Руслана: Борьба с олигархами начинается с себя, Петр Алексеевич. Не думайте, что тут вас будут терпеть, как Путина в РоссииРуслана: Борьба с олигархами начинается с себя, Петр Алексеевич. Не думайте, что тут вас будут терпеть, как Путина в России

Ирина Миличенко.

Певица рассказала интернет-изданию «ГОРДОН» о своей «эмиграции» в Америку и учебе в академии, почему не верит в Вакарчука-президента и считает, что украинская власть пошла путем Путина. О том, что уверена – Крым снова станет украинским. А еще – почему на «Евровидение» от Украины отправила бы в этом году беременную Тоню Матвиенко, из-за чего сегодня зарабатывает больше за границей и о том, как построила в своем доме подстанцию, чтобы не зависеть от российского газа.

Руслана и Святослав Вакарчук переехали жить в Америку, а в Украине бывают лишь наездами. Эта новость вот уже несколько недель одна из самых обсуждаемых в украинском шоу-бизе. Как? Почему? «Если даже такая патриотка и активистка Майдана, как Руслана, уехала, то что говорить о других», – не унимались в кулуарах. Этот слух Руслана косвенно подтвердила, не появившись на недавнем концерте памяти Николая Мозгового, хотя ее имя в афише значилось в первых рядах. Когда мы позвонили певице, чтобы узнать причину ее отъезда, она сама предложила лично встретиться и рассказать, как все обстоит на самом деле. Встречу Руслана назначила в загородном ресторане под Киевом и приехала на интервью вместе со своей мамой Ниной Аркадьевной. «Мама ко мне в гости всего на несколько дней, а времени побыть вместе не хватает», – посетовала Руслана. В патриотическом одеянии – свитшоте с изображением украинского трезубца и желто-голубом браслете на руке певица рассказала в интервью изданию «ГОРДОН» о своем отъезде в Америку, о том, почему разочарована властью, и о том, что думает о выборах в стране.

Я что, сдурела уезжать из Киева? Неужели для этого построила здесь дом-студию и закопала корни до ядра земли?

– Руслана, уже несколько месяцев упорно ходят слухи, что ты живешь в Америке, а в Украину приезжаешь только на гастроли. Среди музыкантов ты всегда считалась патриоткой, поддерживающей свою страну в любых ситуациях. Ты можешь честно сказать, что случилось, почему ты уехала?

– А почему ты не сказала сразу? Я бы взяла с собой на интервью загранпаспорт, в нем – все визы и штампы, куда я выехала и откуда вернулась. Последний раз я была в США на бое Володи Кличко, когда пела гимн перед боем. Это было, кажется, 25 апреля. А совсем недавно вернулась из Торонто, но это уже Канада. И была там всего три дня. Вот так я живу там. Боже сохрани, я что, сдурела – уезжать? Неужели для этого я построила здесь дом-студию и закопала корни до ядра земли? Это исключено! Наоборот, по всему миру я делаю всевозможные призывы к тому, что «люди, возвращайтесь, ваши ресурсы нужны Украине». Даже когда еще год назад всех запугивали, говорили, что танки Путина едут на Майдан, что мы уже точно знаем, что он начнет бомбить Киев, началась паника, стояли очереди на вокзалах, люди уезжали из Киева, я знакомым сказала: «Даже если все убегут, я буду последняя, кто будет сидеть на Майдане до победного».

– Но ты же не будешь отрицать того факта, что учишься сейчас в Америке?

– Да, я поступила в Американскую музыкальную академию, но ее отделение находится в Киеве. Эту академию открыл мой друг, с которым я записала два своих последних альбома, – это гитарист группы «Клуб ценителей чая» Влад Дебрянский. Мой муж Александр Ксенофонтов был солистом этой группы во Львове.

Отделение академии работает в Киеве уже два года, они набрали студентов, сделали адаптацию программы для тех, кто не знает досконально английского языка. Поскольку все преподавание ведется на английском, учиться очень сложно. Я хочу пройти тут четыре уровня с преподавателями (часть из них в Киеве, с теми, кто в Америке, общаемся по скайпу). Если мне повезет, я буду прилежной студенткой и смогу сдать все экзамены, у меня появится возможность пройти пятый уровень в Бостоне, где, собственно, находится сама академия. Для всех мировых профессиональных музыкантов это образование считается авторитетным, к созданию был причастен известный джазовый музыкант и композитор Дюк Эллингтон. Почетным академиком является Стинг и еще многие другие музыканты, которых знают во всем мире. Например, меня очень удивило, что там наравне преподают Баха и Led Zeppelin, Metallic’у и Бетховена, Вагнера и Deep Purple. Я никогда не слышала их вместе. У меня в буквальном смысле «открываются глаза».

Конечно, я обожаю свою альма-матер, образование, которое мне дала Львовская консерватория, – это то, почему я стала Русланой в музыке. Но когда я позвонила моему первому учителю из консерватории, который готовил меня к поступлению, и сказала, куда я поступила, он не сдержался: «Я тебя поздравляю». Все музыканты в Украине, даже с академическим образованием, в глубине души мечтают попасть в эту джазовую школу и изучить полный спектр музыки, которой в СССР никогда не было.

Как музыканта Вакарчука воспринимаю, а для политика сначала докажи, что ты профессионал в этой области, тогда будем разговаривать

– Твой друг и коллега Святослав Вакарчук сейчас учится в Йельском университете в Америке. Вы с ним обсуждали эту тему? Он делился с тобой своими планами относительно учебы?

– Последний раз я виделась со Славиком во Львове, на концерте памяти Кузьмы. Мы очень коротко поговорили. Мы вообще нечасто с ним видимся и общаемся, но тех флеш-встреч, которые у нас случаются раз в полгода, достаточно, чтобы сверить свои позиции, что мы на одной волне. У нас много общего. Мой муж, физик-теоретик, был когда-то студентом у его отца, Вакарчука-старшего.

Конечно, я знаю, что он учится, и понимаю, для чего он там. Так же, как и я, если я пошла в Американскую музакадемию, значит, у меня есть намерения интегрировать музыку, делать интернациональный релиз альбома. Это – как минимум! Иначе ни при каких обстоятельствах мне не нужно было бы получать это экстраобразование.

– С тобой понятно, а Вакарчуку зачем?

– Значит, у него тоже есть какие-то социально-политические проекты, которые он хочет в будущем реализовать.

– Алена Мозговая в интервью изданию «ГОРДОН» призналась, что видит Вакарчука в будущем президентом Украины. Как ты считаешь, у него есть шансы?

– Мне Славка так много не наливал. Я про это ничего не знаю и в его агитации участия не принимаю (смеется). Боюсь что-то анализировать по отношению к нему. Давайте не будем выбирать имена только потому, что они популярны. Публичность имеет огромное значение – это подразумевает, что человек не будет рисковать своим именем, но я хочу видеть профессионализм. Как музыканта воспринимаю, а для политика – нужно окончить все известные школы по праву, знать законы. Это огромный пласт профессиональных знаний. Если когда-нибудь мы будем честно (касательно системы) и осмысленно (касательно себя) выбирать президента, я бы хотела, чтобы квалифицированные группы специалистов имели возможность поговорить с будущим кандидатом в президенты, задать ему целый ряд вопросов, чтобы он доказал свои практические знания, прикладной интеллект, нечто большее, чем джентльменский набор обещаний и обвинений, которые не будут реализованы ни одним нам известным способом. Тогда, пройдя этот первый уровень, кандидата можно отправлять на второй. Давать ему возможность объяснить людям суть своей программы. Иначе мы всегда будем выбирать только известное лицо и громкое имя. Этого не должно быть, даже если это классный Святослав Вакарчук; сначала докажи, что ты профессионал в той области, в которой назвался груздем. Хотя, конечно, иногда актер второго плана может стать великим президентом, а мировая звезда, легенда спорта – посредственным чиновником, бывает по-разному.

Почему люстрация не коснулась нашего гаранта? Почему он не продал свой бизнес? Почему в стране, где говорят о верховенстве права и закона, его нарушают в первую очередь те, кто соблюдение этого закона гарантирует?

– В одном из своих недавних постов в Facebook ты писала о задержании Геннадия Корбана и ругала украинскую власть. Неужели даже ты разочаровалась в нынешней власти?

– Что значит «даже я»? Разочарование было первые полгода после Майдана. Возможно, еще и на самом Майдане. Но тогда все прощалось. Списывалось на «папередников», на «зрадников», на «злочинцев», на войну (кому-то мать родную), на Путина и даже на нас «нетерплячих». Давались не только огромные кредиты из-за рубежа, но и невероятные кредиты от собственного народа. Кредиты путем народного молчания, обнищания и терпения. Кредиты путем самого дорогого – жизни простого украинца.

Избрали в первом туре, поверив, что так будет легче спасти страну и начать тяжелый путь реформ, не упустив ни одного дня. И я с этим согласилась, проголосовав «по уму». Дали парламентский кредит доверия. Кому? Зачем? Нынешняя власть со своей наглостью (а с такими жертвами быть при власти, удваивая коррупцию, говоря одно и делая обратное – это сверхнаглость) настолько очарована и влюблена в собственную жадность, что не нужно быть специалистом, чтобы понять: у них был миллиард возможностей и шансов провести в стране реформы. У них была для этого власть, деньги. У них было на это время, и главное – воля народа. А они вместо этого цинично и неуемно гребут все под себя, в который раз пытаются «отыметь страну», расширяют и углубляют административно-коррупционную машину, «отжимают» у конкурентов и делают хорошую мину при бездарной игре, что, мол «все путем, а как вы хотели, кризис, блин, мы еще не все стырили». Им до сих пор кажется, что все их художества мало кому понятны и заметны. А кому заметны, тот будет безмолвен в большинстве своем.

Мы все это уже проходили. Но на этот раз они провоцируют людей не на глухое разочарование, а на то, что люди поднимут их на вилы и грабли и вынесут из Верховной Рады и Администрации Президента вместе с Кабмином. Может быть, даже гимн в конце споем, когда будем выносить. Они электризуют этим весь народ до самых глубин. И эту наэлектризованность я ощущаю каждой клеткой. Не знаю, что будет дальше, но понимаю, что они провоцируют всех к новому взрыву. Они пытаются провернуть то, что не удалось Януковичу с сонмом предшественников. Заарканить свободный народ, пока он не успел расправить плечи и крылья и закрепить собственное достоинство в новой Конституции, новых ценностях, новой системе. Пример северного Пуйла не дает им покоя и возможности остановиться на достигнутом.

Извините, а почему люстрация не коснулась нашего гаранта? Почему наш гарант не продал свой бизнес? Почему в стране, где говорят о верховенстве права и закона, его нарушают в первую очередь те, кто соблюдение этого закона гарантирует? Как можно с этим мириться? Да и кто сказал, что мы с этим будем мириться?

– Ты в своем посте сравнивала Порошенко с Януковичем. А когда шла предвыборная агитация, ты верила в его многообещающие лозунги, что Украина будет жить по-новому?

