Долгожданный визит французского президента в Москву окончился совсем не так, как ожидалиДолгожданный визит французского президента в Москву окончился совсем не так, как ожидали

Олег Кудрин, Москва.

Президенты России и Франции пришли к их давно анонсированной встрече в четверг с очень разными позициями и в очень разном настроении.

ГОСТЬ ПЕРЕД ВСТРЕЧЕЙ

Президент Франции Олланд, имевший рейтинг и так не очень высокий, после атаки на Париж обязан быть активным, решительным, сметающим все препятствия на пути к желанной цели — обеспечении безопасности. И дипломатический марафон (Кэмерон, Обама, Меркель, Ренци и вот — Путин), осуществленный Олландом на этой неделе — ход беспроигрышный. Понятно, что сочувствие выразят, и усилить натиск на ИГИЛ пообещают и даже, вероятно, что-то реально будет сделано (Британия и Германия уже, вроде бы, делают). Но так же понятно, что все это будет в рамках политики, как «искусства возможного».

А невозможным изначально представлялось сближение по сирийскому вопросу позиции Вашингтона и Москвы. И если российские СМИ до поездки Олланда в США радостно вещали о том, что «в Париже уже не говорят об уходе Асада из политики», то после были вынуждены признать: да, «на итоговой пресс-конференции в Вашингтоне они уже вместе кивали по поводу смены режима в Дамаске и ухода Башара Асада».

Поэтому, странно было бы ожидать каких-то прорывных договоренностей от встречи в Москве. Однако, для запаса прочности этой встречи, у Олланда были контакты с Россией на военном уровне, позволяющие говорить о широкой коалиции в борьбе с терроризмом. Например, такой факт, заботливо распиаренный кремлевскими СМИ к его приезду: «Путин уже сделал шаг к практическому созданию коалиции, отдав приказ крейсеру «Москва» в Сирии «войти в контакт» с французским авианосцем «Шарль де Голль» и начать работать с французами как «с союзниками».

Но это-то заявление, по крайней мере, не стыдно цитировать. Увы, российские медиа, стараясь показать, как все хорошо, частенько впадают в тон комический, самопародийный, что вызывает в памяти знаменитый кимовский журнал «Корея», который в 70-80-е годы считался более смешным, чем советский «Крокодил»: «Французские СМИ отметили такие знаки внимания со стороны России, как подаренный российскими полицейскими щенок и авиабомба с нацарапанным по-русски «За Париж». Эти снимки облетели все европейские таблоиды и сделали свое дело».

РОССИЯ ПЕРЕД ВСТРЕЧЕЙ

Чиновники всех видов соревновались со СМИ — кто из них больнее укусит Турцию

В России атмосфера к приезду Олланда сложилась нервозная, вплоть до коллективного безумия и мании преследования. Франции вплоть до вечера в российском информполе не было. В нем вообще ничего не было, кроме Турции. СМИ и чиновники всех видов и слоев вступили в негласный спор — кто из них больнее, громче и эффективней ущипнет, укусит, царапнет Турцию и ее президента.

Министерство обороны — разрыв всех военных связей! Ростуризм — никакого туризма в Турцию, а кто не согласен — штрафы! Минсельхоз и Роспотребнадзор — нет турецкому импорту продуктов! Российский футбольный союз — никаких поездок клубов на межсезонные сборы в Турцию. Что, как-то бессистемно? Ща, подправим. Дальше началось заседание кабинета министров, в итоге — задание в двухдневный срок разработать всеобъемлющие санкции в наказание заносчивым потомкам янычар. Ну и сладкой вишенкой на торте — легкие погромы посольства Турции в Москве и консульства в Новороссийске.

Все знают — особенности российской политики зависят от настроения и мировосприятия одного человека
Да, инцидент с Су-24 тяжелый, болезненный. Но реакция — настолько резкая в отношении страны, еще недавно бывшей чуть ли не союзником России… Реакция судорожная, истерическая, в условиях когда экономика и внешнеполитическая ситуация страны выглядит совсем не блестяще, казалась несколько странной. Даже с учетом всех странностей современной российской политики.

Но спасибо главному редактору «Эха Москвы», Алексею Венедиктову. Не зря он столько хвастается, говоря, сколько виски выпивает с кремлевскими чиновниками. И после этих излияний исправно сливает инсайдерскую информацию в мировое пространство.

