестко пресекаться.

С другой стороны, мы наблюдаем множество провокаций наших врагов, цель которых — выбить Украину с внешних рынков вооружений. Часто публикуется фальшивая информация, связанная с работой оборонных предприятий Украины, она сразу тиражируется в странах, где идет конкуренция с теми же российскими компаниями, которые предлагают аналогичное вооружение. Этот рынок очень жесткий, и здесь тоже нельзя подыгрывать врагу. Во всех странах тема ВТС не публична. Да, должна быть жесткая борьба с коррупцией, но это не должно быть политическим шоу, это не должно бить рикошетом по обороноспособности страны. У вас есть информация о проблемах? Информируйте компетентные органы. Например, та информация, которая тиражировалась в прессе, это как раз результат не журналистских или парламентских расследований, а системной работы следственных органов. Нам нужен результат профессионально выполненной работы, а не шоу и накачка политических дивидендов. Тема оборонного комплекса и ВТС всегда имеет ограничения в доступе к информации, ее нельзя превращать в базарные сплетни.

Но делать шоу, придавать гласности контракты… С этим никогда не согласится ни один наш зарубежный партнер. Поверьте, что у нас, кстати, в отличие от многих стран, тех же Соединенных Штатов Америки, отсутствует, например, закрытая часть бюджета. Я не беру Россию, где вообще весь бюджет обороны закрытый. Но в тех же Штатах есть закрытая часть бюджета, которая не публикуется вообще, ее использование происходит в интересах безопасности государства. И там совершенно другая система контроля и информирования об этом. Есть люди, которые имеют допуск, в том числе конгрессмены и сенаторы, 3-4 человека, есть представители правоохранительных органов, имеющие допуск к этой теме, но это очень ограниченное количество людей, получающих возможность проверить использование средств.

У нас, к большому сожалению, тема обороны для многих стала темой политического пиара и очень часто этот политический пиар вредит собственной стране. Попытка заработать на этом политический капитал, часто приводит к тому, что создаются серьезные проблемы для оборонных предприятий или происходит потеря внешних рынков оружия. Поэтому здесь надо разделить борьбу с коррупцией, усиление обороноспособности нашей страны, и политический пиар, который, в этом сегменте не уместен.

Вопрос: 5% от ВВП – этого достаточно, на ваш взгляд для сферы обороны и безопасности? И по поводу не принятия законопроект о спецконфискации: чем это грозит, ведь он должен быть направлен на военно-техническое оснащение армии?

Ответ: Вы знаете, есть несколько масштабных проектов, для быстрой реализации которых и 25% нашего ВВП будет мало. Но мы должны исходить из реальных возможностей экономики страны. И принятые 5% — это тот минимум, который должен быть выделен на оборону и безопасность.

При этом главная проблема в реальном наполнении этих процентов. Недооценка этой проблемы в бюджете 2016 года серьезно, нарушила темпы обеспечения Вооруженных сил, и других наших силовых формирований, новым оружием и новой техникой.

В бюджете текущего года значительная часть государственного оборонного заказа должна финансироваться из спецфонда, который, в свою очередь, должен был наполняться за счет спецконфискации. Тема была как бы всем понятна. В «Ощадбанке», и в нескольких других банках, лежит 1,5 млрд. долларов арестованных средств, украденных окружением Януковича. Надо только их перевести в бюджет и обеспечить выполнение оборонного заказа. Как бы все просто. Уже заканчивается бюджетный год, но закон «О спецконфискации» так и не принят.

Я выступал много раз в прессе, говорил, что причиной срыва десятка голосований за закон, с одной стороны – коррупция, с другой стороны, боязнь многих депутатов, что спецконфискация может коснуться и их не всегда праведных доходов. Но «воз и ныне там», год заканчивается, а закон так и не смогли принять.

С другой стороны, мы знаем, что окружение Януковича, собственники этих наворованных средств, системно работают с судами, нанимают за большие деньги самых сильных юристов для того, чтобы отсудить эти деньги. Офшорные фирмы на которые записаны эти деньги уже много раз сменяли номинальных собственников. Затягивание этой проблемы очень опасно. Украина может вновь потерять ресурс. Мы еще чуть потянем, и потом получим решение какого-нибудь суда, что надо эти деньги вернуть какому-то оффшорному предприятию, которое имеет добропорядочных собственников. Это серьезный вопрос, и я считаю, что это преступление против своей страны, когда в течение года под разными предлогами блокируется передача в бюджет такой большой суммы.

Уже предложили 50% этих средств использовать на социальные программы, на повышение пенсий и зарплат. Все равно находятся поводы не голосовать.

Проблема в том, что закона нет, а эти деньги вновь записаны в бюджете 2017 года. Уже меньшие суммы из этих средств идут на оборону и безопасность, порядка там 3 млрд., насколько я помню. Но все равно это огромный ресурс, и мы не можем сами себя обманывать. Или перед принятием бюджета будет принят закон о специальной конфискации, или давайте тогда не обманывать сами себя, запишите этот ресурс, например, на выплату зарплаты депутатам Верховной Рады, судьям, и т.д. А армия и другие органы, отвечающие за оборону и безопасность страны, должны обеспечиваться реальными, живыми деньгами.

Вопрос: Какие, на Ваш взгляд, сегодня существуют внутренние угрозы в Украине?

Ответ: Враг не смог прорвать нашу оборону на фронте, поэтому предпринимаются постоянные попытки подорвать ситуацию изнутри. Это полностью вписывается в теорию гибридной войны, которую против нас ведет Российская Федерация. Главная их задача — это полная внутренняя дестабилизация, беспорядок и хаос. Понятно, что ввергнутая в хаос страна не способна обеспечить свою оборону. Это очевидные истины и именно поэтому на дестабилизацию внутри страны четко направлены действия спецслужб Российской Федерации.

Они пытаются раскачивать ситуацию через пророссийские СМИ, специально созданные группы в социальных сетях, через экстремистские организации и агентуру влияния в Украинской политике…

Попытки дестабилизировать ситуацию через массовые акции, которые должны были перейти в массовые беспорядки 15 и 21 ноября провалились, потому что их не поддержал наш народ. В результате, мы имели хороводы покупной массовки 15-го, локальные выходки хулиганов и мародеров 21-го. Конечно, и 15-го и 21-го на улицах Киева были и простые, патриотически настроенные люди, вышедшие защитить свои права, или отметить третью годовщину революции, но их было не очень много и они не были нацелены на провокации.

В воюющей стране тема массовых акций не должна стать оружием, которое враг может использовать для достижения своих целей. Вспомните историю, когда во время Первой мировой войны немецкий Генштаб финансировал большевистскую партию для подрыва ситуации внутри воюющей страны.

Я верю в мудрость нашего народа, его ответственность за свою страну.

С другой стороны, и власть должна выполнять свои функции так, чтобы у людей не было оснований выходить на улицу.

Фактически, должен быть, социальный договор между властью и обществом, когда власть делает в сложнейших условиях все возможное для стабилизации ситуации, демонстрирует прозрачность мобилизации и распределения ограниченных ресурсов, обеспечивает безопасность граждан и поэтапность роста их доходов. При этом и граждане поддерживают стабильность и безопасность своей страны, учитывая те угрозы, которые стоят перед нами.

Вопрос: Могут стать такой угрозой те люди, которые вернулись с фронта?

Ответ: Те, кто работает на дестабилизацию ситуации, в первую очередь, пытаются их использовать. И одна из задач, которую мы ставим перед местной властью, региональными администрациями – это обеспечить психологическую реабилитацию и оказать помощь в трудоустройстве вернувшимся с фронта ребятам.

В привлечении ветеранов АТО заинтересованы силовые структуры. Очень много фронтовиков пошли работать в Национальную полицию, в Службу безопасности, подписали контракт с Нацгвардией, пограничниками, и, конечно, большинство подписавших контракт с ВСУ – также ветераны АТО.

В результате, костяк силового блока сегодня составляют ребята, участвовавшие непосредственно в боевых действиях. Это золотой кадровый фонд Украины, и не только в вопросах безопасности. Это те люди, которые знают цену жизни, цену свободы, и это не по книжкам, не по каким-то телевизионным передачам, а из собственного опыта. Это очень важный для нас ресурс, его надо очень ценить, о нем надо заботиться.

В то же время, постоянно происходят попытки толкнуть ребят-ветеранов АТО на неконституционные действия, использовать их, как силовой ресурс для дестабилизации ситуации в стране. Те, кто режиссирует эти процессы, реально понимают, чем это может все закончится, и надеются, что те, кого они толкнут на масштабные провокации, не задумываются о последствиях. Проблема не в том, чтобы, например, захватить Кабинет министров, парламент или Администрацию президента, проблема в том, что с этим делать дальше?

Вы же понимаете, что можно себя назвать Кабинетом министров, но к вам никто не будет относиться как к Кабинету министров. Можно выйти на площадь и назвать себя президентом, но к вам никто не будет относиться как к президенту.

Можно забраться под купол на Грушевского и голосовать руками, ногами или, даже запустив систему «Рада», но это не будет парламентом.

Во время Майдана я возглавлял штаб и было много предложений взять под контроль здания КМУ, ВРУ и АП. При желании это можно было сделать. Но, в результате, мы бы обоснованно получили клеймо «террористов» и от нас бы отвернулся цивилизованный мир. Для нас было самой сложной задачей добиться легитимной смены власти. И даже после того, как бежал Янукович и вместе с ним большинство руководителей центрального и регионального уровня, Кабмин и АП никто не захватывал, хоть они и не охранялись. В Кабмин вошло только легитимное правительство, после того, как за него проголосовало новое парламентское большинство. А в президентский кабинет сел только легитимный президент, после того, как за него проголосовало большинство украинского народа на выборах, признанных всем цивилизованным миром.

Вспоминая Майдан, хочу также напомнить, что наша революция называлась Революцией Достоинства! За все время пребывания в центре Киева огромного количества людей не было случаев хулиганства и мародерства. Ни одна витрина не была разбита, ни один магазин или офис не был ограблен, или разрушен активистами Майдана!

Поэтому, надо понимать, что враг, ведущий против нас гибридную войну, пытается все сделать для дестабилизации ситуации, для делегитимизации и уничтожения системы власти в стране, чтобы дискредитировать и изолировать Украину, разрушить управляемость и защищенность, подавить способность к сопротивлению. Но я уверен, что эти планы «Кремлевские мечтатели» никогда не смогут осуществить.

Вопрос: Как вы считаете, состоявшийся допрос Януковича, это, де-факто, просто формальность, которая необходима для того, чтобы приговор был более-менее объективный?

Ответ: Я убежден, что Януковича надо допрашивать не как свидетеля по делу «Беркута», а как обвиняемого, и для этого есть все основания. Начиная от масштабной коррупции, и заканчивая его личной ответственностью за расстрел Небесной Сотни.

Я также считаю, что Януковича надо судить за государственную измену. Вспомните подписанное им обращение к Путину о введении войск в Украину. За это надо отвечать. Если мы не можем обеспечить его доставку в Украину, значит должно быть заочное правосудие. Украинский суд должен вынести ему заслуженный приговор.

