Катерина Пешко.
Изюминкой этих местных выборов стало избрание мэром провинциального Глухова человека, сменившего французское гражданство на украинское лишь полгода назад. Без единого биллборда, но с впечатляющим отрывом — 65,95% против 31,9% — действующего городского голову Юрия Бурлаку обогнал потомок известной династии украинских предпринимателей и меценатов, правнук первого украинского олигарха — Мишель Терещенко.
Мишель родился во Франции. Впервые в Украину как турист попал в 1994 году. Живет и работает здесь уже двенадцать лет, шесть из них – на родине своих предков, в Глухове. «Решение переехать было выше меня», — вспоминает сегодня Мишель. В небольшом городке на Сумщине он занимается бизнесом – льно- и коноплеводством. Основал Фундацию наследия Терещенко, заданием которой является поддержка состояния строений, возведенных его предками в Киеве и Глухове более 100 лет назад.
После Майдана Мишель решил сменить гражданство, и не так давно, 21 марта этого года Петр Порошенко вручил ему украинский паспорт. Уже тогда, как признается Терещенко, он знал, что будет баллотироваться в мэры Глухова.
Проведенную кампанию Мишель сегодня называет «своей АТО». Противостояние в Глухове действительно было жестким. Действующего мэра, баллотирующегося от «Воли народа», связывают с экс-регионалом и заместителем главы депутатской группы «Воля народа» в парламенте Андреем Деркачем. Последний долгие годы при всех властях считался «смотрящим» по Сумщине. С регионом и непосредственно Глуховом нардепа связывает мажоритарный округ №159, по которому он с завидным постоянством и получает свой депутатский мандат. В штабе Терещенко во время кампании заявляли об использовании админресурса и «черного пиара» против своего кандидата. Против Мишеля возбудили также несколько уголовных дел. А как раз накануне голосования в городе разгорелся скандал в связи с резкой заменой секретаря, трех членов городской комиссии и якобы подделанной подписью в представлении в ЦИК.
С Мишелем Терещенко «Главком» встретился в Киеве. Без пяти минут мэр действительно настроен кардинально изменить жизнь жителей своего города. В его планах: поставить «крест» на коррупции в регионе, восстановить все ранее закрытые предприятия, сделать Глухов привлекательным для туристов и перевести его на альтернативные источники энергии… Минус в том, что амбициозный, как он сам себя называет, «европейский украинец», кажется, далеко не всегда понимает, с чем на самом деле ему придется столкнуться.
65,95% — довольны таким результаты?
Для меня это не сюрприз. Только мои оппоненты не видели, что город изменился. Были фальсификации на округе – они чуть-чуть изменили цифру. Но в любом случае, у меня была очень сильная поддержка.
Но есть парадокс, которого я не ожидал. Я думал, что пенсионеры будут, может, более настроены против меня. Есть среди них бывшие коммунисты, есть русскоязычные, есть люди с пророссийскими взглядами. Но в итоге, что очень приятно, у меня была армия бабушек. Глуховские бабушки – фантастические. Я видел это сразу, как только начал встречаться с людьми на улицах. И они не только голосовали за меня, они были для меня лучшими агентами, лучшей пропагандой, лучшими агитаторами. А студенты, которые, как я думал, будут более активными в поддержке изменений, по факту были пассивными. Были случаи продажи некоторыми из них голосов за несколько сотен гривен. Но я понимаю. У нас не было возможности связываться со студентами, доносить им свои идеи – нам не давали помещения для встреч. И студенты не понимали, что изменения, которые могут произойти, важны, в первую очередь, для них. А бабушки поддержали изменения ради детей.
Может, «бабушкам» просто легендарная фамилия говорит гораздо больше, чем молодежи?
История моей семьи не играла большой роли на этих выборах. Люди знают, конечно, что мой прапрапрадед был бургомистром города с 1841 по 1845 год, и его сын Никола, мой прапрадед был бургомистром и потом мэром городом с 1850 по 1872 год. Но это очень давняя история. Роль сыграл наш план: очистить город от коррупции, реанимировать производство и создать новые рабочие места.
«Мой конкурент – не столько Бурлака, сколько его «шеф» Деркач»
Вашим основным конкурентом был представитель «Воли народа», действующий мэр Юрий Бурлака. У вас с ним были «стычки»?
Мой конкурент – не столько Юрий Бурлака, сколько его «шеф» Андрей Деркач, который является «динозавром» советского периода и периода Кучмы. Он (Бурлака, — «Главком») не играет никакой роли. Деркач был прокучмовский, потом проющенковский, потом проянуковичевский. Сейчас он говорит, что он пропорошенковский. В любом случае он считает, что Сумщина – его королевство. И мы делали кампанию против системы Деркача, который сейчас контролирует все-все на Сумщине. Губернатор (Николай Клочко, — «Главком») – это человек Деркача, прокурор – человек Деркача, милиционеры – люди Деркача, ректор университета (Глуховского национального педагогического университета имени Александра Довженко, — «Главком») – человек Деркача, главврач – человек Деркача. На Сумщине школа-интернат не может поменять женщину, которая убирает комнаты, без разрешения Деркача.
Вы так иронизируете?
Нет, это факт. Это его королевство. Он пришел сюда из Днепропетровска в 1998 году, по этому округу он неоднократно баллотировался в Раду. Почему он пришел в Глухов? Потому что под выборы покупать власть дешевле в Глухове, чем в Днепропетровске. И для него, конечно, лучше, если люди будут жить бедно и без работы, потому что тогда их можно покупать подешевле, и сосредоточить у себя весь админресурс. Сейчас в городе все умирает. Я – единственный предприниматель там, который развивает бизнес, инвестирует.
Вы обвиняли вашего конкурента в использовании админресурса. В чем это именно проявлялось? В СМИ писали, что вам не позволили провести встречу с избирателями в местном дворце культуры, не нашлось места для вашей рекламы на билбордах.
Мне не дали помещение для встречи с избирателями. Нам не дали ни одного помещения, включая те, что строили мои предки: педуниверситет, агроинститут. Там есть большие аудитории, где мы могли собрать, например, 400 людей. Но мы не могли. Уже ближе к концу кампании, когда пресса стала писать о наших проблемах, нам «позволили» арендовать Дом культуры. Но, к сожалению, Дом культуры до 22 октября находился на ремонте – там не работало отопление. Хотя там без проблем показывали кино, театр. Но ладно. Когда мы обратились по поводу аренды на число после 22 октября, оказалось, что на 23 октября там уже были запланированы мероприятия для «Воли народа».
Они не дали нам ни одного билборда – это все через горисполком. На меня также выливались тонны «черного» пиара.
Что именно о вас писали?
Идиотизм. Писали, что я претендую на церковь, на университет, на больницы, которые строили мои предки. Что я хочу забрать это все у города. Но я всего не читал. Мы видели четыре специальные газеты, которые писали что-то против меня.
Сразу, когда я задекларировал свое желание баллотироваться, прокурор межрайона – вероятно, с помощью прокурора Сумской области — открыл против меня четыре уголовных дела. Тоже бред. Как только мы об этом узнали, то передали всю информацию следователям, налоговым инспекторам. Причем, мы узнали же об этом не сразу, а через «черный» пиар. Очень странно, что люди, которые публиковали против нас материалы, знали об этих уголовных делах, а я нет. Это говорит о том, что есть связь между ними и прокурором. Эти дела еще открыты. Кажется, каждый человек в Глухове, который только пожмет мне руку, сразу получит звонок от Деркача или от его бояр.
Вы обращались за поддержкой к кому-то?
Была очень интересная ситуация в Киеве. Замглавы Администрации президента Виталий Ковальчук еще в августе предложил мне встретиться на Банковой. На встрече он мне сказал: Президент знает о вашем желании баллотироваться в мэры, он это поддерживает и будет горд, если вы согласитесь баллотироваться как представитель Блока Порошенко. Я сказал: Виталий, я человек Президента, который недавно подарил мне гражданство, но я понимаю, что на Сумщине есть очень большой конфуз между Блоком Петра Порошенко и организацией Андрея Деркача. А Ковальчук говорит: нет, не думайте так, мы знаем этого человека, у нас договор, все нормально, вам нужно встретиться с народным депутатом Александром Сугоняко, который руководит БПП на Сумщине в понедельник (разговор был в пятницу), и мы вас будем поддерживать.
Вы согласились?
