Генеральный прокурор Юрий Луценко в эксклюзивном интервью «112 Украина» рассказал о ходе расследования убийства Павла Шеремета, о подготовке силовиков к крестному ходу, а также о том, какие основные задачи стоят сегодня перед правоохранителями
Влащенко: События недели мы обсуждаем с генеральным прокурором Украины Юрием Луценко.
Добрый вечер, Юрий Витальевич. Какие наиболее вероятные версии убийства журналиста Павла Шеремета на эту минуту?
Луценко: Это тяжелое событие для меня как для человека и как для должностного лица. С первой же минуты были задействованы все возможности правоохранительной системы. Следствие рассматривает все версии, но ключевой считается месть за профессиональную деятельность Павла. Сейчас продолжаются первоочередные следственные действия, получаем свидетельство тех, кто проживает в этом районе, опрашиваем свидетелей, в том числе и печально известного российского канала, который постоянно первый приезжает на места «неожиданных» убийств. Опрашиваем также близких Павла. В понедельник планируем заслушать первые данные от сотрудников ФБР США, которые приобщены как специалисты к взрывотехнической и автотехнической экспертизам. Они нам помогают в анализе полученных видео, думаю, что с понедельника мы приобщим еще новых следователей — и по линии МВД, и по линии ГПУ.
— Огромное количество материала появилось в интернете сразу после убийства. Сообщали, что начальник киевской полиции Троян следил за Павлом Шереметом и Аленой Притулой.
— Мы проверяем эту информацию — есть соответствующее уголовное производство. Идет проверка.
— Насколько законно то, что огромное количество видео появилось в интернете с камер слежения?
— Это очень плохо. Когда я узнал, что выкинули в интернет видео, был, честно говоря, очень зол. Конечно, это незаконно, это просто убивает тайну следствия и очень усложняет задачу правоохранительных органов. И те, кто изнутри правоохранительных органов таким образом зарабатывает себе популярность на дружбе с журналистами или даже деньги за сенсационные материалы …мы их ищем. И как только выйдем на них — они обязательно будут уволены с позором из правоохранительных органов.
— Правда, что этим делом будет заниматься генерал Паскал?
— Василия Федоровича Паскала я очень хорошо знаю — он работал начальником департамента уголовного розыска, в мои времена в МВД, затем донецкое нашествие его сбило, как и всех его подчиненных, но вынуждены были даже тогда вернуть его на работу, потому что кому-то было надо расследовать убийства, грабежи. Паскал действительно является одним из лучших работников. У нас есть договоренность о возможности его привлечения к следствию. Несмотря на то, что он сейчас уволен из МВД, думаю, что этот случай может дать основания для исключения из общих правил и вернуть его к работе. Также в понедельник я хочу заслушать двух лучших следователей по тяжелым резонансным убийствам, которые остались в ГПУ, и вместе, вероятно, с Паскалом они приступят к работе в составе совместной следственной оперативной группы.
— Ничего по этому поводу не сказал глава МВД Аваков, а убийства — это прямая его парафия.
— Да, убийства — это подследственность МВД, но система Арсена Авакова работает. И она работает не в ФБ, а на месте происшествия, в экспертизах, в опросе свидетелей и т. д. Милиция сейчас мощно работает и делает все возможное. Мы привлекли специалистов ФБР, передали дело из Киева в главное следственное управление МВД, и, соответственно, процессуальное руководство ГПУ, — делается все необходимое.
— Буквально через неделю в Киеве будет Крестный ход. Насколько Киев готов к этому?
— Я общался с правоохранителями — с начальником Нацполиции Деканоидзе, с СБУ — с Грицаком. Мы делали совместные решения, необходимые для обеспечения порядка и законности. Как генеральный прокурор я должен обеспечить людям право на их конституционные действия, в том числе на любой ход, в том числе и молитвенный. Я с уважением отношусь к любым конфессиям и их праву молиться за Украину, хотя, по-человечески, не совсем понимаю, почему молиться за мир надо в стране, которая стала жертвой агрессии, а не в стране, которая стала агрессором. Тем более, что верующие УПЦ МП признают за своего верховного владыку того, кто называет себя московским патриархом. Мне кажется, логичнее было бы автобусы туристического агентства Ахметова направить в Москву и там имитировать ход, потому что на самом деле никто не идет. Идут полтора-два км перед населенным пунктом, потом грузятся в автобусы, переезжают и снова это делают. Мне кажется, путешествие по тем краям, где князь Владимир никогда себе не представлял, что они будут христианскими, было бы для них более полезным, чем путешествие по столице. Но это мое человеческое представление. Служебное — мы сделаем все, чтобы обеспечить право людей пройти и помолиться. При этом, безусловно, мы сделаем все, чтобы это было безопасно. Будут проверены через металлоискатели вся паломники, будет проверен паспортный режим, чтобы там не было иностранцев и провокаторов, будет задействовано большое количество полицейской охраны. А насчет патриотических организаций, которые собираются противостоять тому ходу — мне кажется, лучшим проявлением своих чувств было бы принять участие 28 июля в ходе украинском, который инициирован патриархом Филаретом. И так можно продемонстрировать свою украинскую позицию, заодно показав, что в Украине есть мощная украинская церковь, которая занимает совсем иную позицию относительно общества и страны. Потому что, кроме мира, нам нужна еще и победа. Не бывает одностороннего мира. Украина может получить мир только в результате своей моральной, духовной и военной победы. За это молится Киевский патриархат. Вот я лично, как человек, который считает себя христианином, хоть и не принадлежит к одному патриархату, стану скромно в колонну Патриарха Филарета.
— Насколько соотносятся задачи, которые вы ставите перед своим ведомством и перед собой лично? Что такое Генеральная инспекция нового образца?