Вопрос: Арсен Борисович, например, заявил, что Левочкин разогнал Майдан 30-го ноября…

Ответ: Разгоняли его силовики. А кто давал непосредственно команду использовать силу против безоружных детей, на этот вопрос должно ответить следствие. Но вина отдававших команду не меньше тех, кто ее исполнил.

Интерфакс Украина

Бард восточной Украины, где жизнь распадается на частиБард восточной Украины, где жизнь распадается на части

Марси Шор (Marci Shore)

Когда этим летом я встретилась с украинским писателем Сергеем Жаданом в одном из кафе Вены, он показался мне гораздо более мягким, чем я его себе представляла. Когда он выступает на публике — в качестве солиста группы «Собаки в космосе» — он выглядит более жестким и сексуальным. Его музыка — это постпролетарский панк, его поэзия лирична, а его романы напоминают Уильяма Берроуза (William Burroughs) и битников с редкими вкраплениями латиноамериканского магического реализма. Однако когда мы встретились, Жадан произвел на меня впечатление вдумчивого собеседника и внимательного слушателя. Он осознает свою роль неофициального барда востока Украины, а также ту нравственную ответственность, которую он несет за свои слова. В этой части мира редко можно встретить людей, чьи слова способны преодолевать границы государств.

Жадан является одним из немногих украинских писателей, чьи работы переводятся на другие языки. За свой новый роман «Ворошиловград» он получил престижную премию Фонда Яна Михальского в Швейцарии. У него множество поклонников в Австрии, Германии, Польше и России. После одного поэтического выступления Жадана в Варшаве один польский журналист отметил, что он никогда не видел столько молодых девушек в коротких юбках в марте. Будучи своеобразным бунтарем в духе Джеймса Дина (James Dean), Жадан иногда кажется enfant terrible, хотя в свои 42 года он уже давно не ребенок. Подобно этому мы вполне можем читать роман «Ворошиловград» как роман-воспитание, хотя его главный герой и рассказчик Герман уже тоже давно миновал возраст становления личности. «Мне тридцать три года», — начинает он свой рассказ.

Я уже некоторое время живу один и вполне доволен жизнью. Я редко вижу родителей, и у меня хорошие отношения с братом. У меня есть совершенно бесполезная научная степень. У меня мутная работа. У меня достаточно денег, чтобы жить так, как я привык. Уже поздно привыкать к чему-то другому. Я более чем счастлив тем, что имею.

Как и Жадан, Герман родился в маленьком городе рядом с Ворошиловградом, который после распада Советского Союза стали называть Луганском. Он расположен в Донбассе на востоке Украины. После учебы в Харькове, втором крупнейшем городе Украины, Герман стал работать у своего друга в качестве политического консультанта, занимаясь какой-то неясной работой. Он редактировал речи, организовывал семинары, посвященные демократии, и отвлекал внимание от тех денег, которые его друзья отмывали. В целом, Герман вполне преуспевал в этой жизни. Поскольку он не доверял банкам, он прятал деньги в томе сочинений Гегеля.

Старший брат Германа Юра до сих пор живет в родном городке, расположенном рядом с бывшим Ворошиловградом. У Юры своя автозаправочная станция, где он с двумя своими друзьями также чинит автомобили. Один из его друзей — Коча — бывший преступник. Другой — бывшая звезда футбола по кличке Раненый. Однажды, жарким летним днем, у Германа звонит мобильный телефон. Звонит Коча, который сообщает Герману, что его брат пропал. И Герман едет на заправку брата. Другими словами, объясняет мне Жадан, «он возвращается в прошлое, где начинается его будущее».

Поездка оказалась более длительной и сложной, чем должна была быть. Друзья Германа — отмывающие деньги — которые везут его в своем старом Фольксвагене под музыку Чарли Паркера (Charlie Parker), бросают его на полпути. Мимо проезжает автобус, и Герман садится в него, присоединяясь к женщинам в коротких майках и спортивных штанах с ярким макияжем и длинными накладными ногтями, татуированным парням, у которых на запястьях висят кошельки, подросткам в бейсболках и спортивной форме, держащим в руках биты и костеты. Герман рассчитывал пробыть на заправке несколько часов, чтобы выяснить, что случилось. Но прошел целый день, а ситуация так и не прояснилась, поэтому Герман решил остаться еще на день, затем еще на два, затем на неделю. Он погружается в какое-то безвременье, как Ганс Кастроп в «Волшебной горе» Томаса Манна. Он навещает бухгалтера своего брата, Ольгу, которая ведет его в бар за углом от дискотеки, где много лет назад он потерял девственность. Он встречает пару ребят, у которых есть биплан, и хочет купить заправку. Он начинает борьбу за территорию: Раненый и Коча не хотят, чтобы Герман продавал их парням с бипланом, хотят сохранить заправку, которая, по сути, стала их жизнью.

***

Донбасс — это место, где живут суровые люди. Жадан не захотел там оставаться: как и Герман, он переехал в Харьков. Но его родители, его брат и многие его друзья там остались. Он часто их навещает, несмотря на то, что все еще идет война. С момента начала этой войны весной 2014 года в ней погибло примерно 8 тысяч человек. Более 1,5 миллиона человек покинули свои дома и превратились в беженцев. «Ворошиловград», написанный в 2009 году, стал романом о настоящем, внутренним путешествием по всеми забытым советским пограничным территориям, которые сейчас угрожают крахом всей Европе.

Расположенный на юго-востоке Украины, вдоль границы с Россией, Донбасс — это постиндустриальный район, известный своей территориальной преданностью. Подавляющее большинство его жителей говорит на русском, хотя украинский здесь тоже широко распространен — многие суржик, смесь русского и украинского языков. В Новое время Донбасс уже представлял собой своего рода Дикий Запад: бескрайняя степь служила убежищем для казаков, спасавшихся от польских репрессий. Позже она привлекала преследуемых евреев, религиозные меньшинства, раскулаченных крестьян, преступников, золотоискателей — в общем, самых разных беглецов. К 20 веку этим районом было совершенно невозможно управлять: это была «пограничная земля, где внутренние стремления к свободе, неконтролируемой добыче и ежедневному насилию боролись друг с другом за первенство», как написал историк Хироаки Куросийя (Hiroaki Kuromiya) в своей книге «Свобода и террор в Донбассе» (Freedom and Terror in the Donbas). При Сталине Донбасс превратился в сердце стахановского движения супер-рабочих, которые выполняли пятилетний план за четыре года. Такое ускорение времени имело и темную сторону: как пишет Куромийя, даже по сталинским меркам, «масштабы террора 1930-х годов в Донбассе были необычайными».

Сталин умер. Супер-рабочие исчезли. Советский Союз распался. В 1990-х годах в Донбассе процветали мафия и олигархи. В этот же период свои позиции в Донбассе укреплял бандит, а позже клептократ Виктор Янукович, который в 2010 году был избран президентом Украины. (У Януковича и Дональда Трампа, кстати, был общий советник по вопросам стратегии — Пол Манафорт (Paul Manafort), который, очевидно, специализировался на продвижении олигархов с темным прошлым и мечтами о президентском кресле.) К тому моменту течение времени в Донбассе замедлилось. Фабрики закрылись. В романе Жадана Герман возвращается в мир, который ему очень хорошо знаком отчасти потому, что в нем ничего не изменилось. «У меня всегда было ощущение, что после 1991 года люди в Донбассе… не разрешали времени течь с его естественной скоростью», — сказал мне Жадан. В результате появились «сумрачные места, временно аномальные зоны».

В этой временно аномальной зоне все экзистенциальное проявляется через физическое: немного футбола, много секса, еще больше насилия. Материальные объекты, которые Жадан описывает с почти гротескной точностью — деревянные иконы православных мучеников, подвеска Manchester United, электрические ножницы Bosch — служат теми словами, которые опускаются в лаконичных диалогах. И опускаются не только слова. Люди называют Донбасс Бермудским треугольником, как сказал мне Евгений Монастырский, 23-летний аспирант из Луганска и поклонник Жадана: объекты, годы, люди — как и брат Германа пропадают в Донбассе все время. Многим из тех, кому удается остаться, приходится переживать массу потрясений. «Все мы хотели стать летчиками, — говорит Герман, имея в виду своих друзей детства. — Большинство из нас стали неудачниками». И не просто неудачниками, как Жадан показывает нам, а израненными неудачниками с множеством шрамов на теле, рука, ногах и лицах. «Я пригляделся к моим старых друзьям: их тела были изранены тяжелой жизнью и кулаками их противников», — говорит Герман.

«Черные отметины на их спинах, груди и плечах были отчетливо видны в лучах яркого солнца, черепа, женские лица и неразборчивые монограммы, а также скелеты, Девы Марии, мрачные извилины и высокопарные цитаты. Татуировки Семена были самыми минималистичными: на груди было набито «Гитлер — мой Бог», а на спине — «Вор в законе правит в тюрьме».

Татуировки, в которых соединяются свобода и насилие, представляют собой необычное зрелище: абсолютную власть от абсолютной анархии всегда отделял всего один крохотных шаг. В «Ворошиловграде» совершенное отсутствие закона само по себе становится зловещей сущностью. «Жизнь на Украине построена не на законе, не на правилах, — однажды написал украинский писатель Тарас Прохасько. — Главное правило заключается в том, что закон можно нарушить». В этом отношении Донбасс — это уменьшенная версия всей Украины.

***

21 ноября 2013 года под давлением президента России Владимира Путина Янукович неожиданно отказался подписывать соглашение об ассоциации с Евросоюзом. Для многих украинцев это стало концом их будущего. Сотни людей, в особенности студентов, вышли на Майдан — большую площадь в центре Киева — чтобы выразить свой протест. Примерно в 4 утра 30 ноября Янукович отправил своих бойцов специального назначения, чтобы те разогнали студентов. По всей видимости, он рассчитывал, что родители заберут своих детей с улиц. На следующий день на Майдан вышло более полумиллиона человек, которые заявили, что они не позволят избивать детей.

«У правительства кровь на руках, и оно должно ответить за это», — сказал Жадан спустя несколько дней после тех событий в своем интервью молодому польскому журналисту. В ту зиму ставки и уровень насилия продолжали расти. Майдан превратился в интересный живущий параллельной жизнью полис, где были кухни и открытые университеты, медицинские клиники и пункты выдачи одежды. Майдан привлекал миллионы людей всех возрастов и национальностей. Когда на улице стояли минусовые температуры, отряды милиции Януковича применяли водяные пушки. Его головорезы похищали и пытали протестующих. Слово «Майдан» стало означать страстный бунт против произвола и тирании. «Это не дискотека — это настоящая революция», — сказал Жадан в своем интервью польскому журналисту. Кульминация этой революции пришлась на февраль, когда снайперы Януковича убили почти сотню человек на Майдане. Через день Янукович бежал в Россию.

После победы Майдана в украинской столице население востока Украины разделилось. Российские «туристы» начали пересекать границу Украины, чтобы принять участие в демонстрациях Антимайдана. 26 февраля Жадан опубликовал на YouTube шестиминутное обращение к жителям Харькова. «Не слушайте пропаганду, — сказал он. — Это не фашисты и не экстремисты. Все это неправда. Переходите на нашу сторону». Спустя три дня, 1 марта, Жадана увели с места демонстрации в Харькове с разбитой головой. «Я взрослый человек, меня не оглушить ударом по голове», — сказал он позже в интервью.

