Ганна Герман таки була агентом КДБ — журналістАнна Герман таки была агентом КГБ — журналист

Діючий нардеп від Партії регіонів Ганна Герман справді була завербована КДБ і співпрацювала з цією структурою ще з 1980-х років.
Про це заявив журналіст Сергій Лещенко, посилаючись на заяву журналіста Аскольда Крушельницького та свідчення колишнього співробітника ГРУ Петра Лелика.
«Журналіст Аскольд Крушельницький, посилаючись на свого померлого товариша, колишнього співробітника Головного управління розвідки Петра Лелика, розповів у березні 2014 року, що Герман справді була завербована КДБ. Відповідні документи про це були придбані Юлією Тимошенко у ФСБ Росії за 300 тисяч доларів», — повідомив Лещенко.

Як заявив Крушельницький, «Петро Лелик — екс-працівник ГРУ, який працював у політичній сфері, був моїм приятелем».
«Він деякий час працював на Юлію Тимошенко. Він мені розповідав, що вони за 300 тисяч доларів купили документи про те, що Ганна Герман була агентом КДБ з 1980-х років, коли вона ще працювала на Радіо Свобода», — повідомив Крушельницький.
Також він повідомив з посиланням на Лелика, що екс-президент Віктор Янукович, коли двічі відбував покарання, «КДБ його вербувало, щоб він працював на них».
«І він в Донецьку працював з організованими кримінальниками, злочинцями, і про них доносив інформацію до КДБ», — додав Крушельницький.
Як відомо, раніше Ганна Герман в інтерв’ю «Новой газете» заявила: »Агент я, не агент — це вже не важливо».
Ганна Герман заявила, що має основний доказ, який спростовує інформацію про те, що на агентурних документах стоїть не її підпис.
Коментуючи питання про те, що Герман приписують співпрацю в радянські час из КДБ, коли її агентурним ім’ям була ‘Тереза’, Герман заявила, що має доказ непричетності до цього.
»Я виграла суд у цих товаришів з газети «Вечерние вести». Вони опублікували нібито мою розписку для центру з моїм теперішнім підписом. Але там же на розписці вказано рік. І я принесла на суд свої документи тих років, де я розписувалася прізвищем Стеців — з літерою «С», моє дівоче прізвище. А ось це «А», Анна, з’явилося лише в дев’яності, коли я вийшла за Германа, змінила прізвище і підпис. І ось це мій головний доказ – що то була не моя розписка», — заявили нардеп.
Джерело відео — Сергій Лещенко
Українська правда Действующий нардеп от Партии регионов Анна Герман действительно была завербована КГБ и сотрудничала с этой структурой еще с 1980-х годов.
Об этом заявил журналист Сергей Лещенко, ссылаясь на заявление журналиста Аскольда Крушельницкого и показания бывшего сотрудника ГРУ Петра Лелика.
«Журналист Аскольд Крушельницкий, ссылаясь на своего покойного товарища, бывшего сотрудника Главного управления разведки Петра Лелика, рассказал в марте 2014 года, что Герман действительно была завербована КГБ. Соответствующие документы об этом были приобретены Юлией Тимошенко в ФСБ России за 300 тысяч долларов» , — сообщил Лещенко.

Как заявил Крушельницкий, «Петр Лелик — экс-сотрудник ГРУ, работавший в политической сфере, был моим приятелем».
«Он некоторое время работал на Юлию Тимошенко. Он мне рассказывал, что они за 300 тысяч долларов купили документы о том, что Анна Герман была агентом КГБ с 1980-х годов, когда она еще работала на Радио Свобода», — сообщил Крушельницкий.
Также он сообщил со ссылкой на Лелика, что экс-президент Виктор Янукович, когда дважды отбывал наказание, «КГБ его вербовала, чтобы он работал на них».
«И в Донецке он работал с организованными уголовниками, преступниками, и о них доносил информацию в КГБ», — добавил Крушельницкий.
Как известно, ранее Анна Герман в интервью «Новой газете» заявила: »Агент я не агент — это уже не важно».
Герман заявила, что у нее есть основное доказательство, которое опровергает информацию о том, что на агентурных документах стоит не его подпись.
»Я выиграла суд у этих товарищей из газеты «Вечерние вести». Они опубликовали якобы моей расписку для центра с моей нынешней подписью. Но там же на расписке указан год. Я принесла на суд свои документы тех лет, где я расписывалась фамилией Стецив — с буквой «С» , моя девичья фамилия. А эта «А», Анна, появилась лишь в девяностые, когда я вышла за Германа, сменила фамилию и подпись. И вот это мое главное доказательство — что это была не моя расписка» , — заявили нардеп.
Источник видео — Сергей Лещенко
Украинская правда

АННА ГЕРМАН: Я ХОТЕЛА ВЫТАЩИТЬ ЯНУКОВИЧА ИЗ ЭТОЙ ТЮРЬМЫАННА ГЕРМАН: Я ХОТЕЛА ВЫТАЩИТЬ ЯНУКОВИЧА ИЗ ЭТОЙ ТЮРЬМЫ

АННА ГЕРМАН: Я ХОТЕЛА ВЫТАЩИТЬ ЯНУКОВИЧА ИЗ ЭТОЙ ТЮРЬМЫ
Павел Каныгин
Бывший замглавы администрации президента Украины и наиболее приближенный советник Виктора Януковича, его пресс-секретарь и хранительница тайн прежнего двора в эксклюзивном интервью спецкору «Новой» — о последних днях своего шефа на посту, о том, когда стоит ждать его возвращения в Киев и о ближайшем будущем страны.

«У Тимошенко есть мощная страна-союзник»
— Анна Николаевна, по-вашему, удастся ли провести выборы в один тур?

— Нет, конечно, кто же допустит? Она (Юлия Тимошенко. — П. К.) сделает все, чтобы этого не было. Иначе это ведь полное фиаско. Порошенко мог бы, конечно, победить сразу в первом туре, у него и ресурс, и доверие со стороны населения. Но сейчас она начнет такие делать дела под ковром, договариваться и интриговать, пугать, что неизбежно приведет ко второму туру.