Я был рад. Я не ожидал такой сильной поддержки. Но в понедельник Сугоняко мне сказал: Мишель, если ты сейчас будешь включен в кампанию как член БПП, тебе нужно заполнить три анкеты, но эти три анкеты я подписать не могу, мне нужно отправить их человеку, который в июне регистрировал БПП в Сумах. А этот человек – это человек Деркача. Все происходит в офисе Деркача. То есть Деркачу нужно согласовать, что ты будешь баллотироваться как представитель БПП!
То есть Блок Порошенко на Сумщине и в Глуховском районе регистрировал в июне людей Деркача в помещении, которое является офисом Деркача. И люди так думают, что Петр Порошенко и Андрей Деркач помогают друг другу.
Я не мог согласиться. Потом я понял, что ситуация была еще более критической. Потому что Сугоняко ушел из БПП, и часть людей партии «Удар», которую он в Блоке Порошенко и представлял, баллотировались на Сумщине от «Партии простых людей» (Сергея Каплина, — «Главком»). А Блок Петра Порошенко Сумщины – это уже блок Деркача. Деркач купил Блок Петра Порошенко – такой себе франчайзинг. Ну, я не думаю, что Администрация президента так наивна, что они не знают об этом.
«Губернатор отказался помочь и не отвечал на мои звонки»
Какую позицию в этой кампании занял губернатор?
Губернатор Сумщины Николай Клочко, хоть и выходец из «Батькивщины», — тоже человек Деркача. Когда Сугоняко ушел от Блока Петра Порошенко, Клочко был начальником БПП. Я ему звонил. Один или два раза он отвечал. Потом перестал.
А что вы конкретно хотели от губернатора?
Когда я еще думал, что буду баллотироваться от Блока Петра Порошенко, я думал, что он, как руководитель БПП на Сумщине, зарегистрирует меня как кандидата от этой партии в мэры. Но потом я понял, что он не мог этого сделать, потому что он 100% не человек Порошенко. Я также просил его поговорить с прокурором, потому что это не красиво открывать против меня как кандидата четыре политически мотивированных уголовных дела. Губернатор отказался помочь и последние две недели не отвечал на мои звонки.
А потом Деркач купил и Игоря Мирошниченко, главу «Свободы» в Сумской области. У них был договор.
Это вы о том, что «Свобода» изначально поддерживала вас, но в итоге выдвинула вдруг своего кандидата?
«Свободовцы» в Глухове – мои друзья. Они патриоты, мы делали мероприятия вместе. Но по инструкции Игоря Мирошниченко они зарегистрировали кандидата против меня — Михаил Подолин ранее уже был техническим кандидатом от Деркача. С местными «свободовцами», которые живут в Глухове, мы до сих пор хорошие друзья. Руководитель «Свободы» в Глухове выступал на моем митинге за меня, а не за кандидата от Мирошниченко.
Потом люди Деркача в последние минуты купили прямо у Радикальной партии Олега Ляшко места в комиссии. Члены ТИК от Радикальной партии – это тоже были мои друзья. Деркач хотел их снять. Радикальная партия без ведома городских ячеек заменила своих членов в ТИК. То же было и с «Батькивщиной» — был снят член комиссии Виктор Гришко.
Как известно, накануне выборов, 23 октября, в Глуховской городской избирательной комиссии состоялась замена секретаря и трех членов. В частности, были изменены члены комиссии: Виктор Гришко («Батькивщина»), Наталья Сычева («Возрождение»), Иван Терещенко (Радикальная партия) и секретарь Любовь Фетищенко (Радикальная партия).
Любовь Фетищенко позже обратилась в милицию, прокуратуру и ЦИК с заявлением, что ее подпись на представлении о досрочном прекращении полномочий как секретаря ТИК и члена комиссии Ивана Терещенко от местной организации Радикальной партии Олега Ляшко была подделана. «Заявляю, что моя подпись была подделана, и я никогда не подписывала никаких документов по изменению членов ТИК, так же, как и пустых бланков. Таким образом, постановление ЦИК №502 от 23.10.2015 (Приложение №13) выдано ЦИК на основании сфальсифицированных данных. Я сообщаю также, что указанная замена членов ТИК происходит с целью дальнейшей фальсификации выборов в городе Глухове», — отметила она.
То есть Деркач купил и Блок Порошенко, и «Свободу», и Радикальную партию, и «Батькивщину» в Глухове. Он был на сто процентов уверен, что выиграет выборы.
С их стороны были фальсификации. Но мы все фиксировали. У нас были мобильные бригады с юристами, бригады для охраны города, потому что у Деркача есть «частная милиция» – «Р-7». В последний день нам помогали Сумское МВД и СБУ. В день выборов глава МВД Сумской области и глава СБУ Сумской области понимали, что надо быть, как минимум нейтральными, они понимали, что власть уже меняется. А Бурлака ничего не видел до последнего момента.
В день голосования как конкретно проходил вот этот «выкуп» голосов студентов? Какие технологии использовались против вас?
«Карусели» были. Ну, не совсем «карусели» – были системы, когда студент идет на выборы, голосует, фотографирует бюллетень, идет назад, и возле общежития ему платили.
Сколько?
Насколько я понимаю, по 500 гривен. Но у меня нет точных данных.
До выборов тоже много покупали голоса. Представитель «Батькивщины» мне говорил: Мишель, мы ничего не можем сделать, они купили уже 30% города. Не знаю всю технологию. Но, по некоторым данным, человек мог получить 500 гривен, если бы привел на выборы еще два человека. Много участков располагались в школах и университете. Все директора школ, кроме школы №3, руководитель университета, директор школы-интерната – все люди Деркача. Но у нас была армия волонтеров. Думаю, что в конце команда Деркача могла фальсифицировать ну 8-10%. Но больше не могли.
По поводу четырех уголовных дел. В чем конкретно вас обвиняют?
Милиция, что интересно, сообщила нам только номера уголовных дел. Написали письмо, мол, дела открыты, номера такие-то. Мы сначала не знали, что внутри. А наши оппоненты знали. Но там полный бред.
Одно дело. Писали, что якобы я не плачу аренду за помещение, которое использую в Глухове. Институт лубяных культур Украинской академии аграрных наук — это бывшая резиденция моей семьи, и там находится мой офис. Но у нас есть договор с Академией аграрных наук. Мы показали, что все нормально, мы платим. Потом началось давление на директора Лубинститута, мол, почему он отдал мне помещение в аренду.
Было уголовное дело о том, что мы не платим правильно НДС. Но мы инспекторам все объяснили. Они понимали, что происходит. Сразу говорили: извините, но нам нужно все перепроверить обязательно. Были уголовные дела по вопросам таможни – якобы мы фальсифицировали цены оборудования, которое я покупал в Бельгии и Франции. Было еще кое-что. У нас есть сельскохозяйственная фирма и завод. И обвиняли нас в том, что между заводом и фирмой мы неправильно оплачиваем сырье для минимизации налога.
Еще, к сожалению, во время избирательной кампании, у нас на заводе («Линен оф Десна» — одно из крупнейших предприятий Украины, работающих по полному циклу производства, начиная с выращивания льна, первичной переработки льнотресты и заканчивая производством натурального льняного шпагата и веревки, — «Главком») случилось ЧП (в конце августа рука работника предприятия попала в мяльный аппарат, что привело к ампутации, — «Главком»). И наши оппоненты хотели доказать, что у нас не в порядке условия для работы людей. К нам пришли следователи, все посмотрели. Сказали нам, что все было в порядке, что если бы системы не работали как надо, человек мог умереть. И следователь из областного управления Гоструда позвонил нам потом и сказал: я сделал рапорт, в котором говорится, что у вас все в порядке, приезжайте за ним в Сумы. Я тут же отправил туда человека – важно было закрыть дело, до выборов оставалась уже неделя. Но когда мой человек приехал, ему там сказали: начальник не хочет отдавать вам этот рапорт, не хочет его подписывать, может, к вам отправят другого следователя.
Уголовные дела не закрыты. И они политически мотивированы. В итоге половину времени этой кампании мы защищали наших людей и отвечали на вопросы инспекторов.
А с вами не пытались просто договориться? Не предлагали снять кандидатуру?