ХОЗЯИН ПЕРЕД ВСТРЕЧЕЙ

Да, сейчас оказывается, что все особенности российской политики зависят от настроения и мировосприятия одного человека — Владимира Владимировича Путина.

Вот что поведал Венедиктов о современном душевном состоянии ВВП: «В данном случае Турция провела демонстрацию: не смейте летать без нашего разрешения над нашей территорией… А дальше началось следующее. Как мне рассказали, Владимир Владимирович пришел в бешенство после того, как узнал, что летчик погиб, и был безоружный, беззащитный расстрелян с земли, в ярости был. Потом это бешенство, как мне рассказывали, перешло в холодную ярость. Он-то 11 дней тому назад встречался с Эрдоганом и по очень многим позициям они договорились. И тогда окружение Путина говорило, что Эрдоган будет нашим посредником в наших переговорах с ЕС. Он не вводит санкции, Турция, которая хочет вступить в Евросоюз — страна близкая к европейской, которая напрямую торговала с Крымом. Да, санкции, а Турция торгует. Единственная. И многие в окружении Путина были весьма воодушевлены позицией Эрдогана. Конечно, непростой человек этот султан, но то, что он не занимал жесткую позицию в отношении России по поводу Крыма и Украины, что Путину и важно было, это точно. И поэтому Путин… Я всегда рассказывал про друзей, врагов и предателей (три сорта людей, на которые Владимир Владимирович делит человечество, — ред.). Вот это типично то, что президент Путин сказал от души: это предательство, удар в спину. Он-то считал Эрдогана если не другом, то союзником. Если не союзником, то партнером. И Турция так себя вела. Тут надо признать, что, как правило, Турция себя вела как партнер, союзник. И поэтому пропускались мимо ушей все предупреждения Турции: ну не залетайте вы на нашу территорию, не бомбите вы наших союзников, не бомбите наших турок, которые туркмены — на территории Сирии. Да, да, да. И наши продолжали летать, и, видимо, бомбить. Мы не знаем (там очень много технических моментов, которые важны). Я разговаривал с разными людьми: если бы не погиб летчик, если бы оба приземлились, и затем они были бы эвакуированы, то такого накала бы не было. Здесь огромную роль играет то, что Путин ощутил, что его опять лично предали! Вот, как его американцы предали с Украиной, которые что-то обещали — не сделали. Во время Ливии… Вот это опять предательство.

Огромной страной, напичканной оружием, правят зигзаги психологии — по сути, подростковой
Поэтому спираль противостояния, пока не военного, будет раскручиваться. Я ждал любых санкций, я их дождался что называется. Скорее всего, очень выгодный проект для России — строить АЭС за миллиарды долларов — будет заморожен. «Турецкий поток» — down, «Южный поток» — down. Это, если говорить о крупных проектах. Наоборот, сюда фрукты — до свидания, курятина — до свидания, авиасообщения — до свидания».

Признаться, от этого объяснения, такого простого, но, судя по всему, абсолютно точного, становится страшновато. Потому что огромной страной, напичканной оружием, правят зигзаги психологии, по сути, подростковой, сформированной этикой книги «Щит и меч» и одноименного фильма (деление на друзей-врагов-предателей, на «наших» и «фашистов» — это же все оттуда). То есть, турки сейчас и надолго стали для Путина, а значит и для России, так плохи (на уровне с украинцами) только потому, что они в чьем-то воспаленном мозгу теперь однозначно маркированы «предателями».

Именно поэтому, к встрече Путина с Олландом Кремлем анонсировались уже не одна-две, а три темы, заявлявшиеся как практически равноправные: 1. Формирование коалиции для борьбы с ИГИЛ, международным терроризмом. 2. Украина. 3. Турция.

ПРЕСС-ПОДХОД НА ВЫХОД

Что же получилось в итоге? Открытая часть встречи Путина и Олланда была церемониальной и не очень содержательной. Наблюдатели только отметили, что оба президента мало смотрят друг на друга и не выглядят как-то сильно довольными, но друг другу при этом сильно не противоречат.

Все пришли к естественному выводу, что переговоры по борьбе с терроризмом пройдут успешно — в виде общих деклараций и добрых намерений. А по остальным пунктам — сближения не предвидится.