— С кем будет договариваться?

— Да со всеми. У нее есть очень мощные союзники.

— Вы про Турчинова, Авакова, Яценюка?

— Они не так важны. Я про одну страну. Не буду называть ее вслух.

— Но я-то могу. Про Россию?

— Если Юля сумеет договориться, то в таком случае второй тур пройдет не через две недели, а будет отложен из-за кризиса, АТО — антитеррористической операции, и прочее. Отложен ровно на то время, которое понадобится, чтобы выиграла Тимошенко. Но если Порошенко после первого тура сможет подобрать уже под себя переформатированное парламентское большинство, то, возможно, победа будет и за ним.

«Порошенко — правильный хороший мальчик, но я люблю тиранов»
— Из этих двух кто вам ближе?

— Наверное, все-таки Порошенко… Хотя я всех их слишком хорошо знаю, чтобы голосовать без тревог.

— Пойдете сами на работу к Порошенко?

— Нет. Мне с ним не интересно. Он хороший правильный мальчик, а я люблю плохих парней, потому что они сильнее, честнее.

— В смысле?

— Люблю тиранов, потому что они могут сделать больше, есть в них сила и решимость. Но это мое личное, а если в целом… Знаете, как-то я заходила к Пете (имеется в виду Петр Алексеевич Порошенко. — П. К.) в 2012 году. Он неожиданно стал тогда министром экономики, но уже знал, что будет президентом, и готовил себя. Это было в кабинете, там, конечно, все прослушивалось. И я написала ему на листочке: «Вся надежда на вас». Как и многие, я уже тогда осматривалась по сторонам и искала: кто будет следующим (президентом. — П. К.). Потому что уже тогда было понятно, что Янукович, каким он стал, кончит плохо и очень скоро.

— А каким он стал?

— Мы просто не смогли его изменить.

— Вы понимали, что дело идет к беде, но продолжали оставаться с ним, даже когда в центре Киева стреляли по людям?

— Это не он отдавал приказ, говорю вам точно. Он не мог пойти на такое. А я не могла его предать.

«До осени случится новая революция с посылом — против воровства»
— Как в Партии регионов оценивают события на востоке?

— Как будто обвалилась стена. Вот стояла стена, которая ограждала Украину, а сейчас ее нет. Упала она в тот самый день, как Янукович уехал из страны. И нас стало обдувать сильными ветрами с разных сторон.

— Считаете, что Янукович был стеной?

— Я думаю, что все-таки да. Притом что было сделано много ошибок и чего не надо было, что подмыло основы этой стены. Но она упала. А была стабильность, и можно было посчитать хотя бы на неделю вперед, что будет с тобой. А сейчас мы не загадываем и на день. Нынешний уровень коррупции катастрофичен, хотя при Януковиче он контролировался хоть как-то его же людьми. Коррупция была управляемой, сегодня же она беспредельна, хаотична, и до осени, я боюсь, может быть новая революция с главным посылом — против воровства. Я вам скажу, если еще недавно, например, захват предприятий проходил с помощью юристов и бухгалтеров, то сейчас полная свобода и разговор очень короткий. В компании врываются боевики и просто отнимают собственность. Эти люди, что пришли к власти с демократическими лозунгами, на деле очень далеки от либеральных ценностей. Не все, конечно: мне нравится тот же Яценюк, но он мало что решает — управляет-то страной Юлия Тимошенко… И вы видите, что сейчас от страны на глазах отваливаются куски. Крым отошел от нас мгновенно, хотя такие вещи по отделению проходят обычно годами.

— Считаете, что отошел — не забрали?

— Ну забрали. Какая разница?

— Анна Николаевна, а вы себя не чувствуете ответственной за этот кризис, за потерю того же Крыма? Вы ближайший консультант Януковича и член Партии регионов. Вашими усилиями столько лет выстраивались некие особые отношения с Россией, а она в итоге увела у вас территорию и продолжает бить.

— Я не считаю, что мы делали ошибку, выстраивая теплые отношения с Россией. Ошибка была в том, что мы не строили теплых отношений с Крымом. Он не был интегрирован с материковой Украиной, он всегда был сам по себе. И сепаратистские настроения местных жителей политики не пытались изменить, а использовали. Начинались выборы, и все кандидаты, зная пророссийскую особенность Крыма, начинали с этим играть. Мы не сумели склеить полуостров со страной. И никто из украинских президентов не попытался.

— Крым, вы считаете, потерян навсегда?

— Думаю, да. Но мы никогда не смиримся с этим. Но, к сожалению, Россия — это не та страна, где крымчанам снова дадут провести когда-нибудь в будущем референдум, если они захотят вернуться назад.

«Кремлевские технологи были с самого начала»
— Вы поддерживаете связь с Виктором Януковичем?

— Последний раз я с ним общалась, когда он был еще в стране, в Харькове. После этого все. У нас не принято было подчиненным инициировать контакт, он всегда первым выходил на связь. Поэтому я сама не пыталась, а он молчит.

— Почему все же вы не ушли тогда с ним?

— Я считаю, это недостойно. Я привыкла уходить от людей, от команд, но не бежать из своей страны. Я была с ним до последней минуты, но я сдала свою должность замглавы администрации, потому что оставаться дальше было бесполезно…

— Кто сейчас его консультирует?

— Кто-то из русских технологов. С ним ведь уже давно работали русские, начали еще при мне. И мое влияние (на президента. — П. К.) в какой-то момент стало просто нулевым. Я чувствовала, начиная где-то с 2012 года, что он уже живет другими идеями. Я знаю всю эту кухню и знала, кто ему вкладывает в голову новые мысли.

