Режиссер оскаровского фильма о Майдане: Речь Тягнибока – тупейшая, Яценюка с его «кулей в лоб» западный зритель тоже бы не понял, поэтому в картине их нетРежиссер оскаровского фильма о Майдане: Речь Тягнибока – тупейшая, Яценюка с его «кулей в лоб» западный зритель тоже бы не понял, поэтому в картине их нет

Наталия Двали.

Документальная картина об украинской Революции достоинства «Зима в огне» номинирована на кинопремию «Оскар». В интервью изданию «ГОРДОН» режиссер Евгений Афинеевский рассказал, почему его фильм стал холодным душем для зрителей, о том, как тяжело было переводить американцам выступления Виталия Кличко и как молодежь в США, посмотрев картину, спрашивала: «А мы способны на то, что сделали украинцы?».

Документальный фильм «Зима в огне: Борьба Украины за свободу» (Winter on fire: Ukraine’s fight for freedom), посвященный 93 дням протеста на Майдане, номинирован на престижную американскую кинопремию «Оскар». Автор картины, голливудский режиссер Евгений Афинеевский, прилетел в Киев в ноябре 2013 года на две недели, а остался на полгода, чтобы снять и собрать воедино огромный массив видеохроники киевских событий. Работа длилась больше полутора лет, осенью 2015 года кинокартину презентовали в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Вашингтоне, Торонто, Венеции и Киеве.

По словам режиссера, он сознательно исключил из фильма политический анализ и показал протест изнутри таким, каким его видели рядовые активисты. В киноленту вошли интервью с волонтерами, медиками, журналистами, священнослужителями, а также уникальные кадры самых драматических событий на Майдане – от убийства первого активиста Сергея Нигояна до расстрела Небесной сотни на улице Институтской 20 февраля 2014 года.

43-летний Евгений Афинеевский родился в Татарской Советской Социалистической Республике, в городе Казань, куда в 1920-х годах переехала его прабабушка – уроженка Херсонской губернии Ида Самуиловна Гордон. Афинеевский окончил медицинское училище и в 1991-м, еще до распада СССР, эмигрировал в Израиль, где увлекся театральными постановками и кинорежиссурой. 15 лет назад Евгений перебрался в США, получил американское гражданство и начал работать в Голливуде.

Хорошо помню, как замерзшие и голодные титушки приперлись на Майдан на концерт «Океана Эльзы». Их обогрели, одели, накормили. На следующий день титушки опять за деньги стали врагами Майдана

– Что вы почувствовали, когда увидели свое имя в числе номинантов на «Оскар»?

– Гордость за то, что титаническая работа огромной команды – украинской, американской, европейской – была отмечена профессионалами Киноакадемии США. Это очень высокая планка профессиональных достижений в кинематографии. Выиграем мы или нет, решится на церемонии награждения «Оскар» 28 февраля 2016 года.

– Попадание в число номинантов повышает ваш статус в Голливуде?

– Намного. Из 124 документальных кинокартин отобрали всего пять номинантов. Поверьте, попасть в их число непросто, отбор очень суров. В 2015 году было много сильных фильмов, снятых в том числе и лауреатами «Оскара».
Узнать, что твоя работа не осталась незамеченной профессионалами киноакадемии, очень приятно. Значит, в своем творчестве ты поднялся на несколько ступенек вверх. Для любого креативного человека, особенно для киношника, получение наград – это движение вперед. А еще здорово знать, что твою работу оценили не только профессионалы, но и аудитория. Например, на кинофестивале в Торонто фильм «Зима в огне» получил приз зрительских симпатий.

– На официальном сайте кинопремии «Оскар» интернет-пользователи активно поддерживают именно вашу работу. Но попадаются комментарии, где вас критикуют за идеализацию и одностороннее освещение украинского протеста.

– Никого в фильме не идеализирую, знаю, что на Майдане были разные люди. Я просто дал возможность простым гражданам рассказать свою историю, объяснить, что их привело в центр Киева зимой 2013–2014 годов.

– В фильме практически нет Антимайдана, почему вас как режиссера не заинтересовал и этот протест?

– Я встречал в Киеве реально идейных людей, которые выступали резко против Майдана. Им было хорошо при власти Януковича, какой бы она ни была. Было хорошо потому, что их никто не трогал, они боялись любого движения Украины вперед. Но я хотел показать истории именно простых майдановцев, которые, несмотря на холод, жуткие избиения, пули и расстрелы, все равно 93 дня не уходили с площади. Находясь полгода в Киеве и общаясь постоянно с Америкой, я понимал: США не слышат того, что на самом деле происходит в Украине. Мне важно было рассказать истории простых людей behind the headlines (рассказать то, что стоит за новостными заголовками. – «ГОРДОН»).

Зимой 2013–2014 годов провластные масс-медиа писали: «Майдан куплен», «Евроактивистам платят». Но платили как раз Антимайдану и титушкам, я сам видел, как людей автобусами свозили, раздавали флажки, приказывали кричать лозунги. Такие «активисты» меня не интересовали.

– В картине вы несколько минут общаетесь с титушками, которые разбили свой лагерь недалеко от Верховной Рады, в Мариинском парке. Почему их лица в кадре размазаны?

– К сожалению, в США действует закон, согласно которому нельзя показывать лица людей, если предварительно не взял у них разрешение. Разумеется, никто из титушек не согласился открыто говорить на камеру.

Хорошо помню, как 14 декабря 2013 года, еще до массовых убийств, когда был большой концерт «Океана Эльзы», эти замерзшие и голодные титушки приперлись на Майдан. Их обогрели, одели, накормили. Антимайдановцы посмотрели концерт, а на следующий день опять за деньги стали врагами активистов Майдана.

– Почему в фильме ни разу, даже мельком, не показан Петр Порошенко?

– А зачем его вставлять? У меня были кадры с ним, но я не хотел фокусироваться на политиках, я показывал простых людей, которые вышли на протест.

– Но ведь были политики, которые вели прямые переговоры с Януковичем от имени Майдана. Почему в фильме нет пламенных речей Олега Тягнибока и Арсения Яценюка? Тот же Арсений Петрович, после очередной встречи с Виктором Федоровичем, заявил со сцены: «Я з ганьбою жити не буду. Завтра підемо разом вперед. Якщо куля в лоб – то куля в лоб, але чесно, справедливо і сміливо».

– На этапе монтажа у меня были все кадры с выступлениями политиков на сцене Майдана. Но речь Тягнибока – тупейшая, американцы бы ее не поняли. Яценюка с его «кулей в лоб» западный зритель тоже бы не понял. Руслана, например, заявляла: «Если власть этого не сделает, я себя сожгу». У многих на сцене были дурацкие фразы. Защищать кого-либо из тогдашних оппозиционеров – Кличко, Яценюка, Тягнибока – я не хотел. Отношение Майдана к этой троице у меня озвучивает один из героев: «Вышли эти на сцену, народ их не принял». Они сами себя короновали «политическими лидерами Майдана», но народ их не принял.

– Тем не менее на протяжении фильма несколько раз появляется Виталий Кличко и складывается впечатление, что Майдан свистел и негодовал только по отношению к нему, а не ко всем политикам, выступавшим на сцене.

– Знаете, почему в фильме среди всех политиков больше всего именно Кличка? Потому что он, простите, был самым большим недоразумением на Майдане. Мне хотелось показать американскому зрителю, что такое типичный украинский политик на протесте.

– Почему «недоразумением»? В конце концов, именно Кличко был в гуще событий, а не смывался в самые острые моменты противостояний, как Яценюк и Тягнибок, которые вообще оставили впечатление пафосных пустословов.

– Я переводил речи Кличко своему американскому монтажеру, он смотрел на меня большими глазами, реально не мог поверить, что политик так странно говорит. Кличко, Яценюк, Тягнибок и другие не были лидерами протеста, фокусировать на них камеру, уделять им экранное время было бы неправильно.

Меня вообще в тот момент не интересовали украинские политики. Я пытался с ними общаться, но это был сплошной пиар и популизм. Меня интересовали рядовые граждане, которые пришли не за славой, а чтобы отстоять то, во что искренне верили.

– А актер и ведущий Евгений Нищук, который стал голосом двух революций – Оранжевой и Евромайдана? Его тоже нет в фильме, хотя именно он в самые жуткие моменты зачисток протеста стоял на сцене и буквально руководил растерявшимися и измотанными активистами.

– Я знаком с Женей, общался с ним. Он очень интересный, умный человек. Но поймите: на Майдане было сто-о-олько событий… Если вставлять их все, получился бы 10-часовой фильм. Это было как ножом по сердцу, но я отсекал на этапе монтажа все лишнее и оставлял самое важное.

Меня уже упрекали: вот, мол, мало Автомайдан показал, а где эпизоды, как «Беркут» на колени становится и так далее? Это красивые кадры, они у меня есть, но невозможно вставить все. Есть логика фильма, есть темп повествования. Мне кажется, что фильм держит эмоционально зрителя все час сорок просмотра. Я очень переживал за ритм, очень хотел, чтобы зритель не отвлекался. Я стремился передать всю уникальность украинского протеста, где народ был един как никогда. Кажется, удалось, мне все говорят: «Вау, я ни на секунду не отрывался от экрана!».

– Наверное, я буду первым зрителем, кто вам скажет, что на несколько минут эмоционально выпал из фильма, когда в кадре появилась певица Камалия, раздававшая вещи и продукты на Майдане. Возникло ощущение, что муж артистки, миллиардер Мохаммад Захур, профинансировал съемки с обязательным условием: в картине должна быть его супруга…

– Нет, Моххамед Захур ничего мне не платил и не предлагал. Я сам видел Камалию на Майдане. И пусть она приезжала на площадь с охраной, но выступила за Украину, несмотря на то, что является протеже Филиппа Киркорова в российском шоу-бизнесе. После окончания революции я спросил Камалию: «Не хочешь пару слов на камеру сказать?». Она пришла, плакала, но эта часть интервью не вошла в финальную версию фильма.

На примере Камалии мне было важно показать, что даже очень состоятельные люди поддержали протест. Я сам видел, как богатые тетеньки парковали машины рядом с Майданом и шли в палатки нарезать сэндвичи. Мне хотелось показать, что в украинской революции участвовали все социальные слои: от студентов до миллионеров. Богатые и бедные, с высшим образованием и без – все были на Майдане, все друг друга поддерживали. Это совершенно уникально.

– Так кто в итоге финансировал съемки вашего фильма?

– Я сам и мой друг Дэн Толмор. В 20-х числах ноября, как только начался Майдан, но еще не было разгона студентов, Дэн позвонил мне из Киева: «Женя, прилетай, здесь происходит что-то необычное, надо запечатлеть». Я прилетел на две недели, а остался на полгода. С помощью ребят из украинского некоммерческого общественного интернет-телевидения «Спільнобачення» (SPN Production) я нанял двух операторов и приступил к съемкам. Очень помогли также ребята из независимого интернет-канала UkrStream.TV.

И во время Майдана, и после активисты и волонтеры приносили мне свое видео. Никого не интересовали деньги, они знали, что я работаю в Голливуде, и хотели через меня донести всему миру, что на самом деле происходит в Киеве. Они снимали на все: профессиональные видеокамеры, мобильные телефоны, планшеты. Спасибо всем, кто поверил мне, дал свои кадры, дал возможность работать, шел плечом к плечу.

Летом 2014 года я прислал первую версию фильма в США, показал ее крупнейшим кинокомпаниям. Первой отреагировал Netflix, мы заключили контракт. В октябре 2015 года Netflix презентовал «Зиму в огне» на своем сайте в 50 странах мира сразу, историю Майдана увидели все. На данный момент фильм уже доступен в 190 странах мира. 6 января этого года Netflix открылся и для Украины, так что теперь у каждого украинца есть возможность посмотреть фильм с любого устройства, подключенного к интернету.

– В фильме есть кадр, как прямо перед камерой разрывается светошумовая граната, оператор кричит от боли и чуть ли не падает…

– Это было на Банковой 1 декабря 2013 года, когда пострадало много журналистов, фотокорреспондентов и видеоператоров. Я помню, как «беркутовцы» дали нам возможность вплотную к ним приблизиться, а после началась головорезка. Досталось больше всего именно СМИ и киношникам.

– Вы получили ранения во время Майдана?

– Остались небольшие шрамы, возникли проблемы со здоровьем, которые сейчас, спустя два года, сильно сказываются. Мы наглотались газа и дыма, у меня началась сильнейшая астма. У других ребят из нашей команды были контузии, временные потери слуха, но все живы. В тот момент никто не думал об опасностях: активисты, волонтеры, медики, журналисты – все делали свою работу. Единение и адреналин заставляли забыть о страхе. Хотя, конечно, мы боялись. Если я уходил с Майдана, всегда вынимал батарейку из своего мобильного, заворачивал ее в фольгу, чтобы спецслужбы меня не отследили. Тогда же многих, кто был на Майдане Незалежности, незаконно задерживали и бросали в тюрьмы.

– Был момент, когда физически было так страшно, что хотелось все бросить и вернуться в США?

– Очень страшно было 18–20 февраля 2014 года, когда расстреляли самое большое число активистов. Но мозги все равно по-другому работали, страх отступал на второй план. «Зима в огне» для меня своеобразный памятник мальчишкам, погибшим на Майдане, памятник народу, который вышел на протест, самоорганизовался, сплотился и отстоял свои принципы.

Самое поразительное, что именно 20 февраля, когда был массовый расстрел активистов на Институтской, в киевских роддомах появилось на свет гораздо больше детей, чем когда-либо. Когда я об этом узнал, был совершенно поражен таким совпадением!

– В фильме красной линией проходит история самого маленького активиста – 12-летнего Ромы, который все три месяца провел на Майдане. В украинских новостях тех времен он не появлялся, а у вас стал чуть ли не главным героем.

– Это Ромка Савельев, цыганенок из Киевской области. Его мама приезжала на Майдан, пыталась забрать сына домой, но он не захотел уходить с площади. Кстати, Ромка сейчас в зоне АТО в одном из добровольческих батальонов, сам уехал, стал сыном полка.

Я много экранного времени уделил Ромке, потому что он стал своеобразным Гаврошем украинской еврореволюции. Помните такого персонажа из романа Виктора Гюго «Отверженные» о французском восстании? Мне было интересно показать и такое молодое поколение: мальчишек, будто играющих в войнушку, но становящихся реальными вояками.

Знаете, какие отзывы чаще всего я слышал на Западе после показа «Зимы в огне»? «Смотреть этот фильм – это как вживую увидеть события мюзикла «Отверженные». Вот только этот мюзикл стал жуткой реальностью Украины. У Гюго были Гаврош и Козетта, а у вас – Ромка. И это тоже уникальность украинских событий. Я несколько месяцев ездил с фильмом на премьеры во многие страны. Очень много зрителей признавались, что история украинского протеста поменяла их жизнь.