— Есть две главные задачи этого года. Первая — восстановление доверия, через очищение. Вторая — «ловить» крупную рыбу — в отношении тех, кто разворовывал и разворовывает страну на миллиарды. Очистка произойдет в два этапа. Первый, поверхностный этап, начался с назначения Петра Шкутяка, добровольца «Айдара», руководителем рабочей группы проверки добропорядочности прокуроров. Я считаю, что именно человек, который пролил кровь за Украину, имеет право спустить дурную кровь из прокуратуры. Именно он будет получать информацию о вероятных нарушениях законов, положений работниками прокуратуры. Это предварительная очистка — по сигналам граждан, по информации, полученной из налоговой, по информации, полученной из аэропортов, где видно, кто, сколько и куда летает, по информации из СБУ. Но, конечно, такое очищение не сможет поймать тех, кто за деньги продает или за деньги незаконно возбуждает дела. Вот для этого надо создать Генеральную инспекцию Украины. Такая попытка была. Ее пробовал реализовать Сакварелидзе, с которым мы давно дружим, но она не удалась. Сейчас мы подготовили новый приказ о создании Генеральной инспекции. Несколько дней назад в Украину приехал федеральный прокурор США г. Богдан Витвицкий. Он готов нам помочь в многих направлениях. В том числе в создании эффективной Генеральной инспекции, вроде той Генеральной инспекции, которая есть в США при Минюсте и которая занимается борьбой с коррупцией правоохранительной системы. Эта Генеральная инспекция будет сформирована на конкурсной основе, конкурс будет объявлен в ближайшее время. Г. Витвицкий, очевидно, возглавит конкурсную комиссию, и мы сформируем орган, который будет выявлять взяточников, воров, оборотней — во всем этом давно нуждается этот старый советский динозавр под названием ГПУ. Кроме того, давно сотрудничают работники ФБР США с украинской правоохранительной системой. Они просто работают и дают результат. Очевидно, что их сотрудничество тормозилось недоверием к нереформированной прокуратуре. Я надеюсь, что в ближайшее время эта проблема будет минимизирована.
— Как вы относитесь к люстрации, когда мы просто очень многих профессионалов уволили только потому, что они работали во времена Януковича?
— Закон надо выполнять, а люстрация — это требование закона. А почему они просто работали? Им не было известно, что они работают на мафию? Начальник районного отдела не знал, сколько в месяц он отдает начальнику области, а тот министру, а тот Януковичу? Или управление образования не знало? Или прокурор не знал?
— Здесь же 24 года была такая система.
— Нет, такой системы, вертикально ориентированной, когда каждое министерство сдавало установленную сумму миллионов баксов в общак президента-мафиози, не было никогда. И поэтому выбор у каждого человека был: уйти в гражданскую жизнь и не брать на себя грех или остаться. Этих людей не сажают — им просто говорят: «отойди в сторону и дай другим, тем, которые не работали на Януковича, поработать». Да, есть исключения — суперпрофи. Для этого парламент установил механизм их возвращения на службу. Пожалуйста — в АТО, военное звание, комитет ВР, указ президента, и он может быть восстановлен на работе как особенно важный для национальной безопасности и обороны кадр.
— Какая кадровая политика будет у вас? Насколько соответствуют действительности разговоры о том, что вычистили профессионалов и некому вести следствие, поисковую работу и т. д.?
— Да, со следствием беда — и в МВД, и в ГПУ. Но не из-за того, что кого-то вычистили, а из-за того, что зарплата следователя МВД около 3000, а в ГПУ около 7000. Люди, которые хотели бы идти в прокуратуру, узнав о зарплате, остаются адвокатами. Потому что зарплата прокурора, месячная, меньше, чем недельная зарплата более-менее успешного адвоката. Обновление прокуратуры должно начаться с местной прокуратуры. К сожалению, все конкурсы, которые были проведены, привели, фактически, всех людей из прокуратуры на эти должности. Сейчас мы восстанавливаем этот конкурс, европейские структуры поддерживают проведение тех тестов, конкурсов. Около 600 человек до октября-ноября придут в местные прокуратуры. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы эти люди были вне системы. Туда должны прийти новые, молодые, патриотически настроенные кадры, которые идут не только за зарплатой, а и за честной карьерой, желанием помочь стране, за желанием уничтожать коррупцию. Уже в следующий апрель эти люди будут формировать специальную систему самоуправления, которая будет выбирать прокуроров и местных, и областных, и даже ГПУ. Прокурорское самоуправление, как ключ к реформе, должно снять право звонков на назначение того или иного следователя, прокурора, руководителя и тому подобное. Во всем мире это решается именно через прокурорское самоуправление. Но пока прокуроры старой формации — отдавать им такие ключи я считаю нецелесообразным. Сначала — новые кадры, затем самоуправление и новая система найма на должности. Я это называю «трава должна пробиться через асфальт». Моя задача эту траву засеять и помочь, чтобы асфальт треснул. Все остальное будет зависеть от энергии и желания этих молодых людей.
— У нас сформировалось определенное противостояние ведомств. Это так?
— Я был автором закона о НАБУ. Считаю, что мы делали правильно, когда учредили специальный орган, который будет отвечать за дела высших чиновников — госслужащие категории «А» прямой подследственности НАБУ. На сегодняшний день есть 500 детективов с очень высокой зарплатой, о которой мечтает каждый прокурор. Имеем 18 дел, которые они завершили и передали в суд. Это маловато, но многие из них являются достаточно резонансными. Они только становятся на ноги — надеюсь, что они заработают еще быстрее. Генеральный прокурор будет делать все, чтобы помогать коллегам. Руководитель САП формально является моим заместителем. Я не имею на него никакого права давить, вмешиваться — только помогать.
— Но представление на Онищенко вы вернули обратно им?
— Нет. Я вернул им на доработку подозрение. Представление я внес в парламент и сделал все, чтобы решение о привлечении к ответственности, задержание и арест получило решение ВР. Подозрение подписывать должен я, и я несу ответственность потом в судебном процессе за то, что подпишу. Сейчас подозрение доработали, оно зашло в прокуратуру, наши эксперты его изучают, и как только поставят визы все лучшие наши процессуалисты, я, безусловно, это подозрение подпишу. Конкуренция существует. К сожалению, руководители НАБУ и САП несколько раз это выносили на люди. Мой жизненный опыт позволяет спокойно относиться к энергии молодых. В этой стране для всех борцов с коррупцией достаточно места. Дел хватит еще на много лет всем видам антикоррупционных органов. В последнее время мы нашли общий язык. Логика наша будет простой — 500 детективов НАБУ выходят на любого чиновника — я не имею права, согласно закону, забирать это дело. Если это делают оперативники МВД, СБУ, ГФС, других правоохранительных структур, я, как генеральный прокурор, имею право определять подследственность по этим органам, вместе с ГПУ. Если НАБУ будет интересоваться этими делами, они, согласно закону, истребуют дело, и я им его отдам. Таким образом это будет общий, союзнический фронт, где все правоохранительные органы будут сражаться с коррупцией, в том числе самого высокого уровня.
— Проблема турбулирования функций существует?
— Мы создали совместную группу по уточнению закона. Богдан Витвицкий, который является специалистом эффективной системы правоохранительных органов США, согласился предоставить свою экспертную оценку и в этом вопросе. В сентябре мы выйдем на точечные поправки в законе, которые сделают его более однозначным и более эффективным для закона, и более страшным для тех, кто его нарушает.
— Вы сказали, что будете ловить крупную рыбу на большой рыбалке. Кто станет этой большой рыбой?