Я вспоминаю сейчас, как мы начинали: лучше всего были его первые сто дней. Он очень быстро развивался и шел вверх. Мы планировали реформы, новые решения, но вдруг что-то случилось. Суть реформ начинала сводиться к тому, чтобы на них могли заработать определенные бизнесмены. И для меня было самое больное, что гуманитарнная политика по объединению страны застопорилась: мы ничего не делали для того, чтобы он стал президентом всей страны. Мои идеи не доходили до него, мне сознательно мешали другие его приближенные. Я хотела сблизить Януковича с Западной и Центральной Украиной, но в итоге он лишь удалялся от них. Я говорила: «Виктор Федорович, вы же понимаете, что если вы победили, то вы президент всей страны и люди Запада должны быть вам так же близки, как и жители Донбасса!» Но он не верил. Его другие советники утверждали, что люди с запада никогда не будут голосовать за него. Но это не так! Доказательство этого, пожалуйста, что вся страна поддержала его, когда мы были так близки к подписанию ассоциации с ЕС, запад и центр наконец почувствовали в нем своего лидера. Но тогда рядом с ним уже работали параллельные структуры советников, и все вышло иначе.

— То есть вы говорите, что история с ассоциацией была игрой?

— Поймите, я не могу сейчас этого утверждать, это слишком серьезное обвинение. Но были параллельные структуры, которые разрабатывали какие-то проекты, решения. Хотя работали и мы в администрации, что-то предлагали, но наши предложения в массе своей отвергались.

— А можно все же конкретнее, пожалуйста. Параллельные структуры — это вы о людях из Москвы, кремлевских технологах?

— Да. Они были с самого начала его правления, но активно стали проявляться только в последние годы.

«Он сказал: «Мне эта жизнь больше не нужна»
— Есть версия, что нынешний кризис на востоке — дело рук людей Януковича и этих кремлевских технологов, которые намерены как минимум подготовить для него место правителя Новороссии, а если удастся — то и в Киев вернуть.

— Если ему это нужно, он пойдет на это. Но я считаю, такой шаг будет недостойным. Лучше было бы погибнуть в своей стране со своим народом, чем оказаться в такой унизительной ситуации. Янукович — человек гордый, архигордый, и ему сейчас трудно переживать такое унизительное положение, когда его страну насилуют, а он сидит где-то там тихонько и время от времени что-то говорит.

— А сам он не унижал страну?

— Мы сейчас говорим не об этом, а о его чувствах. Но, конечно, страна переживала, но страна у нас очень разная.

— После его бегства вы сказали, что Янукович — самое большое разочарование в вашей жизни.

— Я еще не умерла, может, кто-то разочарует больше. Но его бегство, да, меня поразило. Я верила, что этот человек имеет твердый фундамент. Я видела много черт, которые в нем мало кто видел. Я думала, честно скажу, он скорее умрет, чем опозорится. Когда в феврале стреляли по людям, мы сидели в четыре часа ночи в администрации в его кабинете. Он зашел бледный, без галстука и вдруг сказал: «Мне эта жизнь больше не нужна». Ему редко кто возражал, он был очень жесткий человек, но в тот момент первый раз в жизни я позволила себе положить ладонь на его руку и сказала: «С тех пор как вы поклялись на Евангелии, эта жизнь уже не вам принадлежит. Она принадлежит народу, и не вам ею распоряжаться». Он на меня закричал, хотя никогда не позволял себе этого: «Что ты такое несешь! Сейчас уйдешь отсюда!» И я повторила ему снова. Через два часа он успокоился, и мы записали то известное телеобращение, где он соглашался на реформы.
Он не был трусом. Хотя ему постоянно вдалбливали, что его убьют-убью-убьют, все его окружение, все эсбэушники. Сразу после инаугурации мы полетели в Брюссель, а потом он спросил: куда ехать после? И я предложила в Канев на могилу Шевченко, такое символичное место. И вот мы едем, огромный кортеж, через каждые сто метров по милиционеру. А я сижу с ним в салоне и спрашиваю: «Зачем же так много охраны? Это же Шевченко! Он и так всю жизнь под конвоем был, вся эта царская охранка. Зачем же вы и сейчас его под конвой взяли?» А он отвечает: «Ну, понимаешь, мне все говорят: замахи, замахи, кругом замахи…» Ему это все время вбивали в голову.

— Вы не могли его переубедить?

— А я что, отвечаю за безопасность? А если это действительно было так? Я скажу, а его застрелят. Но да, мне казалась, что его сознательно накручивают.

— А вот та ночь — когда на Майдане началась стрельба, а Янукович встречался с западными эмиссарами, когда был там еще и Лукин. Сикорский утверждает (глава МИД Польши. — П. К.), что Янукович постоянно выходил звонить Путину. О чем он советовался?

— Он много кому звонил. И Байдену (вице-президент США. — П. К.), и госсекретарю Керри. Но Путину чаще, конечно, все это видели. Но если бы соглашения с ЕС были подписаны, то я скажу, что не было бы у нас тогда крови. Но что сделали революционеры, этот Турчинов, когда Янукович уехал в Харьков, — вот вам толчок к сегодняшнему хаосу. Нам нужно было идти по сценарию, который мы наметили в ту трудную ночь. Мы бы не потеряли Крым, не было бы жертв.

— Но вы так и не ответили, почему каждый шаг он согласовывал с Путиным.

— Не могу вам сказать.

«Ахметов все понимает и знает, что делать»
— Сейчас многие говорят, что между Тимошенко, Януковичем и Путиным оформился некий временный союз, чтобы сорвать выборы и дестабилизировать страну. Вы верите в это?

— Я всегда говорила, что до тех пор пока есть Янукович, будет и Тимошенко. Это два антипода. Если уходит один, теряет актуальность и другой. И я считаю, что они сейчас уже ушли оба и ушли навсегда, хотя оба отчаянно пытаются вернуться. Даже если допустить, что будет какая-то реставрация, это будет лишь на несколько месяцев, на штыках — путинских или чьих-то еще — но я не завидую им, потому что они все унизятся до самого дна.

— Вы недавно сказали, что будете защищать Донбасс от оккупации. Что это значит?

