Гонтарева и Ворушилин не поделили кассу?Гонтарева и Ворушилин не поделили кассу?

Инна Михайловская

В банковской сфере вспыхнул скандал, который может привести к громким отставкам. В НБУ заявили, что запрещают Фонду гарантирования вкладов физлиц (ФГВФЛ) продавать имущество проблемных банков, находящееся в залоге у Нацбанка. Аргумент – фонд продает залоги… непрозрачно и малоэффективно.

«С сентября 2015 года Нацбанк, как залогодержатель, согласовал реализацию 432 объектов имущества на общую сумму 2,8 млрд грн, из которых Фондом реализовано лишь 54 объектов на 251,1 млн грн, что составляет 9%. Указанное свидетельствует о недостаточном использовании Фондом мер по поиску покупателей на имущество… Кроме того, имеют место случаи непрозрачного проведения организациями, привлеченными Фондом, торгов по реализации заложенного Национального банку имущества», — говорится в письме заместителя главы НБУ Якова Смолия.

В Нацбанке обращают внимание, что продавать залоги нужно только через государственное предприятие «СЕТАМ», а руководство Фонда этого не делает, прибегая к различным коммерческим торговым площадкам. В результате Нацбанк принял решение «о временной приостановке рассмотрения запросов представителей Фонда о согласовании начальной цены, а также способе и порядке реализации имущества».

Стоит сказать, что борьба председателя НБУ Валерии Гонтаревой и директора ФГВФЛ Константина Ворушилина за имущество банков, находящее в залоге у НБУ, ведется еще с прошлого года.

В начале осени 2015 года Ворушилин заявил, что «на сегодняшний день регулятор не дал ни одного разрешения на продажу заложенного у него имущества. И мы его не продаем. Решение о продаже Нацбанк принимает на правлении, и пока они этого не сделают, мы не можем выставить залоговое имущество на продажу».

Через несколько месяцев он вновь «передал привет» Валерии Гонтаревой, уточнив, что «за этот год они нам дали разрешение только на продажу активов Брокбизнесбанка, части активов «БГ Банка» и банка «Форум».

На первый взгляд, понять НБУ можно. Продажа имущества ликвидируемых банков давно обросла коррупционными схемами, а деятельность Фонда трудно назвать прозрачной. Система построена так, чтобы не подпустить к продаже «чужих», ограничив информацию о лотах и усложнив участие в торгах. К примеру, по процедуре аукциона потенциальный покупатель должен уплатить залог, и только потом он получает право подробно ознакомиться с лотом. Чтобы ознакомиться с несколькими лотами, надо внести несколько взносов, что нормальной компании неинтересно. Эта норма позволяет множить схемы и ограничивать конкуренцию. Вносить взнос будет только тот, кто по предварительной договоренности уже точно знает, что представляет собой лот.

Площадки, сотрудничающие с Фондом, используют такую процедуру оргов имуществом банков, которая позволяет в ручном реже ограничивать число участников и нацелена на то, чтоб предприятия сразу «договаривались», в том числе о получении дополнительной информации о лотах. В СМИ неоднократно указывалось, что имена тех, кому удается купить активы ликвидируемых банков по сниженным ценам, узнать невозможно. Они защищены коммерческой тайной, хотя именно эти данные дали бы истинное понимание происходящего внутри ФГВФЛ.

Однако в этом противостоянии есть и личностный фактор. Ворушилин неоднократно публично обвинял Гонтареву в том, что она позволяет владельцам банков накануне банкротства выжимать из них все ликвидные активы. И лишь потом эту «пустышку» передают Ворушилину. Директор Фонда «дипломатично» обходил «интерес» самой Валерии Гонтаревой, который она имеет в таких схемах. Но он легко читался между строк.

«Банк «Киевская Русь» на 1 марта 2015 года еще выполнял все нормативы, перед 8 марта стал проблемным, а еще через неделю пошел на ликвидацию. Но с того момента, как его объявили проблемным, у него не было практически никаких ограничений (со стороны НБУ). Они спокойно могли проводить большинство операций», — поясняет Ворушилин. По его словам, «нормальная недвижимость», служившая обеспечением по кредитам банка «Киевская Русь», была выведена накануне прихода временной администрации. Вместо нее обнаружились «непонятные» ценные бумаги на сумму 100 млн грн.

Ворушилин также фактически обвинил Гонтареву в соучастии в краже 6 млн долларов из «БГ Банка». По его словам, «облигации на 6 млн долл. продали за 8 тыс. грн и вывели деньги прямо за спиной у… куратора НБУ».

Глава Фонда описал схему работы Гонтаревой, которая давала ей возможность зарабатывать миллиардные откаты.

«По закону НБУ мог давать проблемному банку 180 дней на поиск инвестора, выравнивание ситуации и пр. и регулятор придерживался этой нормы, а недобросовестные собственники этим пользовались. В том же CityCommerce Bank в период «проблемности» вовсю выводили активы. Хотя в финучреждении находился куратор НБУ. Например, в банке «Порто-Франко» еще до введения временной администрации активы на 500 млн грн. были проданы за 1 грн., а все оригиналы документов вывезены. Подобные факты были зафиксированы и в Имэксбанке, и в «БГ Банке», — указывал Ворушилин.

Еще одним причиной раздора между главой НБУ и директором Фонда стал банк «Финансы и Кредит».

«Я был абсолютно уверен, что он выживет. На тот момент, когда в него зашел Фонд, на корсчете было около 500 млн грн…. Президент был против признания этого банка неплатежеспособным, поскольку банкротство столь крупного участника рынка негативно отражается на экономике в целом. Но другие люди действовали, руководствуясь приоритетностью очистки банковской системы», — заявил Ворушилин в одном из интервью.

Есть мнение, что именно с подачи Ворушилина в СМИ попадала информация о том, каким образом Валерия Гонтарева проводит «очистку» банковской системы, неплохо на этом зарабатывая.

По словам Ворушилина, под покрытие выдаваемого рефинансирования Нацбанк брал «все самое лучшее». В обмен на рефинансирование забирал у финучреждения с хорошим дисконтом все возможное ликвидное имущество, включая права требования по кредитам, недвижимость, немусорные ценные бумаги. Формально рефинансирование выдается на 2-3 года. Но по факту Нацбанк по неформальным каналам начинал истребовать долг заранее — примерно через 6-8 месяцев. На горизонте появлялась угроза признания неплатежеспособности. Ведь непогашенный долг перед регулятором — это едва ли не хуже, чем долги перед всеми остальными кредиторами вместе взятыми. Затем акционеру учреждения поступало предложение: за 10-15% от суммы долга НБУ закрывает глаза на потенциальную неплатежеспособность и получает возможность постепенно выкупить заложенное имущество с дисконтом до 40%. В итоге банк все-таки оказывался в руках ФГВФЛ, но уже «очищенный» от всего ценного. В результате Ворушилину приходилось оправдываться, почему Фонд не в состоянии хоть что-нибудь выручить за активы банков. Ведь, как говорится, «все уже было украдено до него».

Вступать в публичную войну с Ворушилиным Валерия Гонтарева не спешила – глава Фонда был многолетним банкиром семьи Порошенко, финансовым куратором бизнеса Президента. Лишь в прошлом году после скандалов и судебных исков он переписал долю в президентском Международном инвестиционном банке на своих детей.

Однако, теперь, по мнению, экономического обозревателя Алексея Комахи, Гонтарева все-таки решилась объявить Ворушилину войну, открыто обвинив его в коррупции. «Не могут поделить, кому и сколько зарабатывать на продаже залогов банков-банкротов», — считает Комаха.

По мнению экспертов, перейти в контрнаступление Гонтареву заставили наполеоновские планы по реализации залогов. Нацбанк в 2016 году собирается выручить от продажи имущества банков-банкротов 12,8 млрд гривен. Для сравнения, в прошлом году Нацбанк смог покрыть за счет залогов чуть больше миллиарда гривен долга. По словам главы Департамента управления рисками НБУ Игоря Будника, большую часть поступлений Нацбанк планирует получить от должников банков-банкротов — 7,1 млрд гривен. Из них по займам, выданным Дельта Банком — 4,4 млрд. От реализации ценных бумаг Нацбанк хочет получить 4 млрд гривен, от продажи недвижимости — 1,7 млрд.

«Комиссия» от продаж активов на такую сумму может составить сотни миллионов, если не миллиарды гривен. И «команду Ворушилина» хотят заставить учитывать «интересы» Нацбанка, а, вернее, его руководителя.