— Мы уже имеем хороший улов. Военная прокуратура пошла в деле Курченко — это колоссальный массив информации. Мы задержали экс-руководителя компании Курченко — Кошеля. Мы задержали заместителя министра экономики, который руководил аукционами по газу. Мы арестовали заместителя «Нафтогаза» Кацубу. Мы арестовали двух должностных лиц НБУ, включительно с заместителем председателя Ткаченко.
— Кацуба пошел на сделку со следствием?
— Он не пошел на сделку со следствием. Действительно, такая возможность существует. Я считаю это одним из самых важных изменений украинского законодательства: любое лицо, кроме организатора ОПГ, может вступить в сделку со следствием, указать на настоящего организатора, и после этого его ответственность будет уменьшена. Но это не означает полную безответственность. Соглашение предусматривает и уголовную, и имущественную ответственность.
— То есть мы можем услышать интересное про Юрия Бойко?
— В отношении Бойко. От показаний Кацубы, который арестован, его старшего брата, который еще находится за границей, и от показаний их отца, который является народным депутатом, зависит, как мы будем называть те вышки — «вышки Бойко» или «вышки Кацубы». Или вышки других должностных лиц, которые таким образом украли государственные средства.
— Дело Курченко потянуло за собой дело Кулика. А также обнаружило связь некоторых прокуроров и политиков с юридической компанией «Арцингер», аффилированной к Курченко и к «Роснефти». Как вы будете бороться со сращиванием правоохранителей, политиков, бизнеса и т. д.?
— Мы учитываем тот факт, что Кулик находится под следствием НАБУ, которое подозревает его в незаконном обогащении. Если это будет доказано предварительным следствием, а затем и в суде, он ответит, как и все. Но Кулик является очень важным для следствия — он вел дело Курченко еще год назад. И это дело из-за отсутствия политической воли было заморожено. Сейчас такая воля существует — и у генерального прокурора, и у его заместителей. Следовательно, Кулик, в голове которого есть весь план относительно преступной организации Курченко, для меня очень важен. Что касается «Арцингера», то немецкие коллеги прислали нам информацию, и теперь есть серьезные вопросы к этой компании, которая способствовала незаконному бизнесу Курченко. Из этой компании вышел ряд политических деятелей и достаточно агрессивных борцов с коррупцией на телеэкранах. Это Касько, ряд других правоохранителей, поэтому следствие оценивает предоставленную немецкими правоохранителями информацию и примет решение о методе проверки деятельности «Арцингера». Мы надеемся, что руководство компании, в первую очередь не ее украинской дочки, предоставит нам необходимую для следствия информацию.
— В «Смарт-Холдинге» Новинского — обыски. Почему обыски и какова будет судьба Новинского?
— Новинскому стоит сейчас сосредоточиться не на политических заявлениях, а на покаянии. Я знаю, что он знает, о чем я говорю. Осень скоро.
— Правда, что дело Майдана было очень тонким? Правда ли, что следователей ГПУ стимулировали с той стороны, чтобы они не очень быстро вели это следствие? Кто выдал оружие, которое стреляло на Майдане?
— Во всех делах Майдана работает специально созданный департамент, который возглавляет Горбатюк. Он имеет подчиненными более 150 прокуроров и следователей. Я дал ему все возможные ресурсы — но за это я требую результата. Сентябрь будет ключевым, и мы увидим результативность этого департамента. Относительно «Беркута», который подозревается в убийствах на Майдане — 19 человек переданы в суд, 6 из них под стражей. Еще 13 человек находятся в стадии досудебного следствия, в том числе 5 из них — под стражей. Не позднее конца осени они также будут переданы в суд. Еще 36 в розыске — они спрятались в Москве или в Крыму. Они, безусловно, будут заочно осуждены, по той норме, которую дала нам новая редакция закона о прокуратуре. С помощью контрразведки Минобороны мы нашли оружие «черной сотни», в том числе и снайперскую винтовку, которую видела вся страна во время страшных кадров стрельбы из-под Октябрьского дворца по Майдану. Мы нашли ее вместе с большим количеством автоматов в одном из киевских озер — они были разрезаны и утоплены одной группой, руководитель которой проходит по следствию. К сожалению, это лицо, которое, по нашей версии, по указанию Захарченко вывело «черную сотню» из Киева, уничтожило оружие и утопило его — хотя сам он был вместе с нами на Майдане. Относительно доплат прокурорам, то я получил такую информацию, и департамент внутренней безопасности проводит соответствующую проверку. Но внутренняя безопасность не имеет оперативных возможностей. Это — следователи. Нам нужны здесь оперативные службы. У нас есть договоренность, что Генеральная инспекция будет состоять из следователей и прокуроров и оперативных работников СБУ, которые также придут по конкурсу и будут направлены к нам. Они совместно будут заниматься взяточниками.
— Что с «бриллиантовыми прокурорами»?
— По прокурорам, которые были обнаружены во времена деятельности Сакварелидзе в ГПУ, дело передано в суд. Обвинение в суде поддерживают все, кто работал в команде Сакварелидзе, и я надеюсь, что суд в ближайшее время даст обвинительный приговор. Прокуратура, безусловно, обжалует снятие ареста с имущества Корнийца. Сейчас в прокуратуре завершается второе уголовное производство в отношении этих «бриллиантовых прокуроров», по эпизоду в отношении другой их незаконной деятельности. Так называемое мусорное дело. Эти дела объединяют незаконно полученные деньги. Думаю, что в ближайшее время и это дело пойдет в суд.
— Что с делом Ефремова? Ведь материалов по нему достаточно.
— Для ФБ — достаточно. А для уголовного дела все экспертизы относительно его высказываний не установили признаков того, что запрещает закон. Относительно тендеров, то все оборудование, которое завозилось по этих тендерах, находится на временно оккупированной территории. Но не переживайте — я обещаю, что следствие не забудет и эту, и другие фамилии.
— Журналисты пишут, что у вас есть тайный список будущих посадок.