– Нет, я уже тогда не верила и предвидела, что этот лозунг был взят для красного словца. За этим лозунгом ничего не стояло. Была крохотная надежда, что после Майдана они не смогут опять цинично врать, воровать и игнорировать ценности, о служении которым часами несли пургу со сцены Майдана. Но прикрывшись лозунгом «Жить по-новому», они продолжают все делать по-старому с приумноженным старанием. «Куют железо, не отходя от кассы».

– А у тебя не было мысли серьезно заняться политикой?

– Я – человек-андеграунд. Мне нравится быть в этом андеграунде, чувствую, что могу быть полезна, но я не могу пойти в политику и стать одной из них. Новая политика требует новых лиц и нового восприятия самого слова «политика» в украинском контексте. Когда мы вышли на «Майдан без политиков», мы имели в виду именно этих политиков, которые уже инфицированы тяжелой болезнью коррупции и лжи. Все они уже в достаточной мере показали, «на что способны» за последние 10 лет, которые прошли от предыдущего Майдана. И мне не важно, кто этот политик из украинского прошлого – вор в вышиванке или вор в шахтерской каске. Он вор, и должен сидеть в тюрьме. Или хотя бы на скамье подсудимых. А не на скамье депутатской и выше, как сейчас.

Я хочу быть той, кто не будет давать возможности политикам воровать. Есть такой вьетнамский мультик: мальчик шел бороться с драконом, но когда попал в его царство и увидел золото, у него лицо стало превращаться в морду дракона. Так и политики: когда приходят и видят такие возможности, понимают, что это не контролируемо, никто у них это не заберет, они перевоплощаются в драконов. У нас до сих пор феодальный режим. Мы подыскиваем этому явлению разные слова – «бандиты», «олигархи», «коррупционеры во власти», админресурс… А на самом деле это – феодальный режим, стремящийся к самодержавию. Просматривается плохая тенденция, наша власть не побоялась идти путем Путина.

– Это как?

– Это значит уничтожить всех конкурентов-олигархов и все подчинить себе. Но предупреждаю, ребята, плохо кончится! Украина – не Россия. Не думайте, что тут вас будут так же терпеть, как Путина в России. Борьба с олигархами начинается с себя, Петр Алексеевич. И мы, конечно же, не против борьбы с олигархами! И очень искренне поддерживаем размежевание бизнеса и политики!

С одной стороны, жалко, что мы Крым сдали, а с другой – жалко, что он сам сдался. Те, кто тогда был при власти, не сделали ничего, чтобы его удержать

– Среди своих любимых мест в Украине, кроме Карпат, ты называла и Крым. После аннексии территории есть желание туда съездить?

– У всех сейчас ностальгия по Крыму. Но я туда не поеду. Я знаю, что оккупация Крыма будет временной, но не знаю как долго. С одной стороны, жалко, что мы Крым сдали, а с другой – жалко, что он сам сдался. Это такая боль для Украины! Те, кто тогда был при власти, не сделали ничего, чтобы его удержать. Думали: отдадим Путину на откуп – и война остановится. Но она только разгорелась. Даже если удержать было невозможно, попытку все равно надо было предпринять.

Мне кажется, что мы все хотим его вернуть, и, конечно, вернем Крым. Однозначно. В этой вере меня укрепляют мои побратимы – крымские татары. Это великий народ. И такой народ нельзя сделать рабом, подчинить или выселить. Над Крымом дух этого народа. Это невозможно вытереть, сжечь или уничтожить каким бы то ни было способом.

Мы еще сделаем фотографии на фоне моря, обрыдаемся на Ай-Петри от счастья и погуляем по Ялтинской набережной. В душе я хочу, чтобы Крым был счастлив и свободен, и вернулся в Украину по собственной воле, как автономная республика крымских татар, русских, украинцев, всех народов и национальностей, которые называют Крым своим домом. Люди, у которых есть возможность разобраться в ситуации, понимают, что оккупированная территория не имеет перспективы развития, будущего как такового. Абхазия, Осетия, Приднестровье, Карабах… Все это очень грустно и депрессивно. То же самое касается и Донбасса. Кто сейчас будет восстанавливать эти инфраструктуры – неизвестно. У Путина жопа в экономике, он им помогать не будет. Вид будет делать, а помогать – нет. У него деньги на Сирию идут, на пропаганду, на самопиар, ему есть на что тратиться. На прикрытие собственной, порядком потертой и плохо прикрытой задницы.

– Кризис повлиял на все слои населения, на кого-то больше, на кого-то меньше. Ты как-то стала экономить?

– Мы перешли на альтернативные источники энергии. Поставили в доме солнечные батареи, установили ветряки и взяли зеленый тариф на электроэнергию. Правда, добивались этого несколько лет, но теперь немного даже зарабатываем на этом и вообще не зависим от газа. Хочу всем сказать: люди, на энергии можно и нужно зарабатывать, свой дом нужно сделать энергетически независимым, по крайней мере та часть людей, которая может в Украине себе это позволить, должна это сделать. К примеру, ты сегодня – крутой бизнесмен, у тебя крутой объект, а захотелось кому-то при власти из олигархов забрать твой аппетитный бизнес – они тебе отключили электроэнергию, и ты – никто вместе со своим бизнесом. А так ты – король, у тебя есть своя маленькая подстанция и ничего тебе не страшно. Наша независимость должна начинаться с себя, выражаться в том, что мы каждый в своем доме будем выстраивать свою жизнь так, чтобы зависеть только от своей силы и не зависеть от своей лени.

– У тебя уже давно нет кассовых концертов в Украине, ты не ездишь в туры, как другие артисты. Это умышленная или вынужденная позиция?

– Да, я сейчас зарабатываю больше за границей, чем в своей стране. В Манчестере, Торонто, Варшаве, Мюнхене, Люксембурге… В Украине у меня в основном благотворительные концерты, организаторы звонят: «У нас нет денег, чтобы вам заплатить». «О’кей, – говорю, – приедем, споем бесплатно». Но, конечно, я не в состоянии откликнуться на каждое такое приглашение.

– Но у нас же ездят с кассовыми турами Тина Кароль, Светлана Лобода…

– На кассу в Украине еще работает рок-музыка, попса – почти нет, ее удовлетворяет корпоративный рынок. И они полностью на нем сосредоточены. Здоровая схема шоу-бизнеса, которую я принимаю, – это когда артист зарабатывает не на корпоративах: вкусы корпоративов никогда не двигали музыку вперед. Если бы рок-музыка обслуживала корпоративы, люди бы никогда не услышали про Led Zeppelin, Metallic’у, Queen, Beatles. Эти группы просто не появились бы. Если ты сосчитаешь количество концертов украинских артистов на кассу и корпоративы в общем, тогда сможешь дать себе ответ, сколько артистов из них, как, например, Мадонна и Вакарчук, смогут собрать стадион.

– Зачем считать? Я и так знаю, что никто. Хотя Мадонна у нас тоже не собрала «Олимпийский»…

– Вот ты сама ответила на мой вопрос. Клубы на 200–1000 человек – о’кей. Но большие залы – нет.

– А сколько в месяц выходит лично у тебя платных выступлений?

– По-разному. Сейчас не более двух-трех, я отменила больше половины концертов, работаю над новым альбомом: в то время, когда я на студии, – меня нет.

– Несколько лет назад ты спела совместно с Ани Лорак и Гайтаной англоязычный хит Why. Вы вышли на сцену во всем белом, как три грации. После отъезда Каролины в Россию вы общаетесь?

– Не хочу усугублять конфликты, которые нам уже не нужны. Все прекрасно знают, что мы с Каролиной были друзьями. После Майдана мы не общались ни разу. Больше сказать ничего не могу просто потому, что не знаю, что происходит у нее внутри. А как человек себя ведет, не мне судить. Каждый оказался там, где оказался. Нам нужно думать о позитивных и хороших вещах. Если говорить о каких-то направлениях в музыке, то мне бы хотелось, чтобы обращали внимание на такие группы, как «ДахаБраха», «Солнцеклеш», «КораЛЛи». Это люди, которые поднимают настоящую украинскую музыку. А у попсы никогда плохо не было, она всегда давала себе заработать.

Украину будет вытягивать не то, где оказалась Каролина, а то, где окажутся те группы, популярность которых зависит только от нас. Когда говорят: «Где украинская музыка?», давайте сами у себя спросим: может быть, она есть, а мы просто ею не интересуемся? К своему стыду, я сама открыла для себя многие группы, которым негде в Украине работать. А они фантастические, могут составить конкуренцию любой британской группе.

– Как ты думаешь, Украина должна ехать в этом году на «Евровидение»?

– Обязательно. В Люксембурге несколько дней назад меня спрашивали все журналисты, как так получилось, что Украина не принимала участия в «Евровидении». «Что я могу сделать, если в голову кому-то что-то стукнуло?» – говорю. В этом году Украина едет, но и в прошлом году нужно было поехать. Не использовать «Евровидение» для промоушена неправильно. Надо было организовать бизнесменов, олигархов, попросить скинуться по три копейки, они бы не похудели, сами бы предложили. Другой вопрос, что схема неудобная: отмыть ничего нельзя, украсть – тоже. Своей музыкой Украина всегда вызовет симпатию, никогда музыкально она не будет плохой, даже если очень постарается. Ни разу я не помню случая, чтобы от нас на «Евровидении» звучал плохой трек. Понимаю, что начался какой-то стеб после австрийского победителя, но год на год не приходится. Этот конкурс, как река: сегодня – один, завтра – другой, послезавтра – третий. Абсолютно неформатная музыкальная площадка. Туда может зайти кто угодно, но если людям понравится, они проголосуют, им будет безразлично, кто, почему и зачем.

– А кого бы ты отправила из наших относительно молодых исполнителей в этом году на конкурс?

– Тоню Матвиенко.

– Но она же в положении…

– Вот пусть с животиком и выходит на сцену. Тем более проголосуют (смеется).

– В декабре вы с Александром Ксенофонтовым отпразднуете фарфоровую свадьбу – 20-летие совместной жизни. Как отметите эту дату? Чего вам не хватает для полного счастья?

– Это наши интимные праздники, мы свою личную жизнь скрываем, нам нравится, что есть территория, которая защищена от посторонних глаз. Мы не создаем иллюзию идеальной пары, мы действительно такой парой и являемся, несмотря на все ураганы и штормы, которые сопровождают семейную жизнь (а нас штормило, и не раз!). Рецепт? Наверное, большая любовь, поэтому 20 лет вместе. Мы полностью интегрировались друг в друга, есть доверие – главное, что нужно семье. Мы сами исповедуем эти ценности и всем советуем: прежде чем разводиться, сто раз подумайте: может быть, вместе лучше? А чего не хватает? У нас все есть. Единственное, чего хочется, – чтобы у нас было больше времени на себя, чтобы нас чаще оставляли в покое.

– Не хочу лезть в душу. Но в 2004 году ты давала большое телевизионное интервью Дмитрию Гордону, и на вопрос, почему у вас нет детей, сказала, что если бы друзья отвезли вас с мужем в Карпаты, закрыли в доме и не трогали, дети непременно появились бы. Но прошло уже столько лет… Думаю, ты была бы прекрасной мамой.

– Так бы оно и было, если бы не начался Майдан. Мы решили, что этим событиям надо было отдать себя полностью, не оставляя ничего, даже на черный день. А на себя? У нас еще целая жизнь впереди…Ирина Миличенко.