– Как в США восприняли картину?

– Для многих американцев мой фильм о Майдане стал холодным душем.

– Почему? Ведь украинский протест регулярно упоминался почти во всех западных СМИ?

– Многие американские зрители, уже после просмотра «Зимы в огне», были поражены, что Майдан недостаточно освещался в США. Говорили: «Как же так, почему СМИ не уделили больше времени таким важным историческим событиям?». Украина была в новостях CNN, Fox News и других телеканалов, но никто так подробно и масштабно, как мы, не осветил Майдан.

Американцы, особенно пожилое поколение, в событиях в Киеве 2013–2014 годов увидели, как в свое время сражались за свободу и демократию отцы-основатели США. А молодежь, посмотрев фильм, поражалась единству протеста, спрашивала меня: «Как думаешь, мы способны на то, что сделали украинцы на Майдане?». Этот вопрос зависает в воздухе, у меня нет ответа. Революция достоинства действительно стала примером единства и смелости для многих мальчишек и девчонок в США.

– В одном из интервью вы заявили: «Я бывший русский, но не могу приехать в Россию, потому что теперь я там враг – скорее для правительства, чем для людей». Вам запрещен въезд в РФ?

– Официально нет, но я прекрасно понимаю: как только пересеку границу России, нет гарантий, что на меня не наденут наручники. Последний раз я был в Москве весной 2013-го, видел, как там сгущаются тучи. Сейчас россияне, пытающиеся самовыразиться, высказаться в защиту Украины или против Кремля, либо караются тюрьмой, либо исчезают, либо погибают. Яркий пример – крымский режиссер Олег Сенцов, осужденный в России на 20 лет. Олег пострадал за свободу слова. В отличие от него, у меня, как гражданина США, есть возможность взять в руки камеру и показать всему миру историю Майдана. Так что я не предвижу ничего хорошего, если приеду в Россию.

– Вам поступали угрозы после премьеры «Зимы в огне»?

– Писали, что я продался «укрофашистам», регулярно устраиваются провокации. Например, на одном из показов в Торонто во время минуты молчания в память о героях Небесной сотни кто-то вдруг вскочил и начал кричать: «Вы что, не видите: в Украине фашисты?! Вы пропагандируете фашизм!».

– Насколько сильна кремлевская пропаганда в США?

– Мы опять заходим в дебри политики, мне бы этого не хотелось.

– Я спрашиваю вас как рядового гражданина, отслеживающего новости по американским СМИ.

– Кремлевская пропаганда в США достаточно сильна. Я ощущаю это по семьям знакомых, в которых родители смотрят российские каналы, а дети – украинские. Мои близкие друзья постоянно доказывают, что Россия правильно поступает, а я нет, сняв такой фильм о Майдане. Я родился в Советском Союзе, воспитан на русской культуре, но по мировоззрению я не русский, а американец. Что касается пропаганды… За последние два года мы все убедились: видеокамера умеет не менее эффективно вести войну, чем оружие. Посмотрите на Россию: то, что производят там телевизионщики и киношники, может убить мозги граждан.

У меня не было большого бюджета на фильм. Я даже обращался к высокопоставленным украинским людям, но понял: они будут давить, требовать снять так, как сами хотят

– На вашей странице в Facebook много фотографий с проукраинских митингов в США. Вы с самого начала поддерживали Украину в противостоянии с Россией?

– Это были не просто проукраинские митинги, со мной вместе выходили русские, израильтяне, американцы. Это были митинги в защиту свободы, демократии, единства.

– Вы не хотите снять документальный фильм об украинско-российской войне, начавшейся в 2014 году?

– Я думал об этом, но понял: слишком долгая история, в один фильм уложить не получится. Майдан стал первой главой борьбы Украины за свободу и независимость, война – второй. Но если первая глава длилась всего 93 дня, то АТО разбита на гораздо больше событий, сосредоточенных не в одном месте, а по всей Украине: аннексия Крыма, война на Донбассе, сбитый малайзийский «боинг», Иловайский котел, донецкий аэропорт, Мариуполь… Это очень долгая история. Другие режиссеры, в том числе украинские, уже сняли или снимают фильмы по каждому из этих событий.

– Тогда что голливудский режиссер Евгений Афинеевский планирует выпустить в ближайшее время?

– Не хочу вдаваться в подробности, но сейчас я работаю над еще одной документальной картиной. В планах – сделать два художественных фильма, один из которых будет сниматься в Украине. Я потихоньку возвращаюсь в игровое кино, которым занимался до Майдана.

– В Украине будет широкий прокат «Зимы в огне»?

– Весной 2016 года фильм покажут на украинских телеканалах.

– Я несколько раз брала интервью у режиссеров и все как один жаловались на отсутствие финансирования со стороны государства или частных компаний. Вы первый, кто ни разу за время беседы не посетовал на хроническую нехватку денег.

– Когда я прилетел в Киев, у меня не было большого бюджета. Я его искал, даже обращался к высокопоставленным украинским людям. Но ни у кого не взял денег, потому что понял: они будут давить, требовать снять так, как сами хотят. Мы с Дэном Толмором сами все профинансировали, принесли готовый продукт в Голливуд и, в итоге, отбили потраченные средства.

Не надо ждать у моря погоды, надо брать камеру и снимать. Всегда. Нет денег? Снимайте на непрофессиональные устройства, но работайте. Да, очень тяжело искать независимое финансирование, но нельзя останавливаться. Я сейчас заканчиваю новый документальный фильм, мне предложили несколько источников финансирования, но я опять отказался, решил: сниму за свой счет и после продам.

– Бывший советский гражданин перебирается в США, снимает фильм об украинской революции и номинируется на «Оскар». Ваша история типична для Голливуда или счастливое исключение?

– Если бы мне, советскому мальчишке, сказали, что я буду шагать по голливудской аллее, я бы рассмеялся. Я никогда не был отличником, учился в английской спецшколе в Казани на тройки и четверки, мне даже единицу ставили за сочинение. Но я всегда очень активно стремился к тому, что больше всего любил – театр и кино. Я верю: если человек ставит цель и упорно идет к ней – рано или поздно ее достигнет. Кстати, украинская команда SPN Production и UkrStream.TV, которые помогли мне создать «Зиму в огне», не сидят на месте – ребята находят темы, создают программы, снимают в зоне АТО. Они не ждут манны небесной, а идут и делают все сами. Мне кажется, именно за такими мальчишками и девчонками будущее Украины.

«Гордон»Наталия Двали.

Документальная картина об украинской Революции достоинства «Зима в огне» номинирована на кинопремию «Оскар». В интервью изданию «ГОРДОН» режиссер Евгений Афинеевский рассказал, почему его фильм стал холодным душем для зрителей, о том, как тяжело было переводить американцам выступления Виталия Кличко и как молодежь в США, посмотрев картину, спрашивала: «А мы способны на то, что сделали украинцы?».

Документальный фильм «Зима в огне: Борьба Украины за свободу» (Winter on fire: Ukraine’s fight for freedom), посвященный 93 дням протеста на Майдане, номинирован на престижную американскую кинопремию «Оскар». Автор картины, голливудский режиссер Евгений Афинеевский, прилетел в Киев в ноябре 2013 года на две недели, а остался на полгода, чтобы снять и собрать воедино огромный массив видеохроники киевских событий. Работа длилась больше полутора лет, осенью 2015 года кинокартину презентовали в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Вашингтоне, Торонто, Венеции и Киеве.

По словам режиссера, он сознательно исключил из фильма политический анализ и показал протест изнутри таким, каким его видели рядовые активисты. В киноленту вошли интервью с волонтерами, медиками, журналистами, священнослужителями, а также уникальные кадры самых драматических событий на Майдане – от убийства первого активиста Сергея Нигояна до расстрела Небесной сотни на улице Институтской 20 февраля 2014 года.

43-летний Евгений Афинеевский родился в Татарской Советской Социалистической Республике, в городе Казань, куда в 1920-х годах переехала его прабабушка – уроженка Херсонской губернии Ида Самуиловна Гордон. Афинеевский окончил медицинское училище и в 1991-м, еще до распада СССР, эмигрировал в Израиль, где увлекся театральными постановками и кинорежиссурой. 15 лет назад Евгений перебрался в США, получил американское гражданство и начал работать в Голливуде.

Хорошо помню, как замерзшие и голодные титушки приперлись на Майдан на концерт «Океана Эльзы». Их обогрели, одели, накормили. На следующий день титушки опять за деньги стали врагами Майдана

– Что вы почувствовали, когда увидели свое имя в числе номинантов на «Оскар»?

– Гордость за то, что титаническая работа огромной команды – украинской, американской, европейской – была отмечена профессионалами Киноакадемии США. Это очень высокая планка профессиональных достижений в кинематографии. Выиграем мы или нет, решится на церемонии награждения «Оскар» 28 февраля 2016 года.

– Попадание в число номинантов повышает ваш статус в Голливуде?

– Намного. Из 124 документальных кинокартин отобрали всего пять номинантов. Поверьте, попасть в их число непросто, отбор очень суров. В 2015 году было много сильных фильмов, снятых в том числе и лауреатами «Оскара».
Узнать, что твоя работа не осталась незамеченной профессионалами киноакадемии, очень приятно. Значит, в своем творчестве ты поднялся на несколько ступенек вверх. Для любого креативного человека, особенно для киношника, получение наград – это движение вперед. А еще здорово знать, что твою работу оценили не только профессионалы, но и аудитория. Например, на кинофестивале в Торонто фильм «Зима в огне» получил приз зрительских симпатий.

– На официальном сайте кинопремии «Оскар» интернет-пользователи активно поддерживают именно вашу работу. Но попадаются комментарии, где вас критикуют за идеализацию и одностороннее освещение украинского протеста.

– Никого в фильме не идеализирую, знаю, что на Майдане были разные люди. Я просто дал возможность простым гражданам рассказать свою историю, объяснить, что их привело в центр Киева зимой 2013–2014 годов.

– В фильме практически нет Антимайдана, почему вас как режиссера не заинтересовал и этот протест?

– Я встречал в Киеве реально идейных людей, которые выступали резко против Майдана. Им было хорошо при власти Януковича, какой бы она ни была. Было хорошо потому, что их никто не трогал, они боялись любого движения Украины вперед. Но я хотел показать истории именно простых майдановцев, которые, несмотря на холод, жуткие избиения, пули и расстрелы, все равно 93 дня не уходили с площади. Находясь полгода в Киеве и общаясь постоянно с Америкой, я понимал: США не слышат того, что на самом деле происходит в Украине. Мне важно было рассказать истории простых людей behind the headlines (рассказать то, что стоит за новостными заголовками. – «ГОРДОН»).

Зимой 2013–2014 годов провластные масс-медиа писали: «Майдан куплен», «Евроактивистам платят». Но платили как раз Антимайдану и титушкам, я сам видел, как людей автобусами свозили, раздавали флажки, приказывали кричать лозунги. Такие «активисты» меня не интересовали.

– В картине вы несколько минут общаетесь с титушками, которые разбили свой лагерь недалеко от Верховной Рады, в Мариинском парке. Почему их лица в кадре размазаны?

– К сожалению, в США действует закон, согласно которому нельзя показывать лица людей, если предварительно не взял у них разрешение. Разумеется, никто из титушек не согласился открыто говорить на камеру.

Хорошо помню, как 14 декабря 2013 года, еще до массовых убийств, когда был большой концерт «Океана Эльзы», эти замерзшие и голодные титушки приперлись на Майдан. Их обогрели, одели, накормили. Антимайдановцы посмотрели концерт, а на следующий день опять за деньги стали врагами активистов Майдана.

– Почему в фильме ни разу, даже мельком, не показан Петр Порошенко?

– А зачем его вставлять? У меня были кадры с ним, но я не хотел фокусироваться на политиках, я показывал простых людей, которые вышли на протест.

– Но ведь были политики, которые вели прямые переговоры с Януковичем от имени Майдана. Почему в фильме нет пламенных речей Олега Тягнибока и Арсения Яценюка? Тот же Арсений Петрович, после очередной встречи с Виктором Федоровичем, заявил со сцены: «Я з ганьбою жити не буду. Завтра підемо разом вперед. Якщо куля в лоб – то куля в лоб, але чесно, справедливо і сміливо».

– На этапе монтажа у меня были все кадры с выступлениями политиков на сцене Майдана. Но речь Тягнибока – тупейшая, американцы бы ее не поняли. Яценюка с его «кулей в лоб» западный зритель тоже бы не понял. Руслана, например, заявляла: «Если власть этого не сделает, я себя сожгу». У многих на сцене были дурацкие фразы. Защищать кого-либо из тогдашних оппозиционеров – Кличко, Яценюка, Тягнибока – я не хотел. Отношение Майдана к этой троице у меня озвучивает один из героев: «Вышли эти на сцену, народ их не принял». Они сами себя короновали «политическими лидерами Майдана», но народ их не принял.

– Тем не менее на протяжении фильма несколько раз появляется Виталий Кличко и складывается впечатление, что Майдан свистел и негодовал только по отношению к нему, а не ко всем политикам, выступавшим на сцене.

– Знаете, почему в фильме среди всех политиков больше всего именно Кличка? Потому что он, простите, был самым большим недоразумением на Майдане. Мне хотелось показать американскому зрителю, что такое типичный украинский политик на протесте.

– Почему «недоразумением»? В конце концов, именно Кличко был в гуще событий, а не смывался в самые острые моменты противостояний, как Яценюк и Тягнибок, которые вообще оставили впечатление пафосных пустословов.

– Я переводил речи Кличко своему американскому монтажеру, он смотрел на меня большими глазами, реально не мог поверить, что политик так странно говорит. Кличко, Яценюк, Тягнибок и другие не были лидерами протеста, фокусировать на них камеру, уделять им экранное время было бы неправильно.

Меня вообще в тот момент не интересовали украинские политики. Я пытался с ними общаться, но это был сплошной пиар и популизм. Меня интересовали рядовые граждане, которые пришли не за славой, а чтобы отстоять то, во что искренне верили.

– А актер и ведущий Евгений Нищук, который стал голосом двух революций – Оранжевой и Евромайдана? Его тоже нет в фильме, хотя именно он в самые жуткие моменты зачисток протеста стоял на сцене и буквально руководил растерявшимися и измотанными активистами.

– Я знаком с Женей, общался с ним. Он очень интересный, умный человек. Но поймите: на Майдане было сто-о-олько событий… Если вставлять их все, получился бы 10-часовой фильм. Это было как ножом по сердцу, но я отсекал на этапе монтажа все лишнее и оставлял самое важное.