Пока же несговорчивость Фонда привела к тому, что продажу наиболее ликвидных залогов Ворушилину просто заблокировали. Но в ФГВФЛ нашли лазейку для заработка – заложенную НБУ недвижимость они потихоньку… сдают в аренду. Кроме того, у Фонда и самого серьезные планы. В ближайшее время ФГВФЛ планирует продать активы 13-ти украинских неплатежеспособных банков на общую сумму 849,65 млн гривен.

Так что не исключено, что скоро в СМИ появятся новые сенсационные подробности «чистки» банковской системы, которую проводила Валерия Гонтарева. Думается, директору Фонда еще много есть что рассказать о предприимчивой главе Нацбанка, которая активно отодвигает его на вторые роли. К примеру, может иметь продолжение история банка «Киевская Русь». 15 марта 2015 года, когда банк уже был признан проблемным, ГП «Уголь Украина» завело в него 200 млн. грн, которые предназначались для выплаты зарплат шахтерам. Платеж пришел с одобрения нового зам генерального директора, которого привел в компанию министр энергетики Владимир Демчишин. Демчишин – один из давних партнеров Валерии Гонтаревой, совладелец ее банка «Авангард», не мог не знать, что «Киевская Русь» ликвидируют в ближайшие дни. Судьба 200 млн неизвестна по сегодняшний день…

Главком
Инна Михайловская

В банковской сфере вспыхнул скандал, который может привести к громким отставкам. В НБУ заявили, что запрещают Фонду гарантирования вкладов физлиц (ФГВФЛ) продавать имущество проблемных банков, находящееся в залоге у Нацбанка. Аргумент – фонд продает залоги… непрозрачно и малоэффективно.

«С сентября 2015 года Нацбанк, как залогодержатель, согласовал реализацию 432 объектов имущества на общую сумму 2,8 млрд грн, из которых Фондом реализовано лишь 54 объектов на 251,1 млн грн, что составляет 9%. Указанное свидетельствует о недостаточном использовании Фондом мер по поиску покупателей на имущество… Кроме того, имеют место случаи непрозрачного проведения организациями, привлеченными Фондом, торгов по реализации заложенного Национального банку имущества», — говорится в письме заместителя главы НБУ Якова Смолия.

В Нацбанке обращают внимание, что продавать залоги нужно только через государственное предприятие «СЕТАМ», а руководство Фонда этого не делает, прибегая к различным коммерческим торговым площадкам. В результате Нацбанк принял решение «о временной приостановке рассмотрения запросов представителей Фонда о согласовании начальной цены, а также способе и порядке реализации имущества».

Стоит сказать, что борьба председателя НБУ Валерии Гонтаревой и директора ФГВФЛ Константина Ворушилина за имущество банков, находящее в залоге у НБУ, ведется еще с прошлого года.

В начале осени 2015 года Ворушилин заявил, что «на сегодняшний день регулятор не дал ни одного разрешения на продажу заложенного у него имущества. И мы его не продаем. Решение о продаже Нацбанк принимает на правлении, и пока они этого не сделают, мы не можем выставить залоговое имущество на продажу».

Через несколько месяцев он вновь «передал привет» Валерии Гонтаревой, уточнив, что «за этот год они нам дали разрешение только на продажу активов Брокбизнесбанка, части активов «БГ Банка» и банка «Форум».

На первый взгляд, понять НБУ можно. Продажа имущества ликвидируемых банков давно обросла коррупционными схемами, а деятельность Фонда трудно назвать прозрачной. Система построена так, чтобы не подпустить к продаже «чужих», ограничив информацию о лотах и усложнив участие в торгах. К примеру, по процедуре аукциона потенциальный покупатель должен уплатить залог, и только потом он получает право подробно ознакомиться с лотом. Чтобы ознакомиться с несколькими лотами, надо внести несколько взносов, что нормальной компании неинтересно. Эта норма позволяет множить схемы и ограничивать конкуренцию. Вносить взнос будет только тот, кто по предварительной договоренности уже точно знает, что представляет собой лот.

Площадки, сотрудничающие с Фондом, используют такую процедуру оргов имуществом банков, которая позволяет в ручном реже ограничивать число участников и нацелена на то, чтоб предприятия сразу «договаривались», в том числе о получении дополнительной информации о лотах. В СМИ неоднократно указывалось, что имена тех, кому удается купить активы ликвидируемых банков по сниженным ценам, узнать невозможно. Они защищены коммерческой тайной, хотя именно эти данные дали бы истинное понимание происходящего внутри ФГВФЛ.

Однако в этом противостоянии есть и личностный фактор. Ворушилин неоднократно публично обвинял Гонтареву в том, что она позволяет владельцам банков накануне банкротства выжимать из них все ликвидные активы. И лишь потом эту «пустышку» передают Ворушилину. Директор Фонда «дипломатично» обходил «интерес» самой Валерии Гонтаревой, который она имеет в таких схемах. Но он легко читался между строк.

«Банк «Киевская Русь» на 1 марта 2015 года еще выполнял все нормативы, перед 8 марта стал проблемным, а еще через неделю пошел на ликвидацию. Но с того момента, как его объявили проблемным, у него не было практически никаких ограничений (со стороны НБУ). Они спокойно могли проводить большинство операций», — поясняет Ворушилин. По его словам, «нормальная недвижимость», служившая обеспечением по кредитам банка «Киевская Русь», была выведена накануне прихода временной администрации. Вместо нее обнаружились «непонятные» ценные бумаги на сумму 100 млн грн.

Ворушилин также фактически обвинил Гонтареву в соучастии в краже 6 млн долларов из «БГ Банка». По его словам, «облигации на 6 млн долл. продали за 8 тыс. грн и вывели деньги прямо за спиной у… куратора НБУ».

Глава Фонда описал схему работы Гонтаревой, которая давала ей возможность зарабатывать миллиардные откаты.

«По закону НБУ мог давать проблемному банку 180 дней на поиск инвестора, выравнивание ситуации и пр. и регулятор придерживался этой нормы, а недобросовестные собственники этим пользовались. В том же CityCommerce Bank в период «проблемности» вовсю выводили активы. Хотя в финучреждении находился куратор НБУ. Например, в банке «Порто-Франко» еще до введения временной администрации активы на 500 млн грн. были проданы за 1 грн., а все оригиналы документов вывезены. Подобные факты были зафиксированы и в Имэксбанке, и в «БГ Банке», — указывал Ворушилин.

Еще одним причиной раздора между главой НБУ и директором Фонда стал банк «Финансы и Кредит».

«Я был абсолютно уверен, что он выживет. На тот момент, когда в него зашел Фонд, на корсчете было около 500 млн грн…. Президент был против признания этого банка неплатежеспособным, поскольку банкротство столь крупного участника рынка негативно отражается на экономике в целом. Но другие люди действовали, руководствуясь приоритетностью очистки банковской системы», — заявил Ворушилин в одном из интервью.

Есть мнение, что именно с подачи Ворушилина в СМИ попадала информация о том, каким образом Валерия Гонтарева проводит «очистку» банковской системы, неплохо на этом зарабатывая.

По словам Ворушилина, под покрытие выдаваемого рефинансирования Нацбанк брал «все самое лучшее». В обмен на рефинансирование забирал у финучреждения с хорошим дисконтом все возможное ликвидное имущество, включая права требования по кредитам, недвижимость, немусорные ценные бумаги. Формально рефинансирование выдается на 2-3 года. Но по факту Нацбанк по неформальным каналам начинал истребовать долг заранее — примерно через 6-8 месяцев. На горизонте появлялась угроза признания неплатежеспособности. Ведь непогашенный долг перед регулятором — это едва ли не хуже, чем долги перед всеми остальными кредиторами вместе взятыми. Затем акционеру учреждения поступало предложение: за 10-15% от суммы долга НБУ закрывает глаза на потенциальную неплатежеспособность и получает возможность постепенно выкупить заложенное имущество с дисконтом до 40%. В итоге банк все-таки оказывался в руках ФГВФЛ, но уже «очищенный» от всего ценного. В результате Ворушилину приходилось оправдываться, почему Фонд не в состоянии хоть что-нибудь выручить за активы банков. Ведь, как говорится, «все уже было украдено до него».

Вступать в публичную войну с Ворушилиным Валерия Гонтарева не спешила – глава Фонда был многолетним банкиром семьи Порошенко, финансовым куратором бизнеса Президента. Лишь в прошлом году после скандалов и судебных исков он переписал долю в президентском Международном инвестиционном банке на своих детей.

Однако, теперь, по мнению, экономического обозревателя Алексея Комахи, Гонтарева все-таки решилась объявить Ворушилину войну, открыто обвинив его в коррупции. «Не могут поделить, кому и сколько зарабатывать на продаже залогов банков-банкротов», — считает Комаха.