Певица рассказала интернет-изданию «ГОРДОН» о своей «эмиграции» в Америку и учебе в академии, почему не верит в Вакарчука-президента и считает, что украинская власть пошла путем Путина. О том, что уверена – Крым снова станет украинским. А еще – почему на «Евровидение» от Украины отправила бы в этом году беременную Тоню Матвиенко, из-за чего сегодня зарабатывает больше за границей и о том, как построила в своем доме подстанцию, чтобы не зависеть от российского газа.

Руслана и Святослав Вакарчук переехали жить в Америку, а в Украине бывают лишь наездами. Эта новость вот уже несколько недель одна из самых обсуждаемых в украинском шоу-бизе. Как? Почему? «Если даже такая патриотка и активистка Майдана, как Руслана, уехала, то что говорить о других», – не унимались в кулуарах. Этот слух Руслана косвенно подтвердила, не появившись на недавнем концерте памяти Николая Мозгового, хотя ее имя в афише значилось в первых рядах. Когда мы позвонили певице, чтобы узнать причину ее отъезда, она сама предложила лично встретиться и рассказать, как все обстоит на самом деле. Встречу Руслана назначила в загородном ресторане под Киевом и приехала на интервью вместе со своей мамой Ниной Аркадьевной. «Мама ко мне в гости всего на несколько дней, а времени побыть вместе не хватает», – посетовала Руслана. В патриотическом одеянии – свитшоте с изображением украинского трезубца и желто-голубом браслете на руке певица рассказала в интервью изданию «ГОРДОН» о своем отъезде в Америку, о том, почему разочарована властью, и о том, что думает о выборах в стране.

Я что, сдурела уезжать из Киева? Неужели для этого построила здесь дом-студию и закопала корни до ядра земли?

– Руслана, уже несколько месяцев упорно ходят слухи, что ты живешь в Америке, а в Украину приезжаешь только на гастроли. Среди музыкантов ты всегда считалась патриоткой, поддерживающей свою страну в любых ситуациях. Ты можешь честно сказать, что случилось, почему ты уехала?

– А почему ты не сказала сразу? Я бы взяла с собой на интервью загранпаспорт, в нем – все визы и штампы, куда я выехала и откуда вернулась. Последний раз я была в США на бое Володи Кличко, когда пела гимн перед боем. Это было, кажется, 25 апреля. А совсем недавно вернулась из Торонто, но это уже Канада. И была там всего три дня. Вот так я живу там. Боже сохрани, я что, сдурела – уезжать? Неужели для этого я построила здесь дом-студию и закопала корни до ядра земли? Это исключено! Наоборот, по всему миру я делаю всевозможные призывы к тому, что «люди, возвращайтесь, ваши ресурсы нужны Украине». Даже когда еще год назад всех запугивали, говорили, что танки Путина едут на Майдан, что мы уже точно знаем, что он начнет бомбить Киев, началась паника, стояли очереди на вокзалах, люди уезжали из Киева, я знакомым сказала: «Даже если все убегут, я буду последняя, кто будет сидеть на Майдане до победного».

– Но ты же не будешь отрицать того факта, что учишься сейчас в Америке?

– Да, я поступила в Американскую музыкальную академию, но ее отделение находится в Киеве. Эту академию открыл мой друг, с которым я записала два своих последних альбома, – это гитарист группы «Клуб ценителей чая» Влад Дебрянский. Мой муж Александр Ксенофонтов был солистом этой группы во Львове.

Отделение академии работает в Киеве уже два года, они набрали студентов, сделали адаптацию программы для тех, кто не знает досконально английского языка. Поскольку все преподавание ведется на английском, учиться очень сложно. Я хочу пройти тут четыре уровня с преподавателями (часть из них в Киеве, с теми, кто в Америке, общаемся по скайпу). Если мне повезет, я буду прилежной студенткой и смогу сдать все экзамены, у меня появится возможность пройти пятый уровень в Бостоне, где, собственно, находится сама академия. Для всех мировых профессиональных музыкантов это образование считается авторитетным, к созданию был причастен известный джазовый музыкант и композитор Дюк Эллингтон. Почетным академиком является Стинг и еще многие другие музыканты, которых знают во всем мире. Например, меня очень удивило, что там наравне преподают Баха и Led Zeppelin, Metallic’у и Бетховена, Вагнера и Deep Purple. Я никогда не слышала их вместе. У меня в буквальном смысле «открываются глаза».

Конечно, я обожаю свою альма-матер, образование, которое мне дала Львовская консерватория, – это то, почему я стала Русланой в музыке. Но когда я позвонила моему первому учителю из консерватории, который готовил меня к поступлению, и сказала, куда я поступила, он не сдержался: «Я тебя поздравляю». Все музыканты в Украине, даже с академическим образованием, в глубине души мечтают попасть в эту джазовую школу и изучить полный спектр музыки, которой в СССР никогда не было.

Как музыканта Вакарчука воспринимаю, а для политика сначала докажи, что ты профессионал в этой области, тогда будем разговаривать

– Твой друг и коллега Святослав Вакарчук сейчас учится в Йельском университете в Америке. Вы с ним обсуждали эту тему? Он делился с тобой своими планами относительно учебы?

– Последний раз я виделась со Славиком во Львове, на концерте памяти Кузьмы. Мы очень коротко поговорили. Мы вообще нечасто с ним видимся и общаемся, но тех флеш-встреч, которые у нас случаются раз в полгода, достаточно, чтобы сверить свои позиции, что мы на одной волне. У нас много общего. Мой муж, физик-теоретик, был когда-то студентом у его отца, Вакарчука-старшего.

Конечно, я знаю, что он учится, и понимаю, для чего он там. Так же, как и я, если я пошла в Американскую музакадемию, значит, у меня есть намерения интегрировать музыку, делать интернациональный релиз альбома. Это – как минимум! Иначе ни при каких обстоятельствах мне не нужно было бы получать это экстраобразование.

– С тобой понятно, а Вакарчуку зачем?

– Значит, у него тоже есть какие-то социально-политические проекты, которые он хочет в будущем реализовать.

– Алена Мозговая в интервью изданию «ГОРДОН» призналась, что видит Вакарчука в будущем президентом Украины. Как ты считаешь, у него есть шансы?

– Мне Славка так много не наливал. Я про это ничего не знаю и в его агитации участия не принимаю (смеется). Боюсь что-то анализировать по отношению к нему. Давайте не будем выбирать имена только потому, что они популярны. Публичность имеет огромное значение – это подразумевает, что человек не будет рисковать своим именем, но я хочу видеть профессионализм. Как музыканта воспринимаю, а для политика – нужно окончить все известные школы по праву, знать законы. Это огромный пласт профессиональных знаний. Если когда-нибудь мы будем честно (касательно системы) и осмысленно (касательно себя) выбирать президента, я бы хотела, чтобы квалифицированные группы специалистов имели возможность поговорить с будущим кандидатом в президенты, задать ему целый ряд вопросов, чтобы он доказал свои практические знания, прикладной интеллект, нечто большее, чем джентльменский набор обещаний и обвинений, которые не будут реализованы ни одним нам известным способом. Тогда, пройдя этот первый уровень, кандидата можно отправлять на второй. Давать ему возможность объяснить людям суть своей программы. Иначе мы всегда будем выбирать только известное лицо и громкое имя. Этого не должно быть, даже если это классный Святослав Вакарчук; сначала докажи, что ты профессионал в той области, в которой назвался груздем. Хотя, конечно, иногда актер второго плана может стать великим президентом, а мировая звезда, легенда спорта – посредственным чиновником, бывает по-разному.

Почему люстрация не коснулась нашего гаранта? Почему он не продал свой бизнес? Почему в стране, где говорят о верховенстве права и закона, его нарушают в первую очередь те, кто соблюдение этого закона гарантирует?

– В одном из своих недавних постов в Facebook ты писала о задержании Геннадия Корбана и ругала украинскую власть. Неужели даже ты разочаровалась в нынешней власти?

– Что значит «даже я»? Разочарование было первые полгода после Майдана. Возможно, еще и на самом Майдане. Но тогда все прощалось. Списывалось на «папередников», на «зрадников», на «злочинцев», на войну (кому-то мать родную), на Путина и даже на нас «нетерплячих». Давались не только огромные кредиты из-за рубежа, но и невероятные кредиты от собственного народа. Кредиты путем народного молчания, обнищания и терпения. Кредиты путем самого дорогого – жизни простого украинца.

Избрали в первом туре, поверив, что так будет легче спасти страну и начать тяжелый путь реформ, не упустив ни одного дня. И я с этим согласилась, проголосовав «по уму». Дали парламентский кредит доверия. Кому? Зачем? Нынешняя власть со своей наглостью (а с такими жертвами быть при власти, удваивая коррупцию, говоря одно и делая обратное – это сверхнаглость) настолько очарована и влюблена в собственную жадность, что не нужно быть специалистом, чтобы понять: у них был миллиард возможностей и шансов провести в стране реформы. У них была для этого власть, деньги. У них было на это время, и главное – воля народа. А они вместо этого цинично и неуемно гребут все под себя, в который раз пытаются «отыметь страну», расширяют и углубляют административно-коррупционную машину, «отжимают» у конкурентов и делают хорошую мину при бездарной игре, что, мол «все путем, а как вы хотели, кризис, блин, мы еще не все стырили». Им до сих пор кажется, что все их художества мало кому понятны и заметны. А кому заметны, тот будет безмолвен в большинстве своем.

Мы все это уже проходили. Но на этот раз они провоцируют людей не на глухое разочарование, а на то, что люди поднимут их на вилы и грабли и вынесут из Верховной Рады и Администрации Президента вместе с Кабмином. Может быть, даже гимн в конце споем, когда будем выносить. Они электризуют этим весь народ до самых глубин. И эту наэлектризованность я ощущаю каждой клеткой. Не знаю, что будет дальше, но понимаю, что они провоцируют всех к новому взрыву. Они пытаются провернуть то, что не удалось Януковичу с сонмом предшественников. Заарканить свободный народ, пока он не успел расправить плечи и крылья и закрепить собственное достоинство в новой Конституции, новых ценностях, новой системе. Пример северного Пуйла не дает им покоя и возможности остановиться на достигнутом.

Извините, а почему люстрация не коснулась нашего гаранта? Почему наш гарант не продал свой бизнес? Почему в стране, где говорят о верховенстве права и закона, его нарушают в первую очередь те, кто соблюдение этого закона гарантирует? Как можно с этим мириться? Да и кто сказал, что мы с этим будем мириться?

– Ты в своем посте сравнивала Порошенко с Януковичем. А когда шла предвыборная агитация, ты верила в его многообещающие лозунги, что Украина будет жить по-новому?

– Нет, я уже тогда не верила и предвидела, что этот лозунг был взят для красного словца. За этим лозунгом ничего не стояло. Была крохотная надежда, что после Майдана они не смогут опять цинично врать, воровать и игнорировать ценности, о служении которым часами несли пургу со сцены Майдана. Но прикрывшись лозунгом «Жить по-новому», они продолжают все делать по-старому с приумноженным старанием. «Куют железо, не отходя от кассы».