— Я принадлежу к тем людям, которые никогда не смирятся с отторжением Донбасса.

— Я спрашиваю, потому что многие ваши коллеги по партии заняли теперь сторону сепаратистов.

— Но многие оказались и патриотами! Партия, я снова вам говорю, очень разная. Сейчас по своей позиции мне ближе всего Ринат (Ахметов, миллиардер. — П. К.), который понимает ситуацию и знает, что делать. Я вам сейчас просто расскажу, а вы думайте: сегодня ночью в Донецке ограбили машину инкассаторов, которые везли зарплату шахтерам. Это важный шаг к пониманию жителей востока, что за люди там взяли власть. Без поддержки местного населения у «зеленых человечков» ничего не получится. Я с Западной Украины: там с национализмом боролись десять лет. Мою тетю выслали в Сибирь в 1946-м. Шухевич застрелился в 1954 году. Лучше смерть, чем большевики, вы знаете. Сто тысяч вывезли только из Львова, расстреляв кучу людей. СССР был огромной машиной, Украину в Союзе никто не поддерживал, только давили, но она возродилась сейчас! А почему — потому что наше национальное движение имело поддержку населения, и против этого ничего не поставишь. Так что, пока сепаратисты имеют поддержку на востоке, они непобедимы и никакие АТО не помогут.

— Но тот же Ахметов разве не заигрывал с сепаратистами?

— Сейчас Ринат уже все понял. И я не знаю, что было толчком.

— Ему на днях сказали, что он должен будет платить налог в бюджет этой Донецкой республики.

— Не знаю, но я счастлива, что теперь он понимает: Донбасс вне Украины — это огромное несчастье для него самого в первую очередь… Поэтому мы видим некоторые его действия. Шаг за шагом люди будут сейчас почему-то вдруг понимать и видеть истинное лицо этих вооруженных сепаратистов. Там зарплаты шахтеров похитят, здесь еще что-то. И люди постепенно поймут…

— «Почему-то вдруг» — намекаете, что стоит за этим сам Ахметов?

— Я вам просто рассказала историю.

«Вы бы не пошли работать к Путину?»
— Что сейчас с Партией регионов? Она еще жива?

— Главная ее задача — сохранить Донбасс в составе Украины. Если партия эту миссию выполнит, то она будет жить. Там сейчас много групп, течений, людей с разными взглядами. Поверите ли вы, но люди там честнее, чем те, что сейчас у руля. Они поступают по зову души и не юлят. А эти так называемые демократы — я знаю их как облупленных. Демократический у них только фасад. Помню, как привела Юлю в Варшаве на встречу с влиятельными людьми из европейско-американского лобби, это был 2003 год, я работала там еще на радио. И Юля сказала мне тогда: «Помоги мне вытряхнуть из них мешок с деньгами». Я была ошарашена! Я же верила, я писала ей в Киев письма: «Как прекрасно, что есть на Родине такая женщина, которая спасет страну». Так что поверьте: та команда, в которой сейчас я, она честнее. Там много достойных и благородных людей. Ну, а воруют все и всегда.
Люди в партии разные. Вот вы говорите со мной, но при этом для большинства регионалов я всегда была чужая, может, потому что западенка. И я же пришла в политику с «Радио Свобода».

— А кстати, почему? Многие тогда удивились, зачем вам это?

— Как зачем? Что, вы бы не пошли работать к Путину?

— Нет, конечно.

— Почему?

— Да просто этически — его поступки и система ценностей для меня за гранью. Как работать на такого человека?

— А почему вы должны работать на человека? Вы должны работать на страну. Да и человек меняется.

— Не уверен, что людей в зрелом возрасте можно изменить. Вы же не смогли изменить Януковича.

— Но мне удалось с Януковичем очень много вещей! Во-первых, он заговорил на украинском языке лучше всех нынешних руководителей, не считая Ющенко. Я давала ему репетиторов, сама говорила с ним только на украинском, все бумаги и прочее. Во-вторых, он многое узнал от меня об Украине, чего нигде не учил и никто бы ему никогда не сказал. В-третьих, я всегда была тем человеком, который показывал ему другую сторону медали. Это трудно, неблагодарная работа, тебя всегда смешивают с грязью, называют коллаборационистом, запроданцем. Но сам ты понимаешь, что, кроме тебя, что-то хорошее никто не сделает. Не знаю, позволил бы вам Путин, но Янукович разрешал мне раскрывать ему глаза. Я сводила его с людьми, которые были для него открытием. Например, с Юрием, сыном Романа Шухевича. Они проговорили о чем-то целых четыре часа тет-а-тет. С Иваном Дзюбой… Я не пробила бетонную стену, но сделала какие-то щербинки.

— Но что в итоге? Что со страной, где сам Янукович?

— Если бы меня не было у Януковича, вы думаете, стране сейчас было бы лучше?

— Ну не только вас. Если бы вовремя ушли вы, еще десяток людей, многого, наверное, удалось бы избежать, нет?

— Ну что вы? Он удерживал бы власть и без нас точно так же.

«Янукович считал себя выше Путина. Не знаю, как сейчас»
— Только что вы говорили, что влияли на него, а теперь — что он и без вас бы справился. Я не понимаю.

— Я смогла смягчить его — раз. Я сеяла в его душе сомнения — два. И я не могла не воспользоваться этим шансом ради страны.

— Почему Янукович скрывал, что живет в особняке в Межигорье? Зачем показывал совершенно левый «гостевой дом», в котором якобы живет?

— Я была у него только два раза.

— Там ведь нет какой-то сверхъестественной роскоши. Что прятать-то?

— Он психологически очень сложный человек. У него никогда в детстве не было своего дома. А была тюрьма. И вот этот дом в Межигорье тоже был как тюрьма. Когда я впервые туда приехала, там за каждым кустом сидел телохранитель, и все эти аллейки и тропинки были ни к чему. Как там гулять — только под наблюдением надзирателей. И, в общем, прошлое не давало ему покоя, он как-то неосознанно возвращал себя в то прошлое.