Нет. Они знают, что бессмысленно делать такие предложения. Я кандидат не для себя, а для глуховчан. Здесь мои предки, усыпальница моей семьи, которую мне нужно ремонтировать, но которую я не могу начать ремонтировать, пока не начнется ремонт храма (Треханастасьевской церкви, — «Главком»), под которым и находится усыпальница. В 1918 году коммунисты открыли могилу, сняли усыпальницу… Уже 12 лет я хочу ее перестроить. Я общался по этому поводу с двумя президентами, с губернаторами Сумской области, мэрами города, главами района, но никто ничего так и не сделал. На это нужно было разрешение. И храм нужно ремонтировать. Он красив, но в аварийном состоянии.
Меня нельзя купить. Это все не имеет цены.
«Меня поддержали многие народные депутаты»
Кроме Деркача, на Сумщине были и другие «хозяева». Экс-губернатор Владимир Щербань, например. Его влияние сейчас ощутимо?
Щербань был губернатором. Он собрал под себя все сахарные заводы моих предков и все сахарные заводы области. Он бандит. Он получал «свой налог» от экспорта зерна из области, когда был губернатором. На Сумщине всегда была сильная коррупция, и люди не могли работать нормально, никто не инвестировал. Здесь много регионалов, которые сейчас или просто, так сказать, активные пенсионеры, или уже представляют «Волю народа», «Возрождение», «Оппозиционный блок» и «Наш край». На Сумщине у людей сложилось впечатление, что президенты – и Ющенко, и Янукович, и сейчас Порошенко – «продали» эти территории таким людям, как Деркач. Они уже думают, что Киев забыл о Сумщине. На границе с Россией есть и другие города и области, и там люди, в основном, традиционно пророссийские и голосуют за экс-регионалов.
А кто из числа украинских политиков вас поддерживал? Известно, что нардеп Анна Гопко сообщала о вашей победе. Кто еще?
Меня поддержали многие народные депутаты. Во время этой кампании мне помогала группа депутатов, которые недавно вышли из «Самопомочи» — Павел Кышкар, Виктор Кривенко, Анна Гопко. Поддержал Ярослав Маркевич. Также от «Самопомочи» мне помогал кандидат в мэры Харькова Тарас Ситенко – его корни тоже из Глухова. Помогали мне также Ольга Богомолец и Сергей Тарута, бывшие народные депутаты Владимир Стретович и Василий Пазиняк.
Люди, о которых я вам сказал, помогли мне конкретно. Они были на каждом участке, и ночью, были в ТИК, говорили с начальником МВД.
Кто ваша команда? Сколько в ней человек?
В команде много молодых людей, много волонтеров, много просто людей из Глухова, Киева. Некоторые из них уходили в отпуск, чтобы помогать мне.
Но штаб очень маленький. Это 10 человек. На время выборов, в последний момент – нас было 50. Из них – часть народных депутатов.
Наши оппоненты постоянно говорили, что моя команда – детский сад, что я один, никто мне не помогает, я ничего не понимаю. Они не думали, что этот коллектив волонтеров сможет выявить и фиксировать все провокации и фальсификации.
Вы уже понимаете, как будете сотрудничать с новым местным советом, ведь там наверняка снова будут заседать «люди Деркача»? Вам условно завтра там вотум недоверия не вынесут?
У нас есть большинство. В совете будет 21 депутат, которых я считаю нормальными, они представляют демократические партии. И будет 13 депутатов от «Воли народа», из них не все будут против нас. Там есть несколько человек, с которыми у нас не может быть никакого диалога, но есть и пять-шесть нормальных людей, предпринимателей, которые тоже хотят развития для Глухова.
То, что мы делаем сейчас, мы делаем для всей страны. Я понимаю украинский менталитет, но я недавно был французом. Я чувствую себя европейским украинцем или украинским европейцем. У меня есть обязанности перед моими предками. У нас есть семейный девиз: стремлением к общественным пользам. Они так жили. Они давали 80% прибыли для социальной сферы – для Глухова и Киева. И я не могу обманывать людей, не могу играть, обещать, но не делать. Я очень рад, что можно продемонстрировать, как маленький городок, который находится в приграничной зоне, который всю жизнь смотрел только на Россию, может открывать новые перспективы, двери для европейской жизни и может жить нормально. Рад, что можно показать, как полностью очиститься от коррупции, реанимировать производство, создать новые рабочие места. Если мы сделаем это – вся Украина поймет, что это возможно.
Хотя я уже вижу зачатки дестабилизации. На следующий день после выборов мне позвонили и сообщили, что ректор университета собирает набсовет университета, хочет изменить бюджет. Есть люди, которые будут играть против меня. Я это понимаю. Но я буду внимательно и решительно реагировать. Если это будет возможно, коррупционеров будем отправлять в тюрьмы. Есть проблема, конечно, в том, что не все в компетенции мэра. И можно прогнозировать, что против меня будут играть все госструктуры: и губернатор, и прокурор, и судьи, и таможня, и милиция.
Кстати, губернатор поздравил вас с победой?
Нет. И мой оппонент не поздравил. Он сейчас говорит, что это мы сфальсифицировали выборы. Но у нас не было ни желания, ни возможностей для этого.
Но по указке Деркача против меня будут работать все госструктуры. Я вот сейчас в Киеве и хочу поговорить с Президентом. Госструктуры, работая против меня, будут работать против людей, которые меня выбрали. Результат БПП на Сумщине катастрофический. В Глухове – всего два депутата. В Сумах потеряли поддержку. Потому что играют, не уважают людей. Они сделали такую кухню между Деркачем и БПП-Солидарностью, и потеряли людей. Если Президент понимает, что люди хотят изменений, он даст нам госструктуры, с которыми можно работать.
Сейчас нам нужно открывать новые возможности. Глухов же был столицей Украины (Глухов был исторической столицей Гетманщины, здесь располагалась Малороссийская коллегия, которая 40 лет руководила Левобережной Украиной, — «Главком»). Но я боюсь, что Глухов может стать такой буферной зоной как Приднестровье, где всем руководят только кланы, мафия, где только процветает контрабанда, как сейчас. Но Глухов должен быть не просто красивым, он должен быть витриной: граница с Украиной – уже граница в Европу.
«Большие предприятия были закрыты. Город умирает»
Поговорим о ситуации в городе.
Здесь богатая природа, очень хорошее сырье, здесь фантастические люди, трудоспособные. Сюда не тяжело инвестировать. Мы выращиваем лен, перерабатываем его на заводе («Линен оф Десна», — «Главком»). Это очень маленькие инвестиции, но они работают. Но, кроме нашего завода, ничего нет. Все умирает. Большие предприятия были закрыты в результате коррупции, рейдерства. Закрыли мясокомбинат, молочный комбинат, суконную фабрику, пищевой комбинат. Два месяца назад закрыли хлебозавод. Раньше были несколько предприятий, которые работали для России, сейчас они тоже закрыты. И никто не инвестирует – мы находимся в 10 километрах от России. Город умирает полностью.
Как вы собираетесь менять ситуацию?
Конечно, из-за своей близости к России, думаю, такие компании как Ford или Chrysler не будут делать сюда инвестиции. Это, к сожалению, невозможно – слишком рискованно для международных инвесторов. Но если не будет предприятия, где будет работать тысяча людей, может быть 20 предприятий, где будут работать по 50 человек на каждом.
Есть четыре направления, в которых можно развиваться. Первое – льноводство и коноплеводство. То, что я и делаю, но тут можно делать больше. Сейчас мы выращиваем лен на поле, переделываем на волокно, экспортируем. Но можно реанимировать текстильный бизнес. Если вы сейчас покупаете вышиванку, то это не украинский лен, а белорусский или китайский. У нас есть свои лен, волокна – можно делать готовый продукт.
Нужно реанимировать суконную фабрику. Есть 47 станков – они сейчас стоят, не работают уже более двух лет, есть коллектив, есть директор, который все сохранил. Что может делать суконная фабрика? Тот же брезент. Брезент сейчас нужен украинской армии в большом количестве. Знаете, откуда сейчас наша армия импортирует брезент? Из России. Мы с директором завода уже встретились с людьми, которые готовы покупать брезент, и они уже дают заказ. Мы будем импортировать не из России, а из Китая сырье для начала работы, а потом уже сами будем делать сырье из льна или конопли, и через два-три месяца уже этот завод будет работать.