– А у тебя не было мысли серьезно заняться политикой?

– Я – человек-андеграунд. Мне нравится быть в этом андеграунде, чувствую, что могу быть полезна, но я не могу пойти в политику и стать одной из них. Новая политика требует новых лиц и нового восприятия самого слова «политика» в украинском контексте. Когда мы вышли на «Майдан без политиков», мы имели в виду именно этих политиков, которые уже инфицированы тяжелой болезнью коррупции и лжи. Все они уже в достаточной мере показали, «на что способны» за последние 10 лет, которые прошли от предыдущего Майдана. И мне не важно, кто этот политик из украинского прошлого – вор в вышиванке или вор в шахтерской каске. Он вор, и должен сидеть в тюрьме. Или хотя бы на скамье подсудимых. А не на скамье депутатской и выше, как сейчас.

Я хочу быть той, кто не будет давать возможности политикам воровать. Есть такой вьетнамский мультик: мальчик шел бороться с драконом, но когда попал в его царство и увидел золото, у него лицо стало превращаться в морду дракона. Так и политики: когда приходят и видят такие возможности, понимают, что это не контролируемо, никто у них это не заберет, они перевоплощаются в драконов. У нас до сих пор феодальный режим. Мы подыскиваем этому явлению разные слова – «бандиты», «олигархи», «коррупционеры во власти», админресурс… А на самом деле это – феодальный режим, стремящийся к самодержавию. Просматривается плохая тенденция, наша власть не побоялась идти путем Путина.

– Это как?

– Это значит уничтожить всех конкурентов-олигархов и все подчинить себе. Но предупреждаю, ребята, плохо кончится! Украина – не Россия. Не думайте, что тут вас будут так же терпеть, как Путина в России. Борьба с олигархами начинается с себя, Петр Алексеевич. И мы, конечно же, не против борьбы с олигархами! И очень искренне поддерживаем размежевание бизнеса и политики!

С одной стороны, жалко, что мы Крым сдали, а с другой – жалко, что он сам сдался. Те, кто тогда был при власти, не сделали ничего, чтобы его удержать

– Среди своих любимых мест в Украине, кроме Карпат, ты называла и Крым. После аннексии территории есть желание туда съездить?

– У всех сейчас ностальгия по Крыму. Но я туда не поеду. Я знаю, что оккупация Крыма будет временной, но не знаю как долго. С одной стороны, жалко, что мы Крым сдали, а с другой – жалко, что он сам сдался. Это такая боль для Украины! Те, кто тогда был при власти, не сделали ничего, чтобы его удержать. Думали: отдадим Путину на откуп – и война остановится. Но она только разгорелась. Даже если удержать было невозможно, попытку все равно надо было предпринять.

Мне кажется, что мы все хотим его вернуть, и, конечно, вернем Крым. Однозначно. В этой вере меня укрепляют мои побратимы – крымские татары. Это великий народ. И такой народ нельзя сделать рабом, подчинить или выселить. Над Крымом дух этого народа. Это невозможно вытереть, сжечь или уничтожить каким бы то ни было способом.

Мы еще сделаем фотографии на фоне моря, обрыдаемся на Ай-Петри от счастья и погуляем по Ялтинской набережной. В душе я хочу, чтобы Крым был счастлив и свободен, и вернулся в Украину по собственной воле, как автономная республика крымских татар, русских, украинцев, всех народов и национальностей, которые называют Крым своим домом. Люди, у которых есть возможность разобраться в ситуации, понимают, что оккупированная территория не имеет перспективы развития, будущего как такового. Абхазия, Осетия, Приднестровье, Карабах… Все это очень грустно и депрессивно. То же самое касается и Донбасса. Кто сейчас будет восстанавливать эти инфраструктуры – неизвестно. У Путина жопа в экономике, он им помогать не будет. Вид будет делать, а помогать – нет. У него деньги на Сирию идут, на пропаганду, на самопиар, ему есть на что тратиться. На прикрытие собственной, порядком потертой и плохо прикрытой задницы.

– Кризис повлиял на все слои населения, на кого-то больше, на кого-то меньше. Ты как-то стала экономить?

– Мы перешли на альтернативные источники энергии. Поставили в доме солнечные батареи, установили ветряки и взяли зеленый тариф на электроэнергию. Правда, добивались этого несколько лет, но теперь немного даже зарабатываем на этом и вообще не зависим от газа. Хочу всем сказать: люди, на энергии можно и нужно зарабатывать, свой дом нужно сделать энергетически независимым, по крайней мере та часть людей, которая может в Украине себе это позволить, должна это сделать. К примеру, ты сегодня – крутой бизнесмен, у тебя крутой объект, а захотелось кому-то при власти из олигархов забрать твой аппетитный бизнес – они тебе отключили электроэнергию, и ты – никто вместе со своим бизнесом. А так ты – король, у тебя есть своя маленькая подстанция и ничего тебе не страшно. Наша независимость должна начинаться с себя, выражаться в том, что мы каждый в своем доме будем выстраивать свою жизнь так, чтобы зависеть только от своей силы и не зависеть от своей лени.

– У тебя уже давно нет кассовых концертов в Украине, ты не ездишь в туры, как другие артисты. Это умышленная или вынужденная позиция?

– Да, я сейчас зарабатываю больше за границей, чем в своей стране. В Манчестере, Торонто, Варшаве, Мюнхене, Люксембурге… В Украине у меня в основном благотворительные концерты, организаторы звонят: «У нас нет денег, чтобы вам заплатить». «О’кей, – говорю, – приедем, споем бесплатно». Но, конечно, я не в состоянии откликнуться на каждое такое приглашение.

– Но у нас же ездят с кассовыми турами Тина Кароль, Светлана Лобода…

– На кассу в Украине еще работает рок-музыка, попса – почти нет, ее удовлетворяет корпоративный рынок. И они полностью на нем сосредоточены. Здоровая схема шоу-бизнеса, которую я принимаю, – это когда артист зарабатывает не на корпоративах: вкусы корпоративов никогда не двигали музыку вперед. Если бы рок-музыка обслуживала корпоративы, люди бы никогда не услышали про Led Zeppelin, Metallic’у, Queen, Beatles. Эти группы просто не появились бы. Если ты сосчитаешь количество концертов украинских артистов на кассу и корпоративы в общем, тогда сможешь дать себе ответ, сколько артистов из них, как, например, Мадонна и Вакарчук, смогут собрать стадион.

– Зачем считать? Я и так знаю, что никто. Хотя Мадонна у нас тоже не собрала «Олимпийский»…

– Вот ты сама ответила на мой вопрос. Клубы на 200–1000 человек – о’кей. Но большие залы – нет.

– А сколько в месяц выходит лично у тебя платных выступлений?

– По-разному. Сейчас не более двух-трех, я отменила больше половины концертов, работаю над новым альбомом: в то время, когда я на студии, – меня нет.

– Несколько лет назад ты спела совместно с Ани Лорак и Гайтаной англоязычный хит Why. Вы вышли на сцену во всем белом, как три грации. После отъезда Каролины в Россию вы общаетесь?

– Не хочу усугублять конфликты, которые нам уже не нужны. Все прекрасно знают, что мы с Каролиной были друзьями. После Майдана мы не общались ни разу. Больше сказать ничего не могу просто потому, что не знаю, что происходит у нее внутри. А как человек себя ведет, не мне судить. Каждый оказался там, где оказался. Нам нужно думать о позитивных и хороших вещах. Если говорить о каких-то направлениях в музыке, то мне бы хотелось, чтобы обращали внимание на такие группы, как «ДахаБраха», «Солнцеклеш», «КораЛЛи». Это люди, которые поднимают настоящую украинскую музыку. А у попсы никогда плохо не было, она всегда давала себе заработать.

Украину будет вытягивать не то, где оказалась Каролина, а то, где окажутся те группы, популярность которых зависит только от нас. Когда говорят: «Где украинская музыка?», давайте сами у себя спросим: может быть, она есть, а мы просто ею не интересуемся? К своему стыду, я сама открыла для себя многие группы, которым негде в Украине работать. А они фантастические, могут составить конкуренцию любой британской группе.

– Как ты думаешь, Украина должна ехать в этом году на «Евровидение»?

– Обязательно. В Люксембурге несколько дней назад меня спрашивали все журналисты, как так получилось, что Украина не принимала участия в «Евровидении». «Что я могу сделать, если в голову кому-то что-то стукнуло?» – говорю. В этом году Украина едет, но и в прошлом году нужно было поехать. Не использовать «Евровидение» для промоушена неправильно. Надо было организовать бизнесменов, олигархов, попросить скинуться по три копейки, они бы не похудели, сами бы предложили. Другой вопрос, что схема неудобная: отмыть ничего нельзя, украсть – тоже. Своей музыкой Украина всегда вызовет симпатию, никогда музыкально она не будет плохой, даже если очень постарается. Ни разу я не помню случая, чтобы от нас на «Евровидении» звучал плохой трек. Понимаю, что начался какой-то стеб после австрийского победителя, но год на год не приходится. Этот конкурс, как река: сегодня – один, завтра – другой, послезавтра – третий. Абсолютно неформатная музыкальная площадка. Туда может зайти кто угодно, но если людям понравится, они проголосуют, им будет безразлично, кто, почему и зачем.

– А кого бы ты отправила из наших относительно молодых исполнителей в этом году на конкурс?

– Тоню Матвиенко.

– Но она же в положении…

– Вот пусть с животиком и выходит на сцену. Тем более проголосуют (смеется).

– В декабре вы с Александром Ксенофонтовым отпразднуете фарфоровую свадьбу – 20-летие совместной жизни. Как отметите эту дату? Чего вам не хватает для полного счастья?

– Это наши интимные праздники, мы свою личную жизнь скрываем, нам нравится, что есть территория, которая защищена от посторонних глаз. Мы не создаем иллюзию идеальной пары, мы действительно такой парой и являемся, несмотря на все ураганы и штормы, которые сопровождают семейную жизнь (а нас штормило, и не раз!). Рецепт? Наверное, большая любовь, поэтому 20 лет вместе. Мы полностью интегрировались друг в друга, есть доверие – главное, что нужно семье. Мы сами исповедуем эти ценности и всем советуем: прежде чем разводиться, сто раз подумайте: может быть, вместе лучше? А чего не хватает? У нас все есть. Единственное, чего хочется, – чтобы у нас было больше времени на себя, чтобы нас чаще оставляли в покое.

– Не хочу лезть в душу. Но в 2004 году ты давала большое телевизионное интервью Дмитрию Гордону, и на вопрос, почему у вас нет детей, сказала, что если бы друзья отвезли вас с мужем в Карпаты, закрыли в доме и не трогали, дети непременно появились бы. Но прошло уже столько лет… Думаю, ты была бы прекрасной мамой.

– Так бы оно и было, если бы не начался Майдан. Мы решили, что этим событиям надо было отдать себя полностью, не оставляя ничего, даже на черный день. А на себя? У нас еще целая жизнь впереди…

Порошенко категорично відмовився продавати 5 канал (ВІДЕО)Порошенко категорически отказался продавать 5 канал (ВИДЕО)

Президент Петро Порошенко вважає, що він не такий, як інші олігархи.