По мнению экспертов, перейти в контрнаступление Гонтареву заставили наполеоновские планы по реализации залогов. Нацбанк в 2016 году собирается выручить от продажи имущества банков-банкротов 12,8 млрд гривен. Для сравнения, в прошлом году Нацбанк смог покрыть за счет залогов чуть больше миллиарда гривен долга. По словам главы Департамента управления рисками НБУ Игоря Будника, большую часть поступлений Нацбанк планирует получить от должников банков-банкротов — 7,1 млрд гривен. Из них по займам, выданным Дельта Банком — 4,4 млрд. От реализации ценных бумаг Нацбанк хочет получить 4 млрд гривен, от продажи недвижимости — 1,7 млрд.

«Комиссия» от продаж активов на такую сумму может составить сотни миллионов, если не миллиарды гривен. И «команду Ворушилина» хотят заставить учитывать «интересы» Нацбанка, а, вернее, его руководителя.

Пока же несговорчивость Фонда привела к тому, что продажу наиболее ликвидных залогов Ворушилину просто заблокировали. Но в ФГВФЛ нашли лазейку для заработка – заложенную НБУ недвижимость они потихоньку… сдают в аренду. Кроме того, у Фонда и самого серьезные планы. В ближайшее время ФГВФЛ планирует продать активы 13-ти украинских неплатежеспособных банков на общую сумму 849,65 млн гривен.

Так что не исключено, что скоро в СМИ появятся новые сенсационные подробности «чистки» банковской системы, которую проводила Валерия Гонтарева. Думается, директору Фонда еще много есть что рассказать о предприимчивой главе Нацбанка, которая активно отодвигает его на вторые роли. К примеру, может иметь продолжение история банка «Киевская Русь». 15 марта 2015 года, когда банк уже был признан проблемным, ГП «Уголь Украина» завело в него 200 млн. грн, которые предназначались для выплаты зарплат шахтерам. Платеж пришел с одобрения нового зам генерального директора, которого привел в компанию министр энергетики Владимир Демчишин. Демчишин – один из давних партнеров Валерии Гонтаревой, совладелец ее банка «Авангард», не мог не знать, что «Киевская Русь» ликвидируют в ближайшие дни. Судьба 200 млн неизвестна по сегодняшний день…

Главком

СМИ: Брюссель предостерег банки ЕС от размещения российских евробондовСМИ: Брюссель предостерег банки ЕС от размещения российских евробондов

В Евросоюзе опасаются, что доходы от евробондов могут получать россияне, подпадающие под санкции. Ранее аналогичное предупреждение распространил Белый дом.

Евросоюз обратился к европейским банкам с предостережением от размещения российских евробондов. Об этом в понедельник, 15 марта, пишет газета Financial Times. По мнению европейских экспертов, деньги, вырученные от размещения европейских ценных бумаг, могут быть использованы Россией «не по назначению», в том числе для получения дохода лицами, в отношении которых введены санкции из-за аннексии Крыма и ситуации на востоке Украине. При этом прямого запрета на выкуп российского долга не существует. В случае если предупреждение будет услышано банками, РФ, возможно, откажется от выхода на рынок заимствований.

Ранее с аналогичным предупреждением в адрес американских банков выступила администрация США. В Вашингтоне также сочли, что покупка российского долга может противоречить санкционной политике.

Замминистра финансов РФ Сергей Сторчак утверждал, что заинтересованность в размещении евробондов проявило достаточное количество банков. При этом помощник президента РФ Андрей Белоусов выразил сомнение в том, позиция властей США повлияет на возможности и стоимость размещения российских евробондов.

В последний раз РФ продавала бумаги на международных рынках в 2013 году, напоминает RBC.ru. Тогда Россия продала ценные бумаги на сумму в 6 миллиардов долларов с погашением в 2019, 2023 и 2043 годах. В феврале 2016 года Москва направила ряду иностранных банков заявки на возможное размещение евробондов.

Deutsche WelleВ Евросоюзе опасаются, что доходы от евробондов могут получать россияне, подпадающие под санкции. Ранее аналогичное предупреждение распространил Белый дом.

Евросоюз обратился к европейским банкам с предостережением от размещения российских евробондов. Об этом в понедельник, 15 марта, пишет газета Financial Times. По мнению европейских экспертов, деньги, вырученные от размещения европейских ценных бумаг, могут быть использованы Россией «не по назначению», в том числе для получения дохода лицами, в отношении которых введены санкции из-за аннексии Крыма и ситуации на востоке Украине. При этом прямого запрета на выкуп российского долга не существует. В случае если предупреждение будет услышано банками, РФ, возможно, откажется от выхода на рынок заимствований.

Ранее с аналогичным предупреждением в адрес американских банков выступила администрация США. В Вашингтоне также сочли, что покупка российского долга может противоречить санкционной политике.

Замминистра финансов РФ Сергей Сторчак утверждал, что заинтересованность в размещении евробондов проявило достаточное количество банков. При этом помощник президента РФ Андрей Белоусов выразил сомнение в том, позиция властей США повлияет на возможности и стоимость размещения российских евробондов.

В последний раз РФ продавала бумаги на международных рынках в 2013 году, напоминает RBC.ru. Тогда Россия продала ценные бумаги на сумму в 6 миллиардов долларов с погашением в 2019, 2023 и 2043 годах. В феврале 2016 года Москва направила ряду иностранных банков заявки на возможное размещение евробондов.

Deutsche Welle

Кондолиза Райс: Украина делает одну революцию за другой. Может, уже пора управлять государством?Кондолиза Райс: Украина делает одну революцию за другой. Может, уже пора управлять государством?

Сергей Сидоренко

С 66-м госсекретарем США Кондолизой Райс мы пообщались в Киеве, куда она приехала с лекцией по приглашению Фонда Пинчука. Отставной политик, работающий сейчас профессором Стэнфордского университета, остается одним из самых авторитетных в США специалистов по вопросу России и Восточной Европы.

Мы поговорили с доктором Райс и о Крыме, который она считает «замороженным конфликтом», и о «холодной войне» в терминологии РФ, которую американка отказывается признавать.

Но каждый раз разговор сводился к тому, что сейчас в США ждут большего от Украины, от украинского премьера и украинских граждан. Об этом и другом – в интервью на «Европейской правде».

«У нас с Россией есть сферы как конфликта, так и сотрудничества»

– Месяц назад на Мюнхенской конференции по безопасности российский премьер Дмитрий Медведев произнес знаменитую речь о начале холодной войны между РФ и Западом. Вы согласны с ним?

– Правда в том, что в отношениях США и России начались очень сложные времена. Но не думаю, что нам стоит возвращаться к терминологии прошлого. Да, у нас много разногласий, и на первом месте среди них, конечно, Крым. Мы с Россией не можем договориться и по другим событиям в Европе и на Ближнем Востоке.

Но в то же время есть вопросы, в которых мы с Россией сотрудничаем!

Поэтому я не думаю, что стоит разбрасываться такими ярлыками, как «холодная война».

– Но россияне действительно верят, что холодная война уже началась, не так ли?

– Просто действия руководства государства, которое говорит людям о холодной войне, не идут на пользу.
Но я, как человек, живший во времена холодной войны, могу напомнить: тогда ситуация была принципиально иной. Граждане Союза не имели возможности выехать за границу, а сегодня у меня в университете есть русские студенты. При холодной войне этого быть не могло!

Да, между США и Россией существуют фундаментальные противоречия. Есть вещи, с которыми мы никогда не согласимся – это, в частности, аннексия Крыма. США твердо настаивают, что эти действия РФ являются нарушением международного права.

Но отличие в том, что сейчас у нас с Россией есть сферы как конфликта, так и сотрудничества.

Взгляните, к примеру, на нашу совместную работу по вопросу климатических изменений или по иранскому вопросу. Соглашения по Ирану удалось достичь именно благодаря тому, что над ним работали и США, и РФ!

– Но верите ли вы, что при нынешнем руководстве России в принципе возможно найти решение конфликтных вопросов?

– Не думаю, что мы найдем общее мнение по вопросам, касающимся Украины. Также не думаю, что мы будем иметь общие подходы в других вопросах, касающихся Европы. Но мы все же нашли общий подход к перемирию в Сирии.
Бывают вопросы, в которых большие силы могут работать вместе.

– Поэтому вы должны понять тревогу украинцев: если мировые лидеры подчеркивают важность общих интересов с РФ, то однажды – ради этих интересов – могут уступить России. Скажем, в украинском вопросе.