Второе направление – производство продуктов питания. Раньше у нас был пищевой комбинат, где делали сок, сидр, варенье. Сейчас – руины. Но у нас очень много яблок – никто не может реализовать такое количество. А сейчас есть большой спрос на сидр, это очень хороший напиток, лучше пива. Есть спрос на натуральные соки биопроизводства. Здесь тоже могут работать 50 людей. Нужно реанимировать хлебозавод, мясной, молочный заводы – все должно работать. Отдельный вопрос — пчеловодство. Мы строим медзавод. Мы сейчас отправим наш вкусный мед трейдеру, который отправит его на Запад. Мы будем в Глухове фасовать мед — это тоже 50 людей.
Третье – мы сейчас импортируем газ из России. Но есть города в Люксембурге, Франции, Германии, которые по размеру как Глухов, которые работают только на биогазе!
Этот сценарий для Украины выглядит совсем уж радужным…
Реально перевести город на альтернативную энергию. В 10 раз реальнее, чем в Люксембурге. Почему нет? Надо просто все организовать нормально. Люксембург, Германия и Франция это делают. Почему мы не можем? Посмотрите, мы в Глухове сделаем тест-модель.
И четвертое направление, важное для Глухова — реконструкция центра города и развитие туризма. Не только зеленого и культурного, но и исторического. Глухов был столицей Украины 75 лет – с 1708 по 1783 годы. Он был столицей Гетманщины и резиденцией украинских гетманов. Потом, когда Екатерина II приняла решение ликвидировать Гетманат, она сделала тут Малороссийскую коллегию. И хоть она и надеялась, что больше ничего не будет слышать об Украине, а только о Малороссии, именно там, в Глухове, родился проект украинского государства. Так вот, у нас есть центральная площадь. Во времена моих предков там было очень красиво: фонтан, кафе. Это было как во Франции. В Глухове, кстати, есть театр, который сейчас находится в аварийном состоянии, в котором с 1725 по 1914 годы – фактически двести лет – давали пьесы только на французском языке. Во времена Советского Союза центр был разрушен. После войны ничего не было реконструировано, кроме двух памятников, один из которых – Ленину.
Это может стать для нас шансом. Мы можем построить здесь, в центре, миниатюрный город – показать, какой раньше была столица Украины. Конечно, это будут деревянные модели, не настоящие. Но и это хорошо. Мы можем сделать ночную иллюминацию на фасаде, который остался от Малороссийской коллегии. На месте Ленина установим настоящую елку, живую, чтобы не нужно было ее резать каждый год. И здесь будем делать новогоднюю, рождественскую ярмарки, отмечать все праздники. Это все очень маленькие инвестиции. Какое-то количество человек нарядить в историческую одежду, кони, тележки, кареты. Это не миллион долларов. Мы это уже через несколько месяцев сделаем. И это тоже 50-100 человек, у которых будет работа. А потом появится агентство по туризму и новые рабочие места. В перспективе их может быть немало.
Инвестировать 100 тысяч долларов в предприятие поменьше возможно. У меня уже есть конкретные предложения – люди хотят инвестировать.
Вы лично во что будете инвестировать?
Буду помогать, например, еще суконной фабрике – хочу, чтобы она работала. Но там есть и директор, и учредитель. Я только помогу.
Я, кстати, еще до выборов – в пятницу заявил, что больше не буду генеральным директором, а буду только помогать. Буду только как учредитель.
В Глухове сколько у вас вообще предприятий?
Три. «Элифибр» (предприятие входит в группу компаний «Линен оф Десна», — «Главком») – это сельхозфирмы, которые сеют лен и коноплю на поле. 3 тысячи гектаров. Потом мы это отправляем на «Линен оф Десна» на переработку. И третье предприятие – «Десна-ленд» — фирма, которая занимается производством деликатесных продуктов питания. Мы продаем конопляное масло – зерна конопли очень полезны, льняное масло, конопляный сыр, конопляную халву, конопляный трюфель. Также здесь занимаемся медом – у нас пасека на 240 ульев. Продаем натуральный мед. У нас есть сады. И мне интересно здесь реанимировать будет комбинат продуктов питания. Мне интересно развивать биопроизводство.
Сколько сейчас человек занято на ваших предприятиях?
На выращивании льна и на переработке на заводе 153 человека. В «Десна-ленд», которая начала работать только несколько месяцев назад, 10. Но она быстро развивается.
Кроме Глухова, у вас где-то бизнес есть?
Нет. Сейчас все там. Но, думаю, если бы выборы прошли по-другому, я бы открывал льняной завод в Житомире. Потому что, думаю, если бы мой оппонент выиграл, больше бы в Глухове я бы не мог жить. Они хотели забрать мой бизнес.
Во Франции что-то осталось?
Нет. Но у меня там есть дети, внуки. Может, вот приедут. Раньше для них было опасно.
«Французский сыр идет в Москву через Глухов»
Еще одна проблема города, и вы о ней уже упомянули, — контрабанда. Что, откуда и куда идет?
Сейчас город умирает, но контрабанда и таможня процветают. Пока есть санкции против России, французский сыр идет в Москву через Глухов. Едет вино, продукты питания.
Но таможня – это не компетенция мэра. И мне нужно побыстрее переговорить с президентом, потому что ситуация у нас не лучше, чем в Мукачево.
В Глухове транзитный пункт и много леса. Там тяжело что-то контролировать. Я был удивлен тем, что между Глуховом и границей с Россией ничего нет, нет воинской части, они не усилили границу. У нас в Глухове есть казарма – она пустая. Мне нужно говорить об этом с министром обороны, с Кабмином, нужно усилить здесь границу. Если будет второй фронт, он будет там. Мы в 10 километрах от границы, а первая воинская часть – в Конотопе, в 100 километрах от нас! Такая ситуация выгодна тем, кто стоит на потоках контрабанды.
С начала Майдана прошло уже два года. Ваши ожидания оправдались?
Я был на Майдане как обычный человек, как турист, можно сказать. Но мы помогали по возможностям. Я видел, как 8 декабря упал памятник Ленину. 20 февраля я видел 14 трупов. Я никогда этого не забуду. Многие люди отдали жизни там, еще больше – на фронте, все ради изменений, чтобы их дети жили лучше. К сожалению, как минимум, на Сумщине ничего не изменилось. Все еще хуже, чем раньше. Я знал, что решение идти в мэры может быть опасным для меня, но я решил пойти, потому что нам нужно уважать идеалы, за которые гибли и гибнут люди.
Сейчас есть фантастический шанс сделать из Украины европейскую страну, чтобы люди здесь нормально жили, получали нормальные зарплаты, имели нормальные перспективы. Все возможно. Европа ждет, Америка ждет, они готовы помогать. Но если они будут видеть, что коррупция осталась прежней или стала еще хуже, что реформы не идут, они могут устать и сказать: мы больше не будем помогать. И это будет конец для Украины. Это план Путина: разделить Украину на три части. Первая — оккупированные территории: Донбасс, Крым и все, что он может собрать. Вторая — на Западе — минимальная страна, которая будет как Галичина, которая будет стремиться в Евросоюз, но будет слабенькой. И между оккупированными территориями и Галичиной – буферная зона, Приднестровье, где будет развиваться только контрабанда и мафия. Я не хочу видеть Глухов в этой зоне.
Вы вернулись в Украину…
12 лет назад! Сначала жил в Киеве. Последние шесть лет – в Глухове. Это приятная красивая страна. Это рай для инвесторов и предпринимателей.
То есть потенциально бизнес-климат оцениваете как хороший?
Да.
Даже в условиях войны?
Да. У нас есть очень компетентные люди, готовые работать за разумные деньги. У нас богатая земля, природа. Есть сырье, есть люди. Мы подписали договор об ассоциации с Европой. Что еще надо?
Да, есть война и коррупция. Но война – думаю, проблема решенная. Думаю, ее уже не будет. Путин понимает, что он не может продвигаться дальше, и больше будет заниматься экономической и политической дестабилизацией, а не вооруженной агрессией. Он увидел, что есть реакция, что помогают и Америка, и Канада, и Польша.
Но есть проблема внутренняя.
То есть?
Я, вообще, за парламентскую республику без президента. Потому что любой человек тут, побывший министром, депутатом или посидевший на Банковой, даже если он получил свой пост путем демократических выборов, через месяц такого сидения на Банковой уже не будет демократическим президентом. Он будет уже восточным деспотом, который хочет собрать под себя всю власть. Я видел Ющенко – это был восточный деспот, симпатичный, все хорошо, но он уже не понимал, как живет народ, не понимал, что бабушки Глухова не могут себе купить таблетки в аптеке.Катерина Пешко.