Про це він розповів в інтерв’ю Deutsche Welle.

Глава держави нагадав, що і раніше декларував наміри не продавати свій телеканал:

«Я ніколи не обіцяв продати 5 канал. Ніколи», – підкреслив Порошенко.

На ремарку журналіста, що Порошенко обіцяв відрізнятися від олігархів, які володіють ЗМІ в країні, президент відповів:

«Я відрізняюся. Якщо ви подивитеся 5 канал, він один з тих, хто найбільше критикує і один з найбільш вільних. Там журналісти з репутацією».

Журналіст наполягав на питанні, навіщо Порошенкові медіа-ЗМІ та у кого ще з європейських президентів є свій канал.

«Я гарант свободи преси, і стандарти журналістів на 5 каналі не викликають критики. Відносини між мною і журналістами абсолютно прозорі», – наполягав Порошенко.

Видання зазначило, що свій головний актив – кондитерський бізнес – Порошенко так і не продав. Президент, у свою чергу, зазначив, що Україна перебуває у стані війни і продати бізнес – завдання не з легких.

Порошенко запевнив, що не впливає на свої українські активи:

«Я єдиний український президент, який передав свої активи незалежному трастовому фонду з гідною репутацією. І я думаю, що це по-європейськи, коли країна в стані війни і ніхто не хоче купувати бізнес, ось так розділити бізнес і політику», – сказав Порошенко.Президент Петр Порошенко считает, что он не такой, как другие олигархи.

Об этом он рассказал в интервью Deutsche Welle.

Глава государства напомнил, что и раньше декларировал намерения не продавать свой телеканал:

«Я никогда не обещал продать 5 канал. Никогда », — подчеркнул Порошенко.

На ремарку журналиста, что Порошенко обещал отличаться от олигархов, владеющих СМИ в стране, президент ответил:

«Я отличаюсь. Если вы посмотрите 5 канал, он один из тех, кто больше всего критикует и один из самых свободных. Там журналисты с репутацией ».

Журналист настаивал на вопросе, зачем Порошенко медиа-СМИ и у кого еще из европейских президентов есть свой канал.

«Я гарант свободы прессы, и стандарты журналистов на 5 канале не вызывают критики. Отношения между мной и журналистами абсолютно прозрачны », — настаивал Порошенко.

Издание отметило, что свой главный актив — кондитерский бизнес — Порошенко так и не продал. Президент, в свою очередь, отметил, что Украина находится в состоянии войны и продать бизнес — задача не из легких.

Порошенко заверил, что не влияет на свои украинские активы:

«Я единственный украинский президент, передал свои активы независимом трастовом фонда с достойной репутацией. И я думаю, что это по-европейски, когда страна в состоянии войны и никто не хочет покупать бизнес, вот так разделить бизнес и политику », — сказал Порошенко.

Российские кураторы ДНР-ЛНР: история в лицахРоссийские кураторы ДНР-ЛНР: история в лицах

Илья Кононов.

Недавние события, связанные с попытками «бархатного» переворота в ЛНР, в порыве революционной небрежности вскрыли целый ряд интересных фактов о специфике российского присутствия в Украине. В частности, нам удалось выяснить, кто и как определял путь развития новоявленных республик и переставлял фигуры на шахматной доске «Донбасско-российской демократии» в течение 2014-2015 годов. Часть приведенных ниже фактов подтверждается и в других открытых источниках, другая часть является инсайдерской информацией, которую удалось получить непосредственно от сепаратистов.

Середина октября 2015 года стала настоящим испытанием для группы российских «кукловодов», находившихся в Луганске в непосредственной близости от «куклы» — Игоря Плотницкого. В свете противостояния между группами влияния ФСБ и Администрации президента в Москве, по нашим данным, группа кураторов оказалась под угрозой реального устранения своими же соотечественниками из ведомства Александра Бортникова. В результате, в конце октября группа советников от АП РФ тихо покинула мятежный Донбасс. Но кто же были они, первые строители Луганской республики?

С самого начала главным российским «плотником», воплощавшим инженерную мысль Путина-Суркова в построении псевдореспублик, был человек с аналогичным позывным — «Плотник». Под этой личиной скрывался Олег Маркович Говорун, начальник Управления президента РФ по социально-экономическому сотрудничеству с государствами СНГ, Республикой Абхазия и Республикой Южная Осетия. В прошлом — министр регионального развития РФ.

Как отмечает авторитетное российское издание газета.ry, Олег Говорун напрямую подчинялся Владиславу Суркову. Журналисты пишут, что Говорун выступает в качестве куратора и координатора работы, а также ставит задачи по выработке политической стратегии и дальнейшим действиям в марионеточных республиках.

В той же статье указывается, что заместителем Говоруна с января 2015 года стал бывший замгубернатора Ивановской области Максим Поляков. Максим Борисович работал непосредственным куратором ЛДНР и скрывался за скромным позывным «Полярник». Одним из главных контактных лиц Полякова в Донбассе являлся Денис Пушилин.

Как «Плотник», так и «Полярник» руководили Донбассом из уютных кабинетов в центре Москвы, тогда как их люди «решали все» в Луганске и Донецке. Они назначали и снимали министров, писали бюджеты и сметы, формировали информационную сферу и публичную политику, руководили избиркомами и учебными заведениями.

В самом Луганске гражданскими кураторами рукводил некто Андрей Новогородцев. Конечно же, это имя — не более чем временное порождение «гибридной войны», человек, которого никогда не существовало. На практике им был Андрей Годнев, более известный как член ассоциации политтехнологов РФ, главный технолог по полевой работе ПП «Единая Россия». Уроженец Нижнего Новгорода, выпускник Нижегородского института управления Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации и просто известный московский тусовщик, получил свой псеводним, скорее всего, благодаря своим Новогородским корням.

Правой рукой Новгородцева был другой известный российский политтехнолог — Тимофей Худяков, в прошлом — пиар-технолог, журналист, замначальника управления информационной политики Волгоградской области РФ. В Луганске он, правда, представлялся Кириллом Тимофеевым….

Непосредственно в Луганске кремлевские инструкции внедряли уже хорошо известные луганчанам исполнители из числа представителей Партии регионов и местной околополитической тусовки. Среди них экс-депутат областного совета Родион Мирошник. Помощница экс-губернатора Пристюка Людмила Чеграхчи, первая университетская любовь Родиона Мирошника — Наталья Яценко, придворный социолог Луганской облорганизации Партии регионов Александр Проценко, сепаратист из города Счастье Андрей Гребенюк, нотариус-неудачник, по совместительству — глава ЦИК ЛНР Серей Козьяков. Они и составили административный кулак оккупационных властей на Луганщиине.

Ничего концептуального нового или оригинального в построении ЛДНР не было. Они строились российскими «политтехнарями» по давно уже опробованым на просторах СНГ лекалам «Единой России». Последние же, в свою очередь, «апгрейдили» под современные коммуникационные технологии и потенциальный «совковый» электорат старые оргмассовые методики КПСС.

Вероятно, со временем нам удастся установить личности всех кураторов и организаторов сепаратистского бунта в Донбассе, и более-менее точно воссоздать весь алгоритм, по которому действовала Российская Федерация в 2014 году. Сделать это крайне необходимо не только для истории, но также и для того, чтобы не повторять подобных ошибок в будущем. Ведь не секрет, что аппетиты соседнего государства вовсе не ограничиваются Крымом и несколькими районами Донецкой и Луганской областей.
Илья Кононов.

Недавние события, связанные с попытками «бархатного» переворота в ЛНР, в порыве революционной небрежности вскрыли целый ряд интересных фактов о специфике российского присутствия в Украине. В частности, нам удалось выяснить, кто и как определял путь развития новоявленных республик и переставлял фигуры на шахматной доске «Донбасско-российской демократии» в течение 2014-2015 годов. Часть приведенных ниже фактов подтверждается и в других открытых источниках, другая часть является инсайдерской информацией, которую удалось получить непосредственно от сепаратистов.

Середина октября 2015 года стала настоящим испытанием для группы российских «кукловодов», находившихся в Луганске в непосредственной близости от «куклы» — Игоря Плотницкого. В свете противостояния между группами влияния ФСБ и Администрации президента в Москве, по нашим данным, группа кураторов оказалась под угрозой реального устранения своими же соотечественниками из ведомства Александра Бортникова. В результате, в конце октября группа советников от АП РФ тихо покинула мятежный Донбасс. Но кто же были они, первые строители Луганской республики?

С самого начала главным российским «плотником», воплощавшим инженерную мысль Путина-Суркова в построении псевдореспублик, был человек с аналогичным позывным — «Плотник». Под этой личиной скрывался Олег Маркович Говорун, начальник Управления президента РФ по социально-экономическому сотрудничеству с государствами СНГ, Республикой Абхазия и Республикой Южная Осетия. В прошлом — министр регионального развития РФ.

Как отмечает авторитетное российское издание газета.ry, Олег Говорун напрямую подчинялся Владиславу Суркову. Журналисты пишут, что Говорун выступает в качестве куратора и координатора работы, а также ставит задачи по выработке политической стратегии и дальнейшим действиям в марионеточных республиках.

В той же статье указывается, что заместителем Говоруна с января 2015 года стал бывший замгубернатора Ивановской области Максим Поляков. Максим Борисович работал непосредственным куратором ЛДНР и скрывался за скромным позывным «Полярник». Одним из главных контактных лиц Полякова в Донбассе являлся Денис Пушилин.

Как «Плотник», так и «Полярник» руководили Донбассом из уютных кабинетов в центре Москвы, тогда как их люди «решали все» в Луганске и Донецке. Они назначали и снимали министров, писали бюджеты и сметы, формировали информационную сферу и публичную политику, руководили избиркомами и учебными заведениями.

В самом Луганске гражданскими кураторами рукводил некто Андрей Новогородцев. Конечно же, это имя — не более чем временное порождение «гибридной войны», человек, которого никогда не существовало. На практике им был Андрей Годнев, более известный как член ассоциации политтехнологов РФ, главный технолог по полевой работе ПП «Единая Россия». Уроженец Нижнего Новгорода, выпускник Нижегородского института управления Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации и просто известный московский тусовщик, получил свой псеводним, скорее всего, благодаря своим Новогородским корням.

Правой рукой Новгородцева был другой известный российский политтехнолог — Тимофей Худяков, в прошлом — пиар-технолог, журналист, замначальника управления информационной политики Волгоградской области РФ. В Луганске он, правда, представлялся Кириллом Тимофеевым….

Непосредственно в Луганске кремлевские инструкции внедряли уже хорошо известные луганчанам исполнители из числа представителей Партии регионов и местной околополитической тусовки. Среди них экс-депутат областного совета Родион Мирошник. Помощница экс-губернатора Пристюка Людмила Чеграхчи, первая университетская любовь Родиона Мирошника — Наталья Яценко, придворный социолог Луганской облорганизации Партии регионов Александр Проценко, сепаратист из города Счастье Андрей Гребенюк, нотариус-неудачник, по совместительству — глава ЦИК ЛНР Серей Козьяков. Они и составили административный кулак оккупационных властей на Луганщиине.