– Вам не стоит волноваться по поводу того, что США в какой-то момент «сдадут» свою нынешнюю позицию по Украине, чтобы достичь лучшего уровня сотрудничества с РФ. Я не вижу такой возможности. Вашингтон не работает таким образом.

Правительство США, посол в Украине, госсекретарь, вице-президент США тратят немало времени, чтобы помочь Украине, чтобы ваша страна продвигалась вперед, невзирая на все сложности.

Но цель этой поддержки – помочь вам самим наконец начать управлять страной. Это – ключевое.
Нельзя постоянно жить в кризисе!

У вас за 25 лет произошло три революции – завоевание независимости, Оранжевая революция и Майдан 2014 года. Может, нужно наконец начать управлять государством?

Мы тоже хотим видеть Украину сильной и жизнеспособной. Но над этим должно работать украинское руководство.

«Германия не искала оправданий в том, что оставалась разделенной»

– Возможно ли эффективно управлять страной, когда против нее продолжается вооруженная агрессия со стороны мощного врага?

– Но у вас в то же время есть поддержка со стороны международного сообщества. Есть санкции против России, есть НАТО, направляющий России сдерживающие сигналы. Мир пытается помочь Украине справиться с экономическими проблемами.

Но Украина также несет свою долю ответственности.

Никто, кроме вас, украинцев, не сможет управлять вашим государством.

Поэтому вам надо не только ждать помощи от международного сообщества. Пора строить экономику! Пора беспокоиться по поводу того, как работает ваше правительство. И пора гражданам делать то, что от них зависит.

Хорошим примером для вас является Германия, которая была разделена на протяжении 45 лет.

Но при этом Западная Германия построила очень сильное государство. И именно оно стало магнитом, который наконец объединил всю Германию.

Никому не нравится то, что происходит с Украиной, никто и никогда не поддержит этого. Ваше государство не должно было быть расчлененным, аннексия Крыма не должна была произойти. Не должно быть столько проблем, сколько мы сейчас видим в Восточной Украине.

Но несмотря на произошедшее, украинцы должны развивать свою экономику, а правительство – управлять страной.

– Но объединение Германии стало возможным только когда СССР ослабел и подошел к точке распада…

– Нет-нет, суть не в этом. Задолго до 1989 года, на протяжении десятилетий, Западная Германия строила мощную экономику. Они мудро управляли государством.

В тот момент, когда внешние обстоятельства позволили объединить страну, они использовали эту возможность.
Но они ведь не сидели сложа руки и не использовали сложности как оправдание того, что Германия остается разделенной.

Моя мысль заключается в том, что события в вашем государстве – аннексия Крыма и то, что произошло на Востоке Украины, – неприемлемы для международного сообщества. И мир доказывает, что для него это неприемлемо.

Но в то же время вы должны приложить все усилия, чтобы сделать ваше государство сильнее. И чем успешнее будет Украина, тем проще вам будет сдерживать внешнюю агрессию.

– Ранее вы заявляли, что Путина не удастся остановить до тех пор, пока США не решатся на более решительное противодействие России. Что именно стоит сделать Штатам?

– Кое-что уже сделано. Санкции вместе с низкими ценами на нефть уже оказывают влияние на российскую экономику.

– Низкие цены на нефть – не заслуга США.

– Но санкции – точно наша заслуга, у нас были лидирующие позиции в вопросе их введения. И важно, что санкции действовали одновременно со снижением цены на нефть.

Решение усилить военное присутствие в других странах НАТО, в Польше, в балтийских странах – также очень важный шаг.

Не секрет, что я – сторонница решения о военной помощи Украине. Мы должны помочь вам защитить себя. В этом пункте моя позиция не пользуется поддержкой американского правительства, хотя там тоже есть люди, которые верят, что мы можем активнее помогать Украине защитить себя.

Но эта помощь также зависит от того, насколько эффективно ваше правительство.

Чем мудрее работает правительство, чем активнее проводятся экономические реформы, чем заметнее борьба с коррупцией – тем больше открывается возможностей для Украины в получении помощи Запада.

– От западных лидеров мы постоянно слышим, что военное решение конфликта на Востоке невозможно. В Украине не все с этим согласны – есть также мнение, что военно-дипломатический путь был бы лучше. Какова ваша позиция?

– Как раз в этом я не ставлю под сомнение позицию американского правительства.

Я прекрасно понимаю, насколько сложно определить самые правильные действия в такой ситуации. И к тому же сейчас у меня нет всей информации о происходящем. А у них – есть. Потому что мне известно, сколько внимания уделяют этому вопросу вице-президент (Джо Байден) и помощник госсекретаря Виктория Нуланд, а также Джон Керри. Они тратят много часов на вопросы, связанные с событиями на Востоке Украины.

Поэтому я могу лишь повторить: мир готов помочь Украине, но для этого Украина должна помочь себе сама.
Я понимаю, что слышать этот сигнал не очень приятно. Но именно это – правильный сигнал.

«Я не вижу возможности быстрого решения крымского вопроса»

– Ожидаете ли вы, что Украина станет членом НАТО в обозримой перспективе – через десятилетие или хотя бы два?

– Я всегда, еще с тех пор, как была госсекретарем, поддерживала мысль о том, что двери НАТО должны быть открыты для европейских демократий, в том числе для Украины.

Но давайте не забывать, что должно быть сначала. Сначала вы должны провести реформы и достичь стандартов. В этом случае НАТО должен быть открытым для присоединения Украины как европейской демократии.

– Россия настаивает, что в свое время СССР получил обещание со стороны НАТО, что Альянс не будет расширяться на Восток, но вскоре обещание было нарушено. Имело ли это место?

– Эта история – из тех, которые полностью неправдивы.

Если бы такая договоренность имела место, к ней был бы привлечен Джеймс Бейкер (госсекретарь США с января 1989 по август 1992).

Я была вместе с госсекретарем Бейкером (на переговорах с Россией), и такие вещи не звучали.
НАТО – это организация коллективной защиты европейских демократий.

Мы, кстати, считаем, что Россия должна иметь важную роль в Европе. Но эта роль должна основываться на уважении к соседям и их суверенитету.

– Так как же решить вопрос Крыма?

– Я, честно говоря, вообще не вижу возможности быстрого решения крымского вопроса.
США, Европа, другие представители международного сообщества четко говорят, что аннексия Крыма Россией является нарушением международного права. И все они остаются на своей позиции. Действует политика, которая не позволяет инвестировать в Крым, действуют санкции.

Мы категорически не согласны с тем, что у России вообще есть основания для каких-либо претензий на Крым. Поэтому,
к сожалению, в Крыму мы получили еще один замороженный конфликт на территории Европы. В дополнение к конфликтам в Абхазии, Южной Осетии и Приднестровье.

Но несмотря на это, я надеюсь, что со временем Крым снова станет полноценной частью Украины не только по нормам права, но и в реальности.

И – простите, что повторяюсь – здесь опять многое зависит от самой Украины.

Украина стала объектом многих некорректных действий. Но чтобы преодолеть последствия этого, вы должны преобразовывать свою страну, делать ее сильнее.

– Мы начали разговор с упоминания о Мюнхенской конференции по безопасности. Давайте снова вернемся к ней, но в 2008 год. Тогда Путин произнес свою знаменитую «мюнхенскую речь».

Согласны ли вы, что тогда мир недооценил серьезность намерений России? И не думаете ли вы, что сейчас, после речи Медведева о «холодной войне», Запад и США повторяют ту же ошибку?

– Я, пожалуй, соглашусь, что мы (после мюнхенской речи Путина) действительно не ожидали, что в XXI веке одно европейское государство аннексирует территорию другого. Да, похоже, люди не осознали, что этот день приближается.
Но сейчас мы уже знаем это.

Поэтому то, что мы сделали в вопросе санкций, в вопросе усиления НАТО – все это посылает очень правильный сигнал о том, что мы вполне осознаем намерения России. И это – лучшее, что может и должно делать международное сообщество.

Но было бы значительно легче преодолевать агрессию России, имея сильную Украину, реформированную Украину.
И я вижу определенные положительные признаки.

Когда я была в аэропорту «Борисполь» и проходила пограничный контроль, там были небольшие наклейки с простой надписью: «Взятка – это уголовное преступление» (эти знаки в зоне прилета Борисполя продублированы на английском. – ЕП). И эти надписи на самом деле очень обнадеживающие. Это яркая иллюстрация того, что украинцы осознают: коррупция разрушает демократию.

Так что кое-что действительно меняется.