Потом — закрытая часть переговоров и финальный пресс-подход с двумя вопросами от журналистов каждой из сторон. Здесь было очень важно, что скажут президенты в своих выступлениях «для затравки» и о чем вообще не упомянут.

Так вот — никакого равноправия в изложении заявленных ранее трех тем не было. Оба президента почти все отведенное время рассказывали о важности борьбы с терроризмом, причем достаточно обтекаемо. Ключевым был тезис, четко проговоренный Олландом: «В Сирии должно быть создано переходное правительство, Асад не может играть никакой роли в будущем Сирии». «Не может» и «никакой» — все, разговор закончен. При всем желании Франции сколотить «ширку», России в итоге не оставлено никакой лазейки для протаскивания ее протеже, сирийского президента, к столу переговоров о будущем Сирии. В свою очередь, и Путин в очередной раз подтвердил, что Асада не сдаст (он же не предатель): «Успешно бороться с террористами нельзя без наземной операции, которую может обеспечить только армия Асада».

Значит, тупик. Но, чтобы был хоть какой-то результат, нужно было сказать в унисон нечто общее и уже решенное, вроде яркого сотрудничества «Москвы» и «Де Голля». Что и было сделано. Олланд: «Россия и Франция договорились усилить обмен данными в рамках борьбы с терроризмом в Сирии». Путин: «РФ и Франция договорились усилить работу на антитеррористическом треке, усилить обмен информацией». Зачет!

Об Украине и Минске-2 оба сказали в конце и оба — в старом добром духе: о нерушимости минских соглашения и важности их выполнения. (Но мы же уже хорошо знаем, что в этих соглашениях каждая сторона видит то, что хочет видеть). А вот о Турции и инциденте с Су-24 не было сказано ни слова. И это само по себе было красноречиво: Франция не хочет выносить на широкое обсуждение действия своего союзника по НАТО. (А ведь российские СМИ уже успели столько лапши навесить, говоря об однозначном осуждении Турции и Эрдогана в европейских столицах).

Конечно, Владимир Владимирович поспешил взять реванш в турецких вопросах, заданных хорошо подготовленными российскими журналистами. И отвечая, он тут же первым делом громко заявил, что президент Франции принес соболезнования в связи со сбитым самолетом и гибелью двух военных. (Вообще, поразительное лицемерие — насколько Россия не горюет по поводу сотен (или тысяч?) погибших своих военных на Донбассе, как позорно прячет их. И как теперь дружно, хором плачет по поводу двух погибших в Сирии).

Ну да, выразил соболезнование — нормальная реакция нормального политика. И что?.. Ровно так же Олланд пообещал Эрдогану после встречи с Путиным поделиться своими впечатлениями, информацией. И что?.. Это тоже нормальное действие нормального дипломата. Это, собственно, и есть политика и дипломатия. Если не смотреть на мир через трехгранник друзья-враги-предатели.

ПОДРОСТКОВО-РАКЕТНЫЕ КОМПЛЕКСЫ

И еще, кстати, о предателях. Помните, сразу после сбитого бомбардировщика никто в России не обсуждал, почему Кремль не обращал внимания на предупреждения Анкары, почему не договорился с ней о режиме полетов у границы. Вместо этого, было весьма странное заявление, что Россия делится информацией с США, а Турция — союзник США не только по НАТО, но и по коалиции. Странное, потому что непонятно, зачем же было говорить с США, чтобы те передали Турции, если можно было напрямую говорить с Турцией — тоже вроде как союзником России. А вот почему!

«Я уже говорил и еще раз хочу сказать. — Тут, похоже, ВВП даже обиды выказывает: он же объяснял, а его так и не поняли. — Мы заранее, в соответствии с договоренностью с американской стороной, передали информацию о том, где будет работать наша авиация, на каких эшелонах, в каком месте и в какое время. В данном случае, Россия исходила из того, что Турция является членом действующей коалиции и должна знать о том, что там работает именно российская авиация».

Вот теперь понимаете, о чем говорит Путин? Россия честно и открыто, со всей душой, летела бомбить сирийских туркменов или турков (в РФ для них недавно другое слово, синоним припомнили — «туркоманы», так лучше, неприятнее, похоже на «наркоманы»). Не теряйте путинскую логику — значит, Россия раскрылась, а ее предали. То ли одна Турция, то ли Турция плюс США. Вслушайтесь, сколько боли в этих словах: «Очень жаль, что, вместо того, чтобы разбираться серьезно, глубоко, работать над тем, чтобы этого никогда не случилось больше, мы слышим такие вот невнятные объяснения (Турции и Эрдогана, — ред.) и заявления о том, что даже извиниться не за что». Представьте себе, он до сих пор всерьез ждет извинений от Эрдогана!