— Вы про его тюремное заключение?

— Да, ведь когда молодой парень, подросток, оказывается лишенным свободы, по мозгам дает так, что рубец остается на всю жизнь. И этот юношеский шок предопределил то, что так, по-настоящему, он свободным и не стал. И в какой-то момент я стала понимать, что и мы строим не страну, а тюрьму.

— Какие у него складывались (при вас) отношения с Путиным?

— Янукович считал себя выше. Не знаю, как сейчас.

— Зэк выше надзирателя?

— Ну зачем так сразу… Тот, кто находится вне свободы, всегда духовно выше того, кто его угнетает и удерживает в заключении.

— По-моему, вы его сейчас чересчур жалеете.

— Я хотела, чтобы он вышел из своей тюрьмы.

«Агент я КГБ, не агент — это уже не важно»
— Вы всегда вытаскивали его из нелепых историй. Все эти его перлы: «поэт Чехов», «поэтесса Ахметова», профессор с двумя «ф».

— Ну а где и когда у него была возможность знакомиться с писателем Чеховым, скажите мне, и читать стихи Ахматовой, если он постоянно думал об Ахметове? Да, он не очень эрудирован. Я защищала его, потому что эрудиция не обязательно сопутствует мудрости. Главное — мудрость, а Янукович и мудр, и силен. Повторю еще раз: если он захочет вернуться, то сможет это сделать, поверьте. Но надеюсь, не будет.

— Вы же, наверное, знаете: вам приписывают сотрудничество в советскую эпоху с КГБ. А ваше агентурное имя будто бы было «Тереза».

— Я выиграла суд у этих товарищей из газеты «Вечерние вести». Опровержения, конечно, никто не напечатал. Они опубликовали будто бы мою расписку для центра с моей сегодняшней подписью. Но там же на расписке стоит год. И я принесла на суд свои документы тех лет, где я расписывалась фамилией Стецив — с буквой «С», моя девичья фамилия. А вот это «А», Анна, появилась только в девяностые, когда я вышла за Германа, сменила фамилию и подпись. И вот это мое главное доказательство.

— Того, что вы агент КГБ?

— Что то была не моя расписка. Агент я, не агент — это уже не важно. Когда я увидела эту их подделку, я поняла, что они очень мало знают и очень плохо работают. Если бы я делала такую чернуху, то комар бы носу не подточил.

Источник: http://echo.msk.ru/blog/novaya_gazeta/1322532-echo/АННА ГЕРМАН: Я ХОТЕЛА ВЫТАЩИТЬ ЯНУКОВИЧА ИЗ ЭТОЙ ТЮРЬМЫ
Павел Каныгин
Бывший замглавы администрации президента Украины и наиболее приближенный советник Виктора Януковича, его пресс-секретарь и хранительница тайн прежнего двора в эксклюзивном интервью спецкору «Новой» — о последних днях своего шефа на посту, о том, когда стоит ждать его возвращения в Киев и о ближайшем будущем страны.

«У Тимошенко есть мощная страна-союзник»
— Анна Николаевна, по-вашему, удастся ли провести выборы в один тур?

— Нет, конечно, кто же допустит? Она (Юлия Тимошенко. — П. К.) сделает все, чтобы этого не было. Иначе это ведь полное фиаско. Порошенко мог бы, конечно, победить сразу в первом туре, у него и ресурс, и доверие со стороны населения. Но сейчас она начнет такие делать дела под ковром, договариваться и интриговать, пугать, что неизбежно приведет ко второму туру.

— С кем будет договариваться?

— Да со всеми. У нее есть очень мощные союзники.

— Вы про Турчинова, Авакова, Яценюка?

— Они не так важны. Я про одну страну. Не буду называть ее вслух.

— Но я-то могу. Про Россию?

— Если Юля сумеет договориться, то в таком случае второй тур пройдет не через две недели, а будет отложен из-за кризиса, АТО — антитеррористической операции, и прочее. Отложен ровно на то время, которое понадобится, чтобы выиграла Тимошенко. Но если Порошенко после первого тура сможет подобрать уже под себя переформатированное парламентское большинство, то, возможно, победа будет и за ним.

«Порошенко — правильный хороший мальчик, но я люблю тиранов»
— Из этих двух кто вам ближе?

— Наверное, все-таки Порошенко… Хотя я всех их слишком хорошо знаю, чтобы голосовать без тревог.

— Пойдете сами на работу к Порошенко?

— Нет. Мне с ним не интересно. Он хороший правильный мальчик, а я люблю плохих парней, потому что они сильнее, честнее.

— В смысле?

— Люблю тиранов, потому что они могут сделать больше, есть в них сила и решимость. Но это мое личное, а если в целом… Знаете, как-то я заходила к Пете (имеется в виду Петр Алексеевич Порошенко. — П. К.) в 2012 году. Он неожиданно стал тогда министром экономики, но уже знал, что будет президентом, и готовил себя. Это было в кабинете, там, конечно, все прослушивалось. И я написала ему на листочке: «Вся надежда на вас». Как и многие, я уже тогда осматривалась по сторонам и искала: кто будет следующим (президентом. — П. К.). Потому что уже тогда было понятно, что Янукович, каким он стал, кончит плохо и очень скоро.

— А каким он стал?

— Мы просто не смогли его изменить.

— Вы понимали, что дело идет к беде, но продолжали оставаться с ним, даже когда в центре Киева стреляли по людям?

— Это не он отдавал приказ, говорю вам точно. Он не мог пойти на такое. А я не могла его предать.

«До осени случится новая революция с посылом — против воровства»
— Как в Партии регионов оценивают события на востоке?

— Как будто обвалилась стена. Вот стояла стена, которая ограждала Украину, а сейчас ее нет. Упала она в тот самый день, как Янукович уехал из страны. И нас стало обдувать сильными ветрами с разных сторон.