Изюминкой этих местных выборов стало избрание мэром провинциального Глухова человека, сменившего французское гражданство на украинское лишь полгода назад. Без единого биллборда, но с впечатляющим отрывом — 65,95% против 31,9% — действующего городского голову Юрия Бурлаку обогнал потомок известной династии украинских предпринимателей и меценатов, правнук первого украинского олигарха — Мишель Терещенко.
Мишель родился во Франции. Впервые в Украину как турист попал в 1994 году. Живет и работает здесь уже двенадцать лет, шесть из них – на родине своих предков, в Глухове. «Решение переехать было выше меня», — вспоминает сегодня Мишель. В небольшом городке на Сумщине он занимается бизнесом – льно- и коноплеводством. Основал Фундацию наследия Терещенко, заданием которой является поддержка состояния строений, возведенных его предками в Киеве и Глухове более 100 лет назад.
После Майдана Мишель решил сменить гражданство, и не так давно, 21 марта этого года Петр Порошенко вручил ему украинский паспорт. Уже тогда, как признается Терещенко, он знал, что будет баллотироваться в мэры Глухова.
Проведенную кампанию Мишель сегодня называет «своей АТО». Противостояние в Глухове действительно было жестким. Действующего мэра, баллотирующегося от «Воли народа», связывают с экс-регионалом и заместителем главы депутатской группы «Воля народа» в парламенте Андреем Деркачем. Последний долгие годы при всех властях считался «смотрящим» по Сумщине. С регионом и непосредственно Глуховом нардепа связывает мажоритарный округ №159, по которому он с завидным постоянством и получает свой депутатский мандат. В штабе Терещенко во время кампании заявляли об использовании админресурса и «черного пиара» против своего кандидата. Против Мишеля возбудили также несколько уголовных дел. А как раз накануне голосования в городе разгорелся скандал в связи с резкой заменой секретаря, трех членов городской комиссии и якобы подделанной подписью в представлении в ЦИК.
С Мишелем Терещенко «Главком» встретился в Киеве. Без пяти минут мэр действительно настроен кардинально изменить жизнь жителей своего города. В его планах: поставить «крест» на коррупции в регионе, восстановить все ранее закрытые предприятия, сделать Глухов привлекательным для туристов и перевести его на альтернативные источники энергии… Минус в том, что амбициозный, как он сам себя называет, «европейский украинец», кажется, далеко не всегда понимает, с чем на самом деле ему придется столкнуться.
65,95% — довольны таким результаты?
Для меня это не сюрприз. Только мои оппоненты не видели, что город изменился. Были фальсификации на округе – они чуть-чуть изменили цифру. Но в любом случае, у меня была очень сильная поддержка.
Но есть парадокс, которого я не ожидал. Я думал, что пенсионеры будут, может, более настроены против меня. Есть среди них бывшие коммунисты, есть русскоязычные, есть люди с пророссийскими взглядами. Но в итоге, что очень приятно, у меня была армия бабушек. Глуховские бабушки – фантастические. Я видел это сразу, как только начал встречаться с людьми на улицах. И они не только голосовали за меня, они были для меня лучшими агентами, лучшей пропагандой, лучшими агитаторами. А студенты, которые, как я думал, будут более активными в поддержке изменений, по факту были пассивными. Были случаи продажи некоторыми из них голосов за несколько сотен гривен. Но я понимаю. У нас не было возможности связываться со студентами, доносить им свои идеи – нам не давали помещения для встреч. И студенты не понимали, что изменения, которые могут произойти, важны, в первую очередь, для них. А бабушки поддержали изменения ради детей.
Может, «бабушкам» просто легендарная фамилия говорит гораздо больше, чем молодежи?
История моей семьи не играла большой роли на этих выборах. Люди знают, конечно, что мой прапрапрадед был бургомистром города с 1841 по 1845 год, и его сын Никола, мой прапрадед был бургомистром и потом мэром городом с 1850 по 1872 год. Но это очень давняя история. Роль сыграл наш план: очистить город от коррупции, реанимировать производство и создать новые рабочие места.
«Мой конкурент – не столько Бурлака, сколько его «шеф» Деркач»
Вашим основным конкурентом был представитель «Воли народа», действующий мэр Юрий Бурлака. У вас с ним были «стычки»?
Мой конкурент – не столько Юрий Бурлака, сколько его «шеф» Андрей Деркач, который является «динозавром» советского периода и периода Кучмы. Он (Бурлака, — «Главком») не играет никакой роли. Деркач был прокучмовский, потом проющенковский, потом проянуковичевский. Сейчас он говорит, что он пропорошенковский. В любом случае он считает, что Сумщина – его королевство. И мы делали кампанию против системы Деркача, который сейчас контролирует все-все на Сумщине. Губернатор (Николай Клочко, — «Главком») – это человек Деркача, прокурор – человек Деркача, милиционеры – люди Деркача, ректор университета (Глуховского национального педагогического университета имени Александра Довженко, — «Главком») – человек Деркача, главврач – человек Деркача. На Сумщине школа-интернат не может поменять женщину, которая убирает комнаты, без разрешения Деркача.
Вы так иронизируете?
Нет, это факт. Это его королевство. Он пришел сюда из Днепропетровска в 1998 году, по этому округу он неоднократно баллотировался в Раду. Почему он пришел в Глухов? Потому что под выборы покупать власть дешевле в Глухове, чем в Днепропетровске. И для него, конечно, лучше, если люди будут жить бедно и без работы, потому что тогда их можно покупать подешевле, и сосредоточить у себя весь админресурс. Сейчас в городе все умирает. Я – единственный предприниматель там, который развивает бизнес, инвестирует.
Вы обвиняли вашего конкурента в использовании админресурса. В чем это именно проявлялось? В СМИ писали, что вам не позволили провести встречу с избирателями в местном дворце культуры, не нашлось места для вашей рекламы на билбордах.
Мне не дали помещение для встречи с избирателями. Нам не дали ни одного помещения, включая те, что строили мои предки: педуниверситет, агроинститут. Там есть большие аудитории, где мы могли собрать, например, 400 людей. Но мы не могли. Уже ближе к концу кампании, когда пресса стала писать о наших проблемах, нам «позволили» арендовать Дом культуры. Но, к сожалению, Дом культуры до 22 октября находился на ремонте – там не работало отопление. Хотя там без проблем показывали кино, театр. Но ладно. Когда мы обратились по поводу аренды на число после 22 октября, оказалось, что на 23 октября там уже были запланированы мероприятия для «Воли народа».
Они не дали нам ни одного билборда – это все через горисполком. На меня также выливались тонны «черного» пиара.
Что именно о вас писали?
Идиотизм. Писали, что я претендую на церковь, на университет, на больницы, которые строили мои предки. Что я хочу забрать это все у города. Но я всего не читал. Мы видели четыре специальные газеты, которые писали что-то против меня.
Сразу, когда я задекларировал свое желание баллотироваться, прокурор межрайона – вероятно, с помощью прокурора Сумской области — открыл против меня четыре уголовных дела. Тоже бред. Как только мы об этом узнали, то передали всю информацию следователям, налоговым инспекторам. Причем, мы узнали же об этом не сразу, а через «черный» пиар. Очень странно, что люди, которые публиковали против нас материалы, знали об этих уголовных делах, а я нет. Это говорит о том, что есть связь между ними и прокурором. Эти дела еще открыты. Кажется, каждый человек в Глухове, который только пожмет мне руку, сразу получит звонок от Деркача или от его бояр.
Вы обращались за поддержкой к кому-то?
Была очень интересная ситуация в Киеве. Замглавы Администрации президента Виталий Ковальчук еще в августе предложил мне встретиться на Банковой. На встрече он мне сказал: Президент знает о вашем желании баллотироваться в мэры, он это поддерживает и будет горд, если вы согласитесь баллотироваться как представитель Блока Порошенко. Я сказал: Виталий, я человек Президента, который недавно подарил мне гражданство, но я понимаю, что на Сумщине есть очень большой конфуз между Блоком Петра Порошенко и организацией Андрея Деркача. А Ковальчук говорит: нет, не думайте так, мы знаем этого человека, у нас договор, все нормально, вам нужно встретиться с народным депутатом Александром Сугоняко, который руководит БПП на Сумщине в понедельник (разговор был в пятницу), и мы вас будем поддерживать.
Вы согласились?