Меня уже упрекали: вот, мол, мало Автомайдан показал, а где эпизоды, как «Беркут» на колени становится и так далее? Это красивые кадры, они у меня есть, но невозможно вставить все. Есть логика фильма, есть темп повествования. Мне кажется, что фильм держит эмоционально зрителя все час сорок просмотра. Я очень переживал за ритм, очень хотел, чтобы зритель не отвлекался. Я стремился передать всю уникальность украинского протеста, где народ был един как никогда. Кажется, удалось, мне все говорят: «Вау, я ни на секунду не отрывался от экрана!».

– Наверное, я буду первым зрителем, кто вам скажет, что на несколько минут эмоционально выпал из фильма, когда в кадре появилась певица Камалия, раздававшая вещи и продукты на Майдане. Возникло ощущение, что муж артистки, миллиардер Мохаммад Захур, профинансировал съемки с обязательным условием: в картине должна быть его супруга…

– Нет, Моххамед Захур ничего мне не платил и не предлагал. Я сам видел Камалию на Майдане. И пусть она приезжала на площадь с охраной, но выступила за Украину, несмотря на то, что является протеже Филиппа Киркорова в российском шоу-бизнесе. После окончания революции я спросил Камалию: «Не хочешь пару слов на камеру сказать?». Она пришла, плакала, но эта часть интервью не вошла в финальную версию фильма.

На примере Камалии мне было важно показать, что даже очень состоятельные люди поддержали протест. Я сам видел, как богатые тетеньки парковали машины рядом с Майданом и шли в палатки нарезать сэндвичи. Мне хотелось показать, что в украинской революции участвовали все социальные слои: от студентов до миллионеров. Богатые и бедные, с высшим образованием и без – все были на Майдане, все друг друга поддерживали. Это совершенно уникально.

– Так кто в итоге финансировал съемки вашего фильма?

– Я сам и мой друг Дэн Толмор. В 20-х числах ноября, как только начался Майдан, но еще не было разгона студентов, Дэн позвонил мне из Киева: «Женя, прилетай, здесь происходит что-то необычное, надо запечатлеть». Я прилетел на две недели, а остался на полгода. С помощью ребят из украинского некоммерческого общественного интернет-телевидения «Спільнобачення» (SPN Production) я нанял двух операторов и приступил к съемкам. Очень помогли также ребята из независимого интернет-канала UkrStream.TV.

И во время Майдана, и после активисты и волонтеры приносили мне свое видео. Никого не интересовали деньги, они знали, что я работаю в Голливуде, и хотели через меня донести всему миру, что на самом деле происходит в Киеве. Они снимали на все: профессиональные видеокамеры, мобильные телефоны, планшеты. Спасибо всем, кто поверил мне, дал свои кадры, дал возможность работать, шел плечом к плечу.

Летом 2014 года я прислал первую версию фильма в США, показал ее крупнейшим кинокомпаниям. Первой отреагировал Netflix, мы заключили контракт. В октябре 2015 года Netflix презентовал «Зиму в огне» на своем сайте в 50 странах мира сразу, историю Майдана увидели все. На данный момент фильм уже доступен в 190 странах мира. 6 января этого года Netflix открылся и для Украины, так что теперь у каждого украинца есть возможность посмотреть фильм с любого устройства, подключенного к интернету.

– В фильме есть кадр, как прямо перед камерой разрывается светошумовая граната, оператор кричит от боли и чуть ли не падает…

– Это было на Банковой 1 декабря 2013 года, когда пострадало много журналистов, фотокорреспондентов и видеоператоров. Я помню, как «беркутовцы» дали нам возможность вплотную к ним приблизиться, а после началась головорезка. Досталось больше всего именно СМИ и киношникам.

– Вы получили ранения во время Майдана?

– Остались небольшие шрамы, возникли проблемы со здоровьем, которые сейчас, спустя два года, сильно сказываются. Мы наглотались газа и дыма, у меня началась сильнейшая астма. У других ребят из нашей команды были контузии, временные потери слуха, но все живы. В тот момент никто не думал об опасностях: активисты, волонтеры, медики, журналисты – все делали свою работу. Единение и адреналин заставляли забыть о страхе. Хотя, конечно, мы боялись. Если я уходил с Майдана, всегда вынимал батарейку из своего мобильного, заворачивал ее в фольгу, чтобы спецслужбы меня не отследили. Тогда же многих, кто был на Майдане Незалежности, незаконно задерживали и бросали в тюрьмы.

– Был момент, когда физически было так страшно, что хотелось все бросить и вернуться в США?

– Очень страшно было 18–20 февраля 2014 года, когда расстреляли самое большое число активистов. Но мозги все равно по-другому работали, страх отступал на второй план. «Зима в огне» для меня своеобразный памятник мальчишкам, погибшим на Майдане, памятник народу, который вышел на протест, самоорганизовался, сплотился и отстоял свои принципы.

Самое поразительное, что именно 20 февраля, когда был массовый расстрел активистов на Институтской, в киевских роддомах появилось на свет гораздо больше детей, чем когда-либо. Когда я об этом узнал, был совершенно поражен таким совпадением!

– В фильме красной линией проходит история самого маленького активиста – 12-летнего Ромы, который все три месяца провел на Майдане. В украинских новостях тех времен он не появлялся, а у вас стал чуть ли не главным героем.

– Это Ромка Савельев, цыганенок из Киевской области. Его мама приезжала на Майдан, пыталась забрать сына домой, но он не захотел уходить с площади. Кстати, Ромка сейчас в зоне АТО в одном из добровольческих батальонов, сам уехал, стал сыном полка.

Я много экранного времени уделил Ромке, потому что он стал своеобразным Гаврошем украинской еврореволюции. Помните такого персонажа из романа Виктора Гюго «Отверженные» о французском восстании? Мне было интересно показать и такое молодое поколение: мальчишек, будто играющих в войнушку, но становящихся реальными вояками.

Знаете, какие отзывы чаще всего я слышал на Западе после показа «Зимы в огне»? «Смотреть этот фильм – это как вживую увидеть события мюзикла «Отверженные». Вот только этот мюзикл стал жуткой реальностью Украины. У Гюго были Гаврош и Козетта, а у вас – Ромка. И это тоже уникальность украинских событий. Я несколько месяцев ездил с фильмом на премьеры во многие страны. Очень много зрителей признавались, что история украинского протеста поменяла их жизнь.

– Как в США восприняли картину?

– Для многих американцев мой фильм о Майдане стал холодным душем.

– Почему? Ведь украинский протест регулярно упоминался почти во всех западных СМИ?

– Многие американские зрители, уже после просмотра «Зимы в огне», были поражены, что Майдан недостаточно освещался в США. Говорили: «Как же так, почему СМИ не уделили больше времени таким важным историческим событиям?». Украина была в новостях CNN, Fox News и других телеканалов, но никто так подробно и масштабно, как мы, не осветил Майдан.

Американцы, особенно пожилое поколение, в событиях в Киеве 2013–2014 годов увидели, как в свое время сражались за свободу и демократию отцы-основатели США. А молодежь, посмотрев фильм, поражалась единству протеста, спрашивала меня: «Как думаешь, мы способны на то, что сделали украинцы на Майдане?». Этот вопрос зависает в воздухе, у меня нет ответа. Революция достоинства действительно стала примером единства и смелости для многих мальчишек и девчонок в США.

– В одном из интервью вы заявили: «Я бывший русский, но не могу приехать в Россию, потому что теперь я там враг – скорее для правительства, чем для людей». Вам запрещен въезд в РФ?

– Официально нет, но я прекрасно понимаю: как только пересеку границу России, нет гарантий, что на меня не наденут наручники. Последний раз я был в Москве весной 2013-го, видел, как там сгущаются тучи. Сейчас россияне, пытающиеся самовыразиться, высказаться в защиту Украины или против Кремля, либо караются тюрьмой, либо исчезают, либо погибают. Яркий пример – крымский режиссер Олег Сенцов, осужденный в России на 20 лет. Олег пострадал за свободу слова. В отличие от него, у меня, как гражданина США, есть возможность взять в руки камеру и показать всему миру историю Майдана. Так что я не предвижу ничего хорошего, если приеду в Россию.

– Вам поступали угрозы после премьеры «Зимы в огне»?

– Писали, что я продался «укрофашистам», регулярно устраиваются провокации. Например, на одном из показов в Торонто во время минуты молчания в память о героях Небесной сотни кто-то вдруг вскочил и начал кричать: «Вы что, не видите: в Украине фашисты?! Вы пропагандируете фашизм!».

– Насколько сильна кремлевская пропаганда в США?

– Мы опять заходим в дебри политики, мне бы этого не хотелось.

– Я спрашиваю вас как рядового гражданина, отслеживающего новости по американским СМИ.

– Кремлевская пропаганда в США достаточно сильна. Я ощущаю это по семьям знакомых, в которых родители смотрят российские каналы, а дети – украинские. Мои близкие друзья постоянно доказывают, что Россия правильно поступает, а я нет, сняв такой фильм о Майдане. Я родился в Советском Союзе, воспитан на русской культуре, но по мировоззрению я не русский, а американец. Что касается пропаганды… За последние два года мы все убедились: видеокамера умеет не менее эффективно вести войну, чем оружие. Посмотрите на Россию: то, что производят там телевизионщики и киношники, может убить мозги граждан.

У меня не было большого бюджета на фильм. Я даже обращался к высокопоставленным украинским людям, но понял: они будут давить, требовать снять так, как сами хотят

– На вашей странице в Facebook много фотографий с проукраинских митингов в США. Вы с самого начала поддерживали Украину в противостоянии с Россией?

– Это были не просто проукраинские митинги, со мной вместе выходили русские, израильтяне, американцы. Это были митинги в защиту свободы, демократии, единства.

– Вы не хотите снять документальный фильм об украинско-российской войне, начавшейся в 2014 году?

– Я думал об этом, но понял: слишком долгая история, в один фильм уложить не получится. Майдан стал первой главой борьбы Украины за свободу и независимость, война – второй. Но если первая глава длилась всего 93 дня, то АТО разбита на гораздо больше событий, сосредоточенных не в одном месте, а по всей Украине: аннексия Крыма, война на Донбассе, сбитый малайзийский «боинг», Иловайский котел, донецкий аэропорт, Мариуполь… Это очень долгая история. Другие режиссеры, в том числе украинские, уже сняли или снимают фильмы по каждому из этих событий.

– Тогда что голливудский режиссер Евгений Афинеевский планирует выпустить в ближайшее время?

– Не хочу вдаваться в подробности, но сейчас я работаю над еще одной документальной картиной. В планах – сделать два художественных фильма, один из которых будет сниматься в Украине. Я потихоньку возвращаюсь в игровое кино, которым занимался до Майдана.

– В Украине будет широкий прокат «Зимы в огне»?

– Весной 2016 года фильм покажут на украинских телеканалах.

– Я несколько раз брала интервью у режиссеров и все как один жаловались на отсутствие финансирования со стороны государства или частных компаний. Вы первый, кто ни разу за время беседы не посетовал на хроническую нехватку денег.

– Когда я прилетел в Киев, у меня не было большого бюджета. Я его искал, даже обращался к высокопоставленным украинским людям. Но ни у кого не взял денег, потому что понял: они будут давить, требовать снять так, как сами хотят. Мы с Дэном Толмором сами все профинансировали, принесли готовый продукт в Голливуд и, в итоге, отбили потраченные средства.

Не надо ждать у моря погоды, надо брать камеру и снимать. Всегда. Нет денег? Снимайте на непрофессиональные устройства, но работайте. Да, очень тяжело искать независимое финансирование, но нельзя останавливаться. Я сейчас заканчиваю новый документальный фильм, мне предложили несколько источников финансирования, но я опять отказался, решил: сниму за свой счет и после продам.

– Бывший советский гражданин перебирается в США, снимает фильм об украинской революции и номинируется на «Оскар». Ваша история типична для Голливуда или счастливое исключение?

– Если бы мне, советскому мальчишке, сказали, что я буду шагать по голливудской аллее, я бы рассмеялся. Я никогда не был отличником, учился в английской спецшколе в Казани на тройки и четверки, мне даже единицу ставили за сочинение. Но я всегда очень активно стремился к тому, что больше всего любил – театр и кино. Я верю: если человек ставит цель и упорно идет к ней – рано или поздно ее достигнет. Кстати, украинская команда SPN Production и UkrStream.TV, которые помогли мне создать «Зиму в огне», не сидят на месте – ребята находят темы, создают программы, снимают в зоне АТО. Они не ждут манны небесной, а идут и делают все сами. Мне кажется, именно за такими мальчишками и девчонками будущее Украины.

«Гордон»

Кто, если не Яценюк? Яресько, Ложкин, Гройсман или… Карл БильдтКто, если не Яценюк? Яресько, Ложкин, Гройсман или… Карл Бильдт

Павел Вуец.

Экономический форум в Давосе, на котором побывала представительная украинская делегация, по мнению некоторых экспертов, стал своеобразным смотром будущих кандидатов на премьерский пост. Кадровые перестановки в Кабмине в ближайшее время неминуемы, причем рассматривается и вариант смены самого Арсения Яценюка, надоевшего всем, кроме собственной фракции.

В числе претендентов на место «лучшего премьера в истории» – как широко обсуждаемые персонажи, так и кандидатуры-сюрпризы. В частности, новым главой украинского правительства может стать очередной иностранец – швед Карл Бильдт, который плотно занимался украинской тематикой, но сейчас сидит без работы. К слову, он также был замечен в Давосе. По информации «Главкома», на Банковой сейчас активно прорабатывается вариант с назначением «настоящего» варяга, но прорабатываются также и другие варианты. Но вероятность того, что Яценюк может остаться на своем месте, остается весьма высокой.

Арсений Яценюк

«Плюсы»

Конечно, сохранение на должности Арсения Петровича гарантирует более-менее дееспособную работу коалиции плюс у Яценюка давно налажены отношения с западными партнерами.

«Минусы»

Но, по версии Банковой, действующий премьер с его зашкаливаюшими антирейтингами уже не справляется с главной отведенной ему функцией – впитыванием негатива. Тем не менее, сам Яценюк уходить не хочет, а убрать его без распада коалиции сейчас проблематично. Объективно оценить работу Яценюка трудно из-за «пестрости» и квотности Кабмина – все достижения его члены, понятное дело, приписывают лично себе, а под критические стрелы подставляют премьера. Но коррупционные скандалы в окружении премьера и отсутствие видимых реформ не позволяют говорить о «яценюковском» периоде, как об успешном. Вопрос – сколько этот период еще продлится.

Вариант, что Яценюк все-таки останется премьером, но фактически связанным по рукам и ногам, весьма вероятен. Премьер и сейчас-то недоволен существующей личной квотой в Кабмине, но при переформатировании правительства может лишиться и ее. Постараться «подвинуть» могут и друзей детства Арсения Петровича, которые не в правительстве, но «на потоках», вроде Андрея Иванчука и Андрея Пышного.