Призыв Жадана был услышан в Харькове, но не в Донбассе. Весной 2014 года «сепаратисты» захватили большие участки этого промышленного региона. Сначала было довольно трудно сказать, кем были эти сепаратисты. Это была разношерстная группа территориальных патриотов, фашистов, антифашистов, местных бандитов, российских добровольцев, наемников, революционеров, агентов Кремля и военачальников, которые объявили, что они сражаются против фашистской хунты в Киеве (которой на самом деле не существовало). Многие сепаратисты испытывают ностальгию по советскому прошлому и по Российской империи, и границы между российскими империалистами и местными анархистами остаются в лучшем случае чрезвычайно размытыми.

Сегодня бывший Ворошиловград находится на территории самопровозглашенной Луганской народной республики — субъекта, который, как написал Жадан в мае 2014 года, «существует исключительно в фантазиях самопровозглашенных „народных“ мэров и „народных“ губернаторов». Среди них есть такие персонажи, которых можно легко найти в романе Жадана: там содержится множество красноречивых описаний людей в спортивных костюмах с массой татуировок, стеклянными глазами и отсутствующими пальцами. (Нехватка пальцев на руках — это вовсе не элемент магического реализма: у Вячеслава Пономарева, сепаратиста, который в апреле 2014 года объявил себя народным мэром Славянска, действительно не хватает двух пальцев на левой руке.)

В романе «Ворошиловград» Жадан описывает своеобразную военную зону на украинско-российской границе, недалеко от Ростова: люди в камуфляжной форме и балаклавах с автоматами Калашникова в руках, которые время от времени берут заложников. Он описывает вездесущее насилие, которое пронизывает жизнь во времена, когда нет войны — жестокость, которая воспринимается как данность. «Знаете, до войны все эти вещи казались совершенно другими: граница с Россией, военная форма, постоянная готовность к столкновению, — написал мне Жадан в письме. — Никто не видел в этом какой-то кататстрофы». (Я написала Жадану на польском языке о романе, который он написал на украинском, а я прочитала на английском. Он ответил на мое письмо на русском. Вся эта ситуация показалась мне чрезвычайно украинской.)

Балаклавы, Калашниковы и бандитская культура тесно связаны с вездесущей коррупцией. В русском языке коррупцию еще называют продажностью, поскольку это слово подчеркивает, что все можно купить и продать. В Донбассе между продажностью и честностью особые взаимоотношения. Там, где нет доверия к системе, доверие к друзьям имеет ключевое значение. Там, где нет законов, личная солидарность становится превыше всего. Поэтому важно не то, за кого человек голосует, а то, как он относится к своим друзьям. Слово «честность» связано — этимологически и понятийно — со словом «честь». И в событиях, которые происходят с Германом в Донбассе, поражает отсутствие двойственности. «Ворошиловград» — это несентиментальный роман о человеческих отношениях на фоне вездесущей жестокости в мире, где нет места предательству.

Герман готов рискнуть всем ради своего брата, ради Раненого и Кочи, ради Ольги, ради образов из прошлого, несмотря на то, что в этом нет никакого смысла. Пытаясь скрыться от парней с бипланом, Герман оказывается в частном поезде, и «начальство» поезда дает ему совет: «В твоей голове засела эта безумная мысль, что самое важное — это остаться здесь, не отступить ни на шаг — ты цепляешься за пустоту. Здесь ничего нет — совершенно ничего нет». Однако Жадан дает нам понять, что здесь что-то есть. В его прозе нет ностальгии, но в ней есть истинная привязанность, грубая и всеобъемлющая. Даже в такой жестокой среде есть место доверию, верности и любви. Аспирант Монастырский, с которым я говорил, любит Донбасс больше, чем Львов, где он сейчас живет, именно из-за чести и честности, которые там преобладают над буржуазной моралью. Несмотря на всю жестокость, настаивает Монастырский, «в Донбассе много радостей и милосердия — и сострадания». Он любит Жадана за то, что тот изображает людей, досконально изучив их изнутри, за то, что он показывает нам, что «эти люди прекрасны, прекрасны в своей уродливости».

The New YorkerМарси Шор (Marci Shore)

Когда этим летом я встретилась с украинским писателем Сергеем Жаданом в одном из кафе Вены, он показался мне гораздо более мягким, чем я его себе представляла. Когда он выступает на публике — в качестве солиста группы «Собаки в космосе» — он выглядит более жестким и сексуальным. Его музыка — это постпролетарский панк, его поэзия лирична, а его романы напоминают Уильяма Берроуза (William Burroughs) и битников с редкими вкраплениями латиноамериканского магического реализма. Однако когда мы встретились, Жадан произвел на меня впечатление вдумчивого собеседника и внимательного слушателя. Он осознает свою роль неофициального барда востока Украины, а также ту нравственную ответственность, которую он несет за свои слова. В этой части мира редко можно встретить людей, чьи слова способны преодолевать границы государств.

Жадан является одним из немногих украинских писателей, чьи работы переводятся на другие языки. За свой новый роман «Ворошиловград» он получил престижную премию Фонда Яна Михальского в Швейцарии. У него множество поклонников в Австрии, Германии, Польше и России. После одного поэтического выступления Жадана в Варшаве один польский журналист отметил, что он никогда не видел столько молодых девушек в коротких юбках в марте. Будучи своеобразным бунтарем в духе Джеймса Дина (James Dean), Жадан иногда кажется enfant terrible, хотя в свои 42 года он уже давно не ребенок. Подобно этому мы вполне можем читать роман «Ворошиловград» как роман-воспитание, хотя его главный герой и рассказчик Герман уже тоже давно миновал возраст становления личности. «Мне тридцать три года», — начинает он свой рассказ.

Я уже некоторое время живу один и вполне доволен жизнью. Я редко вижу родителей, и у меня хорошие отношения с братом. У меня есть совершенно бесполезная научная степень. У меня мутная работа. У меня достаточно денег, чтобы жить так, как я привык. Уже поздно привыкать к чему-то другому. Я более чем счастлив тем, что имею.

Как и Жадан, Герман родился в маленьком городе рядом с Ворошиловградом, который после распада Советского Союза стали называть Луганском. Он расположен в Донбассе на востоке Украины. После учебы в Харькове, втором крупнейшем городе Украины, Герман стал работать у своего друга в качестве политического консультанта, занимаясь какой-то неясной работой. Он редактировал речи, организовывал семинары, посвященные демократии, и отвлекал внимание от тех денег, которые его друзья отмывали. В целом, Герман вполне преуспевал в этой жизни. Поскольку он не доверял банкам, он прятал деньги в томе сочинений Гегеля.

Старший брат Германа Юра до сих пор живет в родном городке, расположенном рядом с бывшим Ворошиловградом. У Юры своя автозаправочная станция, где он с двумя своими друзьями также чинит автомобили. Один из его друзей — Коча — бывший преступник. Другой — бывшая звезда футбола по кличке Раненый. Однажды, жарким летним днем, у Германа звонит мобильный телефон. Звонит Коча, который сообщает Герману, что его брат пропал. И Герман едет на заправку брата. Другими словами, объясняет мне Жадан, «он возвращается в прошлое, где начинается его будущее».

Поездка оказалась более длительной и сложной, чем должна была быть. Друзья Германа — отмывающие деньги — которые везут его в своем старом Фольксвагене под музыку Чарли Паркера (Charlie Parker), бросают его на полпути. Мимо проезжает автобус, и Герман садится в него, присоединяясь к женщинам в коротких майках и спортивных штанах с ярким макияжем и длинными накладными ногтями, татуированным парням, у которых на запястьях висят кошельки, подросткам в бейсболках и спортивной форме, держащим в руках биты и костеты. Герман рассчитывал пробыть на заправке несколько часов, чтобы выяснить, что случилось. Но прошел целый день, а ситуация так и не прояснилась, поэтому Герман решил остаться еще на день, затем еще на два, затем на неделю. Он погружается в какое-то безвременье, как Ганс Кастроп в «Волшебной горе» Томаса Манна. Он навещает бухгалтера своего брата, Ольгу, которая ведет его в бар за углом от дискотеки, где много лет назад он потерял девственность. Он встречает пару ребят, у которых есть биплан, и хочет купить заправку. Он начинает борьбу за территорию: Раненый и Коча не хотят, чтобы Герман продавал их парням с бипланом, хотят сохранить заправку, которая, по сути, стала их жизнью.

***

Донбасс — это место, где живут суровые люди. Жадан не захотел там оставаться: как и Герман, он переехал в Харьков. Но его родители, его брат и многие его друзья там остались. Он часто их навещает, несмотря на то, что все еще идет война. С момента начала этой войны весной 2014 года в ней погибло примерно 8 тысяч человек. Более 1,5 миллиона человек покинули свои дома и превратились в беженцев. «Ворошиловград», написанный в 2009 году, стал романом о настоящем, внутренним путешествием по всеми забытым советским пограничным территориям, которые сейчас угрожают крахом всей Европе.

Расположенный на юго-востоке Украины, вдоль границы с Россией, Донбасс — это постиндустриальный район, известный своей территориальной преданностью. Подавляющее большинство его жителей говорит на русском, хотя украинский здесь тоже широко распространен — многие суржик, смесь русского и украинского языков. В Новое время Донбасс уже представлял собой своего рода Дикий Запад: бескрайняя степь служила убежищем для казаков, спасавшихся от польских репрессий. Позже она привлекала преследуемых евреев, религиозные меньшинства, раскулаченных крестьян, преступников, золотоискателей — в общем, самых разных беглецов. К 20 веку этим районом было совершенно невозможно управлять: это была «пограничная земля, где внутренние стремления к свободе, неконтролируемой добыче и ежедневному насилию боролись друг с другом за первенство», как написал историк Хироаки Куросийя (Hiroaki Kuromiya) в своей книге «Свобода и террор в Донбассе» (Freedom and Terror in the Donbas). При Сталине Донбасс превратился в сердце стахановского движения супер-рабочих, которые выполняли пятилетний план за четыре года. Такое ускорение времени имело и темную сторону: как пишет Куромийя, даже по сталинским меркам, «масштабы террора 1930-х годов в Донбассе были необычайными».

Сталин умер. Супер-рабочие исчезли. Советский Союз распался. В 1990-х годах в Донбассе процветали мафия и олигархи. В этот же период свои позиции в Донбассе укреплял бандит, а позже клептократ Виктор Янукович, который в 2010 году был избран президентом Украины. (У Януковича и Дональда Трампа, кстати, был общий советник по вопросам стратегии — Пол Манафорт (Paul Manafort), который, очевидно, специализировался на продвижении олигархов с темным прошлым и мечтами о президентском кресле.) К тому моменту течение времени в Донбассе замедлилось. Фабрики закрылись. В романе Жадана Герман возвращается в мир, который ему очень хорошо знаком отчасти потому, что в нем ничего не изменилось. «У меня всегда было ощущение, что после 1991 года люди в Донбассе… не разрешали времени течь с его естественной скоростью», — сказал мне Жадан. В результате появились «сумрачные места, временно аномальные зоны».