Я был рад. Я не ожидал такой сильной поддержки. Но в понедельник Сугоняко мне сказал: Мишель, если ты сейчас будешь включен в кампанию как член БПП, тебе нужно заполнить три анкеты, но эти три анкеты я подписать не могу, мне нужно отправить их человеку, который в июне регистрировал БПП в Сумах. А этот человек – это человек Деркача. Все происходит в офисе Деркача. То есть Деркачу нужно согласовать, что ты будешь баллотироваться как представитель БПП!
То есть Блок Порошенко на Сумщине и в Глуховском районе регистрировал в июне людей Деркача в помещении, которое является офисом Деркача. И люди так думают, что Петр Порошенко и Андрей Деркач помогают друг другу.
Я не мог согласиться. Потом я понял, что ситуация была еще более критической. Потому что Сугоняко ушел из БПП, и часть людей партии «Удар», которую он в Блоке Порошенко и представлял, баллотировались на Сумщине от «Партии простых людей» (Сергея Каплина, — «Главком»). А Блок Петра Порошенко Сумщины – это уже блок Деркача. Деркач купил Блок Петра Порошенко – такой себе франчайзинг. Ну, я не думаю, что Администрация президента так наивна, что они не знают об этом.
«Губернатор отказался помочь и не отвечал на мои звонки»
Какую позицию в этой кампании занял губернатор?
Губернатор Сумщины Николай Клочко, хоть и выходец из «Батькивщины», — тоже человек Деркача. Когда Сугоняко ушел от Блока Петра Порошенко, Клочко был начальником БПП. Я ему звонил. Один или два раза он отвечал. Потом перестал.
А что вы конкретно хотели от губернатора?
Когда я еще думал, что буду баллотироваться от Блока Петра Порошенко, я думал, что он, как руководитель БПП на Сумщине, зарегистрирует меня как кандидата от этой партии в мэры. Но потом я понял, что он не мог этого сделать, потому что он 100% не человек Порошенко. Я также просил его поговорить с прокурором, потому что это не красиво открывать против меня как кандидата четыре политически мотивированных уголовных дела. Губернатор отказался помочь и последние две недели не отвечал на мои звонки.
А потом Деркач купил и Игоря Мирошниченко, главу «Свободы» в Сумской области. У них был договор.
Это вы о том, что «Свобода» изначально поддерживала вас, но в итоге выдвинула вдруг своего кандидата?
«Свободовцы» в Глухове – мои друзья. Они патриоты, мы делали мероприятия вместе. Но по инструкции Игоря Мирошниченко они зарегистрировали кандидата против меня — Михаил Подолин ранее уже был техническим кандидатом от Деркача. С местными «свободовцами», которые живут в Глухове, мы до сих пор хорошие друзья. Руководитель «Свободы» в Глухове выступал на моем митинге за меня, а не за кандидата от Мирошниченко.
Потом люди Деркача в последние минуты купили прямо у Радикальной партии Олега Ляшко места в комиссии. Члены ТИК от Радикальной партии – это тоже были мои друзья. Деркач хотел их снять. Радикальная партия без ведома городских ячеек заменила своих членов в ТИК. То же было и с «Батькивщиной» — был снят член комиссии Виктор Гришко.
Как известно, накануне выборов, 23 октября, в Глуховской городской избирательной комиссии состоялась замена секретаря и трех членов. В частности, были изменены члены комиссии: Виктор Гришко («Батькивщина»), Наталья Сычева («Возрождение»), Иван Терещенко (Радикальная партия) и секретарь Любовь Фетищенко (Радикальная партия).
Любовь Фетищенко позже обратилась в милицию, прокуратуру и ЦИК с заявлением, что ее подпись на представлении о досрочном прекращении полномочий как секретаря ТИК и члена комиссии Ивана Терещенко от местной организации Радикальной партии Олега Ляшко была подделана. «Заявляю, что моя подпись была подделана, и я никогда не подписывала никаких документов по изменению членов ТИК, так же, как и пустых бланков. Таким образом, постановление ЦИК №502 от 23.10.2015 (Приложение №13) выдано ЦИК на основании сфальсифицированных данных. Я сообщаю также, что указанная замена членов ТИК происходит с целью дальнейшей фальсификации выборов в городе Глухове», — отметила она.
То есть Деркач купил и Блок Порошенко, и «Свободу», и Радикальную партию, и «Батькивщину» в Глухове. Он был на сто процентов уверен, что выиграет выборы.
С их стороны были фальсификации. Но мы все фиксировали. У нас были мобильные бригады с юристами, бригады для охраны города, потому что у Деркача есть «частная милиция» – «Р-7». В последний день нам помогали Сумское МВД и СБУ. В день выборов глава МВД Сумской области и глава СБУ Сумской области понимали, что надо быть, как минимум нейтральными, они понимали, что власть уже меняется. А Бурлака ничего не видел до последнего момента.
В день голосования как конкретно проходил вот этот «выкуп» голосов студентов? Какие технологии использовались против вас?
«Карусели» были. Ну, не совсем «карусели» – были системы, когда студент идет на выборы, голосует, фотографирует бюллетень, идет назад, и возле общежития ему платили.
Сколько?
Насколько я понимаю, по 500 гривен. Но у меня нет точных данных.
До выборов тоже много покупали голоса. Представитель «Батькивщины» мне говорил: Мишель, мы ничего не можем сделать, они купили уже 30% города. Не знаю всю технологию. Но, по некоторым данным, человек мог получить 500 гривен, если бы привел на выборы еще два человека. Много участков располагались в школах и университете. Все директора школ, кроме школы №3, руководитель университета, директор школы-интерната – все люди Деркача. Но у нас была армия волонтеров. Думаю, что в конце команда Деркача могла фальсифицировать ну 8-10%. Но больше не могли.
По поводу четырех уголовных дел. В чем конкретно вас обвиняют?
Милиция, что интересно, сообщила нам только номера уголовных дел. Написали письмо, мол, дела открыты, номера такие-то. Мы сначала не знали, что внутри. А наши оппоненты знали. Но там полный бред.
Одно дело. Писали, что якобы я не плачу аренду за помещение, которое использую в Глухове. Институт лубяных культур Украинской академии аграрных наук — это бывшая резиденция моей семьи, и там находится мой офис. Но у нас есть договор с Академией аграрных наук. Мы показали, что все нормально, мы платим. Потом началось давление на директора Лубинститута, мол, почему он отдал мне помещение в аренду.
Было уголовное дело о том, что мы не платим правильно НДС. Но мы инспекторам все объяснили. Они понимали, что происходит. Сразу говорили: извините, но нам нужно все перепроверить обязательно. Были уголовные дела по вопросам таможни – якобы мы фальсифицировали цены оборудования, которое я покупал в Бельгии и Франции. Было еще кое-что. У нас есть сельскохозяйственная фирма и завод. И обвиняли нас в том, что между заводом и фирмой мы неправильно оплачиваем сырье для минимизации налога.
Еще, к сожалению, во время избирательной кампании, у нас на заводе («Линен оф Десна» — одно из крупнейших предприятий Украины, работающих по полному циклу производства, начиная с выращивания льна, первичной переработки льнотресты и заканчивая производством натурального льняного шпагата и веревки, — «Главком») случилось ЧП (в конце августа рука работника предприятия попала в мяльный аппарат, что привело к ампутации, — «Главком»). И наши оппоненты хотели доказать, что у нас не в порядке условия для работы людей. К нам пришли следователи, все посмотрели. Сказали нам, что все было в порядке, что если бы системы не работали как надо, человек мог умереть. И следователь из областного управления Гоструда позвонил нам потом и сказал: я сделал рапорт, в котором говорится, что у вас все в порядке, приезжайте за ним в Сумы. Я тут же отправил туда человека – важно было закрыть дело, до выборов оставалась уже неделя. Но когда мой человек приехал, ему там сказали: начальник не хочет отдавать вам этот рапорт, не хочет его подписывать, может, к вам отправят другого следователя.
Уголовные дела не закрыты. И они политически мотивированы. В итоге половину времени этой кампании мы защищали наших людей и отвечали на вопросы инспекторов.
А с вами не пытались просто договориться? Не предлагали снять кандидатуру?