Согласитесь, есть в этом какая-то инфантильность, какой-то подростковый эгоизм и отсутствие взрослой рефлексии. То есть, когда он сам говорит о «военторге», «вежливых людях» и «отпускниках» — это нормально, это военная хитрость и ловкость и ни разу не удар ни в чью спину. Но когда его несколько раз предупредили о нежелательности его действий, когда он не внял, а его подловили и крепко ударили, тут же оказывается, что он сам ни в чем виноват: это просто все вокруг предатели (не говоря уж о том, какой авантюрой в принципе было влезание России в Сирию).

И вот этот штрих в понимании прогрессирующей неадекватности российского лидера, единоличного правителя и в этом смысле монарха — пожалуй, главный итог его встречи с Олландом.

Потому как Франсуа что: прилетел, поговорил, сказал что нужно, не сказал, чего нельзя. И улетел. А завтра у него — уже Мальта и там встречи на саммите Британского Содружества. Работа у него такая: «Президент Франции». Некогда чем-то другим заниматься. Может, и не лучший президент, но работает. Свое дело делает.

А у господина Путина вместо этого — нежное, заботливое ковыряние в комплексах, как персональных, так и коллективных, державных. И это комплексы куда опаснее, чем зенитно-ракетные. Потому что вся страна, вся ее система власти — таки да, вертикаль — так выстроена, что все стараются угадать, что же ему понравится. Политики, чиновники, эксперты, журналисты (в данном случае к каждому из этих слов можно добавить «как бы»), чтобы не быть отодвинутыми от корыта, стараются угадать высшую волю. И не только волю, но каждый чих, зуд, каждый изгиб мысли, сознания.

И это, с одной стороны, страшно. А с другой стороны, безнадежно. По меньшей мере, для России.

Укринформ
Олег Кудрин, Москва.

Президенты России и Франции пришли к их давно анонсированной встрече в четверг с очень разными позициями и в очень разном настроении.

ГОСТЬ ПЕРЕД ВСТРЕЧЕЙ

Президент Франции Олланд, имевший рейтинг и так не очень высокий, после атаки на Париж обязан быть активным, решительным, сметающим все препятствия на пути к желанной цели — обеспечении безопасности. И дипломатический марафон (Кэмерон, Обама, Меркель, Ренци и вот — Путин), осуществленный Олландом на этой неделе — ход беспроигрышный. Понятно, что сочувствие выразят, и усилить натиск на ИГИЛ пообещают и даже, вероятно, что-то реально будет сделано (Британия и Германия уже, вроде бы, делают). Но так же понятно, что все это будет в рамках политики, как «искусства возможного».

А невозможным изначально представлялось сближение по сирийскому вопросу позиции Вашингтона и Москвы. И если российские СМИ до поездки Олланда в США радостно вещали о том, что «в Париже уже не говорят об уходе Асада из политики», то после были вынуждены признать: да, «на итоговой пресс-конференции в Вашингтоне они уже вместе кивали по поводу смены режима в Дамаске и ухода Башара Асада».

Поэтому, странно было бы ожидать каких-то прорывных договоренностей от встречи в Москве. Однако, для запаса прочности этой встречи, у Олланда были контакты с Россией на военном уровне, позволяющие говорить о широкой коалиции в борьбе с терроризмом. Например, такой факт, заботливо распиаренный кремлевскими СМИ к его приезду: «Путин уже сделал шаг к практическому созданию коалиции, отдав приказ крейсеру «Москва» в Сирии «войти в контакт» с французским авианосцем «Шарль де Голль» и начать работать с французами как «с союзниками».

Но это-то заявление, по крайней мере, не стыдно цитировать. Увы, российские медиа, стараясь показать, как все хорошо, частенько впадают в тон комический, самопародийный, что вызывает в памяти знаменитый кимовский журнал «Корея», который в 70-80-е годы считался более смешным, чем советский «Крокодил»: «Французские СМИ отметили такие знаки внимания со стороны России, как подаренный российскими полицейскими щенок и авиабомба с нацарапанным по-русски «За Париж». Эти снимки облетели все европейские таблоиды и сделали свое дело».