В этой временно аномальной зоне все экзистенциальное проявляется через физическое: немного футбола, много секса, еще больше насилия. Материальные объекты, которые Жадан описывает с почти гротескной точностью — деревянные иконы православных мучеников, подвеска Manchester United, электрические ножницы Bosch — служат теми словами, которые опускаются в лаконичных диалогах. И опускаются не только слова. Люди называют Донбасс Бермудским треугольником, как сказал мне Евгений Монастырский, 23-летний аспирант из Луганска и поклонник Жадана: объекты, годы, люди — как и брат Германа пропадают в Донбассе все время. Многим из тех, кому удается остаться, приходится переживать массу потрясений. «Все мы хотели стать летчиками, — говорит Герман, имея в виду своих друзей детства. — Большинство из нас стали неудачниками». И не просто неудачниками, как Жадан показывает нам, а израненными неудачниками с множеством шрамов на теле, рука, ногах и лицах. «Я пригляделся к моим старых друзьям: их тела были изранены тяжелой жизнью и кулаками их противников», — говорит Герман.

«Черные отметины на их спинах, груди и плечах были отчетливо видны в лучах яркого солнца, черепа, женские лица и неразборчивые монограммы, а также скелеты, Девы Марии, мрачные извилины и высокопарные цитаты. Татуировки Семена были самыми минималистичными: на груди было набито «Гитлер — мой Бог», а на спине — «Вор в законе правит в тюрьме».

Татуировки, в которых соединяются свобода и насилие, представляют собой необычное зрелище: абсолютную власть от абсолютной анархии всегда отделял всего один крохотных шаг. В «Ворошиловграде» совершенное отсутствие закона само по себе становится зловещей сущностью. «Жизнь на Украине построена не на законе, не на правилах, — однажды написал украинский писатель Тарас Прохасько. — Главное правило заключается в том, что закон можно нарушить». В этом отношении Донбасс — это уменьшенная версия всей Украины.

***

21 ноября 2013 года под давлением президента России Владимира Путина Янукович неожиданно отказался подписывать соглашение об ассоциации с Евросоюзом. Для многих украинцев это стало концом их будущего. Сотни людей, в особенности студентов, вышли на Майдан — большую площадь в центре Киева — чтобы выразить свой протест. Примерно в 4 утра 30 ноября Янукович отправил своих бойцов специального назначения, чтобы те разогнали студентов. По всей видимости, он рассчитывал, что родители заберут своих детей с улиц. На следующий день на Майдан вышло более полумиллиона человек, которые заявили, что они не позволят избивать детей.

«У правительства кровь на руках, и оно должно ответить за это», — сказал Жадан спустя несколько дней после тех событий в своем интервью молодому польскому журналисту. В ту зиму ставки и уровень насилия продолжали расти. Майдан превратился в интересный живущий параллельной жизнью полис, где были кухни и открытые университеты, медицинские клиники и пункты выдачи одежды. Майдан привлекал миллионы людей всех возрастов и национальностей. Когда на улице стояли минусовые температуры, отряды милиции Януковича применяли водяные пушки. Его головорезы похищали и пытали протестующих. Слово «Майдан» стало означать страстный бунт против произвола и тирании. «Это не дискотека — это настоящая революция», — сказал Жадан в своем интервью польскому журналисту. Кульминация этой революции пришлась на февраль, когда снайперы Януковича убили почти сотню человек на Майдане. Через день Янукович бежал в Россию.

После победы Майдана в украинской столице население востока Украины разделилось. Российские «туристы» начали пересекать границу Украины, чтобы принять участие в демонстрациях Антимайдана. 26 февраля Жадан опубликовал на YouTube шестиминутное обращение к жителям Харькова. «Не слушайте пропаганду, — сказал он. — Это не фашисты и не экстремисты. Все это неправда. Переходите на нашу сторону». Спустя три дня, 1 марта, Жадана увели с места демонстрации в Харькове с разбитой головой. «Я взрослый человек, меня не оглушить ударом по голове», — сказал он позже в интервью.

Призыв Жадана был услышан в Харькове, но не в Донбассе. Весной 2014 года «сепаратисты» захватили большие участки этого промышленного региона. Сначала было довольно трудно сказать, кем были эти сепаратисты. Это была разношерстная группа территориальных патриотов, фашистов, антифашистов, местных бандитов, российских добровольцев, наемников, революционеров, агентов Кремля и военачальников, которые объявили, что они сражаются против фашистской хунты в Киеве (которой на самом деле не существовало). Многие сепаратисты испытывают ностальгию по советскому прошлому и по Российской империи, и границы между российскими империалистами и местными анархистами остаются в лучшем случае чрезвычайно размытыми.

Сегодня бывший Ворошиловград находится на территории самопровозглашенной Луганской народной республики — субъекта, который, как написал Жадан в мае 2014 года, «существует исключительно в фантазиях самопровозглашенных „народных“ мэров и „народных“ губернаторов». Среди них есть такие персонажи, которых можно легко найти в романе Жадана: там содержится множество красноречивых описаний людей в спортивных костюмах с массой татуировок, стеклянными глазами и отсутствующими пальцами. (Нехватка пальцев на руках — это вовсе не элемент магического реализма: у Вячеслава Пономарева, сепаратиста, который в апреле 2014 года объявил себя народным мэром Славянска, действительно не хватает двух пальцев на левой руке.)

В романе «Ворошиловград» Жадан описывает своеобразную военную зону на украинско-российской границе, недалеко от Ростова: люди в камуфляжной форме и балаклавах с автоматами Калашникова в руках, которые время от времени берут заложников. Он описывает вездесущее насилие, которое пронизывает жизнь во времена, когда нет войны — жестокость, которая воспринимается как данность. «Знаете, до войны все эти вещи казались совершенно другими: граница с Россией, военная форма, постоянная готовность к столкновению, — написал мне Жадан в письме. — Никто не видел в этом какой-то кататстрофы». (Я написала Жадану на польском языке о романе, который он написал на украинском, а я прочитала на английском. Он ответил на мое письмо на русском. Вся эта ситуация показалась мне чрезвычайно украинской.)

Балаклавы, Калашниковы и бандитская культура тесно связаны с вездесущей коррупцией. В русском языке коррупцию еще называют продажностью, поскольку это слово подчеркивает, что все можно купить и продать. В Донбассе между продажностью и честностью особые взаимоотношения. Там, где нет доверия к системе, доверие к друзьям имеет ключевое значение. Там, где нет законов, личная солидарность становится превыше всего. Поэтому важно не то, за кого человек голосует, а то, как он относится к своим друзьям. Слово «честность» связано — этимологически и понятийно — со словом «честь». И в событиях, которые происходят с Германом в Донбассе, поражает отсутствие двойственности. «Ворошиловград» — это несентиментальный роман о человеческих отношениях на фоне вездесущей жестокости в мире, где нет места предательству.

Герман готов рискнуть всем ради своего брата, ради Раненого и Кочи, ради Ольги, ради образов из прошлого, несмотря на то, что в этом нет никакого смысла. Пытаясь скрыться от парней с бипланом, Герман оказывается в частном поезде, и «начальство» поезда дает ему совет: «В твоей голове засела эта безумная мысль, что самое важное — это остаться здесь, не отступить ни на шаг — ты цепляешься за пустоту. Здесь ничего нет — совершенно ничего нет». Однако Жадан дает нам понять, что здесь что-то есть. В его прозе нет ностальгии, но в ней есть истинная привязанность, грубая и всеобъемлющая. Даже в такой жестокой среде есть место доверию, верности и любви. Аспирант Монастырский, с которым я говорил, любит Донбасс больше, чем Львов, где он сейчас живет, именно из-за чести и честности, которые там преобладают над буржуазной моралью. Несмотря на всю жестокость, настаивает Монастырский, «в Донбассе много радостей и милосердия — и сострадания». Он любит Жадана за то, что тот изображает людей, досконально изучив их изнутри, за то, что он показывает нам, что «эти люди прекрасны, прекрасны в своей уродливости».

The New Yorker

Крым в обмен на деньгиКрым в обмен на деньги

Галина Студенникова

После победы на выборах президента США Дональда Трампа и его заявлений о планах наладить отношения между США и Россией, четыре влиятельных американских юриста в своей статье во влиятельном издании The National Interest предложили ему трехступенчатую программу урегулирования конфликта на Донбассе с учетом интересов всех сторон. Что сулит Украине эта стратегия, разбиралась «Страна».

Кто предлагает

Имена обратившихся к Трампу американских экспертов — Джеффри Берт, Джеймс Хитч, Питер Петтибоун и Томас Шиллинглоу, — возможно, ничего и не скажут простому украинскому обывателю. Но все они очень хорошо знакомы с ситуацией в Украине. Трое из них — Петтибоун, Хитч и Берт — работали партнерами в известных международных юридических фирмах, возглавляли российские или украинские офисы в Arnold & Porter LLP, Baker & McKenzie и Hogan Lovells.

Например, Хитч более 10 лет руководил киевским офисом компании Baker & McKenzie (партнером в котором нынче является супруг депутата от Самопомощи Виктории Войцицкой Геннадий Войцицкий). Шиллинглоу работал в Corning Inc. юристом, неоднократно руководил различными проектами на постсоветском пространстве. На протяжении десятилетий эти эксперты вели переговоры о сделках и разрешали споры своих клиентов (как отдельных лиц, так и государственных и частных компаний) в СССР и после его развала — в Украине и России.

Они неоднократно были задействованы в работе многочисленных межправительственных консультативных комиссий, занимали руководящие должности в международных торговых и арбитражных организациях, сотрудничающих с Украиной и Россией.

Многолетний опыт этих юристов, высокий уровень информированности о ситуации в Украине и их авторитетные имена позволяют считать, что статья не останется незамеченной ни новым руководством США, ни украинской властью, ни, скорее всего, Кремлем.

Что предлагают?

Как уже сообщала «Страна», в своей публикации эксперты предложили стратегию, состоящую из трех этапов, которая позволит новой администрации США эффективно решить украинскую проблему.

1. Запад и Россия должны договориться, что они «останутся при своих мнениях» по статусу Крымского полуострова на определенный период и в будущем. Такая практика уже существует: страны Прибалтики находились в таком статусе с 1940 года до развала СССР. То есть, грубо говоря, Запад официально не признает Крым российским, но в реальности молча с этим соглашается. В статье не говорится о том, как такая позиция повлияет на судьбу санкций, введенных против России за аннексию Крыма, но, следуя данной логике, их должны отменить — за Прибалтику против СССР никто санкции не вводил.

2. Стороны должны четко определиться со статусом-кво Донбасса в составе Украины, а также эффективно реализуемом прекращении огня.

3. США, ЕС, Россия и Украина общими усилиями должны оценить ущерб от конфликта и сформировать комплекс мер для восстановления экономики Украины.

В своей статье американские консультанты отмечают, что такая стратегия покажет, что новый президент США готов к эффективному сотрудничеству с Россией и готов предложить сценарий, который поставит точку в вооруженном конфликте на Донбассе.