Нет. Они знают, что бессмысленно делать такие предложения. Я кандидат не для себя, а для глуховчан. Здесь мои предки, усыпальница моей семьи, которую мне нужно ремонтировать, но которую я не могу начать ремонтировать, пока не начнется ремонт храма (Треханастасьевской церкви, — «Главком»), под которым и находится усыпальница. В 1918 году коммунисты открыли могилу, сняли усыпальницу… Уже 12 лет я хочу ее перестроить. Я общался по этому поводу с двумя президентами, с губернаторами Сумской области, мэрами города, главами района, но никто ничего так и не сделал. На это нужно было разрешение. И храм нужно ремонтировать. Он красив, но в аварийном состоянии.
Меня нельзя купить. Это все не имеет цены.
«Меня поддержали многие народные депутаты»
Кроме Деркача, на Сумщине были и другие «хозяева». Экс-губернатор Владимир Щербань, например. Его влияние сейчас ощутимо?
Щербань был губернатором. Он собрал под себя все сахарные заводы моих предков и все сахарные заводы области. Он бандит. Он получал «свой налог» от экспорта зерна из области, когда был губернатором. На Сумщине всегда была сильная коррупция, и люди не могли работать нормально, никто не инвестировал. Здесь много регионалов, которые сейчас или просто, так сказать, активные пенсионеры, или уже представляют «Волю народа», «Возрождение», «Оппозиционный блок» и «Наш край». На Сумщине у людей сложилось впечатление, что президенты – и Ющенко, и Янукович, и сейчас Порошенко – «продали» эти территории таким людям, как Деркач. Они уже думают, что Киев забыл о Сумщине. На границе с Россией есть и другие города и области, и там люди, в основном, традиционно пророссийские и голосуют за экс-регионалов.
А кто из числа украинских политиков вас поддерживал? Известно, что нардеп Анна Гопко сообщала о вашей победе. Кто еще?
Меня поддержали многие народные депутаты. Во время этой кампании мне помогала группа депутатов, которые недавно вышли из «Самопомочи» — Павел Кышкар, Виктор Кривенко, Анна Гопко. Поддержал Ярослав Маркевич. Также от «Самопомочи» мне помогал кандидат в мэры Харькова Тарас Ситенко – его корни тоже из Глухова. Помогали мне также Ольга Богомолец и Сергей Тарута, бывшие народные депутаты Владимир Стретович и Василий Пазиняк.
Люди, о которых я вам сказал, помогли мне конкретно. Они были на каждом участке, и ночью, были в ТИК, говорили с начальником МВД.
Кто ваша команда? Сколько в ней человек?
В команде много молодых людей, много волонтеров, много просто людей из Глухова, Киева. Некоторые из них уходили в отпуск, чтобы помогать мне.
Но штаб очень маленький. Это 10 человек. На время выборов, в последний момент – нас было 50. Из них – часть народных депутатов.
Наши оппоненты постоянно говорили, что моя команда – детский сад, что я один, никто мне не помогает, я ничего не понимаю. Они не думали, что этот коллектив волонтеров сможет выявить и фиксировать все провокации и фальсификации.
Вы уже понимаете, как будете сотрудничать с новым местным советом, ведь там наверняка снова будут заседать «люди Деркача»? Вам условно завтра там вотум недоверия не вынесут?
У нас есть большинство. В совете будет 21 депутат, которых я считаю нормальными, они представляют демократические партии. И будет 13 депутатов от «Воли народа», из них не все будут против нас. Там есть несколько человек, с которыми у нас не может быть никакого диалога, но есть и пять-шесть нормальных людей, предпринимателей, которые тоже хотят развития для Глухова.
То, что мы делаем сейчас, мы делаем для всей страны. Я понимаю украинский менталитет, но я недавно был французом. Я чувствую себя европейским украинцем или украинским европейцем. У меня есть обязанности перед моими предками. У нас есть семейный девиз: стремлением к общественным пользам. Они так жили. Они давали 80% прибыли для социальной сферы – для Глухова и Киева. И я не могу обманывать людей, не могу играть, обещать, но не делать. Я очень рад, что можно продемонстрировать, как маленький городок, который находится в приграничной зоне, который всю жизнь смотрел только на Россию, может открывать новые перспективы, двери для европейской жизни и может жить нормально. Рад, что можно показать, как полностью очиститься от коррупции, реанимировать производство, создать новые рабочие места. Если мы сделаем это – вся Украина поймет, что это возможно.
Хотя я уже вижу зачатки дестабилизации. На следующий день после выборов мне позвонили и сообщили, что ректор университета собирает набсовет университета, хочет изменить бюджет. Есть люди, которые будут играть против меня. Я это понимаю. Но я буду внимательно и решительно реагировать. Если это будет возможно, коррупционеров будем отправлять в тюрьмы. Есть проблема, конечно, в том, что не все в компетенции мэра. И можно прогнозировать, что против меня будут играть все госструктуры: и губернатор, и прокурор, и судьи, и таможня, и милиция.
Кстати, губернатор поздравил вас с победой?
Нет. И мой оппонент не поздравил. Он сейчас говорит, что это мы сфальсифицировали выборы. Но у нас не было ни желания, ни возможностей для этого.
Но по указке Деркача против меня будут работать все госструктуры. Я вот сейчас в Киеве и хочу поговорить с Президентом. Госструктуры, работая против меня, будут работать против людей, которые меня выбрали. Результат БПП на Сумщине катастрофический. В Глухове – всего два депутата. В Сумах потеряли поддержку. Потому что играют, не уважают людей. Они сделали такую кухню между Деркачем и БПП-Солидарностью, и потеряли людей. Если Президент понимает, что люди хотят изменений, он даст нам госструктуры, с которыми можно работать.
Сейчас нам нужно открывать новые возможности. Глухов же был столицей Украины (Глухов был исторической столицей Гетманщины, здесь располагалась Малороссийская коллегия, которая 40 лет руководила Левобережной Украиной, — «Главком»). Но я боюсь, что Глухов может стать такой буферной зоной как Приднестровье, где всем руководят только кланы, мафия, где только процветает контрабанда, как сейчас. Но Глухов должен быть не просто красивым, он должен быть витриной: граница с Украиной – уже граница в Европу.
«Большие предприятия были закрыты. Город умирает»
Поговорим о ситуации в городе.
Здесь богатая природа, очень хорошее сырье, здесь фантастические люди, трудоспособные. Сюда не тяжело инвестировать. Мы выращиваем лен, перерабатываем его на заводе («Линен оф Десна», — «Главком»). Это очень маленькие инвестиции, но они работают. Но, кроме нашего завода, ничего нет. Все умирает. Большие предприятия были закрыты в результате коррупции, рейдерства. Закрыли мясокомбинат, молочный комбинат, суконную фабрику, пищевой комбинат. Два месяца назад закрыли хлебозавод. Раньше были несколько предприятий, которые работали для России, сейчас они тоже закрыты. И никто не инвестирует – мы находимся в 10 километрах от России. Город умирает полностью.
Как вы собираетесь менять ситуацию?
Конечно, из-за своей близости к России, думаю, такие компании как Ford или Chrysler не будут делать сюда инвестиции. Это, к сожалению, невозможно – слишком рискованно для международных инвесторов. Но если не будет предприятия, где будет работать тысяча людей, может быть 20 предприятий, где будут работать по 50 человек на каждом.
Есть четыре направления, в которых можно развиваться. Первое – льноводство и коноплеводство. То, что я и делаю, но тут можно делать больше. Сейчас мы выращиваем лен на поле, переделываем на волокно, экспортируем. Но можно реанимировать текстильный бизнес. Если вы сейчас покупаете вышиванку, то это не украинский лен, а белорусский или китайский. У нас есть свои лен, волокна – можно делать готовый продукт.
Нужно реанимировать суконную фабрику. Есть 47 станков – они сейчас стоят, не работают уже более двух лет, есть коллектив, есть директор, который все сохранил. Что может делать суконная фабрика? Тот же брезент. Брезент сейчас нужен украинской армии в большом количестве. Знаете, откуда сейчас наша армия импортирует брезент? Из России. Мы с директором завода уже встретились с людьми, которые готовы покупать брезент, и они уже дают заказ. Мы будем импортировать не из России, а из Китая сырье для начала работы, а потом уже сами будем делать сырье из льна или конопли, и через два-три месяца уже этот завод будет работать.