Ничего концептуального нового или оригинального в построении ЛДНР не было. Они строились российскими «политтехнарями» по давно уже опробованым на просторах СНГ лекалам «Единой России». Последние же, в свою очередь, «апгрейдили» под современные коммуникационные технологии и потенциальный «совковый» электорат старые оргмассовые методики КПСС.

Вероятно, со временем нам удастся установить личности всех кураторов и организаторов сепаратистского бунта в Донбассе, и более-менее точно воссоздать весь алгоритм, по которому действовала Российская Федерация в 2014 году. Сделать это крайне необходимо не только для истории, но также и для того, чтобы не повторять подобных ошибок в будущем. Ведь не секрет, что аппетиты соседнего государства вовсе не ограничиваются Крымом и несколькими районами Донецкой и Луганской областей.

Когда начнется зачистка зарубежных активов украинских олигарховКогда начнется зачистка зарубежных активов украинских олигархов

Валентин Катасонов.

Термин «принцип Габриэля» обозначает тотальное замораживание в западных банках счетов олигархов-нерезидентов.

Деньги на замороженных счетах могут оставаться без движения, а могут перечисляться в страны происхождения под решение назревших финансово-экономических задач. Имя вице-канцлера и министра экономики и энергетики ФРГ Зигмара Габриэля фигурирует в данном случае потому, что он предложил не выборочное, а тотальное замораживание средств олигархической верхушки в тех странах, которые создают Западу финансовые или политические проблемы.

Летом 2014 года Запад прибег к санкциям против России. Российским чиновникам, попавшим в черные списки, был закрыт въезд в страны ЕС и США, их счета за рубежом были заморожены. В списках насчитывалось несколько десятков человек, но Зигмару Габриэлю это показалось мало. Он предложил действовать «широким фронтом»: заморозить счета не отдельных физических лиц, а поголовно всех российских олигархов.

Тогда его предложение поддержки на Западе не нашло. В апреле 2015 г. Габриэль выступил с аналогичной инициативой, но уже по отношению к греческим олигархам. Он рекомендовал греческому премьер-министру Алексису Ципрасу не просить новой помощи у «Большой тройки» кредиторов (МВФ, ЕЦБ и Еврокомиссия), а повысить собираемость налогов и вернуть в страну те капиталы, которые тайком были выведены из Греции и размещены в зарубежных европейских банках. Все, что требовалось от Ципраса, — официально обратиться к странам Европы с просьбой заморозить средства богатых и свербогатых греков. Ципрас предложение Габриэля проигнорировал.

В конце июня 2015 года, когда Греция не перечислила деньги в погашение долга перед МВФ (фактически оказалась на грани дефолта), Габриэль обрушился на Ципраса, заявив, что греческий политик только на словах левый, а на самом деле стоит на страже интересов греческих богачей. «Ежедневно, в течение месяцев средства в размере миллиарда евро выводятся из Греции за границу. Это средства не бедных людей в Греции, а богатых. Откуда эти деньги? Это деньги ЕЦБ. Кто предоставляет эти деньги? Между прочими, немецкие налогоплательщики и налогоплательщики еврозоны. Поэтому я считаю скандалом тот факт, что якобы левое правительство допускает вывод денег из страны со стороны обеспеченных граждан и ни разу не обратилось в ЕС с запросом о том, чтобы счета этих граждан, которые не платят налогов, были заморожены», — заявил Габриэль.

Однако вот что удивительно: Зигмар Габриэль не трогает Украину, хотя эта страна сегодня стоит на грани дефолта точно так же, как несколько месяцев назад на грани дефолта была Греция.

Сразу же после переворота на Украине кое-какие средства новые власти заморозили, но очень выборочно. В список попали 18 человек: Виктор Янукович, двое его сыновей, а также ряд чиновников из окружения Януковича. В конце февраля Швейцария заблокировала в своих банках счета Януковича и имущество еще 20 украинских политиков и чиновников с Украины. Активы 18 граждан Украины заморозила также Австрия. Такие же меры в отношении 20 украинцев приняли власти Лихтенштейна. Однако ни о каких планах тотальной зачистки зарубежных счетов Киев не выдвигал.

И вот в конце марта сего года Яценюк громогласно заявил: Украина вместе с партнерами из ЕС и США будет выявлять иностранные счета коррупционеров. Этому предшествовало театрализованное представление: 25 марта в зале заседаний Кабинета министров Украины оперативники провели задержание главы Государственной службы по чрезвычайным ситуациям Украины Сергея Бочковского и его заместителя Василия Стоецкого. Им предъявили обвинение в незаконном открытии или использовании за пределами Украины валютных счетов. И тогда же Яценюк пообещал поставить борьбу с выводом финансовых средств за границу на серьезную основу. «Мы вместе с нашими европейскими и американскими партнерами будем проводить совместные действия для выявления фактов коррупции и для выявления иностранных компаний, счетов, карточек, собственности за пределами Украины, которая принадлежит украинским чиновникам, обвиняющимся в коррупции», — заявил он.

Однако продолжения не было. За семь месяцев было выявлено всего несколько счетов, на которых суммы исчислялись миллионами долларов. Серьезных денег для борьбы с дефолтом эта мера дать не могла. Главное же, наскоки производились только на отдельных чиновников, об олигархах, которые могли бы дать Украине не миллионы, а миллиарды долларов, Яценюк даже не заикнулся. И, как ни странно, насчет тотального замораживания счетов украинских олигархов хранит молчание наш легендарный Зигмар Габриэль.

Видимо, что-то социал-демократическому борцу с олигархией мешает.

Между тем зарубежные активы украинских олигархов — мощный ресурс решения многих проблем Украины. Согласно данным НБУ, общий объем зарубежных активов Украины на середину текущего года составлял 184,5 млрд. долл. Активы нерезидентов в украинской экономике — 125,9 млрд. долл. Чистая международная инвестиционная позиция Украины, представляющая разницу между вторым и первым, равна без малого минус 60 млрд. долл.

Часть зарубежных активов украинских олигархов — прямые зарубежные инвестиции (накопленные активы). На первом месте среди них — зарубежные металлургические предприятия группы «Метинвест» Рината Ахметова. Только в Европе у него 25 предприятий. Крупными являются также зарубежные активы группы «Индустриальный союз Донбасса» (совладельцы — Сергей Тарута и Виталий Гайдук), группы «Приват» (совладельцы — Игорь Коломойский и Геннадий Боголюбов), корпорации «Рошен» (Петр Порошенко), группы Ferrexpo (Константин Жеваго). Главная позиция зарубежных активов Украины — «валюта и депозиты»; по данным НБУ, она составляет почти 100 миллиардов долларов.

Однако и эти гигантские цифры представляются заниженными. Когда-то Яценюк в запале разоблачений «режима Януковича» заявил, что при его президентстве из страны было выведено в офшоры 70 миллиардов долларов. О том, сколько денег вывезли при других президентах, Яценюк умолчал. Между тем, по оценкам американского аналитического центра Tax Justice Network, за годы незалежности из Украины в офшоры было выведено 167 миллиардов долларов. Это сопоставимо с годовым ВВП Украины.

Кстати, при Януковиче, бегство капитала не имело тех масштабов, которые оно приобрело в условиях режима Порошенко. Об этом говорит статистика платежного баланса Украины. Чистое сальдо международного движения капитала Украины при Януковиче вообще было положительным (млрд. долл.): 2012 г. — 10,1; 2013 г. — 18,4. А в 2014 г., когда у власти оказались самозванцы во главе с Порошенко и Яценюком, сальдо стало отрицательным. Чистый отток капитала в 2014 году составил 8 млрд. долл. В I квартале текущего года чистый отток капитала был равен 1,5 млрд. долл. То есть при новом режиме зарубежные активы украинских олигархов продолжают расти. В этом Порошенко и Янукович могли бы пожать друг другу руки.

Может возникнуть вопрос, почему в обстановке надвигающегося на Украину дефолта никто на Западе не вспоминает о «принципе Габриэля»? Думаем, все это до поры до времени. У Вашингтона вариант применения «принципа Габриэля» всегда остается в запасе. Скорее всего, этот принцип будет применен тогда, когда полномасштабный дефолт на Украине наконец произойдет (что неизбежно), причем дефолт по обязательствам не только государства, но и частного сектора экономики.

На 1 апреля 2015 года общий внешний долг Украины составил 126 млрд. долл. (в том числе около 40 млрд. долл. — внешний государственный долг). Для погашения обязательств украинских должников перед иностранными кредиторами никаких внутренних активов не хватит. Поэтому кредиторы и суды начнут объявлять взыскания на активы зарубежные. И Вашингтон к применению «принципа Габриэля» готовится. Еще в апреле прошлого года в Киев в долгосрочную командировку прибыла группа американских специалистов по отмыванию денег и выявлению офшорных счетов и активов (сотрудники ФБР и других спецслужб). То, что интрига развивается медленно, не должно вводить в заблуждение: американцы просто не хотят пугать раньше времени чиновников-коррупционеров и тех, от кого они получают мзду, то есть украинских олигархов.

ИсточникВалентин Катасонов.

Термин «принцип Габриэля» обозначает тотальное замораживание в западных банках счетов олигархов-нерезидентов.

Деньги на замороженных счетах могут оставаться без движения, а могут перечисляться в страны происхождения под решение назревших финансово-экономических задач. Имя вице-канцлера и министра экономики и энергетики ФРГ Зигмара Габриэля фигурирует в данном случае потому, что он предложил не выборочное, а тотальное замораживание средств олигархической верхушки в тех странах, которые создают Западу финансовые или политические проблемы.

Летом 2014 года Запад прибег к санкциям против России. Российским чиновникам, попавшим в черные списки, был закрыт въезд в страны ЕС и США, их счета за рубежом были заморожены. В списках насчитывалось несколько десятков человек, но Зигмару Габриэлю это показалось мало. Он предложил действовать «широким фронтом»: заморозить счета не отдельных физических лиц, а поголовно всех российских олигархов.

Тогда его предложение поддержки на Западе не нашло. В апреле 2015 г. Габриэль выступил с аналогичной инициативой, но уже по отношению к греческим олигархам. Он рекомендовал греческому премьер-министру Алексису Ципрасу не просить новой помощи у «Большой тройки» кредиторов (МВФ, ЕЦБ и Еврокомиссия), а повысить собираемость налогов и вернуть в страну те капиталы, которые тайком были выведены из Греции и размещены в зарубежных европейских банках. Все, что требовалось от Ципраса, — официально обратиться к странам Европы с просьбой заморозить средства богатых и свербогатых греков. Ципрас предложение Габриэля проигнорировал.

В конце июня 2015 года, когда Греция не перечислила деньги в погашение долга перед МВФ (фактически оказалась на грани дефолта), Габриэль обрушился на Ципраса, заявив, что греческий политик только на словах левый, а на самом деле стоит на страже интересов греческих богачей. «Ежедневно, в течение месяцев средства в размере миллиарда евро выводятся из Греции за границу. Это средства не бедных людей в Греции, а богатых. Откуда эти деньги? Это деньги ЕЦБ. Кто предоставляет эти деньги? Между прочими, немецкие налогоплательщики и налогоплательщики еврозоны. Поэтому я считаю скандалом тот факт, что якобы левое правительство допускает вывод денег из страны со стороны обеспеченных граждан и ни разу не обратилось в ЕС с запросом о том, чтобы счета этих граждан, которые не платят налогов, были заморожены», — заявил Габриэль.