Наталья Яресько

«Плюсы»

Единственный кандидат из состава этого Кабмина, кто упоминается в качестве теоретической замены Яценюка. За Яресько – поддержка Запада и налаженные связи с тамошними финансовыми институтами. Фактически украинка американского происхождения является «глазами Госдепа» в правительстве, следящими за целевым использованием выделяемых средств. Учитывая, что Украине, судя по всему, еще долго сидеть на финансовой подпитке из-за рубежа, неприкрытое внедрение такого «цербера» на премьерский пост выглядело бы логично. Также в плюс министру финансов можно записать отсутствие видимых политических амбиций.

«Минусы»

Ее кандидатура не воспринимается коалицией, что означает сложности с прохождением через парламент. Но даже если и удастся провести позитивное голосование (например, под давлением Запада), то с рабочим продвижением через Раду текущих правительственных законопроектов у нового премьера будут постоянные проблемы. К тому же, поговаривают, что Яресько не очень комфортно чувствует себя в правительстве и несколько раз порывалась уйти. В актив Яресько записывают реструктуризацию украинских долгов перед внешними инвесторами, но ее условия вызывают восторги далеко не у всех. Как хватало претензий и к проекту бюджета, который Минфин с боями под покровом ночи проводил через Верховную Раду.

Михаэл Саакашвили

«Плюсы»

Символ грузинских реформ, деятельность которого до конца не оценили на родине, но теперь пытаются оценить в Украине. Саакашвили действительно ярко ворвался в наше болото и выделяется даже на фоне шумных постмайданных политиков – во всяком случае, у него за спиной есть конкретные достижения. Михо обладает позитивным рейтингом, его харизма притягивает единомышленников, то есть изначально у него будет карт-бланш на решительные действия. Не стоит забывать, что Саакашвили, как и Яресько, пользуется поддержкой Штатов.

«Минусы»

Очевидные политические амбиции, сколько бы ни открещивался Саакашвили от подозрений, что его «Антикоррупционный форум» со временем превратится в полноценную партию. Учитывая, что одесский губернатор успел переругаться с командой Яценюка и с нынешним премьером лично, его кандидатура вызовет еще большее ожесточение «Народного фронта», чем Яресько. Также очевиден некоторый дисбаланс между словами и делами импульсивного грузина – сногсшибательных результатов во вверенной ему Одесской области он не продемонстрировал. Более того, некоторые инициативы и поведение взбалмошного губернатора выглядят как откровенный китч. Может, конечно, масштаб для Саакашвили пока не тот, и он ждет, пока ему вручат штурвал от всей страны.

Борис Ложкин

«Плюсы»

Глава Администрации Президента комфортен для президента – уж внутри тандема «Порошенко – Ложкин» нынешние склоки между Банковой и Грушевского сложно представить. Ложкин почти наверняка уходит из Администрации президента и сейчас пытается найти себе новое место в коридорах власти – уж вряд ли после своего политического «экспириенса» бывший бизнесмен со спокойной совестью просто укатит на сафари в пустыню, как раньше. В СМИ уже запущена волна слухов о том, что якобы глава АП перебирается в Кабмин то ли на должность вице-премьера, то ли самого премьера.

«Минусы»

На должности главы АП Ложкин не доказал, что обладает необходимым функционалом для чиновника уровня премьера – нельзя сказать, что он удовлетворительно справляется даже с ролью коммуникатора. Снова-таки его фигура напрямую ассоциируется с президентом, что не обеспечит необходимых балансов в системе власти. Припомнят Ложкину в таком случае и его заявления о необходимости усиления президентских полномочий. Пока что максимумом, на который мог бы рассчитывать Ложкин, видится пост не очень публичного вице-премьера, который отвечал бы за связи между АП и Кабмином. Когда-то на эту роль прочили президентского соратника Игоря Кононенко, но его кандидатура по разным причинам отпала.

Владимир Гройсман

«Плюсы»

Верный штык президента – наилучшая иллюстрация того, насколько коротка кадровая скамейка у Президента. Бывший мэр Винницы сходу засел в спикерское кресло, где толком не освоился до сих пор – такого количества ляпов и нарушений процедуры и не припомнишь при предыдущих спикерах. Тем не менее, свою основную функцию – отстаивать интересы патрона в парламенте – Гройсман выполняет и, если Порошенко скажет «надо», переберется в премьеры. Исполнительность и доверие президента – главные преимущества Гройсмана, но не стоит все же забывать и о его качествах хозяйственника. Не зря его в свое время считали одним из самых перспективных и успешных городских руководителей.

«Минусы»

Премьер Гройсман – это окончательная узурпация власти в одних руках. К тому же, нынешний спикер, как показывает деятельность парламента под его руководством – абсолютно не самостоятельная и не волевая фигура. Его назначение будет означать консервацию нынешней системы, в которой полнотой власти в стране обладают «любі друзі» президента. О варианте с Гройсманом можно рассуждать только исключительно в том случае, если «Народный фронт» согласится взамен получить спикерское кресло.

Александр Турчинов

«Плюсы»

О Турчинове, который успел побывать едва ли не на всех ключевых должностях в государстве, как замене Яценюка разговоры ходят давно. Банковая активно работала над этим вариантом, рассчитывая, что нынешний секретарь СНБО сможет увести за собой часть ориентирующегося на него «Народного фронта», а остальные «фронтовики» будут держать нос по ветру. Собственно, сохранение коалиции – главный плюс Турчинова-премьера.

«Минусы»

Этот вариант, скорее всего, уже отыгран. «Путча» во «Фронте» не произошло, а фракция присягнула на верность Яценюку. Смущает и то, что Турчинов, в отличие от Яценюка и многих других претендентов – «терра инкогнита» для наших западных партнеров. Смущает и то, что после внедрения в СНБО Турчинов фактически считается человеком президента.

Карл Бильдт

«Плюсы»

Наверное, самый неожиданный вариант. По информации источника «Главкома» в Администрации президента, на Банковой всерьез обсуждают приглашение в премьеры авторитетного варяга. Бывший премьер и экс-глава МИД Швеции на недавнем завтраке с участием Порошенко в Давосе отпускал неожиданные комплименты украинским властям, что не знает другой страны, где проходило бы столько реформ. Может быть, хотел подключиться к процессу?

На этой фигуре остановимся подробнее. На «отставника» Бильдта выбор президентской команды пал по нескольким причинам.

Во-первых, это решение проблемы Яценюка, который грозится в случае своей отставки увести «Народный фронт» из коалиции. Если в качестве преемника Арсения Петровича будет рассматриваться фигура известного европейца с широкими связями, который сможет на равных договариваться с международными донорами Украины, такая неконструктивная позиция «фронтовиков» становится слабой и эгоистичной.

Во-вторых, у Порошенко могут всерьез рассчитывать сделать Бильдта ширмой для собственных делишек. Игорь Кононенко уже озвучил кадровые хотелки от президентской силы в новом Кабмине, а такие люди как Виталий Ковальчук и Павел Рябикин, которым могут поручить вводить шведа «в курс дел», быстро отведут ему роль английской королевы с представительскими функциями. Вникать в мудреные механизмы принятия решений в Украине иностранец будет долго, а Порошенко все это время фактически будет контролировать правительство.

В-третьих, Запад таким образом становится непосредственным соучастником развития украинского проекта и получает свою долю ответственности за наличие–отсутствие реформ.

Наконец, Бильдт не несет угрозы для политических перспектив ревностно относящегося к потенциальным конкурентам Порошенко.

«Минусы»

Если грузинов и литовцев еще как-то терпели, то появление во главе Кабмина сидящего без дел персонажа из «дальнего зарубежья» – это для патриотов будет слишком. Тогда уж можно не спешить, а подождать Обаму – тот скоро освободится. Причем если бы имиджевые потери позволили сдвинуть процесс с мертвой точки, их можно было бы пережить. Но в случае с персоной калибра Бильдта его предыдущего трудового опыта недостаточно, чтобы спрогнозировать, как он будет себя вести в наших условиях и что из этого получится.

Если интеллигентного дипломата Бильдта со всех сторон подопрут «решалами», то нынешнее болото никуда не денется – более того, оно будет освящено его громким именем. Непонятно также, на кого такой премьер будет опираться в парламенте и как будет с ним коммуницировать – если снова таки придется прибегать к услугам посредников, это серьезно ударит по его независимости. Так что при всей внешней привлекательности такого варианта, с учетом «всей глубины наших глубин» у него есть масса подводных камней.

ГлавкомПавел Вуец.

Экономический форум в Давосе, на котором побывала представительная украинская делегация, по мнению некоторых экспертов, стал своеобразным смотром будущих кандидатов на премьерский пост. Кадровые перестановки в Кабмине в ближайшее время неминуемы, причем рассматривается и вариант смены самого Арсения Яценюка, надоевшего всем, кроме собственной фракции.

В числе претендентов на место «лучшего премьера в истории» – как широко обсуждаемые персонажи, так и кандидатуры-сюрпризы. В частности, новым главой украинского правительства может стать очередной иностранец – швед Карл Бильдт, который плотно занимался украинской тематикой, но сейчас сидит без работы. К слову, он также был замечен в Давосе. По информации «Главкома», на Банковой сейчас активно прорабатывается вариант с назначением «настоящего» варяга, но прорабатываются также и другие варианты. Но вероятность того, что Яценюк может остаться на своем месте, остается весьма высокой.

Арсений Яценюк

«Плюсы»

Конечно, сохранение на должности Арсения Петровича гарантирует более-менее дееспособную работу коалиции плюс у Яценюка давно налажены отношения с западными партнерами.

«Минусы»

Но, по версии Банковой, действующий премьер с его зашкаливаюшими антирейтингами уже не справляется с главной отведенной ему функцией – впитыванием негатива. Тем не менее, сам Яценюк уходить не хочет, а убрать его без распада коалиции сейчас проблематично. Объективно оценить работу Яценюка трудно из-за «пестрости» и квотности Кабмина – все достижения его члены, понятное дело, приписывают лично себе, а под критические стрелы подставляют премьера. Но коррупционные скандалы в окружении премьера и отсутствие видимых реформ не позволяют говорить о «яценюковском» периоде, как об успешном. Вопрос – сколько этот период еще продлится.

Вариант, что Яценюк все-таки останется премьером, но фактически связанным по рукам и ногам, весьма вероятен. Премьер и сейчас-то недоволен существующей личной квотой в Кабмине, но при переформатировании правительства может лишиться и ее. Постараться «подвинуть» могут и друзей детства Арсения Петровича, которые не в правительстве, но «на потоках», вроде Андрея Иванчука и Андрея Пышного.

Наталья Яресько

«Плюсы»

Единственный кандидат из состава этого Кабмина, кто упоминается в качестве теоретической замены Яценюка. За Яресько – поддержка Запада и налаженные связи с тамошними финансовыми институтами. Фактически украинка американского происхождения является «глазами Госдепа» в правительстве, следящими за целевым использованием выделяемых средств. Учитывая, что Украине, судя по всему, еще долго сидеть на финансовой подпитке из-за рубежа, неприкрытое внедрение такого «цербера» на премьерский пост выглядело бы логично. Также в плюс министру финансов можно записать отсутствие видимых политических амбиций.

«Минусы»

Ее кандидатура не воспринимается коалицией, что означает сложности с прохождением через парламент. Но даже если и удастся провести позитивное голосование (например, под давлением Запада), то с рабочим продвижением через Раду текущих правительственных законопроектов у нового премьера будут постоянные проблемы. К тому же, поговаривают, что Яресько не очень комфортно чувствует себя в правительстве и несколько раз порывалась уйти. В актив Яресько записывают реструктуризацию украинских долгов перед внешними инвесторами, но ее условия вызывают восторги далеко не у всех. Как хватало претензий и к проекту бюджета, который Минфин с боями под покровом ночи проводил через Верховную Раду.

Михаэл Саакашвили

«Плюсы»

Символ грузинских реформ, деятельность которого до конца не оценили на родине, но теперь пытаются оценить в Украине. Саакашвили действительно ярко ворвался в наше болото и выделяется даже на фоне шумных постмайданных политиков – во всяком случае, у него за спиной есть конкретные достижения. Михо обладает позитивным рейтингом, его харизма притягивает единомышленников, то есть изначально у него будет карт-бланш на решительные действия. Не стоит забывать, что Саакашвили, как и Яресько, пользуется поддержкой Штатов.

«Минусы»

Очевидные политические амбиции, сколько бы ни открещивался Саакашвили от подозрений, что его «Антикоррупционный форум» со временем превратится в полноценную партию. Учитывая, что одесский губернатор успел переругаться с командой Яценюка и с нынешним премьером лично, его кандидатура вызовет еще большее ожесточение «Народного фронта», чем Яресько. Также очевиден некоторый дисбаланс между словами и делами импульсивного грузина – сногсшибательных результатов во вверенной ему Одесской области он не продемонстрировал. Более того, некоторые инициативы и поведение взбалмошного губернатора выглядят как откровенный китч. Может, конечно, масштаб для Саакашвили пока не тот, и он ждет, пока ему вручат штурвал от всей страны.

Борис Ложкин

«Плюсы»

Глава Администрации Президента комфортен для президента – уж внутри тандема «Порошенко – Ложкин» нынешние склоки между Банковой и Грушевского сложно представить. Ложкин почти наверняка уходит из Администрации президента и сейчас пытается найти себе новое место в коридорах власти – уж вряд ли после своего политического «экспириенса» бывший бизнесмен со спокойной совестью просто укатит на сафари в пустыню, как раньше. В СМИ уже запущена волна слухов о том, что якобы глава АП перебирается в Кабмин то ли на должность вице-премьера, то ли самого премьера.

«Минусы»

На должности главы АП Ложкин не доказал, что обладает необходимым функционалом для чиновника уровня премьера – нельзя сказать, что он удовлетворительно справляется даже с ролью коммуникатора. Снова-таки его фигура напрямую ассоциируется с президентом, что не обеспечит необходимых балансов в системе власти. Припомнят Ложкину в таком случае и его заявления о необходимости усиления президентских полномочий. Пока что максимумом, на который мог бы рассчитывать Ложкин, видится пост не очень публичного вице-премьера, который отвечал бы за связи между АП и Кабмином. Когда-то на эту роль прочили президентского соратника Игоря Кононенко, но его кандидатура по разным причинам отпала.

Владимир Гройсман

«Плюсы»

Верный штык президента – наилучшая иллюстрация того, насколько коротка кадровая скамейка у Президента. Бывший мэр Винницы сходу засел в спикерское кресло, где толком не освоился до сих пор – такого количества ляпов и нарушений процедуры и не припомнишь при предыдущих спикерах. Тем не менее, свою основную функцию – отстаивать интересы патрона в парламенте – Гройсман выполняет и, если Порошенко скажет «надо», переберется в премьеры. Исполнительность и доверие президента – главные преимущества Гройсмана, но не стоит все же забывать и о его качествах хозяйственника. Не зря его в свое время считали одним из самых перспективных и успешных городских руководителей.