Второе направление – производство продуктов питания. Раньше у нас был пищевой комбинат, где делали сок, сидр, варенье. Сейчас – руины. Но у нас очень много яблок – никто не может реализовать такое количество. А сейчас есть большой спрос на сидр, это очень хороший напиток, лучше пива. Есть спрос на натуральные соки биопроизводства. Здесь тоже могут работать 50 людей. Нужно реанимировать хлебозавод, мясной, молочный заводы – все должно работать. Отдельный вопрос — пчеловодство. Мы строим медзавод. Мы сейчас отправим наш вкусный мед трейдеру, который отправит его на Запад. Мы будем в Глухове фасовать мед — это тоже 50 людей.
Третье – мы сейчас импортируем газ из России. Но есть города в Люксембурге, Франции, Германии, которые по размеру как Глухов, которые работают только на биогазе!
Этот сценарий для Украины выглядит совсем уж радужным…
Реально перевести город на альтернативную энергию. В 10 раз реальнее, чем в Люксембурге. Почему нет? Надо просто все организовать нормально. Люксембург, Германия и Франция это делают. Почему мы не можем? Посмотрите, мы в Глухове сделаем тест-модель.
И четвертое направление, важное для Глухова — реконструкция центра города и развитие туризма. Не только зеленого и культурного, но и исторического. Глухов был столицей Украины 75 лет – с 1708 по 1783 годы. Он был столицей Гетманщины и резиденцией украинских гетманов. Потом, когда Екатерина II приняла решение ликвидировать Гетманат, она сделала тут Малороссийскую коллегию. И хоть она и надеялась, что больше ничего не будет слышать об Украине, а только о Малороссии, именно там, в Глухове, родился проект украинского государства. Так вот, у нас есть центральная площадь. Во времена моих предков там было очень красиво: фонтан, кафе. Это было как во Франции. В Глухове, кстати, есть театр, который сейчас находится в аварийном состоянии, в котором с 1725 по 1914 годы – фактически двести лет – давали пьесы только на французском языке. Во времена Советского Союза центр был разрушен. После войны ничего не было реконструировано, кроме двух памятников, один из которых – Ленину.
Это может стать для нас шансом. Мы можем построить здесь, в центре, миниатюрный город – показать, какой раньше была столица Украины. Конечно, это будут деревянные модели, не настоящие. Но и это хорошо. Мы можем сделать ночную иллюминацию на фасаде, который остался от Малороссийской коллегии. На месте Ленина установим настоящую елку, живую, чтобы не нужно было ее резать каждый год. И здесь будем делать новогоднюю, рождественскую ярмарки, отмечать все праздники. Это все очень маленькие инвестиции. Какое-то количество человек нарядить в историческую одежду, кони, тележки, кареты. Это не миллион долларов. Мы это уже через несколько месяцев сделаем. И это тоже 50-100 человек, у которых будет работа. А потом появится агентство по туризму и новые рабочие места. В перспективе их может быть немало.
Инвестировать 100 тысяч долларов в предприятие поменьше возможно. У меня уже есть конкретные предложения – люди хотят инвестировать.
Вы лично во что будете инвестировать?
Буду помогать, например, еще суконной фабрике – хочу, чтобы она работала. Но там есть и директор, и учредитель. Я только помогу.
Я, кстати, еще до выборов – в пятницу заявил, что больше не буду генеральным директором, а буду только помогать. Буду только как учредитель.
В Глухове сколько у вас вообще предприятий?
Три. «Элифибр» (предприятие входит в группу компаний «Линен оф Десна», — «Главком») – это сельхозфирмы, которые сеют лен и коноплю на поле. 3 тысячи гектаров. Потом мы это отправляем на «Линен оф Десна» на переработку. И третье предприятие – «Десна-ленд» — фирма, которая занимается производством деликатесных продуктов питания. Мы продаем конопляное масло – зерна конопли очень полезны, льняное масло, конопляный сыр, конопляную халву, конопляный трюфель. Также здесь занимаемся медом – у нас пасека на 240 ульев. Продаем натуральный мед. У нас есть сады. И мне интересно здесь реанимировать будет комбинат продуктов питания. Мне интересно развивать биопроизводство.
Сколько сейчас человек занято на ваших предприятиях?
На выращивании льна и на переработке на заводе 153 человека. В «Десна-ленд», которая начала работать только несколько месяцев назад, 10. Но она быстро развивается.
Кроме Глухова, у вас где-то бизнес есть?
Нет. Сейчас все там. Но, думаю, если бы выборы прошли по-другому, я бы открывал льняной завод в Житомире. Потому что, думаю, если бы мой оппонент выиграл, больше бы в Глухове я бы не мог жить. Они хотели забрать мой бизнес.
Во Франции что-то осталось?
Нет. Но у меня там есть дети, внуки. Может, вот приедут. Раньше для них было опасно.
«Французский сыр идет в Москву через Глухов»
Еще одна проблема города, и вы о ней уже упомянули, — контрабанда. Что, откуда и куда идет?
Сейчас город умирает, но контрабанда и таможня процветают. Пока есть санкции против России, французский сыр идет в Москву через Глухов. Едет вино, продукты питания.
Но таможня – это не компетенция мэра. И мне нужно побыстрее переговорить с президентом, потому что ситуация у нас не лучше, чем в Мукачево.
В Глухове транзитный пункт и много леса. Там тяжело что-то контролировать. Я был удивлен тем, что между Глуховом и границей с Россией ничего нет, нет воинской части, они не усилили границу. У нас в Глухове есть казарма – она пустая. Мне нужно говорить об этом с министром обороны, с Кабмином, нужно усилить здесь границу. Если будет второй фронт, он будет там. Мы в 10 километрах от границы, а первая воинская часть – в Конотопе, в 100 километрах от нас! Такая ситуация выгодна тем, кто стоит на потоках контрабанды.
С начала Майдана прошло уже два года. Ваши ожидания оправдались?
Я был на Майдане как обычный человек, как турист, можно сказать. Но мы помогали по возможностям. Я видел, как 8 декабря упал памятник Ленину. 20 февраля я видел 14 трупов. Я никогда этого не забуду. Многие люди отдали жизни там, еще больше – на фронте, все ради изменений, чтобы их дети жили лучше. К сожалению, как минимум, на Сумщине ничего не изменилось. Все еще хуже, чем раньше. Я знал, что решение идти в мэры может быть опасным для меня, но я решил пойти, потому что нам нужно уважать идеалы, за которые гибли и гибнут люди.
Сейчас есть фантастический шанс сделать из Украины европейскую страну, чтобы люди здесь нормально жили, получали нормальные зарплаты, имели нормальные перспективы. Все возможно. Европа ждет, Америка ждет, они готовы помогать. Но если они будут видеть, что коррупция осталась прежней или стала еще хуже, что реформы не идут, они могут устать и сказать: мы больше не будем помогать. И это будет конец для Украины. Это план Путина: разделить Украину на три части. Первая — оккупированные территории: Донбасс, Крым и все, что он может собрать. Вторая — на Западе — минимальная страна, которая будет как Галичина, которая будет стремиться в Евросоюз, но будет слабенькой. И между оккупированными территориями и Галичиной – буферная зона, Приднестровье, где будет развиваться только контрабанда и мафия. Я не хочу видеть Глухов в этой зоне.
Вы вернулись в Украину…
12 лет назад! Сначала жил в Киеве. Последние шесть лет – в Глухове. Это приятная красивая страна. Это рай для инвесторов и предпринимателей.
То есть потенциально бизнес-климат оцениваете как хороший?
Да.
Даже в условиях войны?
Да. У нас есть очень компетентные люди, готовые работать за разумные деньги. У нас богатая земля, природа. Есть сырье, есть люди. Мы подписали договор об ассоциации с Европой. Что еще надо?
Да, есть война и коррупция. Но война – думаю, проблема решенная. Думаю, ее уже не будет. Путин понимает, что он не может продвигаться дальше, и больше будет заниматься экономической и политической дестабилизацией, а не вооруженной агрессией. Он увидел, что есть реакция, что помогают и Америка, и Канада, и Польша.
Но есть проблема внутренняя.
То есть?
Я, вообще, за парламентскую республику без президента. Потому что любой человек тут, побывший министром, депутатом или посидевший на Банковой, даже если он получил свой пост путем демократических выборов, через месяц такого сидения на Банковой уже не будет демократическим президентом. Он будет уже восточным деспотом, который хочет собрать под себя всю власть. Я видел Ющенко – это был восточный деспот, симпатичный, все хорошо, но он уже не понимал, как живет народ, не понимал, что бабушки Глухова не могут себе купить таблетки в аптеке.
