Оуэн Мэтьюз | Foreign Policy.
Американские читатели ностальгируют по великой русской литературе прошлого, но мало кто из них способен назвать хоть одного современного российского писателя, пишет в статье для Newsweek Оуэн Мэтьюз.
По его словам, последние работы российских писателей, имевшие оглушительный успех в Соединенных Штатах, — это «Доктор Живаго» Пастернака и «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. «Продолжаются благородные попытки переводить современную русскую литературу и способствовать ее распространению, однако сегодня в Соединенных Штатах лишь около 4,6% книг, переводимых на английский, были написаны на русском», — сообщает автор.
«Биограф Путина и журналист» Маша Гессен в беседе с Мэтьюзом не согласилась с тезисом литературного критика и писателя Дмитрия Быкова, что снижение интереса к русской литературе в мире объясняется недостаточным количеством переводов. По ее мнению, дело в том, что русские писатели стали хуже писать. «Общее культурное гниение поразило литературу даже сильнее, чем другую культурную продукцию», — пояснила она.
Иначе объясняет обсуждаемый феномен Наташа Перова, директор московского издательства «Глас», деятельность которого была приостановлена в конце прошлого года: у американских читателей, «похоже, возникла аллергия на все русское», предполагает она. В 1990-е, напротив, «все русское встречали радушно, потому что мир возлагал на Россию большие надежды. Мы думали, что Россия будет реинтегрироваться в европейский контекст. Но она постепенно взялась за старое, и люди от нас отвернулись», — добавила Перова.
С точки зрения переводчика и основателя далласского издательства Deep Vellum Publishing Уилла Эванса, американцы «читают Россию» по-особенному, они склонны «политизировать [русскую литературу], искать в ней большие идеи и откровения, проливающие свет на политику». По словам Мэтьюза, в этом — «еще одно предположение, почему так мало русских книг находят читателей на Западе».
«При всех своих достоинствах современные сочинения на русском языке, возможно, так никогда и не удовлетворят ностальгию американцев по имевшему массовый успех великолепию романов прошлого. Может быть, это как-то связано с тем фактом, что изменилась русская словесная культура. В России до сих пор выпускается больше книг, чем в большинстве других стран… Но российские писатели сегодня — это поставщики контента, которые борются за внимание на динамичном рынке развлечений и информации», — пишет Мэтьюз.
Раньше «русские искали в своей литературе жизненные модели и жизненную философию… Короче говоря, от писателей ждали, что их жизнь будет более глубокой, чем жизнь простого смертного. Сегодня… русских писателей на родине больше не обожествляют, чего уж говорить о загранице. Но по крайней мере в России соблюдается право на публикацию — в сравнении с предшествующими столетиями последние 23 года были сравнительно свободны от цензуры. И пусть Россия сегодня входит в новый виток притеснений, писатели не преминут задокументировать каждый поворот гаечного ключа, а лучшие из них станут творцами классики», заключает журналист.
Источник: Foreign PolicyОуэн Мэтьюз | Foreign Policy.
Американские читатели ностальгируют по великой русской литературе прошлого, но мало кто из них способен назвать хоть одного современного российского писателя, пишет в статье для Newsweek Оуэн Мэтьюз.
По его словам, последние работы российских писателей, имевшие оглушительный успех в Соединенных Штатах, — это «Доктор Живаго» Пастернака и «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. «Продолжаются благородные попытки переводить современную русскую литературу и способствовать ее распространению, однако сегодня в Соединенных Штатах лишь около 4,6% книг, переводимых на английский, были написаны на русском», — сообщает автор.
«Биограф Путина и журналист» Маша Гессен в беседе с Мэтьюзом не согласилась с тезисом литературного критика и писателя Дмитрия Быкова, что снижение интереса к русской литературе в мире объясняется недостаточным количеством переводов. По ее мнению, дело в том, что русские писатели стали хуже писать. «Общее культурное гниение поразило литературу даже сильнее, чем другую культурную продукцию», — пояснила она.
Иначе объясняет обсуждаемый феномен Наташа Перова, директор московского издательства «Глас», деятельность которого была приостановлена в конце прошлого года: у американских читателей, «похоже, возникла аллергия на все русское», предполагает она. В 1990-е, напротив, «все русское встречали радушно, потому что мир возлагал на Россию большие надежды. Мы думали, что Россия будет реинтегрироваться в европейский контекст. Но она постепенно взялась за старое, и люди от нас отвернулись», — добавила Перова.
С точки зрения переводчика и основателя далласского издательства Deep Vellum Publishing Уилла Эванса, американцы «читают Россию» по-особенному, они склонны «политизировать [русскую литературу], искать в ней большие идеи и откровения, проливающие свет на политику». По словам Мэтьюза, в этом — «еще одно предположение, почему так мало русских книг находят читателей на Западе».
«При всех своих достоинствах современные сочинения на русском языке, возможно, так никогда и не удовлетворят ностальгию американцев по имевшему массовый успех великолепию романов прошлого. Может быть, это как-то связано с тем фактом, что изменилась русская словесная культура. В России до сих пор выпускается больше книг, чем в большинстве других стран… Но российские писатели сегодня — это поставщики контента, которые борются за внимание на динамичном рынке развлечений и информации», — пишет Мэтьюз.
Раньше «русские искали в своей литературе жизненные модели и жизненную философию… Короче говоря, от писателей ждали, что их жизнь будет более глубокой, чем жизнь простого смертного. Сегодня… русских писателей на родине больше не обожествляют, чего уж говорить о загранице. Но по крайней мере в России соблюдается право на публикацию — в сравнении с предшествующими столетиями последние 23 года были сравнительно свободны от цензуры. И пусть Россия сегодня входит в новый виток притеснений, писатели не преминут задокументировать каждый поворот гаечного ключа, а лучшие из них станут творцами классики», заключает журналист.
Источник: Foreign Policy