«Минусы»

Премьер Гройсман – это окончательная узурпация власти в одних руках. К тому же, нынешний спикер, как показывает деятельность парламента под его руководством – абсолютно не самостоятельная и не волевая фигура. Его назначение будет означать консервацию нынешней системы, в которой полнотой власти в стране обладают «любі друзі» президента. О варианте с Гройсманом можно рассуждать только исключительно в том случае, если «Народный фронт» согласится взамен получить спикерское кресло.

Александр Турчинов

«Плюсы»

О Турчинове, который успел побывать едва ли не на всех ключевых должностях в государстве, как замене Яценюка разговоры ходят давно. Банковая активно работала над этим вариантом, рассчитывая, что нынешний секретарь СНБО сможет увести за собой часть ориентирующегося на него «Народного фронта», а остальные «фронтовики» будут держать нос по ветру. Собственно, сохранение коалиции – главный плюс Турчинова-премьера.

«Минусы»

Этот вариант, скорее всего, уже отыгран. «Путча» во «Фронте» не произошло, а фракция присягнула на верность Яценюку. Смущает и то, что Турчинов, в отличие от Яценюка и многих других претендентов – «терра инкогнита» для наших западных партнеров. Смущает и то, что после внедрения в СНБО Турчинов фактически считается человеком президента.

Карл Бильдт

«Плюсы»

Наверное, самый неожиданный вариант. По информации источника «Главкома» в Администрации президента, на Банковой всерьез обсуждают приглашение в премьеры авторитетного варяга. Бывший премьер и экс-глава МИД Швеции на недавнем завтраке с участием Порошенко в Давосе отпускал неожиданные комплименты украинским властям, что не знает другой страны, где проходило бы столько реформ. Может быть, хотел подключиться к процессу?

На этой фигуре остановимся подробнее. На «отставника» Бильдта выбор президентской команды пал по нескольким причинам.

Во-первых, это решение проблемы Яценюка, который грозится в случае своей отставки увести «Народный фронт» из коалиции. Если в качестве преемника Арсения Петровича будет рассматриваться фигура известного европейца с широкими связями, который сможет на равных договариваться с международными донорами Украины, такая неконструктивная позиция «фронтовиков» становится слабой и эгоистичной.

Во-вторых, у Порошенко могут всерьез рассчитывать сделать Бильдта ширмой для собственных делишек. Игорь Кононенко уже озвучил кадровые хотелки от президентской силы в новом Кабмине, а такие люди как Виталий Ковальчук и Павел Рябикин, которым могут поручить вводить шведа «в курс дел», быстро отведут ему роль английской королевы с представительскими функциями. Вникать в мудреные механизмы принятия решений в Украине иностранец будет долго, а Порошенко все это время фактически будет контролировать правительство.

В-третьих, Запад таким образом становится непосредственным соучастником развития украинского проекта и получает свою долю ответственности за наличие–отсутствие реформ.

Наконец, Бильдт не несет угрозы для политических перспектив ревностно относящегося к потенциальным конкурентам Порошенко.

«Минусы»

Если грузинов и литовцев еще как-то терпели, то появление во главе Кабмина сидящего без дел персонажа из «дальнего зарубежья» – это для патриотов будет слишком. Тогда уж можно не спешить, а подождать Обаму – тот скоро освободится. Причем если бы имиджевые потери позволили сдвинуть процесс с мертвой точки, их можно было бы пережить. Но в случае с персоной калибра Бильдта его предыдущего трудового опыта недостаточно, чтобы спрогнозировать, как он будет себя вести в наших условиях и что из этого получится.

Если интеллигентного дипломата Бильдта со всех сторон подопрут «решалами», то нынешнее болото никуда не денется – более того, оно будет освящено его громким именем. Непонятно также, на кого такой премьер будет опираться в парламенте и как будет с ним коммуницировать – если снова таки придется прибегать к услугам посредников, это серьезно ударит по его независимости. Так что при всей внешней привлекательности такого варианта, с учетом «всей глубины наших глубин» у него есть масса подводных камней.

Главком

Союз нерушимый «республик»… Зачем Москве объединение Донецка и Луганска?Союз нерушимый «республик»… Зачем Москве объединение Донецка и Луганска?

Андрей Каракуц.

В начале 2016 возобновились разговоры о скором объединении «ДНР» и «ЛНР».

В отличие от предыдущих информационных волн, эти слухи имеют фактические подтверждения и уже запущены механизмы интеграции.

Объединение будет сопровождаться кадровыми изменениями внутри «республик» и пересмотром стратегии развития данного региона.

Проект «Новороссия», запущенный спецслужбами РФ весной 2014 как отвлекающий маневр от захвата Крыма, предусматривал создание единых управленческих органов юго-востока Украина.

Так, народный депутат от Партии регионов Олег Царев в июле 2014 возглавил «парламент Новороссии». Однако из-за череды событий – роста боеспособности украинских добровольческих батальонов, катастрофы малазийского Боинга, введения санкций Запада против РФ – уже в августе-сентябре была избрана другая тактика.

А именно строительства квазигосударственных институтов в районах Донецкой и Луганской областей, подконтрольных пророссийским сепаратистам. И в Донецке и Луганске была сделана ставка на местные кадры, а в начале ноября 2014 проведены легитимизирующие их «выборы».

Логикой данного процесса выступало закрепление контроля над этими территориями и создание условий для формирования наступательного плацдарма для последующего распространения «русского мира».

Но сценарий мятежа в Украине не сработал.

В итоге, в конце 2014 ставка была сделана на продолжение существования «республик», что потребовало старта государственного строительства: создания административного аппарата, обеспечение работы хозяйственного комплекса, выплаты социальных пособий и пенсий.

И в «ДНР» и «ЛНР» были сформированы собственные вертикали власти, имеющие гибридную природу – их фундаментом выступили военные комендатуры, а надстройкой стали гражданские управленческие структуры.
На этом этапе раздельное существование «ДНР» и «ЛНР» объяснялось принципиальными отличиями в структуре военных формирований «республик».

В «ДНР» боевые группировки создавались под плотным контролем российских спецслужб и местных элит, которые увидели выгоду в создании сепаратистского анклава. Так возникли «Восток» Ходаковского и «Оплот» Захарченко.
В «ЛНР» же ситуация кардинально отличалась. Благодаря протяженной границе с Российской Федерацией в Луганскую область на защиту «русского мира» отправились парамилитарные отряды «неоказаков».

Во второй половине 2014 под контролем казаков во главе с Козицыным находилось более 70% территории «ЛНР» – от Стаханова до Краснодона.

В отличие от сепаратистских формирований «ДНР», казачьи соединения не всегда подчинялись приказам из Москвы, и главной целью видели контроль над потоками контрабанды, металлолома, оружия и наркотиков.

Зачистка неподконтрольных командиров и формирований в отдельных районах Луганской области происходила на протяжении всего последнего года и достигла своего апогея с ликвидацией атамана Дремова в декабре 2015.

Приведение под общий знаменатель военных формирований «ДНР» и «ЛНР» вылилось в создание двух отдельных армейских корпусов, численность которых примерно соответствует противостоящих им ВСУ.

Российские же регулярные части на ротационной основе гарантируют достаточную обороноспособность «республик» и не позволяют украинским властям реализовать силовой сценарий.

Относительное затишье, которое установилось после подписания Комплекса мер по выполнению Минских соглашений в феврале 2015, привело к бурному росту бюрократического аппарата «республик».

Многочисленные министерства, ведомства и управления смогли, с одной стороны, предоставить работу населению в условиях коллапса экономики на этих территориях.

С другой, желание демонстрировать результат заставляет этот административный аппарат продуцировать инициативы больше напоминающие кафкианский мир.

Это и принудительная запись населения в партийные проекты «Донецкая республика» и «Мир Луганщине». Так, на начало 2016 эти «партпроекты» включали около 10% жителей «республик».

Это эксперименты над молодежью – создание республиканских объединений школьников «Орлята», «Захаровцы» и так далее. А также возвращение различных организационных практик времен СССР.

Однако базовые статистические показатели демонстрируют невозможность существования «республик» как самостоятельных субъектов.

Во-первых, под контролем «ДНР» и «ЛНР» находится всего около 30% территории Донецкой и Луганской областей. Разрыв хозяйственных цепочек вследствие блокады Украины, падение мировых цен на металл и уголь, вывоз оборудования и разворовывание предприятий, выпускающих продукцию с высокой добавочной стоимостью, не дают оснований говорить о какой-либо позитивной экономической перспективе.

Во-вторых, структура населения, согласно официальной статистике «республик», имеет значительный демографический перекос.

Так, на январь 2016 количество пенсионеров в «ДНР» составило 660 тысяч человек, около 35% от оценочной численности общего населения в 2 миллиона.

В «ЛНР» в феврале 2016 планируют заплатить пенсию 430 тысячам человек, это около 40% населения.
Как результат, приблизительно на 1-1,5 работающих трудоспособного возраста приходится один пенсионер. И тенденция будет только ухудшаться. Так, с января 2016 в «ЛНР» женщины получили право выходить на пенсию с 55 лет.

В-третьих, более 70% бюджета «республик» обеспечивает Российская Федерация, согласно оценке командира бригады «Восток» Ходаковского в сентябре 2015.

В условиях падения мировых цен на нефть и необходимости снижения бюджетных расходов, Москва уже пересматривает свои траты на «республики» – в январе 2016 сюда не прибыл ни один «гумконвой».

К экономическим проблемам следует добавить и политический аспект. В январе 2016, вследствие всплеска дипломатической активности в рамках Минского процесса начали проявляться контуры будущего урегулирования конфликта на Донбассе.

В обмен на изменения в Конституцию Украины, законы об амнистии и порядке самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей, а также проведение местных выборов, Российская Федерация, предлагает вернуть Украине контроль над границей.

Планы Москвы не означают признание своего поражения на Донбассе, а являются результатом пересмотра своей стратегии относительно будущего этого региона.

Одним из пунктов этой стратегии как раз и станет объединение «ДНР» и «ЛНР».

Почему Кремль в ближайшее время будет реализовывать данный сценарий?

Во-первых, из-за необходимости создания на базе «республик» единого экономического пространства, ориентированного на Российскую Федерацию. На первом этапе, формирование хозяйственных цепочек, в перспективе – заход крупных российских инвестиций.

Для Москвы важно, чтобы Украина взяла на себя обязательства о неприкосновенности «экономической автономии» отдельных районов Донецкой и Луганской областей – мины под экономическую ассоциацию Киева и Европейского Союза.

Во-вторых, решение проблемы управляемости «республик».

Конфликты различных военных формирований за контроль над ключевыми предприятиями и контрабандными потоками остаются непубличной, но одной из самых острых проблем в «ДНР» и «ЛНР».

Существование двух независимых центров – Донецка и Луганска – привело к своеобразной экономической войне – созданию таможен и конкуренции за финансовые потоки из Москвы.

Возвращение «ДНР» и «ЛНР» в Украину несет угрозу и возможности расшатывания Киевом этих конструкций и переманивания отдельных персонажей на свою сторону.

Создание же единого образования позволит Москве заново выстроить лояльную властную вертикаль.

Одновременно, будет решена проблема отстранения Захарченко и Плотницкого, которые не воспринимаются никем кроме РФ в качестве сторон конфликта.

Приход на должность главы «ЛДНР» человека, руки которого не замараны кровью, добавит баллов в переговорах с европейскими участниками Минского процесса.

Очевидно, что центр объединенного образования будет в Донецке, в то время как в Луганске будут находиться региональные отделения.

В-третьих, инкорпорация ОРДО-ОРЛО в политическое поле Украины.

Объединение «республик» приведет к созданию единой политической силы из общественных движений «Донецкая Республика» и «Мир Луганщине», которая в перспективе сможет участвовать в общеукраинских выборах.

Вследствие прекращения боевых действий следует ожидать возвращения в ОРДО-ОРЛО значительного количества переселенцев из России и других регионов Украины, что значительно увеличит электоральный вес данного образования.

Оценивать потенциал будущей политической силы крайне сложно, однако вместе с другими пророссийскими силами, ее задачей станет недопуск формирования конституционного большинства в последующих созывах Верховной Рады Украины и расшатывание основ парламентаризма.

Процесс объединения уже запущен.

С 1 января 2016 ликвидирована таможня между «республиками», а также вступили в силу одинаковые правила налогообложения.

Значительно активизировались контакты между парламентами «республик» по взаимодействию в законодательной области – читай, по объединению партийных проектов. На очереди создание единого финансового пространства и оптимизация кадровой политики.

Уже через несколько месяцев населению, проживающему на территории ОРДО-ОРЛО, следует ожидать очередной референдум с предсказуемым результатом.

Кремль же готовится играть в долгую и готов идти на временные уступки для получения нужных результатов в будущем.

Кроме широких прав в области назначения органов правопорядка, культурной автономии и приоритета экономических связей с соседними районами РФ, Москва планирует создать перманентную зону нестабильности из этих территорий.

Важным фактором будет наличие у местного населения скрытых запасов оружия, которое может появиться в любой момент.

Если план политической дестабилизации не будет срабатывать, и Украина вступит на путь успешной реализации проевропейского курса, тогда Москва будет готова снова открыть «ловушку конфликта».

Украинская ПравдаАндрей Каракуц.

В начале 2016 возобновились разговоры о скором объединении «ДНР» и «ЛНР».

В отличие от предыдущих информационных волн, эти слухи имеют фактические подтверждения и уже запущены механизмы интеграции.

Объединение будет сопровождаться кадровыми изменениями внутри «республик» и пересмотром стратегии развития данного региона.

Проект «Новороссия», запущенный спецслужбами РФ весной 2014 как отвлекающий маневр от захвата Крыма, предусматривал создание единых управленческих органов юго-востока Украина.

Так, народный депутат от Партии регионов Олег Царев в июле 2014 возглавил «парламент Новороссии». Однако из-за череды событий – роста боеспособности украинских добровольческих батальонов, катастрофы малазийского Боинга, введения санкций Запада против РФ – уже в августе-сентябре была избрана другая тактика.

А именно строительства квазигосударственных институтов в районах Донецкой и Луганской областей, подконтрольных пророссийским сепаратистам. И в Донецке и Луганске была сделана ставка на местные кадры, а в начале ноября 2014 проведены легитимизирующие их «выборы».

Логикой данного процесса выступало закрепление контроля над этими территориями и создание условий для формирования наступательного плацдарма для последующего распространения «русского мира».

Но сценарий мятежа в Украине не сработал.

В итоге, в конце 2014 ставка была сделана на продолжение существования «республик», что потребовало старта государственного строительства: создания административного аппарата, обеспечение работы хозяйственного комплекса, выплаты социальных пособий и пенсий.