— У меня не мозг доктора Пи, чтобы помнить такой большой список. Нет, его нет. У меня есть список приоритетов для проверки. Речь идет не о фамилии, а об отрасли или криминальных схемах. Янтарь: заместитель областного прокурора вышел в наручниках в моем присутствии. Лес: начались «первые звоночки» во Львовской области, но они должны быть по всей Украине. Земля: колоссальные злоупотребления Госгеокадастра относительно земли для строительства и относительно земли для фермерских хозяйств. Эта схема у меня в голове, и она доведена до руководителей ГПУ. Государственная архитектурная инспекция берет мзду за каждый квадратный метр сданного жилья — по всей Украине одинаковая схема. И несмотря на ее попытку спрятаться под лозунгами децентрализации, она централизованно действует по всей Украине. У меня нет желания составить список персоналий — у меня желание навести порядок в отраслях. Мы начали проверку в газовой сфере. НАБУ выявило, что совместная деятельность компаний Онищенко украла полтора миллиарда. ГПУ выяснила, что по лицензиату фирмы Burisma, бывшего министра экологии Злочевского, подозрение на украденный миллиард. И т. д и т. п. Это бесконечная работа. Надо закрыть эту дыру, потому что оттуда утекают миллиарды. Парламент и правительство должны сделать так, чтобы больше так воровать было невозможно — это задача законодателей. Аналогично — янтарь. За день прошлого года — миллион баксов кэша собирали черные дельцы. В этом году — 700 тыс. долларов в день. Мы разгромили часть этой мафиозной организации. Но, в конце концов, государство должно сделать так, чтобы эти деньги пошли в государственный карман. Потому что люди, которые работают на тех помпах, другой работы не имеют. Им надо дать возможность это делать легально и платить деньги в государство — они к этому готовы. Аналогичная вещь будет с землей, лесом. Как я вижу свою работу — это реагирование на острую несправедливость и острые криминогенные зоны. Эту обобщенную информацию я должен передавать в правительство и парламент, и они должны закрывать дыры этой дырявой бочки государственного бюджета, где вода осталась только на дне.
— Какими были ваши мотивы, как генерального прокурора, приезда на суд к Бате? Говорили, что этим вы оказывали давление на судей.
— Ситуация, которая создалась вокруг этого суда, агрессия ряда людей, которые прошли через АТО, требовали немедленного моего вмешательства. Своим приходом в суд я хотел показать очень простую вещь — для меня есть два задания: закон и справедливость. Мне кажется несправедливым, когда участнику АТО как меру пресечения выбирают арест. Это несправедливо, что это происходит в то время, когда Лыхолит является военнослужащим, а значит, никуда убежать не может. В этой ситуации я считал, что можно избрать меру пресечения, не связанную с арестом, что и поддержал суд. Но это не означает, что кто-то простит Лыхолиту то, что, вероятно, он сделал — если он действительно совершил тяжкое преступление против личности, он должен ответить так же, как и тот, кто не принимал участия в АТО.
— Широко обсуждается приговор участнику АТО за изнасилование несовершеннолетней — условный срок и три тысячи гривен.
— Меня взбесила эта ситуация. Прокурор Киевской области взял это под свой контроль, прокуратура подала апелляцию — мы требуем реального наказания с тюремным сроком, потому что ни одно геройство на войне не может закрывать преступления, которые совершает человек. У всех участников АТО обострено чувство достоинства. Следователь, прокурор, судья должны это учитывать при мере пресечения. Но при мере наказания за предположительно совершенное преступление это не может быть индульгенцией.
— Заполнили ли вы сами анкету «благотворительности»?
— Да, моя анкета висит на сайте первая.
— Что бы вы сегодня почитали?
— Последняя книга, которую я прочитал и которая произвела на меня огромное впечатление — «Весь невидимый нам свет».
— Как продвигается дело по метанию гранаты под ВР?
— МВД завершило следствие, прокурор поддерживает обвинение, и дело передается в суд.
— Ведете ли вы прием граждан?
— Дважды в месяц.
— Выступаете ли вы, как и раньше, за снятие депутатской неприкосновенности?
— Да.
— Как часто вы бываете в АП? Что вы там делаете?
— 2-3 раза в неделю. Общаюсь с президентом, потому что часто его помощь является критически важной. Например, я общался с президентом после того, как мы задержали на взяточничестве группу, связанную с первым заместителем Николаевской ОГА. На этом совещании президент призвал всех руководителей области уйти в отставку. «Потому что есть уголовная ответственность, а есть политическая ответственность за то, что коррупция процветает под вашим носом», — сказал президент. Или в областях начальники милиции, прокуроры, СБУ выявляют коррупцию, или, когда ее выявляют из Киева, будет такое же землетрясение, как в Николаеве, а затем в Ровно.
— Поддерживаете ли вы право людей на активную самооборону, в частности на ношение оружия?
— Я считаю, что это правильно, потому что человек, который имеет соответствующие медицинские, психологические характеристики, должен иметь право легально приобрести оружие, которое должно храниться в его квартире. Средний класс должен иметь чем обороняться. И не только он.
— Будет ли прокуратура заниматься ломбардами, которые скупают краденое?
— Это подследственность полиции. Если они будут выходить на такие схемы, мы, конечно, их поддержим.
— Нарушало ли закон НАБУ, проводя обыски у адвокатов в деле Онищенко?
— На 90% — нет.
— Какие результаты обысков в Одесской ОГА?
— Это одно из помещений Одесской ОГА, где работал благотворительный фонд, и мы установили, что работники этого фонда причастны к незаконным операциям, которые вели к уклонению от налогов в особо крупных размерах. Соответствующее уголовное дело сейчас расследуется.
— Нашли ли виновных в покушении на Шокина?
— Нет.
— Согласны ли вы с Лещенко, что Аваков может стать инициатором военного переворота?
— Думаю, что Лещенко надо потребовать себе Пулитцеровскую премию по фантастике.
— Что вы делаете, когда у вас плохое настроение?
— Смотрю на сосны, слушаю Джо Кокера или читаю историческую литературу.
— Считаете ли вы себя человеком воцерковленным?
— Нет. Я считаю, что есть разница между верой и культом.
— Каждый гражданин может рассчитывать на то, что расследование преступления против него будет делом чести прокуратуры, или это только для избранных?
— Пока это только цель. И я пришел на эту должность только для того, чтобы максимально этого достичь. На 100% это не удалось еще никому, но я буду делать все от меня зависящее, чтобы простой человек мог найти и закон, и справедливость.
— Три сомнения, когда вы шли на должность генпрокурора?
— Я сомневался, может ли персонал эффективно выполнять требования закона и общества. К счастью, ответ более позитивный, чем в начале, потому что оказалось, что наличие политической воли дает достаточно много наступательных и давно ожидаемых действий ГПУ. Второе сомнение — не восстановятся ли войны между ведомствами. Здесь у меня 80% позитива. Они фактически не допущены, и мы работаем, как одна команда — и с Аваковым, и с Грицаком, и с Сытником, и с Холодницким. Там, где нужно, и с военными, и с кем-то другим. Третье — где взять кадры, которые способны работать по-новому? Пока что у меня здесь большая проблема.
— Большое спасибо, Юрий Витальевич.