РОССИЯ ПЕРЕД ВСТРЕЧЕЙ

Чиновники всех видов соревновались со СМИ — кто из них больнее укусит Турцию

В России атмосфера к приезду Олланда сложилась нервозная, вплоть до коллективного безумия и мании преследования. Франции вплоть до вечера в российском информполе не было. В нем вообще ничего не было, кроме Турции. СМИ и чиновники всех видов и слоев вступили в негласный спор — кто из них больнее, громче и эффективней ущипнет, укусит, царапнет Турцию и ее президента.

Министерство обороны — разрыв всех военных связей! Ростуризм — никакого туризма в Турцию, а кто не согласен — штрафы! Минсельхоз и Роспотребнадзор — нет турецкому импорту продуктов! Российский футбольный союз — никаких поездок клубов на межсезонные сборы в Турцию. Что, как-то бессистемно? Ща, подправим. Дальше началось заседание кабинета министров, в итоге — задание в двухдневный срок разработать всеобъемлющие санкции в наказание заносчивым потомкам янычар. Ну и сладкой вишенкой на торте — легкие погромы посольства Турции в Москве и консульства в Новороссийске.

Все знают — особенности российской политики зависят от настроения и мировосприятия одного человека
Да, инцидент с Су-24 тяжелый, болезненный. Но реакция — настолько резкая в отношении страны, еще недавно бывшей чуть ли не союзником России… Реакция судорожная, истерическая, в условиях когда экономика и внешнеполитическая ситуация страны выглядит совсем не блестяще, казалась несколько странной. Даже с учетом всех странностей современной российской политики.

Но спасибо главному редактору «Эха Москвы», Алексею Венедиктову. Не зря он столько хвастается, говоря, сколько виски выпивает с кремлевскими чиновниками. И после этих излияний исправно сливает инсайдерскую информацию в мировое пространство.

ХОЗЯИН ПЕРЕД ВСТРЕЧЕЙ

Да, сейчас оказывается, что все особенности российской политики зависят от настроения и мировосприятия одного человека — Владимира Владимировича Путина.

Вот что поведал Венедиктов о современном душевном состоянии ВВП: «В данном случае Турция провела демонстрацию: не смейте летать без нашего разрешения над нашей территорией… А дальше началось следующее. Как мне рассказали, Владимир Владимирович пришел в бешенство после того, как узнал, что летчик погиб, и был безоружный, беззащитный расстрелян с земли, в ярости был. Потом это бешенство, как мне рассказывали, перешло в холодную ярость. Он-то 11 дней тому назад встречался с Эрдоганом и по очень многим позициям они договорились. И тогда окружение Путина говорило, что Эрдоган будет нашим посредником в наших переговорах с ЕС. Он не вводит санкции, Турция, которая хочет вступить в Евросоюз — страна близкая к европейской, которая напрямую торговала с Крымом. Да, санкции, а Турция торгует. Единственная. И многие в окружении Путина были весьма воодушевлены позицией Эрдогана. Конечно, непростой человек этот султан, но то, что он не занимал жесткую позицию в отношении России по поводу Крыма и Украины, что Путину и важно было, это точно. И поэтому Путин… Я всегда рассказывал про друзей, врагов и предателей (три сорта людей, на которые Владимир Владимирович делит человечество, — ред.). Вот это типично то, что президент Путин сказал от души: это предательство, удар в спину. Он-то считал Эрдогана если не другом, то союзником. Если не союзником, то партнером. И Турция так себя вела. Тут надо признать, что, как правило, Турция себя вела как партнер, союзник. И поэтому пропускались мимо ушей все предупреждения Турции: ну не залетайте вы на нашу территорию, не бомбите вы наших союзников, не бомбите наших турок, которые туркмены — на территории Сирии. Да, да, да. И наши продолжали летать, и, видимо, бомбить. Мы не знаем (там очень много технических моментов, которые важны). Я разговаривал с разными людьми: если бы не погиб летчик, если бы оба приземлились, и затем они были бы эвакуированы, то такого накала бы не было. Здесь огромную роль играет то, что Путин ощутил, что его опять лично предали! Вот, как его американцы предали с Украиной, которые что-то обещали — не сделали. Во время Ливии… Вот это опять предательство.