Интервью взял: Сергей Сидоренко,
редактор «Европейской правды»

Европейская ПравдаСергей Сидоренко

С 66-м госсекретарем США Кондолизой Райс мы пообщались в Киеве, куда она приехала с лекцией по приглашению Фонда Пинчука. Отставной политик, работающий сейчас профессором Стэнфордского университета, остается одним из самых авторитетных в США специалистов по вопросу России и Восточной Европы.

Мы поговорили с доктором Райс и о Крыме, который она считает «замороженным конфликтом», и о «холодной войне» в терминологии РФ, которую американка отказывается признавать.

Но каждый раз разговор сводился к тому, что сейчас в США ждут большего от Украины, от украинского премьера и украинских граждан. Об этом и другом – в интервью на «Европейской правде».

«У нас с Россией есть сферы как конфликта, так и сотрудничества»

– Месяц назад на Мюнхенской конференции по безопасности российский премьер Дмитрий Медведев произнес знаменитую речь о начале холодной войны между РФ и Западом. Вы согласны с ним?

– Правда в том, что в отношениях США и России начались очень сложные времена. Но не думаю, что нам стоит возвращаться к терминологии прошлого. Да, у нас много разногласий, и на первом месте среди них, конечно, Крым. Мы с Россией не можем договориться и по другим событиям в Европе и на Ближнем Востоке.

Но в то же время есть вопросы, в которых мы с Россией сотрудничаем!

Поэтому я не думаю, что стоит разбрасываться такими ярлыками, как «холодная война».

– Но россияне действительно верят, что холодная война уже началась, не так ли?

– Просто действия руководства государства, которое говорит людям о холодной войне, не идут на пользу.
Но я, как человек, живший во времена холодной войны, могу напомнить: тогда ситуация была принципиально иной. Граждане Союза не имели возможности выехать за границу, а сегодня у меня в университете есть русские студенты. При холодной войне этого быть не могло!

Да, между США и Россией существуют фундаментальные противоречия. Есть вещи, с которыми мы никогда не согласимся – это, в частности, аннексия Крыма. США твердо настаивают, что эти действия РФ являются нарушением международного права.

Но отличие в том, что сейчас у нас с Россией есть сферы как конфликта, так и сотрудничества.

Взгляните, к примеру, на нашу совместную работу по вопросу климатических изменений или по иранскому вопросу. Соглашения по Ирану удалось достичь именно благодаря тому, что над ним работали и США, и РФ!

– Но верите ли вы, что при нынешнем руководстве России в принципе возможно найти решение конфликтных вопросов?

– Не думаю, что мы найдем общее мнение по вопросам, касающимся Украины. Также не думаю, что мы будем иметь общие подходы в других вопросах, касающихся Европы. Но мы все же нашли общий подход к перемирию в Сирии.
Бывают вопросы, в которых большие силы могут работать вместе.

– Поэтому вы должны понять тревогу украинцев: если мировые лидеры подчеркивают важность общих интересов с РФ, то однажды – ради этих интересов – могут уступить России. Скажем, в украинском вопросе.

– Вам не стоит волноваться по поводу того, что США в какой-то момент «сдадут» свою нынешнюю позицию по Украине, чтобы достичь лучшего уровня сотрудничества с РФ. Я не вижу такой возможности. Вашингтон не работает таким образом.

Правительство США, посол в Украине, госсекретарь, вице-президент США тратят немало времени, чтобы помочь Украине, чтобы ваша страна продвигалась вперед, невзирая на все сложности.

Но цель этой поддержки – помочь вам самим наконец начать управлять страной. Это – ключевое.
Нельзя постоянно жить в кризисе!

У вас за 25 лет произошло три революции – завоевание независимости, Оранжевая революция и Майдан 2014 года. Может, нужно наконец начать управлять государством?

Мы тоже хотим видеть Украину сильной и жизнеспособной. Но над этим должно работать украинское руководство.

«Германия не искала оправданий в том, что оставалась разделенной»

– Возможно ли эффективно управлять страной, когда против нее продолжается вооруженная агрессия со стороны мощного врага?

– Но у вас в то же время есть поддержка со стороны международного сообщества. Есть санкции против России, есть НАТО, направляющий России сдерживающие сигналы. Мир пытается помочь Украине справиться с экономическими проблемами.

Но Украина также несет свою долю ответственности.

Никто, кроме вас, украинцев, не сможет управлять вашим государством.

Поэтому вам надо не только ждать помощи от международного сообщества. Пора строить экономику! Пора беспокоиться по поводу того, как работает ваше правительство. И пора гражданам делать то, что от них зависит.

Хорошим примером для вас является Германия, которая была разделена на протяжении 45 лет.

Но при этом Западная Германия построила очень сильное государство. И именно оно стало магнитом, который наконец объединил всю Германию.

Никому не нравится то, что происходит с Украиной, никто и никогда не поддержит этого. Ваше государство не должно было быть расчлененным, аннексия Крыма не должна была произойти. Не должно быть столько проблем, сколько мы сейчас видим в Восточной Украине.

Но несмотря на произошедшее, украинцы должны развивать свою экономику, а правительство – управлять страной.

– Но объединение Германии стало возможным только когда СССР ослабел и подошел к точке распада…

– Нет-нет, суть не в этом. Задолго до 1989 года, на протяжении десятилетий, Западная Германия строила мощную экономику. Они мудро управляли государством.

В тот момент, когда внешние обстоятельства позволили объединить страну, они использовали эту возможность.
Но они ведь не сидели сложа руки и не использовали сложности как оправдание того, что Германия остается разделенной.

Моя мысль заключается в том, что события в вашем государстве – аннексия Крыма и то, что произошло на Востоке Украины, – неприемлемы для международного сообщества. И мир доказывает, что для него это неприемлемо.

Но в то же время вы должны приложить все усилия, чтобы сделать ваше государство сильнее. И чем успешнее будет Украина, тем проще вам будет сдерживать внешнюю агрессию.

– Ранее вы заявляли, что Путина не удастся остановить до тех пор, пока США не решатся на более решительное противодействие России. Что именно стоит сделать Штатам?

– Кое-что уже сделано. Санкции вместе с низкими ценами на нефть уже оказывают влияние на российскую экономику.

– Низкие цены на нефть – не заслуга США.

– Но санкции – точно наша заслуга, у нас были лидирующие позиции в вопросе их введения. И важно, что санкции действовали одновременно со снижением цены на нефть.

Решение усилить военное присутствие в других странах НАТО, в Польше, в балтийских странах – также очень важный шаг.

Не секрет, что я – сторонница решения о военной помощи Украине. Мы должны помочь вам защитить себя. В этом пункте моя позиция не пользуется поддержкой американского правительства, хотя там тоже есть люди, которые верят, что мы можем активнее помогать Украине защитить себя.

Но эта помощь также зависит от того, насколько эффективно ваше правительство.

Чем мудрее работает правительство, чем активнее проводятся экономические реформы, чем заметнее борьба с коррупцией – тем больше открывается возможностей для Украины в получении помощи Запада.

– От западных лидеров мы постоянно слышим, что военное решение конфликта на Востоке невозможно. В Украине не все с этим согласны – есть также мнение, что военно-дипломатический путь был бы лучше. Какова ваша позиция?

– Как раз в этом я не ставлю под сомнение позицию американского правительства.

Я прекрасно понимаю, насколько сложно определить самые правильные действия в такой ситуации. И к тому же сейчас у меня нет всей информации о происходящем. А у них – есть. Потому что мне известно, сколько внимания уделяют этому вопросу вице-президент (Джо Байден) и помощник госсекретаря Виктория Нуланд, а также Джон Керри. Они тратят много часов на вопросы, связанные с событиями на Востоке Украины.

Поэтому я могу лишь повторить: мир готов помочь Украине, но для этого Украина должна помочь себе сама.
Я понимаю, что слышать этот сигнал не очень приятно. Но именно это – правильный сигнал.

«Я не вижу возможности быстрого решения крымского вопроса»

– Ожидаете ли вы, что Украина станет членом НАТО в обозримой перспективе – через десятилетие или хотя бы два?

– Я всегда, еще с тех пор, как была госсекретарем, поддерживала мысль о том, что двери НАТО должны быть открыты для европейских демократий, в том числе для Украины.

Но давайте не забывать, что должно быть сначала. Сначала вы должны провести реформы и достичь стандартов. В этом случае НАТО должен быть открытым для присоединения Украины как европейской демократии.

– Россия настаивает, что в свое время СССР получил обещание со стороны НАТО, что Альянс не будет расширяться на Восток, но вскоре обещание было нарушено. Имело ли это место?

– Эта история – из тех, которые полностью неправдивы.

Если бы такая договоренность имела место, к ней был бы привлечен Джеймс Бейкер (госсекретарь США с января 1989 по август 1992).