112.uaГенеральный прокурор Юрий Луценко в эксклюзивном интервью «112 Украина» рассказал о ходе расследования убийства Павла Шеремета, о подготовке силовиков к крестному ходу, а также о том, какие основные задачи стоят сегодня перед правоохранителями
Влащенко: События недели мы обсуждаем с генеральным прокурором Украины Юрием Луценко.
Добрый вечер, Юрий Витальевич. Какие наиболее вероятные версии убийства журналиста Павла Шеремета на эту минуту?
Луценко: Это тяжелое событие для меня как для человека и как для должностного лица. С первой же минуты были задействованы все возможности правоохранительной системы. Следствие рассматривает все версии, но ключевой считается месть за профессиональную деятельность Павла. Сейчас продолжаются первоочередные следственные действия, получаем свидетельство тех, кто проживает в этом районе, опрашиваем свидетелей, в том числе и печально известного российского канала, который постоянно первый приезжает на места «неожиданных» убийств. Опрашиваем также близких Павла. В понедельник планируем заслушать первые данные от сотрудников ФБР США, которые приобщены как специалисты к взрывотехнической и автотехнической экспертизам. Они нам помогают в анализе полученных видео, думаю, что с понедельника мы приобщим еще новых следователей — и по линии МВД, и по линии ГПУ.
— Огромное количество материала появилось в интернете сразу после убийства. Сообщали, что начальник киевской полиции Троян следил за Павлом Шереметом и Аленой Притулой.
— Мы проверяем эту информацию — есть соответствующее уголовное производство. Идет проверка.
— Насколько законно то, что огромное количество видео появилось в интернете с камер слежения?
— Это очень плохо. Когда я узнал, что выкинули в интернет видео, был, честно говоря, очень зол. Конечно, это незаконно, это просто убивает тайну следствия и очень усложняет задачу правоохранительных органов. И те, кто изнутри правоохранительных органов таким образом зарабатывает себе популярность на дружбе с журналистами или даже деньги за сенсационные материалы …мы их ищем. И как только выйдем на них — они обязательно будут уволены с позором из правоохранительных органов.
— Правда, что этим делом будет заниматься генерал Паскал?
— Василия Федоровича Паскала я очень хорошо знаю — он работал начальником департамента уголовного розыска, в мои времена в МВД, затем донецкое нашествие его сбило, как и всех его подчиненных, но вынуждены были даже тогда вернуть его на работу, потому что кому-то было надо расследовать убийства, грабежи. Паскал действительно является одним из лучших работников. У нас есть договоренность о возможности его привлечения к следствию. Несмотря на то, что он сейчас уволен из МВД, думаю, что этот случай может дать основания для исключения из общих правил и вернуть его к работе. Также в понедельник я хочу заслушать двух лучших следователей по тяжелым резонансным убийствам, которые остались в ГПУ, и вместе, вероятно, с Паскалом они приступят к работе в составе совместной следственной оперативной группы.
— Ничего по этому поводу не сказал глава МВД Аваков, а убийства — это прямая его парафия.
— Да, убийства — это подследственность МВД, но система Арсена Авакова работает. И она работает не в ФБ, а на месте происшествия, в экспертизах, в опросе свидетелей и т. д. Милиция сейчас мощно работает и делает все возможное. Мы привлекли специалистов ФБР, передали дело из Киева в главное следственное управление МВД, и, соответственно, процессуальное руководство ГПУ, — делается все необходимое.
— Буквально через неделю в Киеве будет Крестный ход. Насколько Киев готов к этому?
— Я общался с правоохранителями — с начальником Нацполиции Деканоидзе, с СБУ — с Грицаком. Мы делали совместные решения, необходимые для обеспечения порядка и законности. Как генеральный прокурор я должен обеспечить людям право на их конституционные действия, в том числе на любой ход, в том числе и молитвенный. Я с уважением отношусь к любым конфессиям и их праву молиться за Украину, хотя, по-человечески, не совсем понимаю, почему молиться за мир надо в стране, которая стала жертвой агрессии, а не в стране, которая стала агрессором. Тем более, что верующие УПЦ МП признают за своего верховного владыку того, кто называет себя московским патриархом. Мне кажется, логичнее было бы автобусы туристического агентства Ахметова направить в Москву и там имитировать ход, потому что на самом деле никто не идет. Идут полтора-два км перед населенным пунктом, потом грузятся в автобусы, переезжают и снова это делают. Мне кажется, путешествие по тем краям, где князь Владимир никогда себе не представлял, что они будут христианскими, было бы для них более полезным, чем путешествие по столице. Но это мое человеческое представление. Служебное — мы сделаем все, чтобы обеспечить право людей пройти и помолиться. При этом, безусловно, мы сделаем все, чтобы это было безопасно. Будут проверены через металлоискатели вся паломники, будет проверен паспортный режим, чтобы там не было иностранцев и провокаторов, будет задействовано большое количество полицейской охраны. А насчет патриотических организаций, которые собираются противостоять тому ходу — мне кажется, лучшим проявлением своих чувств было бы принять участие 28 июля в ходе украинском, который инициирован патриархом Филаретом. И так можно продемонстрировать свою украинскую позицию, заодно показав, что в Украине есть мощная украинская церковь, которая занимает совсем иную позицию относительно общества и страны. Потому что, кроме мира, нам нужна еще и победа. Не бывает одностороннего мира. Украина может получить мир только в результате своей моральной, духовной и военной победы. За это молится Киевский патриархат. Вот я лично, как человек, который считает себя христианином, хоть и не принадлежит к одному патриархату, стану скромно в колонну Патриарха Филарета.
— Насколько соотносятся задачи, которые вы ставите перед своим ведомством и перед собой лично? Что такое Генеральная инспекция нового образца?