И в «ДНР» и «ЛНР» были сформированы собственные вертикали власти, имеющие гибридную природу – их фундаментом выступили военные комендатуры, а надстройкой стали гражданские управленческие структуры.
На этом этапе раздельное существование «ДНР» и «ЛНР» объяснялось принципиальными отличиями в структуре военных формирований «республик».

В «ДНР» боевые группировки создавались под плотным контролем российских спецслужб и местных элит, которые увидели выгоду в создании сепаратистского анклава. Так возникли «Восток» Ходаковского и «Оплот» Захарченко.
В «ЛНР» же ситуация кардинально отличалась. Благодаря протяженной границе с Российской Федерацией в Луганскую область на защиту «русского мира» отправились парамилитарные отряды «неоказаков».

Во второй половине 2014 под контролем казаков во главе с Козицыным находилось более 70% территории «ЛНР» – от Стаханова до Краснодона.

В отличие от сепаратистских формирований «ДНР», казачьи соединения не всегда подчинялись приказам из Москвы, и главной целью видели контроль над потоками контрабанды, металлолома, оружия и наркотиков.

Зачистка неподконтрольных командиров и формирований в отдельных районах Луганской области происходила на протяжении всего последнего года и достигла своего апогея с ликвидацией атамана Дремова в декабре 2015.

Приведение под общий знаменатель военных формирований «ДНР» и «ЛНР» вылилось в создание двух отдельных армейских корпусов, численность которых примерно соответствует противостоящих им ВСУ.

Российские же регулярные части на ротационной основе гарантируют достаточную обороноспособность «республик» и не позволяют украинским властям реализовать силовой сценарий.

Относительное затишье, которое установилось после подписания Комплекса мер по выполнению Минских соглашений в феврале 2015, привело к бурному росту бюрократического аппарата «республик».

Многочисленные министерства, ведомства и управления смогли, с одной стороны, предоставить работу населению в условиях коллапса экономики на этих территориях.

С другой, желание демонстрировать результат заставляет этот административный аппарат продуцировать инициативы больше напоминающие кафкианский мир.

Это и принудительная запись населения в партийные проекты «Донецкая республика» и «Мир Луганщине». Так, на начало 2016 эти «партпроекты» включали около 10% жителей «республик».

Это эксперименты над молодежью – создание республиканских объединений школьников «Орлята», «Захаровцы» и так далее. А также возвращение различных организационных практик времен СССР.

Однако базовые статистические показатели демонстрируют невозможность существования «республик» как самостоятельных субъектов.

Во-первых, под контролем «ДНР» и «ЛНР» находится всего около 30% территории Донецкой и Луганской областей. Разрыв хозяйственных цепочек вследствие блокады Украины, падение мировых цен на металл и уголь, вывоз оборудования и разворовывание предприятий, выпускающих продукцию с высокой добавочной стоимостью, не дают оснований говорить о какой-либо позитивной экономической перспективе.

Во-вторых, структура населения, согласно официальной статистике «республик», имеет значительный демографический перекос.

Так, на январь 2016 количество пенсионеров в «ДНР» составило 660 тысяч человек, около 35% от оценочной численности общего населения в 2 миллиона.

В «ЛНР» в феврале 2016 планируют заплатить пенсию 430 тысячам человек, это около 40% населения.
Как результат, приблизительно на 1-1,5 работающих трудоспособного возраста приходится один пенсионер. И тенденция будет только ухудшаться. Так, с января 2016 в «ЛНР» женщины получили право выходить на пенсию с 55 лет.

В-третьих, более 70% бюджета «республик» обеспечивает Российская Федерация, согласно оценке командира бригады «Восток» Ходаковского в сентябре 2015.

В условиях падения мировых цен на нефть и необходимости снижения бюджетных расходов, Москва уже пересматривает свои траты на «республики» – в январе 2016 сюда не прибыл ни один «гумконвой».

К экономическим проблемам следует добавить и политический аспект. В январе 2016, вследствие всплеска дипломатической активности в рамках Минского процесса начали проявляться контуры будущего урегулирования конфликта на Донбассе.

В обмен на изменения в Конституцию Украины, законы об амнистии и порядке самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей, а также проведение местных выборов, Российская Федерация, предлагает вернуть Украине контроль над границей.

Планы Москвы не означают признание своего поражения на Донбассе, а являются результатом пересмотра своей стратегии относительно будущего этого региона.

Одним из пунктов этой стратегии как раз и станет объединение «ДНР» и «ЛНР».

Почему Кремль в ближайшее время будет реализовывать данный сценарий?

Во-первых, из-за необходимости создания на базе «республик» единого экономического пространства, ориентированного на Российскую Федерацию. На первом этапе, формирование хозяйственных цепочек, в перспективе – заход крупных российских инвестиций.

Для Москвы важно, чтобы Украина взяла на себя обязательства о неприкосновенности «экономической автономии» отдельных районов Донецкой и Луганской областей – мины под экономическую ассоциацию Киева и Европейского Союза.

Во-вторых, решение проблемы управляемости «республик».

Конфликты различных военных формирований за контроль над ключевыми предприятиями и контрабандными потоками остаются непубличной, но одной из самых острых проблем в «ДНР» и «ЛНР».

Существование двух независимых центров – Донецка и Луганска – привело к своеобразной экономической войне – созданию таможен и конкуренции за финансовые потоки из Москвы.

Возвращение «ДНР» и «ЛНР» в Украину несет угрозу и возможности расшатывания Киевом этих конструкций и переманивания отдельных персонажей на свою сторону.

Создание же единого образования позволит Москве заново выстроить лояльную властную вертикаль.

Одновременно, будет решена проблема отстранения Захарченко и Плотницкого, которые не воспринимаются никем кроме РФ в качестве сторон конфликта.

Приход на должность главы «ЛДНР» человека, руки которого не замараны кровью, добавит баллов в переговорах с европейскими участниками Минского процесса.

Очевидно, что центр объединенного образования будет в Донецке, в то время как в Луганске будут находиться региональные отделения.

В-третьих, инкорпорация ОРДО-ОРЛО в политическое поле Украины.

Объединение «республик» приведет к созданию единой политической силы из общественных движений «Донецкая Республика» и «Мир Луганщине», которая в перспективе сможет участвовать в общеукраинских выборах.

Вследствие прекращения боевых действий следует ожидать возвращения в ОРДО-ОРЛО значительного количества переселенцев из России и других регионов Украины, что значительно увеличит электоральный вес данного образования.

Оценивать потенциал будущей политической силы крайне сложно, однако вместе с другими пророссийскими силами, ее задачей станет недопуск формирования конституционного большинства в последующих созывах Верховной Рады Украины и расшатывание основ парламентаризма.

Процесс объединения уже запущен.

С 1 января 2016 ликвидирована таможня между «республиками», а также вступили в силу одинаковые правила налогообложения.

Значительно активизировались контакты между парламентами «республик» по взаимодействию в законодательной области – читай, по объединению партийных проектов. На очереди создание единого финансового пространства и оптимизация кадровой политики.

Уже через несколько месяцев населению, проживающему на территории ОРДО-ОРЛО, следует ожидать очередной референдум с предсказуемым результатом.

Кремль же готовится играть в долгую и готов идти на временные уступки для получения нужных результатов в будущем.

Кроме широких прав в области назначения органов правопорядка, культурной автономии и приоритета экономических связей с соседними районами РФ, Москва планирует создать перманентную зону нестабильности из этих территорий.

Важным фактором будет наличие у местного населения скрытых запасов оружия, которое может появиться в любой момент.

Если план политической дестабилизации не будет срабатывать, и Украина вступит на путь успешной реализации проевропейского курса, тогда Москва будет готова снова открыть «ловушку конфликта».

Украинская Правда

Марина Литвиненко: «Почему-то забывают, что это был акт ядерного терроризма»Марина Литвиненко: «Почему-то забывают, что это был акт ядерного терроризма»

Вера Челищева.

…Есть один минус — в английском судопроизводстве не предусмотрено заочных процессов. И есть один плюс — в английском судопроизводстве нет сроков давности. И Марина Литвиненко все-таки надеется когда-нибудь увидеть их на скамье подсудимых. За эти 10 лет она практически одна, не имея никаких финансовых средств для дорогостоящих разбирательств, прошла путь, на котором несколько раз можно было сойти с дистанции — слишком непосильны препятствия. А еще — очень страшно одной. Но она каждый раз, отдышавшись после очередной неудачи, снова продолжала свой путь. Долго и тяжело боролась с британским правительством, с МВД и МИД Великобритании за проведение слушаний с рассмотрением всех засекреченных материалов. И те сдались.

Поздний вечер 21 января 2016 года. После сумасшедше сумбурного дня, десятка интервью, она уставшая и счастливая сидит передо мной с пухлым отчетом судьи Оуэна. И мы еще раз пробегаем глазами резулятивную часть доклада, где черным по белому сэром Оуэном написано: «I am sure» («Я абсолютно уверен/убежден») — это про виновность Ковтуна и Лугового (глава 10 отчета, пункты 10.11-10.15, перевод Высокого суда: «10.11. Я убежден, что г-н Луговой и г-н Ковтун поместили полоний-210 в чайник в баре «Пайн» 1 ноября 2006 года. Я также убежден, что они сделали это с намерением отравить г-на Литвиненко. 10.12. Я убежден, что эти два лица и ранее предпринимали попытку отравить г-н Литвиненко, также используя полоний-210 во время их встречи в офисе компании «Эринис» 16 октября 2006 года. 10.13. Я убежден, что г-н Луговой и г-н Ковтун знали, что яд, который они используют, является смертельным (в противоположность, например, психоактивному препарату или снотворному средству), и что они намеревались убить г-на Литвиненко. Однако я не считаю, что они точно знали, какое химическое вещество используют, или им было что-либо известно о свойствах этого вещества. 10.14. Я убежден, что при отравлении г-на Литвиненко г-н Луговой и г-н Ковтун действовали по поручению других лиц».

Доказательства, позволившие Оуэну прийти к такому выводу — в отчете в разных главах. Главное — слишком много следов, в том числе полониевых, оставили подозреваемые в разных местах города (см. справку «Новой»).

Ну а формулировка «probably», — «вероятно», — как объяснили мне английские юристы, не связанные с данным процессом, а закрепленная в английском праве юридическая формулировка, применяемая в тех случаях, когда в отсутствие прямых улик суд основывается на косвенных доказательствах. «Вот есть Луговой и Ковтун, бывшие сотрудники ФСБ. Есть полоний. Понятно, что без ведома каких-то государственных структур достать и перевезти куда-либо столь мощное радиоактивное вещество невозможно».

СПРАВКА «НОВОЙ»

Что установили эксперты

На суде британские эксперты представили данные, согласно которым радиоактивный след вел через весь город. Все передвижения Лугового и Ковтуна специалисты совместили с точками загрязнения полонием, и они полностью совпали.

Итак. Следы полония были обнаружены: в суши-баре в Лондоне, где Литвиненко встретил Лугового и Ковтуна 16 октября 2006 года. В отеле Best Western, где Луговой и Ковтун провели ночь. Номер Лугового в гостинице «Шератон» на Парк-лейн сильно фонил, как и местная прачечная, куда постоялец сдавал свои вещи. Следы полония были найдены на борту компании British Airways. И, наконец, — лондонский отель «Миллениум».

На камерах слежения в отеле видно, что Луговой, а затем Ковтун идут в туалет перед тем, как приезжает Литвиненко. Луговой держит руку глубоко в кармане. Раковина и сушилка для рук оказались сильно загрязнены полонием, так же, как и дверь одной из туалетных кабинок. Помимо прочего, повышение уровня радиации обнаружили в лондонской подземке. Информацию обо всем этом скрыли, чтобы не вызвать паники среди населения. Правительственный отдел по защите от радиации собрал кризисную группу из 20 ученых. Делом занимались более 100 детективов.

Как показала суду при закрытых дверях одна из ведущих физиков-ядерщиков страны, в течение 34 лет работавшая в сфере ядерного оружия, полоний, обнаруженный в теле Литвиненко, «намного более чистый и концентрированный, чем в природе». Безопасно транспортировать такой материал можно только в тщательно закрытом контейнере из стекла или металла — серебра или золота. По словам эксперта, полоний должен был попасть внутрь: он не мог бы проникнуть в тело через кожу, если на ней не было царапин и ран. Полоний может быть смешан с едой или растворен в жидкости.

Судмедэксперты показали, что из-за угрозы радиации процедура вскрытия тела Литвиненко была «самым опасным вскрытием, когда-либо произведенным в западных странах». Сами патологоанатомы были одеты в два слоя защитных костюмов с герметично заклеенными перчатками. Вскрытие установило, что у Литвиненко был множественный отказ внутренних органов, вызванный острой формой лучевой болезни. По данным судмедэкспертов, объем полония-210, попавшего в его организм, был ничтожным по весу — от микрограмма до нанограмма, но доза такого вещества для человека «намного превышала дозу, совместимую с жизнью».

Представители Скотленд-Ярда, в свою очередь, в ходе слушаний показали, что следствию помогло то, что этот редчайший радиоактивный элемент оставляет за собой след, позволяющий восстановить картину происшедшего. И подозреваемые скорее всего понятия не имели, что представляет собой выданный им кем-то яд, поэтому обращались с ним крайне неуклюже. Дважды, как удалось установить, остатки полония выливались в раковину.

Свидетельств о причастности к преступлению других лиц Скотленд-Ярд не обнаружил. Не нашли доказательств и того, что Литвиненко приобрел полоний сам и собственноручно растворил в воде и убил себя. Обследование его дома показало заражение полонием, но больше всех был заражен излучением его пиджак, в котором он был на встрече с Ковтуном и Луговым в баре отеля «Миллениум». Британцам из России собщили, что в самолете «Аэрофлота», в котором летел Луговой, не найдено следов полония. Но когда британские эксперты все же получили возможность исследовать лайнер, они обнаружили следы полония в той части салона, где сидел Луговой.

— То, что я делала, инициировав сначала инквест, а потом слушания, — я делала не против России, — начинает беседу Марина Литвиненко. — В данном случае я посылала месседж России — здесь, в Англии, можно добиться правосудия, даже если это непросто и тяжело. А в России, где есть каста неприкасаемых людей — так называемых untouchable, как правило, чтобы вы ни делали, ничего не произойдет. Вы можете проводить расследования, вы можете предоставлять просто факты. Но ничего не будет — ни с теми, кто убил Немцова, Политковскую. НИ С КЕМ. Потому что есть каста untouchable.