Я была вместе с госсекретарем Бейкером (на переговорах с Россией), и такие вещи не звучали.
НАТО – это организация коллективной защиты европейских демократий.

Мы, кстати, считаем, что Россия должна иметь важную роль в Европе. Но эта роль должна основываться на уважении к соседям и их суверенитету.

– Так как же решить вопрос Крыма?

– Я, честно говоря, вообще не вижу возможности быстрого решения крымского вопроса.
США, Европа, другие представители международного сообщества четко говорят, что аннексия Крыма Россией является нарушением международного права. И все они остаются на своей позиции. Действует политика, которая не позволяет инвестировать в Крым, действуют санкции.

Мы категорически не согласны с тем, что у России вообще есть основания для каких-либо претензий на Крым. Поэтому,
к сожалению, в Крыму мы получили еще один замороженный конфликт на территории Европы. В дополнение к конфликтам в Абхазии, Южной Осетии и Приднестровье.

Но несмотря на это, я надеюсь, что со временем Крым снова станет полноценной частью Украины не только по нормам права, но и в реальности.

И – простите, что повторяюсь – здесь опять многое зависит от самой Украины.

Украина стала объектом многих некорректных действий. Но чтобы преодолеть последствия этого, вы должны преобразовывать свою страну, делать ее сильнее.

– Мы начали разговор с упоминания о Мюнхенской конференции по безопасности. Давайте снова вернемся к ней, но в 2008 год. Тогда Путин произнес свою знаменитую «мюнхенскую речь».

Согласны ли вы, что тогда мир недооценил серьезность намерений России? И не думаете ли вы, что сейчас, после речи Медведева о «холодной войне», Запад и США повторяют ту же ошибку?

– Я, пожалуй, соглашусь, что мы (после мюнхенской речи Путина) действительно не ожидали, что в XXI веке одно европейское государство аннексирует территорию другого. Да, похоже, люди не осознали, что этот день приближается.
Но сейчас мы уже знаем это.

Поэтому то, что мы сделали в вопросе санкций, в вопросе усиления НАТО – все это посылает очень правильный сигнал о том, что мы вполне осознаем намерения России. И это – лучшее, что может и должно делать международное сообщество.

Но было бы значительно легче преодолевать агрессию России, имея сильную Украину, реформированную Украину.
И я вижу определенные положительные признаки.

Когда я была в аэропорту «Борисполь» и проходила пограничный контроль, там были небольшие наклейки с простой надписью: «Взятка – это уголовное преступление» (эти знаки в зоне прилета Борисполя продублированы на английском. – ЕП). И эти надписи на самом деле очень обнадеживающие. Это яркая иллюстрация того, что украинцы осознают: коррупция разрушает демократию.

Так что кое-что действительно меняется.

Интервью взял: Сергей Сидоренко,
редактор «Европейской правды»

Европейская Правда

Савченко и ДрейфусСавченко и Дрейфус

Андрей Остальский

Суд над Надеждой Савченко уже не раз сравнивали с самым всемирно известным судом над невинным человеком, осужденным за преступление, которого он не совершал, – с делом Дрейфуса. Это имя стало нарицательным, даже через сто лет после события его вспомнит любой мало-мальски образованный человек в любой стране мира. Но между двумя этими делами помимо общего есть и важнейшее отличие.

Суд над Дрейфусом (слушания военного трибунала) проходил за закрытыми дверьми. То есть у судей и прокуроров не было особенных оснований беспокоиться о реакции общественного мнения. Суд же над Савченко проходит открыто, на виду у всего мира. Тем не менее, судьи трибунала колебались, решая судьбу Дрейфуса, ведь во Франции существовало понятие судейской чести. Для того чтобы убедить судей вынести обвинительный приговор, потребовалось подделать некоторые документы, причем подделать достаточно убедительно.

Мало кто сомневался в виновности Дрейфуса. Верил в нее и новый глава французской контрразведки Жорж Пикар – до тех пор, пока в его руки не попали документы, доказывающие обратное. Пикар, не любивший Дрейфуса и вовсе не свободный от антисемитских предрассудков, тем не менее, представьте себе, выше всего ставил необходимость справедливого суда, а потому попытался добиться пересмотра приговора. Потерпев поражение, он передал соответствующие материалы президенту Сената, вступившемуся за осужденного. Попали они и к писателю Эмилю Золя, который опубликовал свое знаменитое эссе «Я обвиняю», взорвавшее Францию. После длительной борьбы против защищавшей честь мундира армии и спасавших свою репутацию политиканов Дрейфус был полностью оправдан. А Жорж Пикар, уволенный из армии за строптивость, получил кресло военного министра.

Похоже, никого не осталось в российском истеблишменте, для кого понятия справедливости и правды имели бы хоть какое-то значение

Но в деле Савченко все совсем иначе. Можете себе представить главу российской контрразведки, отправляющегося к Путину с докладом: так, мол, и так, Савченко не виновна и все обвинение против нее сфабриковано от начала до конца? Или председателя Совета Федерации, выступающего в защиту украинской военнослужащей? Ничего подобного нельзя вообразить потому, что российские правоохранительные органы с самого начала активно участвовали в фабрикации – для того чтобы угодить Кремлю. И судья думает о том же, пренебрегая даже явным неправдоподобием, даже смехотворностью предъявленных следствием доказательств. А парламент обеспечивает этой спецоперации политическое прикрытие, тоже прекрасно ведая, что творит. Похоже, никого не осталось в российском истеблишменте, для кого понятия справедливости и правды имели бы хоть какое-то значение. Потому что теперь так: патриотизм требует предельной жестокости и готовности лгать, не смущаясь.

Этот процесс имеет всемирно-историческое международное значение, поскольку ставит некую точку – или восклицательный знак – в эволюции России и ее отношений с окружающим миром. Но для нас важнее и страшнее всего другое. 65 процентов российской бизнес-элиты фактически одобрило неправедный суд и, мало того, настаивает, что украинская военнопленная должна непременно отбыть полный назначенный ей тюремный срок, что ее нельзя обменивать.

Эти неформальные лидеры не видят проблемы в том, чтобы уничтожить невиновного во имя так называемых государственных интересов. И дело не только в звероподобной жестокости такой позиции. Невероятно, но факт: иррациональная злоба, шовинизм и национальное чванство стали главными побудительными мотивами. Даже в ущерб собственным интересам и международной репутации своей страны. Главное – «поставить на место этих хохлов».

Этот опрос, по-моему, самая жуткая новость, она значит гораздо больше, чем любые данные о верноподданнических настроениях, кажется, разделяемых 80 процентами населения России. Потому что конформизм можно объяснить именно бездумностью и отсутствием достоверной информации у рядового россиянина. Но бизнес-элита прекрасно обо всем осведомлена. Это люди грамотные, активно пользующиеся Интернетом, а потому они не могут не знать, что на самом деле происходит. Одного абсурдного утверждения о том, что Савченко в помрачении рассудка после совершения преступления, видите ли, нелегально перешла российскую границу достаточно, чтобы понять: что-то здесь не так, такого бреда не бывает. Но и вне бизнес- сообщества некоторые либеральные публицисты притворяются, что «недостаточно осведомлены» об обстоятельствах дела, а потому не могут составить о нем собственного мнения. Это, наверне, самообман во спасение. Лучше притвориться перед самим собой и перед другими пнем – иначе как жить с такой правдой, в таком обществе, среди таких людей.

Ужас вот в чем: эта история показывает отказ России, или, по крайней мере, ее элиты, от базовых ценностей – христианских, возрожденческих, общегуманистических. В том числе и ценностей русской культурной традиции, даже от повседневных представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо. Ведь даже в советской школе не учили лжи и жестокости, при всем лицемерии официальной идеологии. Собственно, это те же ценности, что в итоге победили во Франции и спасли Дрейфуса – и честь страны.

Андрей Остальский – лондонский политический комментатор

Радио СвободаАндрей Остальский

Суд над Надеждой Савченко уже не раз сравнивали с самым всемирно известным судом над невинным человеком, осужденным за преступление, которого он не совершал, – с делом Дрейфуса. Это имя стало нарицательным, даже через сто лет после события его вспомнит любой мало-мальски образованный человек в любой стране мира. Но между двумя этими делами помимо общего есть и важнейшее отличие.

Суд над Дрейфусом (слушания военного трибунала) проходил за закрытыми дверьми. То есть у судей и прокуроров не было особенных оснований беспокоиться о реакции общественного мнения. Суд же над Савченко проходит открыто, на виду у всего мира. Тем не менее, судьи трибунала колебались, решая судьбу Дрейфуса, ведь во Франции существовало понятие судейской чести. Для того чтобы убедить судей вынести обвинительный приговор, потребовалось подделать некоторые документы, причем подделать достаточно убедительно.