— Есть две главные задачи этого года. Первая — восстановление доверия, через очищение. Вторая — «ловить» крупную рыбу — в отношении тех, кто разворовывал и разворовывает страну на миллиарды. Очистка произойдет в два этапа. Первый, поверхностный этап, начался с назначения Петра Шкутяка, добровольца «Айдара», руководителем рабочей группы проверки добропорядочности прокуроров. Я считаю, что именно человек, который пролил кровь за Украину, имеет право спустить дурную кровь из прокуратуры. Именно он будет получать информацию о вероятных нарушениях законов, положений работниками прокуратуры. Это предварительная очистка — по сигналам граждан, по информации, полученной из налоговой, по информации, полученной из аэропортов, где видно, кто, сколько и куда летает, по информации из СБУ. Но, конечно, такое очищение не сможет поймать тех, кто за деньги продает или за деньги незаконно возбуждает дела. Вот для этого надо создать Генеральную инспекцию Украины. Такая попытка была. Ее пробовал реализовать Сакварелидзе, с которым мы давно дружим, но она не удалась. Сейчас мы подготовили новый приказ о создании Генеральной инспекции. Несколько дней назад в Украину приехал федеральный прокурор США г. Богдан Витвицкий. Он готов нам помочь в многих направлениях. В том числе в создании эффективной Генеральной инспекции, вроде той Генеральной инспекции, которая есть в США при Минюсте и которая занимается борьбой с коррупцией правоохранительной системы. Эта Генеральная инспекция будет сформирована на конкурсной основе, конкурс будет объявлен в ближайшее время. Г. Витвицкий, очевидно, возглавит конкурсную комиссию, и мы сформируем орган, который будет выявлять взяточников, воров, оборотней — во всем этом давно нуждается этот старый советский динозавр под названием ГПУ. Кроме того, давно сотрудничают работники ФБР США с украинской правоохранительной системой. Они просто работают и дают результат. Очевидно, что их сотрудничество тормозилось недоверием к нереформированной прокуратуре. Я надеюсь, что в ближайшее время эта проблема будет минимизирована.
— Как вы относитесь к люстрации, когда мы просто очень многих профессионалов уволили только потому, что они работали во времена Януковича?
— Закон надо выполнять, а люстрация — это требование закона. А почему они просто работали? Им не было известно, что они работают на мафию? Начальник районного отдела не знал, сколько в месяц он отдает начальнику области, а тот министру, а тот Януковичу? Или управление образования не знало? Или прокурор не знал?
— Здесь же 24 года была такая система.
— Нет, такой системы, вертикально ориентированной, когда каждое министерство сдавало установленную сумму миллионов баксов в общак президента-мафиози, не было никогда. И поэтому выбор у каждого человека был: уйти в гражданскую жизнь и не брать на себя грех или остаться. Этих людей не сажают — им просто говорят: «отойди в сторону и дай другим, тем, которые не работали на Януковича, поработать». Да, есть исключения — суперпрофи. Для этого парламент установил механизм их возвращения на службу. Пожалуйста — в АТО, военное звание, комитет ВР, указ президента, и он может быть восстановлен на работе как особенно важный для национальной безопасности и обороны кадр.
— Какая кадровая политика будет у вас? Насколько соответствуют действительности разговоры о том, что вычистили профессионалов и некому вести следствие, поисковую работу и т. д.?
— Да, со следствием беда — и в МВД, и в ГПУ. Но не из-за того, что кого-то вычистили, а из-за того, что зарплата следователя МВД около 3000, а в ГПУ около 7000. Люди, которые хотели бы идти в прокуратуру, узнав о зарплате, остаются адвокатами. Потому что зарплата прокурора, месячная, меньше, чем недельная зарплата более-менее успешного адвоката. Обновление прокуратуры должно начаться с местной прокуратуры. К сожалению, все конкурсы, которые были проведены, привели, фактически, всех людей из прокуратуры на эти должности. Сейчас мы восстанавливаем этот конкурс, европейские структуры поддерживают проведение тех тестов, конкурсов. Около 600 человек до октября-ноября придут в местные прокуратуры. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы эти люди были вне системы. Туда должны прийти новые, молодые, патриотически настроенные кадры, которые идут не только за зарплатой, а и за честной карьерой, желанием помочь стране, за желанием уничтожать коррупцию. Уже в следующий апрель эти люди будут формировать специальную систему самоуправления, которая будет выбирать прокуроров и местных, и областных, и даже ГПУ. Прокурорское самоуправление, как ключ к реформе, должно снять право звонков на назначение того или иного следователя, прокурора, руководителя и тому подобное. Во всем мире это решается именно через прокурорское самоуправление. Но пока прокуроры старой формации — отдавать им такие ключи я считаю нецелесообразным. Сначала — новые кадры, затем самоуправление и новая система найма на должности. Я это называю «трава должна пробиться через асфальт». Моя задача эту траву засеять и помочь, чтобы асфальт треснул. Все остальное будет зависеть от энергии и желания этих молодых людей.
— У нас сформировалось определенное противостояние ведомств. Это так?
— Я был автором закона о НАБУ. Считаю, что мы делали правильно, когда учредили специальный орган, который будет отвечать за дела высших чиновников — госслужащие категории «А» прямой подследственности НАБУ. На сегодняшний день есть 500 детективов с очень высокой зарплатой, о которой мечтает каждый прокурор. Имеем 18 дел, которые они завершили и передали в суд. Это маловато, но многие из них являются достаточно резонансными. Они только становятся на ноги — надеюсь, что они заработают еще быстрее. Генеральный прокурор будет делать все, чтобы помогать коллегам. Руководитель САП формально является моим заместителем. Я не имею на него никакого права давить, вмешиваться — только помогать.
— Но представление на Онищенко вы вернули обратно им?
— Нет. Я вернул им на доработку подозрение. Представление я внес в парламент и сделал все, чтобы решение о привлечении к ответственности, задержание и арест получило решение ВР. Подозрение подписывать должен я, и я несу ответственность потом в судебном процессе за то, что подпишу. Сейчас подозрение доработали, оно зашло в прокуратуру, наши эксперты его изучают, и как только поставят визы все лучшие наши процессуалисты, я, безусловно, это подозрение подпишу. Конкуренция существует. К сожалению, руководители НАБУ и САП несколько раз это выносили на люди. Мой жизненный опыт позволяет спокойно относиться к энергии молодых. В этой стране для всех борцов с коррупцией достаточно места. Дел хватит еще на много лет всем видам антикоррупционных органов. В последнее время мы нашли общий язык. Логика наша будет простой — 500 детективов НАБУ выходят на любого чиновника — я не имею права, согласно закону, забирать это дело. Если это делают оперативники МВД, СБУ, ГФС, других правоохранительных структур, я, как генеральный прокурор, имею право определять подследственность по этим органам, вместе с ГПУ. Если НАБУ будет интересоваться этими делами, они, согласно закону, истребуют дело, и я им его отдам. Таким образом это будет общий, союзнический фронт, где все правоохранительные органы будут сражаться с коррупцией, в том числе самого высокого уровня.
— Проблема турбулирования функций существует?
— Мы создали совместную группу по уточнению закона. Богдан Витвицкий, который является специалистом эффективной системы правоохранительных органов США, согласился предоставить свою экспертную оценку и в этом вопросе. В сентябре мы выйдем на точечные поправки в законе, которые сделают его более однозначным и более эффективным для закона, и более страшным для тех, кто его нарушает.
— Вы сказали, что будете ловить крупную рыбу на большой рыбалке. Кто станет этой большой рыбой?