Огромной страной, напичканной оружием, правят зигзаги психологии — по сути, подростковой
Поэтому спираль противостояния, пока не военного, будет раскручиваться. Я ждал любых санкций, я их дождался что называется. Скорее всего, очень выгодный проект для России — строить АЭС за миллиарды долларов — будет заморожен. «Турецкий поток» — down, «Южный поток» — down. Это, если говорить о крупных проектах. Наоборот, сюда фрукты — до свидания, курятина — до свидания, авиасообщения — до свидания».

Признаться, от этого объяснения, такого простого, но, судя по всему, абсолютно точного, становится страшновато. Потому что огромной страной, напичканной оружием, правят зигзаги психологии, по сути, подростковой, сформированной этикой книги «Щит и меч» и одноименного фильма (деление на друзей-врагов-предателей, на «наших» и «фашистов» — это же все оттуда). То есть, турки сейчас и надолго стали для Путина, а значит и для России, так плохи (на уровне с украинцами) только потому, что они в чьем-то воспаленном мозгу теперь однозначно маркированы «предателями».

Именно поэтому, к встрече Путина с Олландом Кремлем анонсировались уже не одна-две, а три темы, заявлявшиеся как практически равноправные: 1. Формирование коалиции для борьбы с ИГИЛ, международным терроризмом. 2. Украина. 3. Турция.

ПРЕСС-ПОДХОД НА ВЫХОД

Что же получилось в итоге? Открытая часть встречи Путина и Олланда была церемониальной и не очень содержательной. Наблюдатели только отметили, что оба президента мало смотрят друг на друга и не выглядят как-то сильно довольными, но друг другу при этом сильно не противоречат.

Все пришли к естественному выводу, что переговоры по борьбе с терроризмом пройдут успешно — в виде общих деклараций и добрых намерений. А по остальным пунктам — сближения не предвидится.

Потом — закрытая часть переговоров и финальный пресс-подход с двумя вопросами от журналистов каждой из сторон. Здесь было очень важно, что скажут президенты в своих выступлениях «для затравки» и о чем вообще не упомянут.

Так вот — никакого равноправия в изложении заявленных ранее трех тем не было. Оба президента почти все отведенное время рассказывали о важности борьбы с терроризмом, причем достаточно обтекаемо. Ключевым был тезис, четко проговоренный Олландом: «В Сирии должно быть создано переходное правительство, Асад не может играть никакой роли в будущем Сирии». «Не может» и «никакой» — все, разговор закончен. При всем желании Франции сколотить «ширку», России в итоге не оставлено никакой лазейки для протаскивания ее протеже, сирийского президента, к столу переговоров о будущем Сирии. В свою очередь, и Путин в очередной раз подтвердил, что Асада не сдаст (он же не предатель): «Успешно бороться с террористами нельзя без наземной операции, которую может обеспечить только армия Асада».

Значит, тупик. Но, чтобы был хоть какой-то результат, нужно было сказать в унисон нечто общее и уже решенное, вроде яркого сотрудничества «Москвы» и «Де Голля». Что и было сделано. Олланд: «Россия и Франция договорились усилить обмен данными в рамках борьбы с терроризмом в Сирии». Путин: «РФ и Франция договорились усилить работу на антитеррористическом треке, усилить обмен информацией». Зачет!

Об Украине и Минске-2 оба сказали в конце и оба — в старом добром духе: о нерушимости минских соглашения и важности их выполнения. (Но мы же уже хорошо знаем, что в этих соглашениях каждая сторона видит то, что хочет видеть). А вот о Турции и инциденте с Су-24 не было сказано ни слова. И это само по себе было красноречиво: Франция не хочет выносить на широкое обсуждение действия своего союзника по НАТО. (А ведь российские СМИ уже успели столько лапши навесить, говоря об однозначном осуждении Турции и Эрдогана в европейских столицах).

Конечно, Владимир Владимирович поспешил взять реванш в турецких вопросах, заданных хорошо подготовленными российскими журналистами. И отвечая, он тут же первым делом громко заявил, что президент Франции принес соболезнования в связи со сбитым самолетом и гибелью двух военных. (Вообще, поразительное лицемерие — насколько Россия не горюет по поводу сотен (или тысяч?) погибших своих военных на Донбассе, как позорно прячет их. И как теперь дружно, хором плачет по поводу двух погибших в Сирии).