Мало кто сомневался в виновности Дрейфуса. Верил в нее и новый глава французской контрразведки Жорж Пикар – до тех пор, пока в его руки не попали документы, доказывающие обратное. Пикар, не любивший Дрейфуса и вовсе не свободный от антисемитских предрассудков, тем не менее, представьте себе, выше всего ставил необходимость справедливого суда, а потому попытался добиться пересмотра приговора. Потерпев поражение, он передал соответствующие материалы президенту Сената, вступившемуся за осужденного. Попали они и к писателю Эмилю Золя, который опубликовал свое знаменитое эссе «Я обвиняю», взорвавшее Францию. После длительной борьбы против защищавшей честь мундира армии и спасавших свою репутацию политиканов Дрейфус был полностью оправдан. А Жорж Пикар, уволенный из армии за строптивость, получил кресло военного министра.

Похоже, никого не осталось в российском истеблишменте, для кого понятия справедливости и правды имели бы хоть какое-то значение

Но в деле Савченко все совсем иначе. Можете себе представить главу российской контрразведки, отправляющегося к Путину с докладом: так, мол, и так, Савченко не виновна и все обвинение против нее сфабриковано от начала до конца? Или председателя Совета Федерации, выступающего в защиту украинской военнослужащей? Ничего подобного нельзя вообразить потому, что российские правоохранительные органы с самого начала активно участвовали в фабрикации – для того чтобы угодить Кремлю. И судья думает о том же, пренебрегая даже явным неправдоподобием, даже смехотворностью предъявленных следствием доказательств. А парламент обеспечивает этой спецоперации политическое прикрытие, тоже прекрасно ведая, что творит. Похоже, никого не осталось в российском истеблишменте, для кого понятия справедливости и правды имели бы хоть какое-то значение. Потому что теперь так: патриотизм требует предельной жестокости и готовности лгать, не смущаясь.

Этот процесс имеет всемирно-историческое международное значение, поскольку ставит некую точку – или восклицательный знак – в эволюции России и ее отношений с окружающим миром. Но для нас важнее и страшнее всего другое. 65 процентов российской бизнес-элиты фактически одобрило неправедный суд и, мало того, настаивает, что украинская военнопленная должна непременно отбыть полный назначенный ей тюремный срок, что ее нельзя обменивать.

Эти неформальные лидеры не видят проблемы в том, чтобы уничтожить невиновного во имя так называемых государственных интересов. И дело не только в звероподобной жестокости такой позиции. Невероятно, но факт: иррациональная злоба, шовинизм и национальное чванство стали главными побудительными мотивами. Даже в ущерб собственным интересам и международной репутации своей страны. Главное – «поставить на место этих хохлов».

Этот опрос, по-моему, самая жуткая новость, она значит гораздо больше, чем любые данные о верноподданнических настроениях, кажется, разделяемых 80 процентами населения России. Потому что конформизм можно объяснить именно бездумностью и отсутствием достоверной информации у рядового россиянина. Но бизнес-элита прекрасно обо всем осведомлена. Это люди грамотные, активно пользующиеся Интернетом, а потому они не могут не знать, что на самом деле происходит. Одного абсурдного утверждения о том, что Савченко в помрачении рассудка после совершения преступления, видите ли, нелегально перешла российскую границу достаточно, чтобы понять: что-то здесь не так, такого бреда не бывает. Но и вне бизнес- сообщества некоторые либеральные публицисты притворяются, что «недостаточно осведомлены» об обстоятельствах дела, а потому не могут составить о нем собственного мнения. Это, наверне, самообман во спасение. Лучше притвориться перед самим собой и перед другими пнем – иначе как жить с такой правдой, в таком обществе, среди таких людей.

Ужас вот в чем: эта история показывает отказ России, или, по крайней мере, ее элиты, от базовых ценностей – христианских, возрожденческих, общегуманистических. В том числе и ценностей русской культурной традиции, даже от повседневных представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо. Ведь даже в советской школе не учили лжи и жестокости, при всем лицемерии официальной идеологии. Собственно, это те же ценности, что в итоге победили во Франции и спасли Дрейфуса – и честь страны.

Андрей Остальский – лондонский политический комментатор

Радио Свобода

Человечество проиграло в гоЧеловечество проиграло в го

Дмитрий Шестоперов

Нейросеть Google одержала решающую победу в го над человеком

Нейронная сеть AlphaGo от Google одержала третью победу над одним из сильнейших игроков мира в го Ли Седолем. Всего было запланировано пять партий, однако нейросеть смогла одолеть чемпиона три раза подряд. Почему искусственный интеллект развивается так стремительно и почему эта победа так важна для его будущего — в материале «Газеты.Ru».

Третий матч корейского профессионала в го Ли Седоля и нейросети AlphaGo закончился очередной победой искусственного интеллекта. Таким образом, AlphaGo окончательно и бесповоротно победила виртуоза современности по одной из наиболее популярных настольных игр.

Го — древнекитайская игра, которая зародилась от двух до пяти тысяч лет назад. В игре участвуют два человека (по крайней мере, так было на протяжении веков), каждый из которых получает камни своего цвета — белые или черные. Перед игроками ставится расчерченная линиями доска 19х19 (гобан). Игроки поочередно ставят по одному из своих камней на одну из точек пересечения; в начале игры доступна 361 точка для первого хода. Задача каждого — захватить как можно больше территории. Однако правила игры весьма утонченны и имеют массу оговорок.

Игра между Ли Седолем и AlphaGo проходила в Сеуле с 9 по 15 марта. Призовой фонд — $1 млн, также присуждается по $20 тыс. за каждую победу. В случае победы AlphaGo деньги пойдут на благотворительность.

Перед создателями AlphaGo — компанией DeepMind, принадлежащей Google, — встала задача научить игре искусственный интеллект, не объясняя ей правила. Этот процесс потребовал массу времени и технических возможностей. В конечном итоге они добились своего — нейросеть обыграла очередного чемпиона.

Ли Седоль был сражен. «Я искренне извиняюсь перед всеми людьми за то, что не оправдал их надежд», — произнес Ли Седоль после третьего матча. Также он попросил не терять интереса к следующим двум запланированным играм, которые, в сущности, уже не смогут повлиять на результат.

Перед началом серии матчей сам корейский профи был уверен в победе, причем со счетом 5-0 или в крайнем случае 4-1. По его словам, через пару лет он бы сыграл с AlphaGo вновь, когда бы она стала чуточку «поумнее».

Но Седоль просчитался — AlphaGo окончательно одержала верх над его мастерством и многолетним опытом.

Как заметил специалист «Яндекса» по искусственному интеллекту и компьютерному «зрению» Александр Крайнов, Ли Седоль сделал поспешные выводы после просмотра матча нейросети с чемпионом Европы Фэнь Хуэйем. Кроме того, после турнира у AlphaGo было время, чтобы скрупулезно готовиться к серьезному матчу. И это время нейронная сеть не потратила даром.

Триумф нейросети значит очень многое. Однако один из самых главных моментов заключается в том, что для победы над человеком в игре, где количество возможных ходов превышает количество атомов во Вселенной, AlphaGo не потребовалось перебирать все возможные ходы до победного конца, поскольку это практически невозможно. Она научилась играть иначе.

Искусственный интеллект рождает страхи

Стремительное развитие искусственного интеллекта рождает опасения за будущее человечества у ряда величайших ученых и IT-предпринимателей… →

AlphaGo не является, однако, нейросетью в строгом понимании. Это настоящая система, в которой для обучения использовалось сразу нескольку стратегий. Во-первых, в AlphaGo был загружен целый массив уже записанных сыгранных игр профессионалов. Из этой информации AlphaGo научилась выявлять, какие ходы человек вероятнее всего сделает из той или иной позиции. Далее сеть, пропустив через себя весь полученный опыт, начала играть сама с собой. Здесь ее интересовало уже то, какой ход из какой точки будет наиболее «сильным» и вероятнее приведет к победе. Александр Крайнов также отмечал, что в последних играх AlphaGo показала себя так, что самый «слабый» ход ее был недалек от самого «сильного».

В игре нет как таковой затяжной стратегии, которые, например, могут быть описаны в учебниках по шахматам или шашкам. В го необходимо решать конкретные, насущные задачи. Этим и занималась AlphaGo, перебирая близкие возможные ходы, используя и метод Монте-Карло, и оценочные, и предсказательные возможности.