Мне кажется, вера соотечественников в то, что они могут что-то изменить, сейчас на таком низком уровне, что если бы этот процесс не состоялся, то для них это было бы очередным доказательством того, что это везде так, что это не проблема исключительно России, что это не проблема отсутствия демократии и независимых судов. А мне было важно показать, что я, Марина Литвиненко, — никто, у меня нет политического background, у меня нет безумных денег, — но у меня получилось. Главное — я показала: если ты приходишь здесь в суд и можешь донести правду, подкрепленную доказательствами, то ты тоже получаешь от суда поддержку. Что суд имеет право подвергать критике даже собственное правительство. Вспомните, как Оуэн не согласился, что из рассмотрения британские власти уберут все засекреченные материалы…

— Помню. И на него сразу написал жалобу глава МИД Уильям Хейг, но надзорное разбирательство окончилось не в пользу министра. Секретные документы сэр Оуэн в итоге изучал… Вы узнали о содержании отчета за день до его обнародования в Высоком суде. Первые впечатления?

— Сначала объясню, чтобы не возникло вопросов: по английскому законодательству, все заинтересованные участники процесса имеют право ознакомиться с решением за 24 часа до его обнародования. Нас с адвокатами пригласили в конфиденциальное место 20 января. Попросили выключить все технические средства связи и телефоны. Делать письменные заметки тоже не разрешалось. Мы, конечно же, сразу начали с последней страницы, где содержались выводы. Было очень важно понять, увидим ли мы то, о чем даже боялись думать, — назовет ли Роберт Оуэн имена и как назовет. И когда мы прочитали, то ощущения были, конечно, очень сильные. Было трудно поверить в это. И когда кто-то пытается говорить о политическом подтексте дела, то это неправда. Посмотрите отчет — Роберт Оуэн везде опирается исключительно на факты. Первичным для суда было убийство, два человека и полоний, транспортировка и перевозка которого не могла происходить без контроля.

— Кстати, по поводу полония. Роберт Оуэн вполне определенно и однозначно написал в отчете, что произошедшее 1 ноября стало «актом ядерного терроризма», несшего с собой угрозу множеству человеческих жизней в Лондоне.

— Да, и, к сожалению, этот момент — что произошедшее признано актом ядерного терроризма — многие как-то опускают. А это принципиальная вещь. Это не только исключительно персональное дело Литвиненко. Жертв могло быть гораздо больше. И безнаказанным такие вещи не должны оставаться, до тех пор, пока мы не узнаем, кто мог допустить провозку полония в Лондон, кто прислал Лугового и Ковтуна в Лондон. Без этого понимания как-то, знаете, трудно чувствовать себя в безопасности… Нам ведь наглядно показали, насколько это идеальное убийство — отравить полонием, и никто не узнает. Ведь только за день до смерти Саши врачи, которые не смогли за 22 дня понять, что с ним происходит, — только в последний день решили проверить его на альфа-излучение. И плюс — Саша успел рассказать, где он был и с кем встречался. Если бы всех этих «если бы» не случилось, то мы не имели сегодняшнего отчета.

— Уголовного суда при всем желании вы сейчас не можете потребовать — Ковтуна и Лугового выдавать не собираются. Какие сейчас ваши дальнейшие шаги?

— МВД Великобритании по-прежнему настаивает на экстрадиции. Накануне обнародования отчета глава МВД Тереза Мэй прислала мне письмо, в котором поделилась своими ощущениями от прошедших public inquiry, от отчета, заверила, что она будет стоять на позиции требований привлечения виновных к ответственности. Она сказала: независимо от того, что произошло в рамках public inquiry, Луговой и Ковтун остаются обвиняемыми, лежат ордеры на их арест. И если они решат куда-то поехать за границу, они будут арестованы по запросу властей Англии. Что дальше? Должна состояться встреча с Терезой Мэй. Не знаю, какой формат она будет носить.

Я очень хочу встретиться с Робертом Оуэном. Мы провели такое количество времени вместе в суде, но на расстоянии, что хочется пожать руку и поблагодарить. Как слаженно работали люди в его команде, как у них все было организовано, какая была подача информации, как, наконец, судом был создан вебсайт — https://www.litvinenkoinquiry.org/, где выкладывалась вся открытая информация! Атмосфера была настолько комфортная, что мне стало очень грустно, когда наступил последний день и я поняла, что теперь этих людей не буду видеть.

А вот с полицейскими мы иногда собираемся, общаемся. Это и те, кто изначально вел расследование по поводу Сашиной смерти, и те, кто подключился позднее. Понимаете, практически все, кто касался этого дела за эти 10 лет, не смог остаться равнодушным. Это просто удивительно, когда ты осознаешь: вот ты общаешься с людьми и их держит не только профессиональная обязанность с тобой разговаривать, а очень сильный человеческий фактор. Особенно важным для меня является знакомство с первым следователем Скотленд-Ярда, который вел это дело: его переключили на другую работу, но он до такой степени остался впечатлен случившимся, что мы до сих пор общаемся.

Поэтому абсолютно удивительна разница: как люди здесь относятся к этому и какая реакция у большинства соотечественников, которые, понимая, что Саша был отравлен, закрывают на все глаза. Вот от этого грустно.

— Мне стало грустно, когда сэр Оуэн читал выводы, называл имена, и я поймала себя на мысли, как, впрочем, и многие сидящие в зале, что в России, пожалуй, никогда политические убийства к такому итоговому результату в суде не приводят — пусть в данном случае это и не был уголовный процесс.

— Да. И мне кажется, судья Оуэн большое внимание уделил сравнению того, как относятся к судебному слушанию англичане и русские. Первые — адвокаты, офицеры Скотленд-Ярда, эксперты — работали на достижение истины, у них было желание понять, что произошло. У вторых — все было абсолютно наоборот. Демарши Лугового, Ковтуна, Следственного комитета. И Оуэн, который высылал им повестки, старался при этом не выражать эмоций и недовольства.

Я настаиваю: все, о чем я говорю, подкреплено решением суда. И я хочу вести споры и диалог с соотечественниками на таком же уровне. Я не собираюсь дискутировать на тему, было или не было. Если же на тот факт, который представлен в доказательствах суда, вы представите свои доказательства, я их выслушаю. Тот же Ковтун, прося сделать его заинтересованной стороной, заявлял, что разобьет вдребезги всю доказательную базу. Я ждала. И в итоге что? Этого не случилось. Он отказался участвовать в слушаниях.

— Он, Луговой, продолжает говорить не первый год, что в России ведется свое расследование.

— В самом начале Москва говорила, что если британцами будет представлено достаточно доказательств, что Луговой и Ковтун причастны, то они будут расследовать. Но, судя по реакции, которую мы получили сегодня, понятно, что вряд ли они будут делать всерьез и до конца.

И когда Луговой сейчас говорит, что это «политическое преследование», хочется сказать: «Извините, вас сначала объявили подозреваемым в убийстве, а уже потом вы стали политиком», — то есть депутатом. Неприлично то, как Луговой пытается себя защитить. То они с Ковтуном утверждали, что смерть Саши была выгодна британским спецслужбам. Сегодня (в день обнародования отчета) он сказал российским СМИ, что решение суда — это месть за его позицию по Украине… Он о чем, вообще?

— Вы окунулись в инквест, будучи непубличной фигурой. Спустя 10 лет из просто вдовы Литвиненко вы стали способны бороться с такими титанами как МВД, МИД Великобритании. По вашим собственным ощущениям, как вы изменились?

— Я не могу сказать, что сильно изменилась. Я не была и до всего этого такой уж домохозяйкой. Но это было жутко неприятно, когда тебя куда-то приглашают или что-то обещают, потому что ты вдова. Не может быть заслуга в том, что у тебя убили мужа. И поэтому, когда началась моя собственная, так скажем, кампания за расследование убийства Саши, я поняла, что это дает мне больше прав говорить от себя. И если люди меня слушали, то теперь не только потому, что я потерпевшая. И я не считала, что я делаю что-то невероятное. Мне все время казалось, что я не доделываю, что я должна быть в чем-то активнее. Но я не собиралась создавать какие-то сообщества, фонды. Я не устраивала митинги. Мне не хотелось посвящать себя этому целиком. Потому что рос сын. Ему было 12, когда все случилось… Он очень тяжело перенес случившееся, закрылся, и долгое время вообще не был готов поднимать эту тему. Если бы я ушла головой во все это, то я бы просто сына потеряла.

Так что, с одной стороны, — да, я стала более публичной, самостоятельной личностью, но есть вещи, которые я все равно не допускаю. Я не пускаю никого в нашу жизнь с сыном. Я никогда не даю интервью дома.

Единственное — я буду только рада, если мой опыт, полученный за эти 10 лет, кому-то пригодится. Я готова психологически и морально делиться, объяснять, как жить с потерей и как не зацикливаться на борьбе. Надо жить полной жизнью, потому что рядом близкие и друзья. Очень важно сохранять этот баланс и делать то, во что ты веришь.

ВЕРСИЯ «НОВОЙ»

За что был убит Литвиненко

В 2007-м мы уже высказывали свою версию, основанную на информации весьма компетентных источников. И публичные слушания в Лондоне отчасти ее подтвердили.

Для начала напомним, кем был Александр Литвиненко. Не высокопоставленным офицером ФСБ, волей судьбы и атмосферы «лихих 90-х» оказавшимся втянутым в бизнес-разборки олигархов. Служил в УРПО* — подразделении ФСБ, которое занималось разработкой преступных сообществ. Луговой служил там же, как и те офицеры, что выступили на пресс-конференции, в ходе которой рассказывали о подготовке покушения на олигарха Березовского. И были взяты к нему на работу.

Ни Литвиненко, ни Луговой никогда не были связаны с каким-то навороченными государственными тайнами, не имея касательства ни к внешней разведке, ни к контрразведке, ни к борьбе с терроризмом, ни даже к разработке госслужащих. Потому приехавший в Лондон по приглашению Березовского экс-офицер Литвиненко и вел жизнь публициста, не представлявшего интереса для британской разведки.

Но Березовский, втянувшийся в дорогой судебный процесс, оказался на грани банкротства и первым делом свернул свою благотворительность, к этой статье расходов относилось и денежное содержание Литвиненко.

Тогда, очевидно, и пришла в голову идея обратиться в британские спецслужбы, чтобы устроиться «консультантом по русским делам». Насколько известно «Новой», Литвиненко было предложено подготовить досье на генерала Виктора Иванова, ныне возглавляющего ФСКН. Давно оторванный от России Литвиненко обратился за помощью к бывшему коллеге Луговому (тот тоже был в отставке, занимался бизнесом — производил, в частности, квас) — и предложил подзаработать.

Первое «досье», составленное по данным из открытых источников и на основании слухов и домыслов, британцев не устроило. Литвиненко был передан детальный опросник — для тщательного и аргументированного заполнения, а тот, в свою очередь, презентовал CD Луговому — для исполнения. С этим электронным документом на руках и встретили несостоявшегося Джеймса Бонда в аэропорту Шереметьево представители российской контрраразведки. Запираться и отнекиваться, будучи взятым с поличным, никто не стал.

Ну а дальше — произошло то, что произошло.

Отдел расследований

Новая ГазетаВера Челищева.

…Есть один минус — в английском судопроизводстве не предусмотрено заочных процессов. И есть один плюс — в английском судопроизводстве нет сроков давности. И Марина Литвиненко все-таки надеется когда-нибудь увидеть их на скамье подсудимых. За эти 10 лет она практически одна, не имея никаких финансовых средств для дорогостоящих разбирательств, прошла путь, на котором несколько раз можно было сойти с дистанции — слишком непосильны препятствия. А еще — очень страшно одной. Но она каждый раз, отдышавшись после очередной неудачи, снова продолжала свой путь. Долго и тяжело боролась с британским правительством, с МВД и МИД Великобритании за проведение слушаний с рассмотрением всех засекреченных материалов. И те сдались.

Поздний вечер 21 января 2016 года. После сумасшедше сумбурного дня, десятка интервью, она уставшая и счастливая сидит передо мной с пухлым отчетом судьи Оуэна. И мы еще раз пробегаем глазами резулятивную часть доклада, где черным по белому сэром Оуэном написано: «I am sure» («Я абсолютно уверен/убежден») — это про виновность Ковтуна и Лугового (глава 10 отчета, пункты 10.11-10.15, перевод Высокого суда: «10.11. Я убежден, что г-н Луговой и г-н Ковтун поместили полоний-210 в чайник в баре «Пайн» 1 ноября 2006 года. Я также убежден, что они сделали это с намерением отравить г-на Литвиненко. 10.12. Я убежден, что эти два лица и ранее предпринимали попытку отравить г-н Литвиненко, также используя полоний-210 во время их встречи в офисе компании «Эринис» 16 октября 2006 года. 10.13. Я убежден, что г-н Луговой и г-н Ковтун знали, что яд, который они используют, является смертельным (в противоположность, например, психоактивному препарату или снотворному средству), и что они намеревались убить г-на Литвиненко. Однако я не считаю, что они точно знали, какое химическое вещество используют, или им было что-либо известно о свойствах этого вещества. 10.14. Я убежден, что при отравлении г-на Литвиненко г-н Луговой и г-н Ковтун действовали по поручению других лиц».

Доказательства, позволившие Оуэну прийти к такому выводу — в отчете в разных главах. Главное — слишком много следов, в том числе полониевых, оставили подозреваемые в разных местах города (см. справку «Новой»).

Ну а формулировка «probably», — «вероятно», — как объяснили мне английские юристы, не связанные с данным процессом, а закрепленная в английском праве юридическая формулировка, применяемая в тех случаях, когда в отсутствие прямых улик суд основывается на косвенных доказательствах. «Вот есть Луговой и Ковтун, бывшие сотрудники ФСБ. Есть полоний. Понятно, что без ведома каких-то государственных структур достать и перевезти куда-либо столь мощное радиоактивное вещество невозможно».

СПРАВКА «НОВОЙ»

Что установили эксперты

На суде британские эксперты представили данные, согласно которым радиоактивный след вел через весь город. Все передвижения Лугового и Ковтуна специалисты совместили с точками загрязнения полонием, и они полностью совпали.

Итак. Следы полония были обнаружены: в суши-баре в Лондоне, где Литвиненко встретил Лугового и Ковтуна 16 октября 2006 года. В отеле Best Western, где Луговой и Ковтун провели ночь. Номер Лугового в гостинице «Шератон» на Парк-лейн сильно фонил, как и местная прачечная, куда постоялец сдавал свои вещи. Следы полония были найдены на борту компании British Airways. И, наконец, — лондонский отель «Миллениум».

На камерах слежения в отеле видно, что Луговой, а затем Ковтун идут в туалет перед тем, как приезжает Литвиненко. Луговой держит руку глубоко в кармане. Раковина и сушилка для рук оказались сильно загрязнены полонием, так же, как и дверь одной из туалетных кабинок. Помимо прочего, повышение уровня радиации обнаружили в лондонской подземке. Информацию обо всем этом скрыли, чтобы не вызвать паники среди населения. Правительственный отдел по защите от радиации собрал кризисную группу из 20 ученых. Делом занимались более 100 детективов.