Немаловажно, что в стратегии затронут еще один важный для Украины вопрос. Предполагается «отказ Украины от сближения с ЕС в обмен на финансовую «помощь» России для восстановления уничтоженной инфраструктуры». «Украина может назвать российскую финансовую помощь опосредованной «репарацией» или денежным эквивалентом аннексии Крыма, а также разрушений в ходе военных действий на востоке страны», — говорится в стратегии.

В статье не говорится о НАТО, но, опять же, по логике вещей, если даже с ЕС сближение будет остановлено, то и с НАТО подавно. Также в статье не затронут вопрос о статусе Донбасса, но согласно духу изложенного материала, по этому статусу должен быть некий компромисс между всеми сторонами (включая Россию), что подразумевает известную степень его автономии.

Если подытожить, то смысл данного компромиссного предложения заключается в следующем — признание де-факто (но не де-юре) российского статуса Крыма и внедрение автономии для Донбасса в обмен на деньги России и Запада для восстановления украинской экономики. То есть, Киеву предлагают получить денежную компенсацию за моральный и прочий ущерб по Крыму и Донбассу.

Примечательно, что такой план разрешения конфликта на Донбассе для Украины отнюдь не новый.

Отдельные его элементы содержались еще в так называемой Женевской декларации подписанной в апреле 2014 года представителями России, Украины, ЕС, США и ОБСЕ. Там тоже одним предложением говорилось о возможности оказания финансовой помощи России и Запада Украине, а также о некоем конституционном процессе, который «будет охватывать интересы всех регионов и политических кругов Украины».

Кроме того, по информации «Страны», очень похожий вариант (признание де-факто аннексии Крыма, автономия для Донбасса и денежная помощь) обсуждался представителями Москвы с людьми Петра Порошенко накануне его избрания президентом Украины в мае 2014 года. Переговоры в этом направлении продолжались затем весь июнь (уже после выборов) и закончились после того как Порошенко 1 июля 2014 года объявил о выходе из перемирия, после чего на Донбассе началась полноценная война. В такой ситуации, план потерял актуальность.

Теперь же, после победы Трампа, есть, по крайней мере теоретическая возможность к нему вернуться.

Альтернатива Минским соглашениям

Предложенная американскими юристами стратегия дает ответы на несколько вопросов, которые не дает так называемый минский мирный процесс. Например, как быть с Крымом. Какой курс будет у Украины после реинтеграции Донбасса (в стратегии предлагается нейтральный статус)? Ну и главное, стратегия дает ответ на вопрос зачем вообще Киеву на все это соглашаться.

Ответ вполне конкретный — ради денег на восстановление и развитие украинской экономики. Причем в статье они названы почетным для Украины словом «репарации» — так именуют средства, которые проигравшая в войне страна выплачивает победителям.

«Эта стратегия может быть дополнением Минских соглашений, выполнение которых украинской власти воспринимается как капитуляция, — считает политолог Вадим Карасев. — Одним из вариантов может быть вынесение Крыма за скобки, а по Донбассу Россия возьмет на себя обязательства по восстановлению. Мы видим, что другие дорожные карты уже не действуют. Это даже признала канцлер Германии Ангела Меркель. По сути, вариантов у Украины не много — это заморозка конфликта, война или выполнение политических условий Минска. Заморозить все — плохой вариант, потому что конфликт затягивается, истощая ресурсы страны и не давая развивать экономику. Воевать — нет ресурсов. Выполнить Минск — нет голосов и политической воли. Поэтому можно искать новые идеи, и эта стратегия — один из вариантов».

По мнению Карасева, победа на выборах в США Дональда Трампа может действительно привести к пересмотру вариантов разрешения конфликта.

«Когда Россия была главным врагом Америки, можно было играть на противостоянии Запада и России. Но теперь для США на первый план выходят другие враги, а с Россией нужно решить проблему. Поэтому это один из вариантов, как ее решить», — считает эксперт.

Насколько реалистична стратегия?

В США сейчас формируется команда нового президента и потому, естественно, там еще далеко до каких-то решений по Украине. В России эту инициативу также не комментируют, но активно цитируют в СМИ. Пока без каких-либо оценок.

В Украине же инициатива американских юристов среди депутатов правящего лагеря и промайдановских фракций энтузиазма не вызвала.

Народный депутат от БПП Александр Бригинец заявил, что к любым компромиссам нужно подходить осторожно.

«Решая проблемы, не нужно становиться оружием Путина», — сказал нардеп.

А лидер партии «Народный фронт» Арсений Яценюк в интервью немецкому изданию Die Welt даже призвал Запад отказаться от идеи сотрудничества с Россией ради разрешения «украинского вопроса».

«На кону стоят базовые принципы и ценности. Если кто-то на Западе верит, что с Россией можно договориться за счет Украины, он делает серьезную ошибку. Как следствие, за такую ​​ошибку Европа и США будут вынуждены заплатить высокую цену», — цитирует Яценюка его пресс-служба.

«Россия никогда не успокоится. России не нужен один Донбасс, России нужна вся Украина, — говорит глава фракции «Самопомощь» в ВР Олег Березюк. — А мы должны, как авторитетный немецкий канцлер Конрад Аденауэр, спросить себя — нам нужно псевдовоссоединение или свобода и спокойствие?».

Впрочем, пока это все не имеет особого значения. Имеет значение стратегический путь, который изберет Трамп в отношениях с Россией и в решении украинского вопроса. А также реакция на этот путь Петра Порошенко.

СтранаГалина Студенникова

После победы на выборах президента США Дональда Трампа и его заявлений о планах наладить отношения между США и Россией, четыре влиятельных американских юриста в своей статье во влиятельном издании The National Interest предложили ему трехступенчатую программу урегулирования конфликта на Донбассе с учетом интересов всех сторон. Что сулит Украине эта стратегия, разбиралась «Страна».

Кто предлагает

Имена обратившихся к Трампу американских экспертов — Джеффри Берт, Джеймс Хитч, Питер Петтибоун и Томас Шиллинглоу, — возможно, ничего и не скажут простому украинскому обывателю. Но все они очень хорошо знакомы с ситуацией в Украине. Трое из них — Петтибоун, Хитч и Берт — работали партнерами в известных международных юридических фирмах, возглавляли российские или украинские офисы в Arnold & Porter LLP, Baker & McKenzie и Hogan Lovells.

Например, Хитч более 10 лет руководил киевским офисом компании Baker & McKenzie (партнером в котором нынче является супруг депутата от Самопомощи Виктории Войцицкой Геннадий Войцицкий). Шиллинглоу работал в Corning Inc. юристом, неоднократно руководил различными проектами на постсоветском пространстве. На протяжении десятилетий эти эксперты вели переговоры о сделках и разрешали споры своих клиентов (как отдельных лиц, так и государственных и частных компаний) в СССР и после его развала — в Украине и России.

Они неоднократно были задействованы в работе многочисленных межправительственных консультативных комиссий, занимали руководящие должности в международных торговых и арбитражных организациях, сотрудничающих с Украиной и Россией.

Многолетний опыт этих юристов, высокий уровень информированности о ситуации в Украине и их авторитетные имена позволяют считать, что статья не останется незамеченной ни новым руководством США, ни украинской властью, ни, скорее всего, Кремлем.

Что предлагают?

Как уже сообщала «Страна», в своей публикации эксперты предложили стратегию, состоящую из трех этапов, которая позволит новой администрации США эффективно решить украинскую проблему.

1. Запад и Россия должны договориться, что они «останутся при своих мнениях» по статусу Крымского полуострова на определенный период и в будущем. Такая практика уже существует: страны Прибалтики находились в таком статусе с 1940 года до развала СССР. То есть, грубо говоря, Запад официально не признает Крым российским, но в реальности молча с этим соглашается. В статье не говорится о том, как такая позиция повлияет на судьбу санкций, введенных против России за аннексию Крыма, но, следуя данной логике, их должны отменить — за Прибалтику против СССР никто санкции не вводил.

2. Стороны должны четко определиться со статусом-кво Донбасса в составе Украины, а также эффективно реализуемом прекращении огня.

3. США, ЕС, Россия и Украина общими усилиями должны оценить ущерб от конфликта и сформировать комплекс мер для восстановления экономики Украины.

В своей статье американские консультанты отмечают, что такая стратегия покажет, что новый президент США готов к эффективному сотрудничеству с Россией и готов предложить сценарий, который поставит точку в вооруженном конфликте на Донбассе.

Немаловажно, что в стратегии затронут еще один важный для Украины вопрос. Предполагается «отказ Украины от сближения с ЕС в обмен на финансовую «помощь» России для восстановления уничтоженной инфраструктуры». «Украина может назвать российскую финансовую помощь опосредованной «репарацией» или денежным эквивалентом аннексии Крыма, а также разрушений в ходе военных действий на востоке страны», — говорится в стратегии.

В статье не говорится о НАТО, но, опять же, по логике вещей, если даже с ЕС сближение будет остановлено, то и с НАТО подавно. Также в статье не затронут вопрос о статусе Донбасса, но согласно духу изложенного материала, по этому статусу должен быть некий компромисс между всеми сторонами (включая Россию), что подразумевает известную степень его автономии.

Если подытожить, то смысл данного компромиссного предложения заключается в следующем — признание де-факто (но не де-юре) российского статуса Крыма и внедрение автономии для Донбасса в обмен на деньги России и Запада для восстановления украинской экономики. То есть, Киеву предлагают получить денежную компенсацию за моральный и прочий ущерб по Крыму и Донбассу.

Примечательно, что такой план разрешения конфликта на Донбассе для Украины отнюдь не новый.

Отдельные его элементы содержались еще в так называемой Женевской декларации подписанной в апреле 2014 года представителями России, Украины, ЕС, США и ОБСЕ. Там тоже одним предложением говорилось о возможности оказания финансовой помощи России и Запада Украине, а также о некоем конституционном процессе, который «будет охватывать интересы всех регионов и политических кругов Украины».

Кроме того, по информации «Страны», очень похожий вариант (признание де-факто аннексии Крыма, автономия для Донбасса и денежная помощь) обсуждался представителями Москвы с людьми Петра Порошенко накануне его избрания президентом Украины в мае 2014 года. Переговоры в этом направлении продолжались затем весь июнь (уже после выборов) и закончились после того как Порошенко 1 июля 2014 года объявил о выходе из перемирия, после чего на Донбассе началась полноценная война. В такой ситуации, план потерял актуальность.

Теперь же, после победы Трампа, есть, по крайней мере теоретическая возможность к нему вернуться.

Альтернатива Минским соглашениям

Предложенная американскими юристами стратегия дает ответы на несколько вопросов, которые не дает так называемый минский мирный процесс. Например, как быть с Крымом. Какой курс будет у Украины после реинтеграции Донбасса (в стратегии предлагается нейтральный статус)? Ну и главное, стратегия дает ответ на вопрос зачем вообще Киеву на все это соглашаться.

Ответ вполне конкретный — ради денег на восстановление и развитие украинской экономики. Причем в статье они названы почетным для Украины словом «репарации» — так именуют средства, которые проигравшая в войне страна выплачивает победителям.