— Считаете, что Янукович был стеной?

— Я думаю, что все-таки да. Притом что было сделано много ошибок и чего не надо было, что подмыло основы этой стены. Но она упала. А была стабильность, и можно было посчитать хотя бы на неделю вперед, что будет с тобой. А сейчас мы не загадываем и на день. Нынешний уровень коррупции катастрофичен, хотя при Януковиче он контролировался хоть как-то его же людьми. Коррупция была управляемой, сегодня же она беспредельна, хаотична, и до осени, я боюсь, может быть новая революция с главным посылом — против воровства. Я вам скажу, если еще недавно, например, захват предприятий проходил с помощью юристов и бухгалтеров, то сейчас полная свобода и разговор очень короткий. В компании врываются боевики и просто отнимают собственность. Эти люди, что пришли к власти с демократическими лозунгами, на деле очень далеки от либеральных ценностей. Не все, конечно: мне нравится тот же Яценюк, но он мало что решает — управляет-то страной Юлия Тимошенко… И вы видите, что сейчас от страны на глазах отваливаются куски. Крым отошел от нас мгновенно, хотя такие вещи по отделению проходят обычно годами.

— Считаете, что отошел — не забрали?

— Ну забрали. Какая разница?

— Анна Николаевна, а вы себя не чувствуете ответственной за этот кризис, за потерю того же Крыма? Вы ближайший консультант Януковича и член Партии регионов. Вашими усилиями столько лет выстраивались некие особые отношения с Россией, а она в итоге увела у вас территорию и продолжает бить.

— Я не считаю, что мы делали ошибку, выстраивая теплые отношения с Россией. Ошибка была в том, что мы не строили теплых отношений с Крымом. Он не был интегрирован с материковой Украиной, он всегда был сам по себе. И сепаратистские настроения местных жителей политики не пытались изменить, а использовали. Начинались выборы, и все кандидаты, зная пророссийскую особенность Крыма, начинали с этим играть. Мы не сумели склеить полуостров со страной. И никто из украинских президентов не попытался.

— Крым, вы считаете, потерян навсегда?

— Думаю, да. Но мы никогда не смиримся с этим. Но, к сожалению, Россия — это не та страна, где крымчанам снова дадут провести когда-нибудь в будущем референдум, если они захотят вернуться назад.

«Кремлевские технологи были с самого начала»
— Вы поддерживаете связь с Виктором Януковичем?

— Последний раз я с ним общалась, когда он был еще в стране, в Харькове. После этого все. У нас не принято было подчиненным инициировать контакт, он всегда первым выходил на связь. Поэтому я сама не пыталась, а он молчит.

— Почему все же вы не ушли тогда с ним?

— Я считаю, это недостойно. Я привыкла уходить от людей, от команд, но не бежать из своей страны. Я была с ним до последней минуты, но я сдала свою должность замглавы администрации, потому что оставаться дальше было бесполезно…

— Кто сейчас его консультирует?

— Кто-то из русских технологов. С ним ведь уже давно работали русские, начали еще при мне. И мое влияние (на президента. — П. К.) в какой-то момент стало просто нулевым. Я чувствовала, начиная где-то с 2012 года, что он уже живет другими идеями. Я знаю всю эту кухню и знала, кто ему вкладывает в голову новые мысли.

Я вспоминаю сейчас, как мы начинали: лучше всего были его первые сто дней. Он очень быстро развивался и шел вверх. Мы планировали реформы, новые решения, но вдруг что-то случилось. Суть реформ начинала сводиться к тому, чтобы на них могли заработать определенные бизнесмены. И для меня было самое больное, что гуманитарнная политика по объединению страны застопорилась: мы ничего не делали для того, чтобы он стал президентом всей страны. Мои идеи не доходили до него, мне сознательно мешали другие его приближенные. Я хотела сблизить Януковича с Западной и Центральной Украиной, но в итоге он лишь удалялся от них. Я говорила: «Виктор Федорович, вы же понимаете, что если вы победили, то вы президент всей страны и люди Запада должны быть вам так же близки, как и жители Донбасса!» Но он не верил. Его другие советники утверждали, что люди с запада никогда не будут голосовать за него. Но это не так! Доказательство этого, пожалуйста, что вся страна поддержала его, когда мы были так близки к подписанию ассоциации с ЕС, запад и центр наконец почувствовали в нем своего лидера. Но тогда рядом с ним уже работали параллельные структуры советников, и все вышло иначе.

— То есть вы говорите, что история с ассоциацией была игрой?

— Поймите, я не могу сейчас этого утверждать, это слишком серьезное обвинение. Но были параллельные структуры, которые разрабатывали какие-то проекты, решения. Хотя работали и мы в администрации, что-то предлагали, но наши предложения в массе своей отвергались.

— А можно все же конкретнее, пожалуйста. Параллельные структуры — это вы о людях из Москвы, кремлевских технологах?

— Да. Они были с самого начала его правления, но активно стали проявляться только в последние годы.

«Он сказал: «Мне эта жизнь больше не нужна»
— Есть версия, что нынешний кризис на востоке — дело рук людей Януковича и этих кремлевских технологов, которые намерены как минимум подготовить для него место правителя Новороссии, а если удастся — то и в Киев вернуть.

— Если ему это нужно, он пойдет на это. Но я считаю, такой шаг будет недостойным. Лучше было бы погибнуть в своей стране со своим народом, чем оказаться в такой унизительной ситуации. Янукович — человек гордый, архигордый, и ему сейчас трудно переживать такое унизительное положение, когда его страну насилуют, а он сидит где-то там тихонько и время от времени что-то говорит.

— А сам он не унижал страну?

— Мы сейчас говорим не об этом, а о его чувствах. Но, конечно, страна переживала, но страна у нас очень разная.

— После его бегства вы сказали, что Янукович — самое большое разочарование в вашей жизни.