Как показала суду при закрытых дверях одна из ведущих физиков-ядерщиков страны, в течение 34 лет работавшая в сфере ядерного оружия, полоний, обнаруженный в теле Литвиненко, «намного более чистый и концентрированный, чем в природе». Безопасно транспортировать такой материал можно только в тщательно закрытом контейнере из стекла или металла — серебра или золота. По словам эксперта, полоний должен был попасть внутрь: он не мог бы проникнуть в тело через кожу, если на ней не было царапин и ран. Полоний может быть смешан с едой или растворен в жидкости.

Судмедэксперты показали, что из-за угрозы радиации процедура вскрытия тела Литвиненко была «самым опасным вскрытием, когда-либо произведенным в западных странах». Сами патологоанатомы были одеты в два слоя защитных костюмов с герметично заклеенными перчатками. Вскрытие установило, что у Литвиненко был множественный отказ внутренних органов, вызванный острой формой лучевой болезни. По данным судмедэкспертов, объем полония-210, попавшего в его организм, был ничтожным по весу — от микрограмма до нанограмма, но доза такого вещества для человека «намного превышала дозу, совместимую с жизнью».

Представители Скотленд-Ярда, в свою очередь, в ходе слушаний показали, что следствию помогло то, что этот редчайший радиоактивный элемент оставляет за собой след, позволяющий восстановить картину происшедшего. И подозреваемые скорее всего понятия не имели, что представляет собой выданный им кем-то яд, поэтому обращались с ним крайне неуклюже. Дважды, как удалось установить, остатки полония выливались в раковину.

Свидетельств о причастности к преступлению других лиц Скотленд-Ярд не обнаружил. Не нашли доказательств и того, что Литвиненко приобрел полоний сам и собственноручно растворил в воде и убил себя. Обследование его дома показало заражение полонием, но больше всех был заражен излучением его пиджак, в котором он был на встрече с Ковтуном и Луговым в баре отеля «Миллениум». Британцам из России собщили, что в самолете «Аэрофлота», в котором летел Луговой, не найдено следов полония. Но когда британские эксперты все же получили возможность исследовать лайнер, они обнаружили следы полония в той части салона, где сидел Луговой.

— То, что я делала, инициировав сначала инквест, а потом слушания, — я делала не против России, — начинает беседу Марина Литвиненко. — В данном случае я посылала месседж России — здесь, в Англии, можно добиться правосудия, даже если это непросто и тяжело. А в России, где есть каста неприкасаемых людей — так называемых untouchable, как правило, чтобы вы ни делали, ничего не произойдет. Вы можете проводить расследования, вы можете предоставлять просто факты. Но ничего не будет — ни с теми, кто убил Немцова, Политковскую. НИ С КЕМ. Потому что есть каста untouchable.

Мне кажется, вера соотечественников в то, что они могут что-то изменить, сейчас на таком низком уровне, что если бы этот процесс не состоялся, то для них это было бы очередным доказательством того, что это везде так, что это не проблема исключительно России, что это не проблема отсутствия демократии и независимых судов. А мне было важно показать, что я, Марина Литвиненко, — никто, у меня нет политического background, у меня нет безумных денег, — но у меня получилось. Главное — я показала: если ты приходишь здесь в суд и можешь донести правду, подкрепленную доказательствами, то ты тоже получаешь от суда поддержку. Что суд имеет право подвергать критике даже собственное правительство. Вспомните, как Оуэн не согласился, что из рассмотрения британские власти уберут все засекреченные материалы…

— Помню. И на него сразу написал жалобу глава МИД Уильям Хейг, но надзорное разбирательство окончилось не в пользу министра. Секретные документы сэр Оуэн в итоге изучал… Вы узнали о содержании отчета за день до его обнародования в Высоком суде. Первые впечатления?

— Сначала объясню, чтобы не возникло вопросов: по английскому законодательству, все заинтересованные участники процесса имеют право ознакомиться с решением за 24 часа до его обнародования. Нас с адвокатами пригласили в конфиденциальное место 20 января. Попросили выключить все технические средства связи и телефоны. Делать письменные заметки тоже не разрешалось. Мы, конечно же, сразу начали с последней страницы, где содержались выводы. Было очень важно понять, увидим ли мы то, о чем даже боялись думать, — назовет ли Роберт Оуэн имена и как назовет. И когда мы прочитали, то ощущения были, конечно, очень сильные. Было трудно поверить в это. И когда кто-то пытается говорить о политическом подтексте дела, то это неправда. Посмотрите отчет — Роберт Оуэн везде опирается исключительно на факты. Первичным для суда было убийство, два человека и полоний, транспортировка и перевозка которого не могла происходить без контроля.

— Кстати, по поводу полония. Роберт Оуэн вполне определенно и однозначно написал в отчете, что произошедшее 1 ноября стало «актом ядерного терроризма», несшего с собой угрозу множеству человеческих жизней в Лондоне.

— Да, и, к сожалению, этот момент — что произошедшее признано актом ядерного терроризма — многие как-то опускают. А это принципиальная вещь. Это не только исключительно персональное дело Литвиненко. Жертв могло быть гораздо больше. И безнаказанным такие вещи не должны оставаться, до тех пор, пока мы не узнаем, кто мог допустить провозку полония в Лондон, кто прислал Лугового и Ковтуна в Лондон. Без этого понимания как-то, знаете, трудно чувствовать себя в безопасности… Нам ведь наглядно показали, насколько это идеальное убийство — отравить полонием, и никто не узнает. Ведь только за день до смерти Саши врачи, которые не смогли за 22 дня понять, что с ним происходит, — только в последний день решили проверить его на альфа-излучение. И плюс — Саша успел рассказать, где он был и с кем встречался. Если бы всех этих «если бы» не случилось, то мы не имели сегодняшнего отчета.

— Уголовного суда при всем желании вы сейчас не можете потребовать — Ковтуна и Лугового выдавать не собираются. Какие сейчас ваши дальнейшие шаги?

— МВД Великобритании по-прежнему настаивает на экстрадиции. Накануне обнародования отчета глава МВД Тереза Мэй прислала мне письмо, в котором поделилась своими ощущениями от прошедших public inquiry, от отчета, заверила, что она будет стоять на позиции требований привлечения виновных к ответственности. Она сказала: независимо от того, что произошло в рамках public inquiry, Луговой и Ковтун остаются обвиняемыми, лежат ордеры на их арест. И если они решат куда-то поехать за границу, они будут арестованы по запросу властей Англии. Что дальше? Должна состояться встреча с Терезой Мэй. Не знаю, какой формат она будет носить.

Я очень хочу встретиться с Робертом Оуэном. Мы провели такое количество времени вместе в суде, но на расстоянии, что хочется пожать руку и поблагодарить. Как слаженно работали люди в его команде, как у них все было организовано, какая была подача информации, как, наконец, судом был создан вебсайт — https://www.litvinenkoinquiry.org/, где выкладывалась вся открытая информация! Атмосфера была настолько комфортная, что мне стало очень грустно, когда наступил последний день и я поняла, что теперь этих людей не буду видеть.

А вот с полицейскими мы иногда собираемся, общаемся. Это и те, кто изначально вел расследование по поводу Сашиной смерти, и те, кто подключился позднее. Понимаете, практически все, кто касался этого дела за эти 10 лет, не смог остаться равнодушным. Это просто удивительно, когда ты осознаешь: вот ты общаешься с людьми и их держит не только профессиональная обязанность с тобой разговаривать, а очень сильный человеческий фактор. Особенно важным для меня является знакомство с первым следователем Скотленд-Ярда, который вел это дело: его переключили на другую работу, но он до такой степени остался впечатлен случившимся, что мы до сих пор общаемся.

Поэтому абсолютно удивительна разница: как люди здесь относятся к этому и какая реакция у большинства соотечественников, которые, понимая, что Саша был отравлен, закрывают на все глаза. Вот от этого грустно.

— Мне стало грустно, когда сэр Оуэн читал выводы, называл имена, и я поймала себя на мысли, как, впрочем, и многие сидящие в зале, что в России, пожалуй, никогда политические убийства к такому итоговому результату в суде не приводят — пусть в данном случае это и не был уголовный процесс.

— Да. И мне кажется, судья Оуэн большое внимание уделил сравнению того, как относятся к судебному слушанию англичане и русские. Первые — адвокаты, офицеры Скотленд-Ярда, эксперты — работали на достижение истины, у них было желание понять, что произошло. У вторых — все было абсолютно наоборот. Демарши Лугового, Ковтуна, Следственного комитета. И Оуэн, который высылал им повестки, старался при этом не выражать эмоций и недовольства.

Я настаиваю: все, о чем я говорю, подкреплено решением суда. И я хочу вести споры и диалог с соотечественниками на таком же уровне. Я не собираюсь дискутировать на тему, было или не было. Если же на тот факт, который представлен в доказательствах суда, вы представите свои доказательства, я их выслушаю. Тот же Ковтун, прося сделать его заинтересованной стороной, заявлял, что разобьет вдребезги всю доказательную базу. Я ждала. И в итоге что? Этого не случилось. Он отказался участвовать в слушаниях.

— Он, Луговой, продолжает говорить не первый год, что в России ведется свое расследование.

— В самом начале Москва говорила, что если британцами будет представлено достаточно доказательств, что Луговой и Ковтун причастны, то они будут расследовать. Но, судя по реакции, которую мы получили сегодня, понятно, что вряд ли они будут делать всерьез и до конца.

И когда Луговой сейчас говорит, что это «политическое преследование», хочется сказать: «Извините, вас сначала объявили подозреваемым в убийстве, а уже потом вы стали политиком», — то есть депутатом. Неприлично то, как Луговой пытается себя защитить. То они с Ковтуном утверждали, что смерть Саши была выгодна британским спецслужбам. Сегодня (в день обнародования отчета) он сказал российским СМИ, что решение суда — это месть за его позицию по Украине… Он о чем, вообще?

— Вы окунулись в инквест, будучи непубличной фигурой. Спустя 10 лет из просто вдовы Литвиненко вы стали способны бороться с такими титанами как МВД, МИД Великобритании. По вашим собственным ощущениям, как вы изменились?

— Я не могу сказать, что сильно изменилась. Я не была и до всего этого такой уж домохозяйкой. Но это было жутко неприятно, когда тебя куда-то приглашают или что-то обещают, потому что ты вдова. Не может быть заслуга в том, что у тебя убили мужа. И поэтому, когда началась моя собственная, так скажем, кампания за расследование убийства Саши, я поняла, что это дает мне больше прав говорить от себя. И если люди меня слушали, то теперь не только потому, что я потерпевшая. И я не считала, что я делаю что-то невероятное. Мне все время казалось, что я не доделываю, что я должна быть в чем-то активнее. Но я не собиралась создавать какие-то сообщества, фонды. Я не устраивала митинги. Мне не хотелось посвящать себя этому целиком. Потому что рос сын. Ему было 12, когда все случилось… Он очень тяжело перенес случившееся, закрылся, и долгое время вообще не был готов поднимать эту тему. Если бы я ушла головой во все это, то я бы просто сына потеряла.

Так что, с одной стороны, — да, я стала более публичной, самостоятельной личностью, но есть вещи, которые я все равно не допускаю. Я не пускаю никого в нашу жизнь с сыном. Я никогда не даю интервью дома.

Единственное — я буду только рада, если мой опыт, полученный за эти 10 лет, кому-то пригодится. Я готова психологически и морально делиться, объяснять, как жить с потерей и как не зацикливаться на борьбе. Надо жить полной жизнью, потому что рядом близкие и друзья. Очень важно сохранять этот баланс и делать то, во что ты веришь.

ВЕРСИЯ «НОВОЙ»

За что был убит Литвиненко

В 2007-м мы уже высказывали свою версию, основанную на информации весьма компетентных источников. И публичные слушания в Лондоне отчасти ее подтвердили.

Для начала напомним, кем был Александр Литвиненко. Не высокопоставленным офицером ФСБ, волей судьбы и атмосферы «лихих 90-х» оказавшимся втянутым в бизнес-разборки олигархов. Служил в УРПО* — подразделении ФСБ, которое занималось разработкой преступных сообществ. Луговой служил там же, как и те офицеры, что выступили на пресс-конференции, в ходе которой рассказывали о подготовке покушения на олигарха Березовского. И были взяты к нему на работу.

Ни Литвиненко, ни Луговой никогда не были связаны с каким-то навороченными государственными тайнами, не имея касательства ни к внешней разведке, ни к контрразведке, ни к борьбе с терроризмом, ни даже к разработке госслужащих. Потому приехавший в Лондон по приглашению Березовского экс-офицер Литвиненко и вел жизнь публициста, не представлявшего интереса для британской разведки.

Но Березовский, втянувшийся в дорогой судебный процесс, оказался на грани банкротства и первым делом свернул свою благотворительность, к этой статье расходов относилось и денежное содержание Литвиненко.

Тогда, очевидно, и пришла в голову идея обратиться в британские спецслужбы, чтобы устроиться «консультантом по русским делам». Насколько известно «Новой», Литвиненко было предложено подготовить досье на генерала Виктора Иванова, ныне возглавляющего ФСКН. Давно оторванный от России Литвиненко обратился за помощью к бывшему коллеге Луговому (тот тоже был в отставке, занимался бизнесом — производил, в частности, квас) — и предложил подзаработать.

Первое «досье», составленное по данным из открытых источников и на основании слухов и домыслов, британцев не устроило. Литвиненко был передан детальный опросник — для тщательного и аргументированного заполнения, а тот, в свою очередь, презентовал CD Луговому — для исполнения. С этим электронным документом на руках и встретили несостоявшегося Джеймса Бонда в аэропорту Шереметьево представители российской контрраразведки. Запираться и отнекиваться, будучи взятым с поличным, никто не стал.

Ну а дальше — произошло то, что произошло.

Отдел расследований

Новая Газета

Телеканал ВВС показал фильм «Тайные богатства Владимира Путина»Телеканал ВВС показал фильм «Тайные богатства Владимира Путина»

Недавно на телеканале был показан фильм от режиссера Ричарда Билтона, под названием «Тайные богатства Владимира Путина». В данной киноленте показали о тайном денежном состоянии российского президента.

Согласно оценкам создателей фильма, Путин является самым богатым человеком в Европе и одним из самых богатейших людей на планете. Состояние лидера РФ оценено в примерно сорок миллиардов долларов.Недавно на телеканале был показан фильм от режиссера Ричарда Билтона, под названием «Тайные богатства Владимира Путина». В данной киноленте показали о тайном денежном состоянии российского президента.

Согласно оценкам создателей фильма, Путин является самым богатым человеком в Европе и одним из самых богатейших людей на планете. Состояние лидера РФ оценено в примерно сорок миллиардов долларов.