Ну да, выразил соболезнование — нормальная реакция нормального политика. И что?.. Ровно так же Олланд пообещал Эрдогану после встречи с Путиным поделиться своими впечатлениями, информацией. И что?.. Это тоже нормальное действие нормального дипломата. Это, собственно, и есть политика и дипломатия. Если не смотреть на мир через трехгранник друзья-враги-предатели.

ПОДРОСТКОВО-РАКЕТНЫЕ КОМПЛЕКСЫ

И еще, кстати, о предателях. Помните, сразу после сбитого бомбардировщика никто в России не обсуждал, почему Кремль не обращал внимания на предупреждения Анкары, почему не договорился с ней о режиме полетов у границы. Вместо этого, было весьма странное заявление, что Россия делится информацией с США, а Турция — союзник США не только по НАТО, но и по коалиции. Странное, потому что непонятно, зачем же было говорить с США, чтобы те передали Турции, если можно было напрямую говорить с Турцией — тоже вроде как союзником России. А вот почему!

«Я уже говорил и еще раз хочу сказать. — Тут, похоже, ВВП даже обиды выказывает: он же объяснял, а его так и не поняли. — Мы заранее, в соответствии с договоренностью с американской стороной, передали информацию о том, где будет работать наша авиация, на каких эшелонах, в каком месте и в какое время. В данном случае, Россия исходила из того, что Турция является членом действующей коалиции и должна знать о том, что там работает именно российская авиация».

Вот теперь понимаете, о чем говорит Путин? Россия честно и открыто, со всей душой, летела бомбить сирийских туркменов или турков (в РФ для них недавно другое слово, синоним припомнили — «туркоманы», так лучше, неприятнее, похоже на «наркоманы»). Не теряйте путинскую логику — значит, Россия раскрылась, а ее предали. То ли одна Турция, то ли Турция плюс США. Вслушайтесь, сколько боли в этих словах: «Очень жаль, что, вместо того, чтобы разбираться серьезно, глубоко, работать над тем, чтобы этого никогда не случилось больше, мы слышим такие вот невнятные объяснения (Турции и Эрдогана, — ред.) и заявления о том, что даже извиниться не за что». Представьте себе, он до сих пор всерьез ждет извинений от Эрдогана!

Согласитесь, есть в этом какая-то инфантильность, какой-то подростковый эгоизм и отсутствие взрослой рефлексии. То есть, когда он сам говорит о «военторге», «вежливых людях» и «отпускниках» — это нормально, это военная хитрость и ловкость и ни разу не удар ни в чью спину. Но когда его несколько раз предупредили о нежелательности его действий, когда он не внял, а его подловили и крепко ударили, тут же оказывается, что он сам ни в чем виноват: это просто все вокруг предатели (не говоря уж о том, какой авантюрой в принципе было влезание России в Сирию).

И вот этот штрих в понимании прогрессирующей неадекватности российского лидера, единоличного правителя и в этом смысле монарха — пожалуй, главный итог его встречи с Олландом.

Потому как Франсуа что: прилетел, поговорил, сказал что нужно, не сказал, чего нельзя. И улетел. А завтра у него — уже Мальта и там встречи на саммите Британского Содружества. Работа у него такая: «Президент Франции». Некогда чем-то другим заниматься. Может, и не лучший президент, но работает. Свое дело делает.

А у господина Путина вместо этого — нежное, заботливое ковыряние в комплексах, как персональных, так и коллективных, державных. И это комплексы куда опаснее, чем зенитно-ракетные. Потому что вся страна, вся ее система власти — таки да, вертикаль — так выстроена, что все стараются угадать, что же ему понравится. Политики, чиновники, эксперты, журналисты (в данном случае к каждому из этих слов можно добавить «как бы»), чтобы не быть отодвинутыми от корыта, стараются угадать высшую волю. И не только волю, но каждый чих, зуд, каждый изгиб мысли, сознания.

И это, с одной стороны, страшно. А с другой стороны, безнадежно. По меньшей мере, для России.

Укринформ

Автор

Олег Базалук

Oleg Bazaluk (February 5, 1968, Lozova, Kharkiv Region, Ukraine) is a Doctor of Philosophical Sciences, Professor, philosopher, political analyst and write. His research interests include interdisciplinary studies in the fields of neurobiology, cognitive psychology, neurophilosophy, and cosmology.