— Я еще не умерла, может, кто-то разочарует больше. Но его бегство, да, меня поразило. Я верила, что этот человек имеет твердый фундамент. Я видела много черт, которые в нем мало кто видел. Я думала, честно скажу, он скорее умрет, чем опозорится. Когда в феврале стреляли по людям, мы сидели в четыре часа ночи в администрации в его кабинете. Он зашел бледный, без галстука и вдруг сказал: «Мне эта жизнь больше не нужна». Ему редко кто возражал, он был очень жесткий человек, но в тот момент первый раз в жизни я позволила себе положить ладонь на его руку и сказала: «С тех пор как вы поклялись на Евангелии, эта жизнь уже не вам принадлежит. Она принадлежит народу, и не вам ею распоряжаться». Он на меня закричал, хотя никогда не позволял себе этого: «Что ты такое несешь! Сейчас уйдешь отсюда!» И я повторила ему снова. Через два часа он успокоился, и мы записали то известное телеобращение, где он соглашался на реформы.
Он не был трусом. Хотя ему постоянно вдалбливали, что его убьют-убью-убьют, все его окружение, все эсбэушники. Сразу после инаугурации мы полетели в Брюссель, а потом он спросил: куда ехать после? И я предложила в Канев на могилу Шевченко, такое символичное место. И вот мы едем, огромный кортеж, через каждые сто метров по милиционеру. А я сижу с ним в салоне и спрашиваю: «Зачем же так много охраны? Это же Шевченко! Он и так всю жизнь под конвоем был, вся эта царская охранка. Зачем же вы и сейчас его под конвой взяли?» А он отвечает: «Ну, понимаешь, мне все говорят: замахи, замахи, кругом замахи…» Ему это все время вбивали в голову.

— Вы не могли его переубедить?

— А я что, отвечаю за безопасность? А если это действительно было так? Я скажу, а его застрелят. Но да, мне казалась, что его сознательно накручивают.

— А вот та ночь — когда на Майдане началась стрельба, а Янукович встречался с западными эмиссарами, когда был там еще и Лукин. Сикорский утверждает (глава МИД Польши. — П. К.), что Янукович постоянно выходил звонить Путину. О чем он советовался?

— Он много кому звонил. И Байдену (вице-президент США. — П. К.), и госсекретарю Керри. Но Путину чаще, конечно, все это видели. Но если бы соглашения с ЕС были подписаны, то я скажу, что не было бы у нас тогда крови. Но что сделали революционеры, этот Турчинов, когда Янукович уехал в Харьков, — вот вам толчок к сегодняшнему хаосу. Нам нужно было идти по сценарию, который мы наметили в ту трудную ночь. Мы бы не потеряли Крым, не было бы жертв.

— Но вы так и не ответили, почему каждый шаг он согласовывал с Путиным.

— Не могу вам сказать.

«Ахметов все понимает и знает, что делать»
— Сейчас многие говорят, что между Тимошенко, Януковичем и Путиным оформился некий временный союз, чтобы сорвать выборы и дестабилизировать страну. Вы верите в это?

— Я всегда говорила, что до тех пор пока есть Янукович, будет и Тимошенко. Это два антипода. Если уходит один, теряет актуальность и другой. И я считаю, что они сейчас уже ушли оба и ушли навсегда, хотя оба отчаянно пытаются вернуться. Даже если допустить, что будет какая-то реставрация, это будет лишь на несколько месяцев, на штыках — путинских или чьих-то еще — но я не завидую им, потому что они все унизятся до самого дна.

— Вы недавно сказали, что будете защищать Донбасс от оккупации. Что это значит?

— Я принадлежу к тем людям, которые никогда не смирятся с отторжением Донбасса.

— Я спрашиваю, потому что многие ваши коллеги по партии заняли теперь сторону сепаратистов.

— Но многие оказались и патриотами! Партия, я снова вам говорю, очень разная. Сейчас по своей позиции мне ближе всего Ринат (Ахметов, миллиардер. — П. К.), который понимает ситуацию и знает, что делать. Я вам сейчас просто расскажу, а вы думайте: сегодня ночью в Донецке ограбили машину инкассаторов, которые везли зарплату шахтерам. Это важный шаг к пониманию жителей востока, что за люди там взяли власть. Без поддержки местного населения у «зеленых человечков» ничего не получится. Я с Западной Украины: там с национализмом боролись десять лет. Мою тетю выслали в Сибирь в 1946-м. Шухевич застрелился в 1954 году. Лучше смерть, чем большевики, вы знаете. Сто тысяч вывезли только из Львова, расстреляв кучу людей. СССР был огромной машиной, Украину в Союзе никто не поддерживал, только давили, но она возродилась сейчас! А почему — потому что наше национальное движение имело поддержку населения, и против этого ничего не поставишь. Так что, пока сепаратисты имеют поддержку на востоке, они непобедимы и никакие АТО не помогут.

— Но тот же Ахметов разве не заигрывал с сепаратистами?

— Сейчас Ринат уже все понял. И я не знаю, что было толчком.

— Ему на днях сказали, что он должен будет платить налог в бюджет этой Донецкой республики.

— Не знаю, но я счастлива, что теперь он понимает: Донбасс вне Украины — это огромное несчастье для него самого в первую очередь… Поэтому мы видим некоторые его действия. Шаг за шагом люди будут сейчас почему-то вдруг понимать и видеть истинное лицо этих вооруженных сепаратистов. Там зарплаты шахтеров похитят, здесь еще что-то. И люди постепенно поймут…

— «Почему-то вдруг» — намекаете, что стоит за этим сам Ахметов?

— Я вам просто рассказала историю.

«Вы бы не пошли работать к Путину?»
— Что сейчас с Партией регионов? Она еще жива?