— Мы уже имеем хороший улов. Военная прокуратура пошла в деле Курченко — это колоссальный массив информации. Мы задержали экс-руководителя компании Курченко — Кошеля. Мы задержали заместителя министра экономики, который руководил аукционами по газу. Мы арестовали заместителя «Нафтогаза» Кацубу. Мы арестовали двух должностных лиц НБУ, включительно с заместителем председателя Ткаченко.
— Кацуба пошел на сделку со следствием?
— Он не пошел на сделку со следствием. Действительно, такая возможность существует. Я считаю это одним из самых важных изменений украинского законодательства: любое лицо, кроме организатора ОПГ, может вступить в сделку со следствием, указать на настоящего организатора, и после этого его ответственность будет уменьшена. Но это не означает полную безответственность. Соглашение предусматривает и уголовную, и имущественную ответственность.
— То есть мы можем услышать интересное про Юрия Бойко?
— В отношении Бойко. От показаний Кацубы, который арестован, его старшего брата, который еще находится за границей, и от показаний их отца, который является народным депутатом, зависит, как мы будем называть те вышки — «вышки Бойко» или «вышки Кацубы». Или вышки других должностных лиц, которые таким образом украли государственные средства.
— Дело Курченко потянуло за собой дело Кулика. А также обнаружило связь некоторых прокуроров и политиков с юридической компанией «Арцингер», аффилированной к Курченко и к «Роснефти». Как вы будете бороться со сращиванием правоохранителей, политиков, бизнеса и т. д.?
— Мы учитываем тот факт, что Кулик находится под следствием НАБУ, которое подозревает его в незаконном обогащении. Если это будет доказано предварительным следствием, а затем и в суде, он ответит, как и все. Но Кулик является очень важным для следствия — он вел дело Курченко еще год назад. И это дело из-за отсутствия политической воли было заморожено. Сейчас такая воля существует — и у генерального прокурора, и у его заместителей. Следовательно, Кулик, в голове которого есть весь план относительно преступной организации Курченко, для меня очень важен. Что касается «Арцингера», то немецкие коллеги прислали нам информацию, и теперь есть серьезные вопросы к этой компании, которая способствовала незаконному бизнесу Курченко. Из этой компании вышел ряд политических деятелей и достаточно агрессивных борцов с коррупцией на телеэкранах. Это Касько, ряд других правоохранителей, поэтому следствие оценивает предоставленную немецкими правоохранителями информацию и примет решение о методе проверки деятельности «Арцингера». Мы надеемся, что руководство компании, в первую очередь не ее украинской дочки, предоставит нам необходимую для следствия информацию.
— В «Смарт-Холдинге» Новинского — обыски. Почему обыски и какова будет судьба Новинского?
— Новинскому стоит сейчас сосредоточиться не на политических заявлениях, а на покаянии. Я знаю, что он знает, о чем я говорю. Осень скоро.
— Правда, что дело Майдана было очень тонким? Правда ли, что следователей ГПУ стимулировали с той стороны, чтобы они не очень быстро вели это следствие? Кто выдал оружие, которое стреляло на Майдане?
— Во всех делах Майдана работает специально созданный департамент, который возглавляет Горбатюк. Он имеет подчиненными более 150 прокуроров и следователей. Я дал ему все возможные ресурсы — но за это я требую результата. Сентябрь будет ключевым, и мы увидим результативность этого департамента. Относительно «Беркута», который подозревается в убийствах на Майдане — 19 человек переданы в суд, 6 из них под стражей. Еще 13 человек находятся в стадии досудебного следствия, в том числе 5 из них — под стражей. Не позднее конца осени они также будут переданы в суд. Еще 36 в розыске — они спрятались в Москве или в Крыму. Они, безусловно, будут заочно осуждены, по той норме, которую дала нам новая редакция закона о прокуратуре. С помощью контрразведки Минобороны мы нашли оружие «черной сотни», в том числе и снайперскую винтовку, которую видела вся страна во время страшных кадров стрельбы из-под Октябрьского дворца по Майдану. Мы нашли ее вместе с большим количеством автоматов в одном из киевских озер — они были разрезаны и утоплены одной группой, руководитель которой проходит по следствию. К сожалению, это лицо, которое, по нашей версии, по указанию Захарченко вывело «черную сотню» из Киева, уничтожило оружие и утопило его — хотя сам он был вместе с нами на Майдане. Относительно доплат прокурорам, то я получил такую информацию, и департамент внутренней безопасности проводит соответствующую проверку. Но внутренняя безопасность не имеет оперативных возможностей. Это — следователи. Нам нужны здесь оперативные службы. У нас есть договоренность, что Генеральная инспекция будет состоять из следователей и прокуроров и оперативных работников СБУ, которые также придут по конкурсу и будут направлены к нам. Они совместно будут заниматься взяточниками.
— Что с «бриллиантовыми прокурорами»?
— По прокурорам, которые были обнаружены во времена деятельности Сакварелидзе в ГПУ, дело передано в суд. Обвинение в суде поддерживают все, кто работал в команде Сакварелидзе, и я надеюсь, что суд в ближайшее время даст обвинительный приговор. Прокуратура, безусловно, обжалует снятие ареста с имущества Корнийца. Сейчас в прокуратуре завершается второе уголовное производство в отношении этих «бриллиантовых прокуроров», по эпизоду в отношении другой их незаконной деятельности. Так называемое мусорное дело. Эти дела объединяют незаконно полученные деньги. Думаю, что в ближайшее время и это дело пойдет в суд.
— Что с делом Ефремова? Ведь материалов по нему достаточно.
— Для ФБ — достаточно. А для уголовного дела все экспертизы относительно его высказываний не установили признаков того, что запрещает закон. Относительно тендеров, то все оборудование, которое завозилось по этих тендерах, находится на временно оккупированной территории. Но не переживайте — я обещаю, что следствие не забудет и эту, и другие фамилии.
— Журналисты пишут, что у вас есть тайный список будущих посадок.