Однако вот что удивительно: Зигмар Габриэль не трогает Украину, хотя эта страна сегодня стоит на грани дефолта точно так же, как несколько месяцев назад на грани дефолта была Греция.

Сразу же после переворота на Украине кое-какие средства новые власти заморозили, но очень выборочно. В список попали 18 человек: Виктор Янукович, двое его сыновей, а также ряд чиновников из окружения Януковича. В конце февраля Швейцария заблокировала в своих банках счета Януковича и имущество еще 20 украинских политиков и чиновников с Украины. Активы 18 граждан Украины заморозила также Австрия. Такие же меры в отношении 20 украинцев приняли власти Лихтенштейна. Однако ни о каких планах тотальной зачистки зарубежных счетов Киев не выдвигал.

И вот в конце марта сего года Яценюк громогласно заявил: Украина вместе с партнерами из ЕС и США будет выявлять иностранные счета коррупционеров. Этому предшествовало театрализованное представление: 25 марта в зале заседаний Кабинета министров Украины оперативники провели задержание главы Государственной службы по чрезвычайным ситуациям Украины Сергея Бочковского и его заместителя Василия Стоецкого. Им предъявили обвинение в незаконном открытии или использовании за пределами Украины валютных счетов. И тогда же Яценюк пообещал поставить борьбу с выводом финансовых средств за границу на серьезную основу. «Мы вместе с нашими европейскими и американскими партнерами будем проводить совместные действия для выявления фактов коррупции и для выявления иностранных компаний, счетов, карточек, собственности за пределами Украины, которая принадлежит украинским чиновникам, обвиняющимся в коррупции», — заявил он.

Однако продолжения не было. За семь месяцев было выявлено всего несколько счетов, на которых суммы исчислялись миллионами долларов. Серьезных денег для борьбы с дефолтом эта мера дать не могла. Главное же, наскоки производились только на отдельных чиновников, об олигархах, которые могли бы дать Украине не миллионы, а миллиарды долларов, Яценюк даже не заикнулся. И, как ни странно, насчет тотального замораживания счетов украинских олигархов хранит молчание наш легендарный Зигмар Габриэль.

Видимо, что-то социал-демократическому борцу с олигархией мешает.

Между тем зарубежные активы украинских олигархов — мощный ресурс решения многих проблем Украины. Согласно данным НБУ, общий объем зарубежных активов Украины на середину текущего года составлял 184,5 млрд. долл. Активы нерезидентов в украинской экономике — 125,9 млрд. долл. Чистая международная инвестиционная позиция Украины, представляющая разницу между вторым и первым, равна без малого минус 60 млрд. долл.

Часть зарубежных активов украинских олигархов — прямые зарубежные инвестиции (накопленные активы). На первом месте среди них — зарубежные металлургические предприятия группы «Метинвест» Рината Ахметова. Только в Европе у него 25 предприятий. Крупными являются также зарубежные активы группы «Индустриальный союз Донбасса» (совладельцы — Сергей Тарута и Виталий Гайдук), группы «Приват» (совладельцы — Игорь Коломойский и Геннадий Боголюбов), корпорации «Рошен» (Петр Порошенко), группы Ferrexpo (Константин Жеваго). Главная позиция зарубежных активов Украины — «валюта и депозиты»; по данным НБУ, она составляет почти 100 миллиардов долларов.

Однако и эти гигантские цифры представляются заниженными. Когда-то Яценюк в запале разоблачений «режима Януковича» заявил, что при его президентстве из страны было выведено в офшоры 70 миллиардов долларов. О том, сколько денег вывезли при других президентах, Яценюк умолчал. Между тем, по оценкам американского аналитического центра Tax Justice Network, за годы незалежности из Украины в офшоры было выведено 167 миллиардов долларов. Это сопоставимо с годовым ВВП Украины.

Кстати, при Януковиче, бегство капитала не имело тех масштабов, которые оно приобрело в условиях режима Порошенко. Об этом говорит статистика платежного баланса Украины. Чистое сальдо международного движения капитала Украины при Януковиче вообще было положительным (млрд. долл.): 2012 г. — 10,1; 2013 г. — 18,4. А в 2014 г., когда у власти оказались самозванцы во главе с Порошенко и Яценюком, сальдо стало отрицательным. Чистый отток капитала в 2014 году составил 8 млрд. долл. В I квартале текущего года чистый отток капитала был равен 1,5 млрд. долл. То есть при новом режиме зарубежные активы украинских олигархов продолжают расти. В этом Порошенко и Янукович могли бы пожать друг другу руки.

Может возникнуть вопрос, почему в обстановке надвигающегося на Украину дефолта никто на Западе не вспоминает о «принципе Габриэля»? Думаем, все это до поры до времени. У Вашингтона вариант применения «принципа Габриэля» всегда остается в запасе. Скорее всего, этот принцип будет применен тогда, когда полномасштабный дефолт на Украине наконец произойдет (что неизбежно), причем дефолт по обязательствам не только государства, но и частного сектора экономики.

На 1 апреля 2015 года общий внешний долг Украины составил 126 млрд. долл. (в том числе около 40 млрд. долл. — внешний государственный долг). Для погашения обязательств украинских должников перед иностранными кредиторами никаких внутренних активов не хватит. Поэтому кредиторы и суды начнут объявлять взыскания на активы зарубежные. И Вашингтон к применению «принципа Габриэля» готовится. Еще в апреле прошлого года в Киев в долгосрочную командировку прибыла группа американских специалистов по отмыванию денег и выявлению офшорных счетов и активов (сотрудники ФБР и других спецслужб). То, что интрига развивается медленно, не должно вводить в заблуждение: американцы просто не хотят пугать раньше времени чиновников-коррупционеров и тех, от кого они получают мзду, то есть украинских олигархов.

Источник

Правый Сектор: Ярош против раскольников-радикаловПравый Сектор: Ярош против раскольников-радикалов

Юрий Сандул. Киев

Проводнику «Правого сектора» придется решать задачу с очень многими неизвестными

В «Правом секторе» — публичный конфликт. Дмитрий Ярош заявил, что слагает с себя полномочия Проводника (то есть лидера организации). В заявлении нет четкого объяснения причин такого шага (не считать же таковыми слова о нежелании быть «свадебным генералом»), но из последующих — хоть и многочисленных, но в целом кратких, разъяснений членов организации легко понять главное, а именно: суть различий состоит в разном отношении к методам противостояния действующей власти, которую «Правый сектор» единодушно считает «режимом внутренней оккупации». Грубо говоря, одни призывают к немедленным революционным действиям, другие предлагают ждать и одновременно упорно готовить почву для таких действий.

Является ли этот конфликт расколом? Ответ зависит от того, что понимать под этим термином. Если это выход части членов из организации, то да, несомненно. Если же под расколом понимать создание из одной организации двух более или менее равнозначных по мощности — это, конечно, нет, не раскол. Хотя бы потому, что у «Правого сектора» остается один признанный всеми и известный всем лидер — тот же Ярош. Иными словами, «легитимность» только у него. Будет Ярош — будет единый «Правый сектор», даже если организацию покинут одна, две или три сотни активистов, которые будут иметь отличное от Яроша и его сторонников мнение о том, как сегодня надо завоевывать (или защищать) украинскую независимость. А относительно том, что тогда «Правый сектор» не будет единственным организованным представителем национализма в украинской политике и украинском обществе, то он никогда таким не был. Поскольку были и остаются еще, например, «Свобода» или «Азов».

На этом можно было бы и завершить «анализ» ситуации, возникшей после заявления Яроша, если бы речь шла о банальных спорах внутри политической силы, которых в новейшей украинской истории было миллион и еще немного — в каждой украинской партии. Но в том-то и дело, что суть различий в «Правом секторе» выходит далеко за пределы одного движения. Эта дилемма мучает всю политически активную часть украинского общества, поэтому и взволновало общественность заявление Яроша. Является ли действующая власть проводником идей Майдана? Почему так трудно идет борьба с коррупцией и, вообще, искренне ли власть с ней борется? Почему Порошенко не увольняет Шокина? А Гонтареву? Почему экс-регионалы не предстали перед судом? Почему не наказаны убийцы майдановцев? Почему в списках «Солидарности, и не только «Солидарности», на выборы идут соратники Януковича? Является ли так называемый «минский процесс» благом для Украины? Почему «прессуют» добровольцев и волонтеров? Почему абсолютное большинство «беркутовцев» продолжает службу в МВД? Единого ответа на эти и десятки похожих больших и маленьких вопросов общество не имеет. А от них как раз и зависит общий ответ на извечный вопрос: что делать? Давить на Президента, правительство, Верховную Раду? Да, давить, но как? Требованиями создания разных там конкурсных комиссий, общественной блокадой Крыма или, уже радикально, требованиями их отставки? Пикетами против Шокина или массовыми демонстрациями за устранение власти?

Страх перед революцией (радикальными действиями) как синонимом хаоса, кровопролития и уверенность, что после такого может быть только хуже, разрывает мозг наших активистов. Они не знают, что делать. Убеждение, что Украина постепенно, более или менее спокойно, эволюционным путем сломает политическую систему, созданную Кучмой и доведенную до абсолюта Януковичем, и придет к европейским политическим стандартам, — неуклонно ослабевает. Так чему удивляться, что радикализм и революционность постепенно овладевают массами. Социологи единодушно подтверждают высокий процент граждан, готовых выйти на массовые акции протеста.

У «Правого сектора» в целом, а у его радикального крыла особенно, нет безусловной поддержки активной части украинского общества именно в вопросе, является ли власть «внутренним оккупантом». Вот в чем главная проблема «Правого сектора», которая и разрывает его изнутри. Сам «Правый сектор» однозначно расценивает действующую власть как внутренний оккупационный режим, а вот его сторонники вне организации и в целом политически активная часть общества — далеко нет. Отсюда и возникает внутренний разлад. Одна часть «Правого сектора» призывает не ждать, пока общество дозреет до очевидной, на их взгляд, истины, и немедленно прибегать к более радикальным действиям. Причем они выдвигают не только голые «р-р-революционные» лозунги, но и вполне практичные аргументы: промедление с такими действиями приводит к потерям, потому что власть постепенно, но упорно уничтожает «Правый сектор», прибегая к прямым репрессиям в отношении его членов и проводя активную его дискредитацию в СМИ. По мнению радикалов, это грозит полным уничтожением «Правого сектора» в недалеком будущем, после чего противостоять «сговору действующей украинской элиты (власти) с Путиным» будет просто некому.

Другая часть, назовем их нерадикалами, которую, надо понимать, сегодня и представляет Ярош, считает такую ​​оценку ситуации и действия, вытекающие из этой оценки, слишком рискованными для украинской государственности; ведь провал радикального выступления, тем более — в условиях войны с Россией, как раз и будет означать гарантированное уничтожение «Правого сектора». Чтобы избежать такого неуспеха, нужна широкая поддержка в обществе именно революционных шагов, и пока такой поддержки нет (а ее сегодня нет), то радикализация — шаг к полному поражению.