Но AlphaGo научилась и удивлять.

В первой партии против комплексной нейросети, которая состоялась 9 марта, до 102 хода не было сюрпризов. В каком-то смысле AlphaGo находилась в догоняющем положении, комментаторы отмечали напряженную игру, но сильный перевес не был на чьей-то стороне. Однако 102-е движение переломило весь ход игры. AlphaGo неожиданно перешла в наступление в другой части доски, чего Ли Седоль никак не ожидал. В дальнейшем оборонялся уже корейский мастер, пока на 186-м ходу не принял решение сдаться. Тогда он отметил, что его шансы на победу — 50-50. Как выяснилось, это было опрометчивым заявлением.

Очевидно, что искусственному интеллекту оказались по зубам даже те игры с полной информацией, где количество вариантов ходов неисчислимо велико. Одна из первых значимых побед ИИ над человеком состоялась в 1997 году, когда основанный на алгоритмах суперкомпьютер DeepBlue обыграл Гарри Каспарова. Тогда Каспаров усомнился в том, что некоторые ходы были сделаны машиной.

Наконец, очередной бастион — древнейшая игра го — пал на пути к господству искусственного интеллекта.

Основатель DeepMind Дэмис Хассабис назвал победу AlphaGo над Ли невероятно значимой, но отметил, что судить об этом придется истории. Он также уверен, что система в случае победы в дальнейшем сможет научиться диагностировать болезни быстрее докторов, а также предсказывать изменения климата. Все это — на основе «больших данных», загруженных в нее. В одном из сообщений в Twitter Хассабис также выразил свое восхищение игрой Седоля и работой команды AlphaGo.

Но глобальное соревнование в го еще не окончено. Не так давно сообщалось, что и Facebook разрабатывает собственную нейросеть для игры. Возможно, что состязание будет проходить уже между алгоритмами и методами обучения — машина против машины. Человеку уже не будет места за доской среди «бесчеловечных профессионалов».

Искусственный интеллект умнеет все более стремительно. Однако вряд ли у него появится свой разум. Специалист «Яндекса» Александр Крайнов отметил, что ИИ в любом случае нужна заданная цель. Цель же задается человеком. Без нее машина, к сожалению или к счастью, «мыслить» не будет.

Газета.РуДмитрий Шестоперов

Нейросеть Google одержала решающую победу в го над человеком

Нейронная сеть AlphaGo от Google одержала третью победу над одним из сильнейших игроков мира в го Ли Седолем. Всего было запланировано пять партий, однако нейросеть смогла одолеть чемпиона три раза подряд. Почему искусственный интеллект развивается так стремительно и почему эта победа так важна для его будущего — в материале «Газеты.Ru».

Третий матч корейского профессионала в го Ли Седоля и нейросети AlphaGo закончился очередной победой искусственного интеллекта. Таким образом, AlphaGo окончательно и бесповоротно победила виртуоза современности по одной из наиболее популярных настольных игр.

Го — древнекитайская игра, которая зародилась от двух до пяти тысяч лет назад. В игре участвуют два человека (по крайней мере, так было на протяжении веков), каждый из которых получает камни своего цвета — белые или черные. Перед игроками ставится расчерченная линиями доска 19х19 (гобан). Игроки поочередно ставят по одному из своих камней на одну из точек пересечения; в начале игры доступна 361 точка для первого хода. Задача каждого — захватить как можно больше территории. Однако правила игры весьма утонченны и имеют массу оговорок.

Игра между Ли Седолем и AlphaGo проходила в Сеуле с 9 по 15 марта. Призовой фонд — $1 млн, также присуждается по $20 тыс. за каждую победу. В случае победы AlphaGo деньги пойдут на благотворительность.

Перед создателями AlphaGo — компанией DeepMind, принадлежащей Google, — встала задача научить игре искусственный интеллект, не объясняя ей правила. Этот процесс потребовал массу времени и технических возможностей. В конечном итоге они добились своего — нейросеть обыграла очередного чемпиона.

Ли Седоль был сражен. «Я искренне извиняюсь перед всеми людьми за то, что не оправдал их надежд», — произнес Ли Седоль после третьего матча. Также он попросил не терять интереса к следующим двум запланированным играм, которые, в сущности, уже не смогут повлиять на результат.

Перед началом серии матчей сам корейский профи был уверен в победе, причем со счетом 5-0 или в крайнем случае 4-1. По его словам, через пару лет он бы сыграл с AlphaGo вновь, когда бы она стала чуточку «поумнее».

Но Седоль просчитался — AlphaGo окончательно одержала верх над его мастерством и многолетним опытом.

Как заметил специалист «Яндекса» по искусственному интеллекту и компьютерному «зрению» Александр Крайнов, Ли Седоль сделал поспешные выводы после просмотра матча нейросети с чемпионом Европы Фэнь Хуэйем. Кроме того, после турнира у AlphaGo было время, чтобы скрупулезно готовиться к серьезному матчу. И это время нейронная сеть не потратила даром.

Триумф нейросети значит очень многое. Однако один из самых главных моментов заключается в том, что для победы над человеком в игре, где количество возможных ходов превышает количество атомов во Вселенной, AlphaGo не потребовалось перебирать все возможные ходы до победного конца, поскольку это практически невозможно. Она научилась играть иначе.

Искусственный интеллект рождает страхи

Стремительное развитие искусственного интеллекта рождает опасения за будущее человечества у ряда величайших ученых и IT-предпринимателей… →

AlphaGo не является, однако, нейросетью в строгом понимании. Это настоящая система, в которой для обучения использовалось сразу нескольку стратегий. Во-первых, в AlphaGo был загружен целый массив уже записанных сыгранных игр профессионалов. Из этой информации AlphaGo научилась выявлять, какие ходы человек вероятнее всего сделает из той или иной позиции. Далее сеть, пропустив через себя весь полученный опыт, начала играть сама с собой. Здесь ее интересовало уже то, какой ход из какой точки будет наиболее «сильным» и вероятнее приведет к победе. Александр Крайнов также отмечал, что в последних играх AlphaGo показала себя так, что самый «слабый» ход ее был недалек от самого «сильного».

В игре нет как таковой затяжной стратегии, которые, например, могут быть описаны в учебниках по шахматам или шашкам. В го необходимо решать конкретные, насущные задачи. Этим и занималась AlphaGo, перебирая близкие возможные ходы, используя и метод Монте-Карло, и оценочные, и предсказательные возможности.

Но AlphaGo научилась и удивлять.

В первой партии против комплексной нейросети, которая состоялась 9 марта, до 102 хода не было сюрпризов. В каком-то смысле AlphaGo находилась в догоняющем положении, комментаторы отмечали напряженную игру, но сильный перевес не был на чьей-то стороне. Однако 102-е движение переломило весь ход игры. AlphaGo неожиданно перешла в наступление в другой части доски, чего Ли Седоль никак не ожидал. В дальнейшем оборонялся уже корейский мастер, пока на 186-м ходу не принял решение сдаться. Тогда он отметил, что его шансы на победу — 50-50. Как выяснилось, это было опрометчивым заявлением.

Очевидно, что искусственному интеллекту оказались по зубам даже те игры с полной информацией, где количество вариантов ходов неисчислимо велико. Одна из первых значимых побед ИИ над человеком состоялась в 1997 году, когда основанный на алгоритмах суперкомпьютер DeepBlue обыграл Гарри Каспарова. Тогда Каспаров усомнился в том, что некоторые ходы были сделаны машиной.

Наконец, очередной бастион — древнейшая игра го — пал на пути к господству искусственного интеллекта.

Основатель DeepMind Дэмис Хассабис назвал победу AlphaGo над Ли невероятно значимой, но отметил, что судить об этом придется истории. Он также уверен, что система в случае победы в дальнейшем сможет научиться диагностировать болезни быстрее докторов, а также предсказывать изменения климата. Все это — на основе «больших данных», загруженных в нее. В одном из сообщений в Twitter Хассабис также выразил свое восхищение игрой Седоля и работой команды AlphaGo.

Но глобальное соревнование в го еще не окончено. Не так давно сообщалось, что и Facebook разрабатывает собственную нейросеть для игры. Возможно, что состязание будет проходить уже между алгоритмами и методами обучения — машина против машины. Человеку уже не будет места за доской среди «бесчеловечных профессионалов».

Искусственный интеллект умнеет все более стремительно. Однако вряд ли у него появится свой разум. Специалист «Яндекса» Александр Крайнов отметил, что ИИ в любом случае нужна заданная цель. Цель же задается человеком. Без нее машина, к сожалению или к счастью, «мыслить» не будет.

Газета.Ру