«Эта стратегия может быть дополнением Минских соглашений, выполнение которых украинской власти воспринимается как капитуляция, — считает политолог Вадим Карасев. — Одним из вариантов может быть вынесение Крыма за скобки, а по Донбассу Россия возьмет на себя обязательства по восстановлению. Мы видим, что другие дорожные карты уже не действуют. Это даже признала канцлер Германии Ангела Меркель. По сути, вариантов у Украины не много — это заморозка конфликта, война или выполнение политических условий Минска. Заморозить все — плохой вариант, потому что конфликт затягивается, истощая ресурсы страны и не давая развивать экономику. Воевать — нет ресурсов. Выполнить Минск — нет голосов и политической воли. Поэтому можно искать новые идеи, и эта стратегия — один из вариантов».

По мнению Карасева, победа на выборах в США Дональда Трампа может действительно привести к пересмотру вариантов разрешения конфликта.

«Когда Россия была главным врагом Америки, можно было играть на противостоянии Запада и России. Но теперь для США на первый план выходят другие враги, а с Россией нужно решить проблему. Поэтому это один из вариантов, как ее решить», — считает эксперт.

Насколько реалистична стратегия?

В США сейчас формируется команда нового президента и потому, естественно, там еще далеко до каких-то решений по Украине. В России эту инициативу также не комментируют, но активно цитируют в СМИ. Пока без каких-либо оценок.

В Украине же инициатива американских юристов среди депутатов правящего лагеря и промайдановских фракций энтузиазма не вызвала.

Народный депутат от БПП Александр Бригинец заявил, что к любым компромиссам нужно подходить осторожно.

«Решая проблемы, не нужно становиться оружием Путина», — сказал нардеп.

А лидер партии «Народный фронт» Арсений Яценюк в интервью немецкому изданию Die Welt даже призвал Запад отказаться от идеи сотрудничества с Россией ради разрешения «украинского вопроса».

«На кону стоят базовые принципы и ценности. Если кто-то на Западе верит, что с Россией можно договориться за счет Украины, он делает серьезную ошибку. Как следствие, за такую ​​ошибку Европа и США будут вынуждены заплатить высокую цену», — цитирует Яценюка его пресс-служба.

«Россия никогда не успокоится. России не нужен один Донбасс, России нужна вся Украина, — говорит глава фракции «Самопомощь» в ВР Олег Березюк. — А мы должны, как авторитетный немецкий канцлер Конрад Аденауэр, спросить себя — нам нужно псевдовоссоединение или свобода и спокойствие?».

Впрочем, пока это все не имеет особого значения. Имеет значение стратегический путь, который изберет Трамп в отношениях с Россией и в решении украинского вопроса. А также реакция на этот путь Петра Порошенко.

Страна

Откажется ли Россия от Донбасса? Прогнозы частной разведки СШАОткажется ли Россия от Донбасса? Прогнозы частной разведки США

Денис Москалик

Российская экономика терпит большие убытки из-за низких цен на энергоносители и западных санкций. По мнению специалистов американской разведывательно-аналитической компании Stratfor, Москва хотела бы уменьшить лежащее на ее плечах бремя по обеспечению сепаратистских территорий в Грузии, Украине, Молдове и в Нагорном Карабахе. Для этого Россия может пойти на тактические уступки в переговорном процессе, но вряд ли когда-либо захочет отказаться от сепаратистских анклавов, поскольку они позволяют ей сохранять свое влияние на соседние государства.

После распада Советского Союза в 1991 году пророссийские сепаратистские территории занимают видное место в евразийском политическом ландшафте. Их феномен берет свое начало в позднем Советском Союзе времен Михаила Горбачева, когда централизованный контроль в государстве ослабел и появились региональные движения, стремившиеся оторваться от своих республик.

Это было особенно заметно в тех районах, где были сконцентрированы этнические и культурные меньшинства: в Абхазии и Южной Осетии, в Приднестровье, где проживало славянское меньшинство Молдовы, а также в Нагорном Карабахе, который находился в Азербайджане, но имел по большей части армянское население. В конце концов на этих территориях вспыхнули вооруженные конфликты.

Поддержав мятежников, Россия укрепила свой контроль над частями бывшего советского пространства и превратила сепаратистов в собственные активы. Военное присутствие России на этих территориях позволило ей быстро реагировать на региональные политические события. Например, когда Грузия перешла к сильной прозападной, антироссийской внешней политике, Россия усилила поддержку Абхазии и Южной Осетии, а в 2008 году использовала эти территории в качестве плацдарма для вторжения в Грузию, одновременно показав нежелание НАТО прийти на помощь союзнику. Вскоре после этого Россия разместила свои официальные военные базы на территориях непризнанных республик, что и по сей день не позволяет Грузии вступить в НАТО и ЕС.

А в 2009 году, когда дружественная России Коммунистическая партия Молдовы уступила власть прозападному альянсу за европейскую интеграцию, Москва увеличила свое присутствие на территории Приднестровья, сломав планы молдавского правительства по реинтеграции самопровозглашенной республики. Само существование Приднестровской республики ограничивает возможность членства Молдовы в ЕС и НАТО.

На территории Нагорного Карабаха нет прямого военного присутствия РФ, но с помощью этого конфликта Россия остается преобладающей державой на Кавказе: Армения следует курсу Кремля, а Азербайджан ведет более сбалансированную внешнюю политику. При этом Россия продает оружие обоим странам, чтобы они направляли его друг на друга и были более зависимы от Москвы в сфере безопасности.

В 2014 году Москва использовала свою стратегию в Украине. Россия аннексировала Крым и поддержала боевиков на востоке Украины. Донецк и Луганск теперь являются самыми новыми сепаратистскими территориями на бывшем советском пространстве. Создание так называемых ДНР и ЛНР показывает, что стратегия России на постсоветском пространстве практически не изменилась. Ее следует понимать как часть более широких усилий России, направленных на сохранение сферы влияния на постсоветском пространстве. Россия также стремится посеять раздор путем использования местных оппозиционных групп и предоставления мятежным территориям политической, экономической и военной поддержки.

Как отмечают аналитики Stratfor, по мере обострения противостояния России и Запада важность сепаратистских территорий возрастает. Пока Запад усиливает свое сотрудничество в сфере политики, экономики и безопасности с Украиной, Молдовой и Грузией, РФ укрепляет свое присутствие в этих анклавах, наращивает темп военных учений и предоставляет боевикам более совершенное оружие.

Тем не менее прогресс в сфере дипломатии все еще возможен. Поскольку Россия терпит убытки из-за низких цен на энергоносители и западных санкций, это может способствовать интенсификации диалога по проблеме сепаратистских территорий. Хотя переговоры до сих пор и не дали никакого прорыва, они все же привели к ряду важных тактических изменений. Например, Украина и пророссийские боевики договорились в Минске о плане отвода сил на трех участках линии соприкосновения. Кроме того, во время последних Нормандских переговоров по Украине президент России Владимир Путин заявил, что Москва поддержит введение вооруженной миссии ОБСЕ на Донбассе. Хотя представители Кремля после этого опровергли данное заявление, тем не менее ситуация показывает, что российская сторона способна проявлять гибкость в переговорах.

Учитывая слабость своей экономики, Россия хотела бы уменьшить лежащее на ее плечах бремя по обеспечению сепаратистских территорий. Впрочем, Кремль вряд ли полностью откажется от своих позиций в этих регионах. Поддержание военного присутствия на Донбассе, в Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии дает Москве мощный рычаг давления на Украину, Молдову и Грузию, а косвенная поддержка нагорно-карабахского конфликта позволяет сохранять свои позиции на Кавказе. Россия может пойти на тактические уступки, чтобы ослабить собственную политическую и экономическую изоляцию, но ее широкая стратегия относительно сепаратистских территорий, скорее всего, сохранится.

АпострофДенис Москалик

Российская экономика терпит большие убытки из-за низких цен на энергоносители и западных санкций. По мнению специалистов американской разведывательно-аналитической компании Stratfor, Москва хотела бы уменьшить лежащее на ее плечах бремя по обеспечению сепаратистских территорий в Грузии, Украине, Молдове и в Нагорном Карабахе. Для этого Россия может пойти на тактические уступки в переговорном процессе, но вряд ли когда-либо захочет отказаться от сепаратистских анклавов, поскольку они позволяют ей сохранять свое влияние на соседние государства.

После распада Советского Союза в 1991 году пророссийские сепаратистские территории занимают видное место в евразийском политическом ландшафте. Их феномен берет свое начало в позднем Советском Союзе времен Михаила Горбачева, когда централизованный контроль в государстве ослабел и появились региональные движения, стремившиеся оторваться от своих республик.

Это было особенно заметно в тех районах, где были сконцентрированы этнические и культурные меньшинства: в Абхазии и Южной Осетии, в Приднестровье, где проживало славянское меньшинство Молдовы, а также в Нагорном Карабахе, который находился в Азербайджане, но имел по большей части армянское население. В конце концов на этих территориях вспыхнули вооруженные конфликты.

Поддержав мятежников, Россия укрепила свой контроль над частями бывшего советского пространства и превратила сепаратистов в собственные активы. Военное присутствие России на этих территориях позволило ей быстро реагировать на региональные политические события. Например, когда Грузия перешла к сильной прозападной, антироссийской внешней политике, Россия усилила поддержку Абхазии и Южной Осетии, а в 2008 году использовала эти территории в качестве плацдарма для вторжения в Грузию, одновременно показав нежелание НАТО прийти на помощь союзнику. Вскоре после этого Россия разместила свои официальные военные базы на территориях непризнанных республик, что и по сей день не позволяет Грузии вступить в НАТО и ЕС.

А в 2009 году, когда дружественная России Коммунистическая партия Молдовы уступила власть прозападному альянсу за европейскую интеграцию, Москва увеличила свое присутствие на территории Приднестровья, сломав планы молдавского правительства по реинтеграции самопровозглашенной республики. Само существование Приднестровской республики ограничивает возможность членства Молдовы в ЕС и НАТО.

На территории Нагорного Карабаха нет прямого военного присутствия РФ, но с помощью этого конфликта Россия остается преобладающей державой на Кавказе: Армения следует курсу Кремля, а Азербайджан ведет более сбалансированную внешнюю политику. При этом Россия продает оружие обоим странам, чтобы они направляли его друг на друга и были более зависимы от Москвы в сфере безопасности.

В 2014 году Москва использовала свою стратегию в Украине. Россия аннексировала Крым и поддержала боевиков на востоке Украины. Донецк и Луганск теперь являются самыми новыми сепаратистскими территориями на бывшем советском пространстве. Создание так называемых ДНР и ЛНР показывает, что стратегия России на постсоветском пространстве практически не изменилась. Ее следует понимать как часть более широких усилий России, направленных на сохранение сферы влияния на постсоветском пространстве. Россия также стремится посеять раздор путем использования местных оппозиционных групп и предоставления мятежным территориям политической, экономической и военной поддержки.

Как отмечают аналитики Stratfor, по мере обострения противостояния России и Запада важность сепаратистских территорий возрастает. Пока Запад усиливает свое сотрудничество в сфере политики, экономики и безопасности с Украиной, Молдовой и Грузией, РФ укрепляет свое присутствие в этих анклавах, наращивает темп военных учений и предоставляет боевикам более совершенное оружие.