За годы независимости ни один из украинских политиков не стоял перед более сложной задачей: именно сейчас, столкнувшись с этим вопросом, Ярош сдает экзамен на статус общенационального политика, на способность и право в будущем быть общенациональным лидером

Рассуждать, на чьей стороне правда — дело очень неблагодарное. Слишком много неизвестных в этой задачке. И все же, Ярошу придется ее решать. Никогда за предыдущие два с половиной десятилетия ни один из украинских политиков не стоял перед более сложной задачей. Именно сейчас, столкнувшись с этим вопросом, Ярош сдает экзамен на статус общенационального политика, на способность и право в будущем быть общенациональным лидером. Перед ним проблема, как в том примитивном советском анекдоте про Ленина и Брежнева, когда «вечером рано, утром — поздно». Только к Ярошу не подойдет мальчик Леня и не скажет: «Делайте ночью». Большая политика безжалостна к неудачникам. Ярош — не бог. Он — политик и человек, перед которым судьба поставила сверхсложную задачу, от успешного решения которой и зависит политическое будущее Яроша. Не Украины, нет, а именно конкретного политика и человека Дмитрия Яроша. Украина уж как-то выкрутится, как-то переживет, если Ярош окажется не в состоянии адекватно ответить на вызов, который сделала лично ему судьба.

Спровоцирован ли конфликт в «Правом секторе» российской ФСБ? Частично. Проблему породили не «чекисты»
Наконец, последнее, самое мелкое, но которое почему-то многих интересует больше всего. Спровоцирован ли конфликт в «Правом секторе» российской ФСБ? Несомненно, что в среде «Правого сектора» работают ее агенты, но они могут только подтолкнуть конфликт такого системного характера, обострить его, но никак не создать. В общем, можно почти наверняка утверждать, что «чекисты» в какой-то степени обязательно причастны к конфликту (в какой именно степени — гадание на кофейной гуще), поскольку «украинский вопрос» и «украинские националисты», в частности сегодня (и всегда), были для них вопросом № 1. Чекисты имеют богатейший опыт работы против украинских националистов, начало которой — день создания организации «ЧК-ГПУ-НКВД-КГБ-ФСБ».

Этот опыт содержит немало успешных операций, и в целом «чекисты» очень гордятся своей работой против украинских националистов, считая ее очень эффективной. Надо признать, что определенные основания для этого реально существуют. Однако степень этой причастности, как и степень реального влияния упомянутых агентов на политику и практическую деятельность «Правого сектора», совершенно неочевидны. А главное — не «чекисты» породили проблему, которая стоит перед политически активной частью украинского общества. Поэтому наиболее правильно будет совсем не вспоминать об агентах ФСБ. Пусть ими занимается служба внутренней безопасности «Правого сектора». Там есть ловкие ребята, а служба безопасности украинских националистов имеет не менее богатую и не менее успешную, чем ФСБ, историю деятельности. Наши обывательские советы и размышления им не помощь.

Источник

Юрий Сандул. КиевЮрий Сандул. Киев

Проводнику «Правого сектора» придется решать задачу с очень многими неизвестными

В «Правом секторе» — публичный конфликт. Дмитрий Ярош заявил, что слагает с себя полномочия Проводника (то есть лидера организации). В заявлении нет четкого объяснения причин такого шага (не считать же таковыми слова о нежелании быть «свадебным генералом»), но из последующих — хоть и многочисленных, но в целом кратких, разъяснений членов организации легко понять главное, а именно: суть различий состоит в разном отношении к методам противостояния действующей власти, которую «Правый сектор» единодушно считает «режимом внутренней оккупации». Грубо говоря, одни призывают к немедленным революционным действиям, другие предлагают ждать и одновременно упорно готовить почву для таких действий.

Является ли этот конфликт расколом? Ответ зависит от того, что понимать под этим термином. Если это выход части членов из организации, то да, несомненно. Если же под расколом понимать создание из одной организации двух более или менее равнозначных по мощности — это, конечно, нет, не раскол. Хотя бы потому, что у «Правого сектора» остается один признанный всеми и известный всем лидер — тот же Ярош. Иными словами, «легитимность» только у него. Будет Ярош — будет единый «Правый сектор», даже если организацию покинут одна, две или три сотни активистов, которые будут иметь отличное от Яроша и его сторонников мнение о том, как сегодня надо завоевывать (или защищать) украинскую независимость. А относительно том, что тогда «Правый сектор» не будет единственным организованным представителем национализма в украинской политике и украинском обществе, то он никогда таким не был. Поскольку были и остаются еще, например, «Свобода» или «Азов».

На этом можно было бы и завершить «анализ» ситуации, возникшей после заявления Яроша, если бы речь шла о банальных спорах внутри политической силы, которых в новейшей украинской истории было миллион и еще немного — в каждой украинской партии. Но в том-то и дело, что суть различий в «Правом секторе» выходит далеко за пределы одного движения. Эта дилемма мучает всю политически активную часть украинского общества, поэтому и взволновало общественность заявление Яроша. Является ли действующая власть проводником идей Майдана? Почему так трудно идет борьба с коррупцией и, вообще, искренне ли власть с ней борется? Почему Порошенко не увольняет Шокина? А Гонтареву? Почему экс-регионалы не предстали перед судом? Почему не наказаны убийцы майдановцев? Почему в списках «Солидарности, и не только «Солидарности», на выборы идут соратники Януковича? Является ли так называемый «минский процесс» благом для Украины? Почему «прессуют» добровольцев и волонтеров? Почему абсолютное большинство «беркутовцев» продолжает службу в МВД? Единого ответа на эти и десятки похожих больших и маленьких вопросов общество не имеет. А от них как раз и зависит общий ответ на извечный вопрос: что делать? Давить на Президента, правительство, Верховную Раду? Да, давить, но как? Требованиями создания разных там конкурсных комиссий, общественной блокадой Крыма или, уже радикально, требованиями их отставки? Пикетами против Шокина или массовыми демонстрациями за устранение власти?

Страх перед революцией (радикальными действиями) как синонимом хаоса, кровопролития и уверенность, что после такого может быть только хуже, разрывает мозг наших активистов. Они не знают, что делать. Убеждение, что Украина постепенно, более или менее спокойно, эволюционным путем сломает политическую систему, созданную Кучмой и доведенную до абсолюта Януковичем, и придет к европейским политическим стандартам, — неуклонно ослабевает. Так чему удивляться, что радикализм и революционность постепенно овладевают массами. Социологи единодушно подтверждают высокий процент граждан, готовых выйти на массовые акции протеста.

У «Правого сектора» в целом, а у его радикального крыла особенно, нет безусловной поддержки активной части украинского общества именно в вопросе, является ли власть «внутренним оккупантом». Вот в чем главная проблема «Правого сектора», которая и разрывает его изнутри. Сам «Правый сектор» однозначно расценивает действующую власть как внутренний оккупационный режим, а вот его сторонники вне организации и в целом политически активная часть общества — далеко нет. Отсюда и возникает внутренний разлад. Одна часть «Правого сектора» призывает не ждать, пока общество дозреет до очевидной, на их взгляд, истины, и немедленно прибегать к более радикальным действиям. Причем они выдвигают не только голые «р-р-революционные» лозунги, но и вполне практичные аргументы: промедление с такими действиями приводит к потерям, потому что власть постепенно, но упорно уничтожает «Правый сектор», прибегая к прямым репрессиям в отношении его членов и проводя активную его дискредитацию в СМИ. По мнению радикалов, это грозит полным уничтожением «Правого сектора» в недалеком будущем, после чего противостоять «сговору действующей украинской элиты (власти) с Путиным» будет просто некому.

Другая часть, назовем их нерадикалами, которую, надо понимать, сегодня и представляет Ярош, считает такую ​​оценку ситуации и действия, вытекающие из этой оценки, слишком рискованными для украинской государственности; ведь провал радикального выступления, тем более — в условиях войны с Россией, как раз и будет означать гарантированное уничтожение «Правого сектора». Чтобы избежать такого неуспеха, нужна широкая поддержка в обществе именно революционных шагов, и пока такой поддержки нет (а ее сегодня нет), то радикализация — шаг к полному поражению.

За годы независимости ни один из украинских политиков не стоял перед более сложной задачей: именно сейчас, столкнувшись с этим вопросом, Ярош сдает экзамен на статус общенационального политика, на способность и право в будущем быть общенациональным лидером

Рассуждать, на чьей стороне правда — дело очень неблагодарное. Слишком много неизвестных в этой задачке. И все же, Ярошу придется ее решать. Никогда за предыдущие два с половиной десятилетия ни один из украинских политиков не стоял перед более сложной задачей. Именно сейчас, столкнувшись с этим вопросом, Ярош сдает экзамен на статус общенационального политика, на способность и право в будущем быть общенациональным лидером. Перед ним проблема, как в том примитивном советском анекдоте про Ленина и Брежнева, когда «вечером рано, утром — поздно». Только к Ярошу не подойдет мальчик Леня и не скажет: «Делайте ночью». Большая политика безжалостна к неудачникам. Ярош — не бог. Он — политик и человек, перед которым судьба поставила сверхсложную задачу, от успешного решения которой и зависит политическое будущее Яроша. Не Украины, нет, а именно конкретного политика и человека Дмитрия Яроша. Украина уж как-то выкрутится, как-то переживет, если Ярош окажется не в состоянии адекватно ответить на вызов, который сделала лично ему судьба.

Спровоцирован ли конфликт в «Правом секторе» российской ФСБ? Частично. Проблему породили не «чекисты»
Наконец, последнее, самое мелкое, но которое почему-то многих интересует больше всего. Спровоцирован ли конфликт в «Правом секторе» российской ФСБ? Несомненно, что в среде «Правого сектора» работают ее агенты, но они могут только подтолкнуть конфликт такого системного характера, обострить его, но никак не создать. В общем, можно почти наверняка утверждать, что «чекисты» в какой-то степени обязательно причастны к конфликту (в какой именно степени — гадание на кофейной гуще), поскольку «украинский вопрос» и «украинские националисты», в частности сегодня (и всегда), были для них вопросом № 1. Чекисты имеют богатейший опыт работы против украинских националистов, начало которой — день создания организации «ЧК-ГПУ-НКВД-КГБ-ФСБ».

Этот опыт содержит немало успешных операций, и в целом «чекисты» очень гордятся своей работой против украинских националистов, считая ее очень эффективной. Надо признать, что определенные основания для этого реально существуют. Однако степень этой причастности, как и степень реального влияния упомянутых агентов на политику и практическую деятельность «Правого сектора», совершенно неочевидны. А главное — не «чекисты» породили проблему, которая стоит перед политически активной частью украинского общества. Поэтому наиболее правильно будет совсем не вспоминать об агентах ФСБ. Пусть ими занимается служба внутренней безопасности «Правого сектора». Там есть ловкие ребята, а служба безопасности украинских националистов имеет не менее богатую и не менее успешную, чем ФСБ, историю деятельности. Наши обывательские советы и размышления им не помощь.

Источник

Юрий Сандул. Киев