— У меня не мозг доктора Пи, чтобы помнить такой большой список. Нет, его нет. У меня есть список приоритетов для проверки. Речь идет не о фамилии, а об отрасли или криминальных схемах. Янтарь: заместитель областного прокурора вышел в наручниках в моем присутствии. Лес: начались «первые звоночки» во Львовской области, но они должны быть по всей Украине. Земля: колоссальные злоупотребления Госгеокадастра относительно земли для строительства и относительно земли для фермерских хозяйств. Эта схема у меня в голове, и она доведена до руководителей ГПУ. Государственная архитектурная инспекция берет мзду за каждый квадратный метр сданного жилья — по всей Украине одинаковая схема. И несмотря на ее попытку спрятаться под лозунгами децентрализации, она централизованно действует по всей Украине. У меня нет желания составить список персоналий — у меня желание навести порядок в отраслях. Мы начали проверку в газовой сфере. НАБУ выявило, что совместная деятельность компаний Онищенко украла полтора миллиарда. ГПУ выяснила, что по лицензиату фирмы Burisma, бывшего министра экологии Злочевского, подозрение на украденный миллиард. И т. д и т. п. Это бесконечная работа. Надо закрыть эту дыру, потому что оттуда утекают миллиарды. Парламент и правительство должны сделать так, чтобы больше так воровать было невозможно — это задача законодателей. Аналогично — янтарь. За день прошлого года — миллион баксов кэша собирали черные дельцы. В этом году — 700 тыс. долларов в день. Мы разгромили часть этой мафиозной организации. Но, в конце концов, государство должно сделать так, чтобы эти деньги пошли в государственный карман. Потому что люди, которые работают на тех помпах, другой работы не имеют. Им надо дать возможность это делать легально и платить деньги в государство — они к этому готовы. Аналогичная вещь будет с землей, лесом. Как я вижу свою работу — это реагирование на острую несправедливость и острые криминогенные зоны. Эту обобщенную информацию я должен передавать в правительство и парламент, и они должны закрывать дыры этой дырявой бочки государственного бюджета, где вода осталась только на дне.
— Какими были ваши мотивы, как генерального прокурора, приезда на суд к Бате? Говорили, что этим вы оказывали давление на судей.
— Ситуация, которая создалась вокруг этого суда, агрессия ряда людей, которые прошли через АТО, требовали немедленного моего вмешательства. Своим приходом в суд я хотел показать очень простую вещь — для меня есть два задания: закон и справедливость. Мне кажется несправедливым, когда участнику АТО как меру пресечения выбирают арест. Это несправедливо, что это происходит в то время, когда Лыхолит является военнослужащим, а значит, никуда убежать не может. В этой ситуации я считал, что можно избрать меру пресечения, не связанную с арестом, что и поддержал суд. Но это не означает, что кто-то простит Лыхолиту то, что, вероятно, он сделал — если он действительно совершил тяжкое преступление против личности, он должен ответить так же, как и тот, кто не принимал участия в АТО.
— Широко обсуждается приговор участнику АТО за изнасилование несовершеннолетней — условный срок и три тысячи гривен.
— Меня взбесила эта ситуация. Прокурор Киевской области взял это под свой контроль, прокуратура подала апелляцию — мы требуем реального наказания с тюремным сроком, потому что ни одно геройство на войне не может закрывать преступления, которые совершает человек. У всех участников АТО обострено чувство достоинства. Следователь, прокурор, судья должны это учитывать при мере пресечения. Но при мере наказания за предположительно совершенное преступление это не может быть индульгенцией.
— Заполнили ли вы сами анкету «благотворительности»?
— Да, моя анкета висит на сайте первая.
— Что бы вы сегодня почитали?
— Последняя книга, которую я прочитал и которая произвела на меня огромное впечатление — «Весь невидимый нам свет».
— Как продвигается дело по метанию гранаты под ВР?
— МВД завершило следствие, прокурор поддерживает обвинение, и дело передается в суд.
— Ведете ли вы прием граждан?
— Дважды в месяц.
— Выступаете ли вы, как и раньше, за снятие депутатской неприкосновенности?
— Да.
— Как часто вы бываете в АП? Что вы там делаете?
— 2-3 раза в неделю. Общаюсь с президентом, потому что часто его помощь является критически важной. Например, я общался с президентом после того, как мы задержали на взяточничестве группу, связанную с первым заместителем Николаевской ОГА. На этом совещании президент призвал всех руководителей области уйти в отставку. «Потому что есть уголовная ответственность, а есть политическая ответственность за то, что коррупция процветает под вашим носом», — сказал президент. Или в областях начальники милиции, прокуроры, СБУ выявляют коррупцию, или, когда ее выявляют из Киева, будет такое же землетрясение, как в Николаеве, а затем в Ровно.
— Поддерживаете ли вы право людей на активную самооборону, в частности на ношение оружия?
— Я считаю, что это правильно, потому что человек, который имеет соответствующие медицинские, психологические характеристики, должен иметь право легально приобрести оружие, которое должно храниться в его квартире. Средний класс должен иметь чем обороняться. И не только он.
— Будет ли прокуратура заниматься ломбардами, которые скупают краденое?
— Это подследственность полиции. Если они будут выходить на такие схемы, мы, конечно, их поддержим.
— Нарушало ли закон НАБУ, проводя обыски у адвокатов в деле Онищенко?
— На 90% — нет.
— Какие результаты обысков в Одесской ОГА?
— Это одно из помещений Одесской ОГА, где работал благотворительный фонд, и мы установили, что работники этого фонда причастны к незаконным операциям, которые вели к уклонению от налогов в особо крупных размерах. Соответствующее уголовное дело сейчас расследуется.
— Нашли ли виновных в покушении на Шокина?
— Нет.
— Согласны ли вы с Лещенко, что Аваков может стать инициатором военного переворота?
— Думаю, что Лещенко надо потребовать себе Пулитцеровскую премию по фантастике.
— Что вы делаете, когда у вас плохое настроение?
— Смотрю на сосны, слушаю Джо Кокера или читаю историческую литературу.
— Считаете ли вы себя человеком воцерковленным?
— Нет. Я считаю, что есть разница между верой и культом.
— Каждый гражданин может рассчитывать на то, что расследование преступления против него будет делом чести прокуратуры, или это только для избранных?
— Пока это только цель. И я пришел на эту должность только для того, чтобы максимально этого достичь. На 100% это не удалось еще никому, но я буду делать все от меня зависящее, чтобы простой человек мог найти и закон, и справедливость.
— Три сомнения, когда вы шли на должность генпрокурора?
— Я сомневался, может ли персонал эффективно выполнять требования закона и общества. К счастью, ответ более позитивный, чем в начале, потому что оказалось, что наличие политической воли дает достаточно много наступательных и давно ожидаемых действий ГПУ. Второе сомнение — не восстановятся ли войны между ведомствами. Здесь у меня 80% позитива. Они фактически не допущены, и мы работаем, как одна команда — и с Аваковым, и с Грицаком, и с Сытником, и с Холодницким. Там, где нужно, и с военными, и с кем-то другим. Третье — где взять кадры, которые способны работать по-новому? Пока что у меня здесь большая проблема.
— Большое спасибо, Юрий Витальевич.
112.ua