— Главная ее задача — сохранить Донбасс в составе Украины. Если партия эту миссию выполнит, то она будет жить. Там сейчас много групп, течений, людей с разными взглядами. Поверите ли вы, но люди там честнее, чем те, что сейчас у руля. Они поступают по зову души и не юлят. А эти так называемые демократы — я знаю их как облупленных. Демократический у них только фасад. Помню, как привела Юлю в Варшаве на встречу с влиятельными людьми из европейско-американского лобби, это был 2003 год, я работала там еще на радио. И Юля сказала мне тогда: «Помоги мне вытряхнуть из них мешок с деньгами». Я была ошарашена! Я же верила, я писала ей в Киев письма: «Как прекрасно, что есть на Родине такая женщина, которая спасет страну». Так что поверьте: та команда, в которой сейчас я, она честнее. Там много достойных и благородных людей. Ну, а воруют все и всегда.
Люди в партии разные. Вот вы говорите со мной, но при этом для большинства регионалов я всегда была чужая, может, потому что западенка. И я же пришла в политику с «Радио Свобода».

— А кстати, почему? Многие тогда удивились, зачем вам это?

— Как зачем? Что, вы бы не пошли работать к Путину?

— Нет, конечно.

— Почему?

— Да просто этически — его поступки и система ценностей для меня за гранью. Как работать на такого человека?

— А почему вы должны работать на человека? Вы должны работать на страну. Да и человек меняется.

— Не уверен, что людей в зрелом возрасте можно изменить. Вы же не смогли изменить Януковича.

— Но мне удалось с Януковичем очень много вещей! Во-первых, он заговорил на украинском языке лучше всех нынешних руководителей, не считая Ющенко. Я давала ему репетиторов, сама говорила с ним только на украинском, все бумаги и прочее. Во-вторых, он многое узнал от меня об Украине, чего нигде не учил и никто бы ему никогда не сказал. В-третьих, я всегда была тем человеком, который показывал ему другую сторону медали. Это трудно, неблагодарная работа, тебя всегда смешивают с грязью, называют коллаборационистом, запроданцем. Но сам ты понимаешь, что, кроме тебя, что-то хорошее никто не сделает. Не знаю, позволил бы вам Путин, но Янукович разрешал мне раскрывать ему глаза. Я сводила его с людьми, которые были для него открытием. Например, с Юрием, сыном Романа Шухевича. Они проговорили о чем-то целых четыре часа тет-а-тет. С Иваном Дзюбой… Я не пробила бетонную стену, но сделала какие-то щербинки.

— Но что в итоге? Что со страной, где сам Янукович?

— Если бы меня не было у Януковича, вы думаете, стране сейчас было бы лучше?

— Ну не только вас. Если бы вовремя ушли вы, еще десяток людей, многого, наверное, удалось бы избежать, нет?

— Ну что вы? Он удерживал бы власть и без нас точно так же.

«Янукович считал себя выше Путина. Не знаю, как сейчас»
— Только что вы говорили, что влияли на него, а теперь — что он и без вас бы справился. Я не понимаю.

— Я смогла смягчить его — раз. Я сеяла в его душе сомнения — два. И я не могла не воспользоваться этим шансом ради страны.

— Почему Янукович скрывал, что живет в особняке в Межигорье? Зачем показывал совершенно левый «гостевой дом», в котором якобы живет?

— Я была у него только два раза.

— Там ведь нет какой-то сверхъестественной роскоши. Что прятать-то?

— Он психологически очень сложный человек. У него никогда в детстве не было своего дома. А была тюрьма. И вот этот дом в Межигорье тоже был как тюрьма. Когда я впервые туда приехала, там за каждым кустом сидел телохранитель, и все эти аллейки и тропинки были ни к чему. Как там гулять — только под наблюдением надзирателей. И, в общем, прошлое не давало ему покоя, он как-то неосознанно возвращал себя в то прошлое.

— Вы про его тюремное заключение?

— Да, ведь когда молодой парень, подросток, оказывается лишенным свободы, по мозгам дает так, что рубец остается на всю жизнь. И этот юношеский шок предопределил то, что так, по-настоящему, он свободным и не стал. И в какой-то момент я стала понимать, что и мы строим не страну, а тюрьму.

— Какие у него складывались (при вас) отношения с Путиным?

— Янукович считал себя выше. Не знаю, как сейчас.

— Зэк выше надзирателя?

— Ну зачем так сразу… Тот, кто находится вне свободы, всегда духовно выше того, кто его угнетает и удерживает в заключении.

— По-моему, вы его сейчас чересчур жалеете.

— Я хотела, чтобы он вышел из своей тюрьмы.

«Агент я КГБ, не агент — это уже не важно»
— Вы всегда вытаскивали его из нелепых историй. Все эти его перлы: «поэт Чехов», «поэтесса Ахметова», профессор с двумя «ф».

— Ну а где и когда у него была возможность знакомиться с писателем Чеховым, скажите мне, и читать стихи Ахматовой, если он постоянно думал об Ахметове? Да, он не очень эрудирован. Я защищала его, потому что эрудиция не обязательно сопутствует мудрости. Главное — мудрость, а Янукович и мудр, и силен. Повторю еще раз: если он захочет вернуться, то сможет это сделать, поверьте. Но надеюсь, не будет.

— Вы же, наверное, знаете: вам приписывают сотрудничество в советскую эпоху с КГБ. А ваше агентурное имя будто бы было «Тереза».

— Я выиграла суд у этих товарищей из газеты «Вечерние вести». Опровержения, конечно, никто не напечатал. Они опубликовали будто бы мою расписку для центра с моей сегодняшней подписью. Но там же на расписке стоит год. И я принесла на суд свои документы тех лет, где я расписывалась фамилией Стецив — с буквой «С», моя девичья фамилия. А вот это «А», Анна, появилась только в девяностые, когда я вышла за Германа, сменила фамилию и подпись. И вот это мое главное доказательство.

— Того, что вы агент КГБ?

— Что то была не моя расписка. Агент я, не агент — это уже не важно. Когда я увидела эту их подделку, я поняла, что они очень мало знают и очень плохо работают. Если бы я делала такую чернуху, то комар бы носу не подточил.

Источник: http://echo.msk.ru/blog/novaya_gazeta/1322532-echo/