Тем не менее прогресс в сфере дипломатии все еще возможен. Поскольку Россия терпит убытки из-за низких цен на энергоносители и западных санкций, это может способствовать интенсификации диалога по проблеме сепаратистских территорий. Хотя переговоры до сих пор и не дали никакого прорыва, они все же привели к ряду важных тактических изменений. Например, Украина и пророссийские боевики договорились в Минске о плане отвода сил на трех участках линии соприкосновения. Кроме того, во время последних Нормандских переговоров по Украине президент России Владимир Путин заявил, что Москва поддержит введение вооруженной миссии ОБСЕ на Донбассе. Хотя представители Кремля после этого опровергли данное заявление, тем не менее ситуация показывает, что российская сторона способна проявлять гибкость в переговорах.

Учитывая слабость своей экономики, Россия хотела бы уменьшить лежащее на ее плечах бремя по обеспечению сепаратистских территорий. Впрочем, Кремль вряд ли полностью откажется от своих позиций в этих регионах. Поддержание военного присутствия на Донбассе, в Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии дает Москве мощный рычаг давления на Украину, Молдову и Грузию, а косвенная поддержка нагорно-карабахского конфликта позволяет сохранять свои позиции на Кавказе. Россия может пойти на тактические уступки, чтобы ослабить собственную политическую и экономическую изоляцию, но ее широкая стратегия относительно сепаратистских территорий, скорее всего, сохранится.

Апостроф

Большинство в ООН – не против аннексии КрымаБольшинство в ООН – не против аннексии Крыма

Айдер Муждабаев

Результаты голосования за резолюцию по Крыму в Генассамблее ООН удивили меня далеко не в лучшую сторону

Большое спасибо тем, кто готовил и продвигал резолюцию по Крыму в Генассамблее ООН. Это очень важно и нужно, и первый камень заложен. Но итоги голосования меня удивили далеко не в лучшую сторону.

Украину поддержали 73 страны, при этом четыре десятка из них сами были соавторами и инициаторами резолюции. 23 страны проголосовали против, в основном это прямые сателлиты РФ, тоталитарные режимы и прочие. А ещё 76 стран от голосования по Крыму воздержались.

Итого: либо за, либо не против аннексии Крыма Россией и грубых нарушений прав человека — большинство стран, голосовавших этой ночью в Генассамблее ООН. Таких стран почти сто — 99.

Мне не кажется огромной победой Украины тот факт, что на агрессию РФ против нашей страны, на убийства, похищения, репрессии против крымских татар большинству человечества, живущего в современном, информационном мире, целиком и полностью наплевать.

Я много раз встречался за границей с дипломатами, политиками, журналистами, обычными людьми — и с тщательно скрываемым ужасом понимал, что многие из них почти ничего не знают про Крым, вообще ничего — про крымских татар. Они что-то слышали про Донбасс, но оценки разные, ведь войны, как известно, нет.

Так что пока я приберёг бы свой чепчик от бросания в воздух. А вместо этого попросил бы наших ответственных чиновников объяснить гражданам Украины, почему большая часть мира не видит в Украине друга; почему либо одобряет, либо не представляет себе истинное лицо нашего врага; почему не может/не хочет поставить себя на наше место.

Я хотел бы услышать от ответственных чиновников профессиональные, развёрнутые, но понятные всем ответы. Видимо, дальше так работать нам не годится — нужно что-то менять в подходах и технологиях. Потому что при складывающейся в мире обстановке количество безразличных к Украине, на мой взгляд, может только расти.

ФБАйдер Муждабаев

Результаты голосования за резолюцию по Крыму в Генассамблее ООН удивили меня далеко не в лучшую сторону

Большое спасибо тем, кто готовил и продвигал резолюцию по Крыму в Генассамблее ООН. Это очень важно и нужно, и первый камень заложен. Но итоги голосования меня удивили далеко не в лучшую сторону.

Украину поддержали 73 страны, при этом четыре десятка из них сами были соавторами и инициаторами резолюции. 23 страны проголосовали против, в основном это прямые сателлиты РФ, тоталитарные режимы и прочие. А ещё 76 стран от голосования по Крыму воздержались.

Итого: либо за, либо не против аннексии Крыма Россией и грубых нарушений прав человека — большинство стран, голосовавших этой ночью в Генассамблее ООН. Таких стран почти сто — 99.

Мне не кажется огромной победой Украины тот факт, что на агрессию РФ против нашей страны, на убийства, похищения, репрессии против крымских татар большинству человечества, живущего в современном, информационном мире, целиком и полностью наплевать.

Я много раз встречался за границей с дипломатами, политиками, журналистами, обычными людьми — и с тщательно скрываемым ужасом понимал, что многие из них почти ничего не знают про Крым, вообще ничего — про крымских татар. Они что-то слышали про Донбасс, но оценки разные, ведь войны, как известно, нет.

Так что пока я приберёг бы свой чепчик от бросания в воздух. А вместо этого попросил бы наших ответственных чиновников объяснить гражданам Украины, почему большая часть мира не видит в Украине друга; почему либо одобряет, либо не представляет себе истинное лицо нашего врага; почему не может/не хочет поставить себя на наше место.

Я хотел бы услышать от ответственных чиновников профессиональные, развёрнутые, но понятные всем ответы. Видимо, дальше так работать нам не годится — нужно что-то менять в подходах и технологиях. Потому что при складывающейся в мире обстановке количество безразличных к Украине, на мой взгляд, может только расти.

ФБ

Спадкова «гібридність»Наследственная «гибридность»

Валентин Торба

На днях в Украинском кризисном медиацентре состоялся круглый стол на тему «Деоккупация: как это работает?». Заявленная цель аналитического центра CONKORDO в партнерстве с Донецким пресс-клубом — инициировать регулярную дискуссию (один или два раза в неделю) и призывать приобщаться к созданию интеллектуального гуманитарного фронта Украины в формате общего действия. К участию в мероприятии были приглашены историки, волонтеры, юристы и представители государства.

Основные вопросы и месседжи мероприятия:

Готова ли страна до окончания войны? Как состоянием на сегодня выглядит стратегия деоккупации территорий, которые будут освобождены? Почему запрос на наказание должен быть реализован через «Закон о коллаборации», а не «Закон о десепаратизации»? Почему вообще терминология важна для победы в войне и формирования исторической памяти о ней? Какова функция образования в процессах возвращения и развития украинской культуры в целом? Что такое «общее действие» и какие мероприятия следует реализовывать уже в настоящее время?

Предметом национальной публичной и экспертной дискуссии, по мнению участников круглого стола, должен стать мировой опыт перестройки гражданского общества в разрушенной войной среде Донбасса. Необходимо изучение и использование примеров эффективного возобновления освобожденных территорий. Относительно последнего прозвучало мнение, что Донбассу нужно не столько возрождение, сколько перевозрождение. Старый, «совковый», прокоммунистический Донбасс даже после освобождения будет означать глухую историческую дыру. Именно поэтому эти территории нуждаются в качественно новом подходе к развитию.

Подходящей является позиция соорганизатора этого мероприятия историка Елены Стяжкиной, которая абсолютно точно сделала акцент на термине «деоккупация», умышленно отбросив определение «реинтеграция». Следует напомнить, что газета «День» регулярно поднимает проблематику подхода к возобновлению территориальной целостности страны с позиции сохранения государственности. Тому пример ряд статей и интервью в этом году («Реинтеграция или деоккупация?», №96-97, 2016 г.; «Стратегия деоккупации или «осваивания средств»?», №155, 2016 г.; «С чего начинается деоккупация?», №54, 2016 г.). Действительно, отход от четкого понимания того, что никакой реинтеграции оккупированных территории априори быть не может без освобождения их от российской армии и коллаборантов, не только путает западный мир (РФ этим пользуется для позиционирования войны на Донбассе именно как внутреннего конфликта в Украине), но и подменивает понятие.

«Мы сознательно говорим о деоккупации, — говорит Елена Стяжкина, — абсолютно понимая, что процесс агрессии РФ на территории Украины имеет много других составляющих, в том числе информационное, цивилизационное, антиолигархическое напряжение, социальный контекст и тому подобное. Практика освобожденных территорий демонстрирует, что там, где нет российской армии, танков и «Градов», там нет и войны. Часто наши международные партнеры и даже внутренние враги используют разные сюжеты и темы для построения линий десепаратизации, реинтеграции, то есть такого себе «ирландского сценария». Этот подход навязывается силами реванша, и так за 20 лет мы точно можем получить ирландский вариант, а должны в действительности получить единую Украину. Поэтому слова и определения очень важны для верного понимания ситуации, в которой мы находимся, и, соответственно, перестройки адекватных стратегий».

Собравшиеся убеждены, что для деоккупации Донбасса нужен широкий спектр инструментария, а не копирование существующих форматов разрешений конфликта. И, безусловно, необходимо разрабатывать правовую стратегию требований к оккупанту относительно компенсации нанесенной Украине и гражданам вреда в результате агрессии. Об этом в частности отметила консультант Комитета ВРУ по вопросам соцполитики, занятости и пенсионного обеспечения Елена Маленкова.

Кроме того, рано или поздно нужен будет суд над коллаборантами. Причем не столько ради их осуждения, сколько для «права на ответственность» тех, кто не по собственной воле вынужден работать под властью оккупанта. Елена Стяжкина предлагает разработать закон «О коллаборации» с целью «очищения тех украинских граждан, которые вынужденно находятся на оккупированных территориях». Она убеждена, что перед украинцами (а не только жителями Донбасса) стоит задача — создавать реальность завтрашнего дня с тем, чтобы «быть подсолнухом в полях Донбасса на родной земле, а не пылью на российских сапогах».

Адвокат из Луганска Наталья Целовальниченко в конце мероприятия взяла короткое слово и выразила несогласие с предложением разработки упомянутого закона «О коллаборации». Она считает, что эта работа не входит в компетенцию историков. Более того, принципиально стоит вопрос о том, «сможет ли государство адекватно подходить к вопросу коллаборации в то время, как у самого главы государства остаются активы в РФ, а его предприятие платит налоги в бюджет агрессора».

Гуманитарная окрашенность мероприятия контрастировала с такой постановкой вопроса. Хотя поднятая тема отношений высшего государственного звена с оккупантом пролила свет на позицию — советником министра по оккупированным территориям Олесей Цибулько. Последняя заявила, что в министерстве предпочитают избегать определения «деоккупация», ведь это требует длительного времени для подтверждения. Цибулько объяснила, что, оказывается, в Министерстве по оккупированным территориям используют словосочетание «перестройка мира». К сожалению, формат встречи не дал возможности задать госпоже Цибулько закономерный вопрос — не от агрессора ли зависит мир, который его и нарушил? Более чем семь сотен российских танков (не учитывая реактивных систем залпового огня, завезенных кадровых военных и тому подобное) на Донбассе, оказывается, не является поводом для официального применения термина «деоккупация».

Откуда появляется странная слабость у представителей государства, когда речь идет о принципиальных моментах угрозы государственности? Иногда достаточно даже волонтеру попасть во властные кабинеты, как их риторика изменяется, а определение принципиальных моментов размывается. А именно в размытости определений часто кроется или чей-то интерес, прикрытый дипломатией, или то, что мы называем «гибридной войной», когда под соусом примирения подается яд уничтожения основ государственности. Кстати, именно на волонтеров часто положена миссия практической деоккупации. Ведь даже освобожденные территории нуждаются у местных деоккупации сознания. Волонтеры непосредственно общаются с населением, возят им помощь, занимаются с детьми в школах, но, как признали собравшиеся, и они выдыхаются и уже сами нуждаются в моральной помощи. Причина? Отсутствие системности и четких ориентиров от самого государства.

Руководитель Аналитического центра «Фабрика думки Донбас» указал на тревожную тенденцию. 18% жителей оккупированных территорий Донецкой области идентифицируют себя как граждане «ДНР». Здесь с самого начала нужно отметить, что проблема самоидентификации на Донбассе заключалась как раз в отсутствии такой самоидентификации. Таким образом, рядовому жителю востока Украины оккупант при условиях тотального владения СМИ легко может навеять любые психологические привязки. К этому можно прибавить склонность местного пролетариата к патернализму и непосредственной близости к РФ. Но главным выводом из упомянутой цифры должен быть фактор потерянного времени. За два с половиной года оккупации враг постепенно приучает население к празднованию дат, изучению истории по российскими учебникам, последние из которых датированы 2016 годом.

Участники круглого стола согласились с тем, что Донбасс в 90-х годах во времена правления Леонида Кучмы был фактически отдан конкретному клану. А следовательно, можно сказать, что оккупационная гибридность тянется еще с момента прихода к власти в 1994 году упомянутой персоны, который шел на президентство с пророссийскими лозунгами, а потом перед вторым сроком (с 1999 года) назначил главами Луганской и Донецкой областей Александра Ефремова и Виктора Януковича, соответственно. С тех времен пророссийские силы плодились на Донбассе и в Крыму со скоростью бактерий в грязи. Проукраинские элиты с трезвой позицией просто не находили почвы для развития. Зато формировались течения псевдопатриотов, которые на выборах исполняли техническую роль для провластных сил.

В 2004 году, после победы так называемой Оранжевой революции, появилась надежда на украинизацию восточных регионов. В конечном итоге, проукраинские силы, которые при президенте Ющенко подняли голову и фактически «засветились» на Донбассе, после реинкарнации Януковича попали «под раздачу». На президентские выборы 2010 года Донбасс пришел с «сырым» проукраинским электоратом, который, например, в Луганске никак не мог понять, почему БЮТ представляет человек, близкий к Александру Ефремову, а именно — Наталья Королевская. По всему видно, что еще с 90-х годов такая гибридность была наследственная. И именно ею в определенный удобный момент воспользовался агрессор. Как сказала Елена Маленкова: «Агрессия упала на подготовленную почву». А следовательно, и деоккупировать украинские земли можно только тогда, когда на «материковой» Украине будет отработана четкая линия определений.

ДеньВалентин Торба

На днях в Украинском кризисном медиацентре состоялся круглый стол на тему «Деоккупация: как это работает?». Заявленная цель аналитического центра CONKORDO в партнерстве с Донецким пресс-клубом — инициировать регулярную дискуссию (один или два раза в неделю) и призывать приобщаться к созданию интеллектуального гуманитарного фронта Украины в формате общего действия. К участию в мероприятии были приглашены историки, волонтеры, юристы и представители государства.

Основные вопросы и месседжи мероприятия:

Готова ли страна до окончания войны? Как состоянием на сегодня выглядит стратегия деоккупации территорий, которые будут освобождены? Почему запрос на наказание должен быть реализован через «Закон о коллаборации», а не «Закон о десепаратизации»? Почему вообще терминология важна для победы в войне и формирования исторической памяти о ней? Какова функция образования в процессах возвращения и развития украинской культуры в целом? Что такое «общее действие» и какие мероприятия следует реализовывать уже в настоящее время?

Предметом национальной публичной и экспертной дискуссии, по мнению участников круглого стола, должен стать мировой опыт перестройки гражданского общества в разрушенной войной среде Донбасса. Необходимо изучение и использование примеров эффективного возобновления освобожденных территорий. Относительно последнего прозвучало мнение, что Донбассу нужно не столько возрождение, сколько перевозрождение. Старый, «совковый», прокоммунистический Донбасс даже после освобождения будет означать глухую историческую дыру. Именно поэтому эти территории нуждаются в качественно новом подходе к развитию.

Подходящей является позиция соорганизатора этого мероприятия историка Елены Стяжкиной, которая абсолютно точно сделала акцент на термине «деоккупация», умышленно отбросив определение «реинтеграция». Следует напомнить, что газета «День» регулярно поднимает проблематику подхода к возобновлению территориальной целостности страны с позиции сохранения государственности. Тому пример ряд статей и интервью в этом году («Реинтеграция или деоккупация?», №96-97, 2016 г.; «Стратегия деоккупации или «осваивания средств»?», №155, 2016 г.; «С чего начинается деоккупация?», №54, 2016 г.). Действительно, отход от четкого понимания того, что никакой реинтеграции оккупированных территории априори быть не может без освобождения их от российской армии и коллаборантов, не только путает западный мир (РФ этим пользуется для позиционирования войны на Донбассе именно как внутреннего конфликта в Украине), но и подменивает понятие.

«Мы сознательно говорим о деоккупации, — говорит Елена Стяжкина, — абсолютно понимая, что процесс агрессии РФ на территории Украины имеет много других составляющих, в том числе информационное, цивилизационное, антиолигархическое напряжение, социальный контекст и тому подобное. Практика освобожденных территорий демонстрирует, что там, где нет российской армии, танков и «Градов», там нет и войны. Часто наши международные партнеры и даже внутренние враги используют разные сюжеты и темы для построения линий десепаратизации, реинтеграции, то есть такого себе «ирландского сценария». Этот подход навязывается силами реванша, и так за 20 лет мы точно можем получить ирландский вариант, а должны в действительности получить единую Украину. Поэтому слова и определения очень важны для верного понимания ситуации, в которой мы находимся, и, соответственно, перестройки адекватных стратегий».

Собравшиеся убеждены, что для деоккупации Донбасса нужен широкий спектр инструментария, а не копирование существующих форматов разрешений конфликта. И, безусловно, необходимо разрабатывать правовую стратегию требований к оккупанту относительно компенсации нанесенной Украине и гражданам вреда в результате агрессии. Об этом в частности отметила консультант Комитета ВРУ по вопросам соцполитики, занятости и пенсионного обеспечения Елена Маленкова.

Кроме того, рано или поздно нужен будет суд над коллаборантами. Причем не столько ради их осуждения, сколько для «права на ответственность» тех, кто не по собственной воле вынужден работать под властью оккупанта. Елена Стяжкина предлагает разработать закон «О коллаборации» с целью «очищения тех украинских граждан, которые вынужденно находятся на оккупированных территориях». Она убеждена, что перед украинцами (а не только жителями Донбасса) стоит задача — создавать реальность завтрашнего дня с тем, чтобы «быть подсолнухом в полях Донбасса на родной земле, а не пылью на российских сапогах».

Адвокат из Луганска Наталья Целовальниченко в конце мероприятия взяла короткое слово и выразила несогласие с предложением разработки упомянутого закона «О коллаборации». Она считает, что эта работа не входит в компетенцию историков. Более того, принципиально стоит вопрос о том, «сможет ли государство адекватно подходить к вопросу коллаборации в то время, как у самого главы государства остаются активы в РФ, а его предприятие платит налоги в бюджет агрессора».

Гуманитарная окрашенность мероприятия контрастировала с такой постановкой вопроса. Хотя поднятая тема отношений высшего государственного звена с оккупантом пролила свет на позицию — советником министра по оккупированным территориям Олесей Цибулько. Последняя заявила, что в министерстве предпочитают избегать определения «деоккупация», ведь это требует длительного времени для подтверждения. Цибулько объяснила, что, оказывается, в Министерстве по оккупированным территориям используют словосочетание «перестройка мира». К сожалению, формат встречи не дал возможности задать госпоже Цибулько закономерный вопрос — не от агрессора ли зависит мир, который его и нарушил? Более чем семь сотен российских танков (не учитывая реактивных систем залпового огня, завезенных кадровых военных и тому подобное) на Донбассе, оказывается, не является поводом для официального применения термина «деоккупация».

Откуда появляется странная слабость у представителей государства, когда речь идет о принципиальных моментах угрозы государственности? Иногда достаточно даже волонтеру попасть во властные кабинеты, как их риторика изменяется, а определение принципиальных моментов размывается. А именно в размытости определений часто кроется или чей-то интерес, прикрытый дипломатией, или то, что мы называем «гибридной войной», когда под соусом примирения подается яд уничтожения основ государственности. Кстати, именно на волонтеров часто положена миссия практической деоккупации. Ведь даже освобожденные территории нуждаются у местных деоккупации сознания. Волонтеры непосредственно общаются с населением, возят им помощь, занимаются с детьми в школах, но, как признали собравшиеся, и они выдыхаются и уже сами нуждаются в моральной помощи. Причина? Отсутствие системности и четких ориентиров от самого государства.

Руководитель Аналитического центра «Фабрика думки Донбас» указал на тревожную тенденцию. 18% жителей оккупированных территорий Донецкой области идентифицируют себя как граждане «ДНР». Здесь с самого начала нужно отметить, что проблема самоидентификации на Донбассе заключалась как раз в отсутствии такой самоидентификации. Таким образом, рядовому жителю востока Украины оккупант при условиях тотального владения СМИ легко может навеять любые психологические привязки. К этому можно прибавить склонность местного пролетариата к патернализму и непосредственной близости к РФ. Но главным выводом из упомянутой цифры должен быть фактор потерянного времени. За два с половиной года оккупации враг постепенно приучает население к празднованию дат, изучению истории по российскими учебникам, последние из которых датированы 2016 годом.

Участники круглого стола согласились с тем, что Донбасс в 90-х годах во времена правления Леонида Кучмы был фактически отдан конкретному клану. А следовательно, можно сказать, что оккупационная гибридность тянется еще с момента прихода к власти в 1994 году упомянутой персоны, который шел на президентство с пророссийскими лозунгами, а потом перед вторым сроком (с 1999 года) назначил главами Луганской и Донецкой областей Александра Ефремова и Виктора Януковича, соответственно. С тех времен пророссийские силы плодились на Донбассе и в Крыму со скоростью бактерий в грязи. Проукраинские элиты с трезвой позицией просто не находили почвы для развития. Зато формировались течения псевдопатриотов, которые на выборах исполняли техническую роль для провластных сил.

В 2004 году, после победы так называемой Оранжевой революции, появилась надежда на украинизацию восточных регионов. В конечном итоге, проукраинские силы, которые при президенте Ющенко подняли голову и фактически «засветились» на Донбассе, после реинкарнации Януковича попали «под раздачу». На президентские выборы 2010 года Донбасс пришел с «сырым» проукраинским электоратом, который, например, в Луганске никак не мог понять, почему БЮТ представляет человек, близкий к Александру Ефремову, а именно — Наталья Королевская. По всему видно, что еще с 90-х годов такая гибридность была наследственная. И именно ею в определенный удобный момент воспользовался агрессор. Как сказала Елена Маленкова: «Агрессия упала на подготовленную почву». А следовательно, и деоккупировать украинские земли можно только тогда, когда на «материковой» Украине будет отработана четкая линия определений.

День